Читать книгу Евреи, Бог и история - Макс И. Даймонт - Страница 10

Когда наконец в XII в. до н. э. евреи поселились на Земле обетованной и могли назвать ее своей, это оказалось наихудшим из решений. Они заселили полоску земли, которая служила коридором для воюющих армий. То и дело им приходилось расплачиваться за эту ошибку гибелью в сражениях, потерей свободы, выселением из страны. Но каждый раз они упрямо возвращались на прежние места, вновь заселяя узкую полоску своей территории, которая попеременно называлась Ханааном, Палестиной, Израилем, Иудеей, провинцией Иудея и снова Израилем.

Исход евреев из Египта был возглавлен Моисеем. Их возвращение в Ханаан, Землю обетованную, возглавлял назначенный Моисеем его преемник – Иехошуа (Иисус Навин). Ханаанеяне, хоть и располагали боевыми колесницами и мощными крепостями, не представляли собой единого народа. Это была скорее непрочная федерация городов-государств. Каждое из них управлялось своим маленьким царьком. Тщетно пытались они сплотиться против вторгшихся в страну евреев. Еврейские армии под предводительством Иехошуа нанесли удар прежде, чем противник успел объединиться. Иехошуа переправился через реку Иордан и, устремившись на юг, против иевуситов, разгромил союзные армии, возглавлявшиеся иевуситским царем. Затем, повернув на север, он разгромил ханаанские племена под руководством царя Хацора. Читателю, не знакомому с историей и нравами древности, рассказ Библии о последовавшем за этим разрушением Ханаанской цивилизации может показаться чудовищным. В действительности оно было значительно менее варварским, чем разрушение критской культуры греческими ордами, вторгшимися на Крит в VI веке до н. э., или этрусской культуры – римлянами, вторгшимися в Этрурию в том же столетии. Ханаанская цивилизация распалась, а евреи стали бороться с отвратительными религиозными обычаями, на которых она держалась, – человеческими жертвоприношениями божеству по имени Молох, похотливым культом местного ханаанитского божка по имени Ваал, разгульными оргиями и культовой проституцией во имя женского божества Ашеры. Постепенно по мере прекращения ханаанского сопротивления начали вырисовываться первые, еще нечеткие очертания границ будущей Эрец-Исраэль. В этой исторической драме Ханаан был великолепным фоном для спектакля «Возвращение на родину». Израильтяне, ушедшие из Египта, возвращались в Ханаан после четырехсотлетнего отсутствия. Им предстояло воссоединиться со своими братьями-евреями, теми из потомков Авраама, Исаака и Иакова, которые четыре столетия тому назад не откликнулись на приглашение Иосифа переселиться в Египет. Это воссоединение египетских израильтян и ханаанских евреев заняло около 200 лет. Но и после этого получившаяся смесь осталась несовершенной. Это была холодная пайка, которая развалилась при первых же признаках внешнего давления.

С заселением Ханаана евреи перестали быть кочевым народом. Осев на земле, они создали своеобразный политический институт, не имевший себе подобных в истории. Это был институт шофтим, или Судей, – боговдохновенных людей, ответственных только перед Господом. За 400 лет до греков евреи создали первую в мире демократию. Грубо говоря, эпоха Судей в еврейской истории соответствует джефферсоновской эпохе в истории американской – эпохе слабого центрального правительства и широких «прав колен», которым в американской истории соответствуют широкие права отдельных штатов.

Новая нация состояла из двенадцати колен, упоминаемых в Библии. Старейшины вершили правосудие в каждом колене – точно так же, как в штатах ее вершат местные суды. Выше авторитета старейшины был верховный авторитет судьи (как федеральная конституция стоит выше авторитета местных властей). Судья был главнокомандующим во время войны и правителем в мирные дни. Его власть была ограничена Законом, но он мог по своему усмотрению назначать должностных лиц так же, как президент США назначает министров. Судьи могли созывать «сенат» и «Народную ассамблею» для обсуждения различных вопросов. Функции членов сената ничем не отличались от сегодняшних в Америке. Подобно палате лордов в Англии, сенат был не только законодательным, но и юридическим органом власти. Во время греко-римского владычества в Палестине сенат, называвшийся у евреев Санхедрин (Синедрион), утратил большую часть своих законодательных прав и превратился в основном в институцию судебного производства.

Народная ассамблея отдаленно напоминала американскую палату представителей. В Пятикнижии Моисеевом задолго до первого упоминания об институте Судей то и дело встречаются выражения: «Вся община Израиля» или «весь Израиль». В то время когда Моисей у горы Синай передавал народу Тору, евреи уже насчитывали более 600 тысяч человек[6], трудно представить себе, чтобы Моисей мог обратиться ко всем одновременно. Скорее всего, он выступал перед избранными представителями каждого колена.

Американская демократия отнюдь не случайно так разительно напоминает государственный строй древнего Израиля. Отцы-основатели Соединенных Штатов были воспитаны на Библии. Многие из них достаточно хорошо владели ивритом, чтобы прочесть Ветхий Завет в оригинале. Некоторые ученые придерживаются мнения, что американская конституция скопирована не с греческой демократии, а с еврейского государства эпохи Судей.

В это же время, где-то между 1300 и 800 г. до н. э., то ли финикийцы, то ли евреи изобрели важнейшее орудие человеческой культуры – алфавит. Еще недавно все ученые единогласно отдавали честь этого изобретения финикийцам. Однако археологические открытия последних лет дают все большие основания предполагать, что алфавит был еврейским изобретением.

Институт Судей просуществовал в течение двухсот лет. Он, однако, страдал одним роковым изъяном. Он не обеспечивал основы для сильного централизованного руководства. Каждый судья избирался своим собственным коленом. Все двенадцать колен были уверены, что в критический момент Бог позаботится о том, чтобы объединить их и ниспослать им вдохновенного вождя, который, подобно Жанне д'Арк, спасет евреев от грозящего им несчастья. И у евреев действительно была своя Жанна – в лице Деборы, единственного судьи-женщины. Вера евреев в своевременное вмешательство Господа была так сильна, что они не заботились о преемственности власти. Они полагали, что всякий кризис сам собой породит очередного Спасителя. В этом убеждении можно видеть зародыш грядущих мессианских концепций.

Отсутствие постоянного главы государства препятствовало развитию устойчивой центральной власти. Хотя институт боговдохновенных Судей способствовал распространению в народе религиозного духа, он не был способен обеспечить гражданский мир в стране. То была эпоха раздоров. Исследователь экономической истории назвал бы ее эпохой перехода от экономики кочевой к экономике оседлой, сельскохозяйственной. Изменившиеся социальные и экономические условия, несомненно, требовали более централизованной системы управления. Новый образ жизни – в домах и городах, а не на спинах мулов и в шатрах – в конце концов привел к изменению системы власти.

Следуя требованию времени, евреи установили конституционную монархию. Так родилась первая династия еврейских царей. Конституционная монархия, созданная двенадцатью коленами Израиля примерно в 1000 г. до н. э., была первым в истории экспериментом такого рода. Позднее такую форму правления в течение короткого времени практиковали греки и римляне. Затем она исчезла, чтобы вновь возродиться с подписанием Великой хартии вольностей. После этого ее почитали – больше на словах, чем на деле, – в течение еще нескольких столетий. Еврейская идея монархии существенно отличалась от языческой. Она была обусловлена свободным и непосредственным контактом человека с Богом, присущим еврейскому монотеизму. Язычники приписывали своему монарху божественное происхождение. Он олицетворял в себе и государство и религию. Он был центральной фигурой их религиозного культа. Евреи никогда не считали, что их цари ведут свое происхождение от Бога. Еврейский царь нес такую же ответственность перед законом, как и обычные граждане. Для него не существовало ни особых законов, ни особых исключений.

Первым царем Страны Израиля – впрочем, только номинально – был Саул. Первым настоящим царем был Давид. Вторым – его сын Соломон. Давид был воинственным монархом, но его слава в памяти евреев зиждется на трех деяниях, не имеющих ничего общего с войной. Давид превратил Иерусалим в символ, идеал и святыню тем, что, во-первых, сделал его политической столицей страны, во-вторых, предназначил его местом сооружения Храма и, в-третьих, поместил там ковчег Завета. Однако, поскольку Давид был воинственным монархом, а Храм был посвящен идеалу мира, Бог не благословил Давида на сооружение Храма. Эта роль была доверена его сыну Соломону. Во времена правления Давида ковчег хранился в специальном шатре. Соломон перенес его в Храм. Однако замыслы Давида привели к непредвиденному результату: Иерусалим стал символом не только иудаизма, но и еще двух религий – христианства и ислама.

Умирая, Давид оставил своим наследникам царство, которое – по крайней мере евреям – казалось целой империей. Но на это наследство зарилось много врагов. «Империя» Давида простиралась от реки Евфрат до залива Акаба и была впятеро больше современного Израиля (до 1967 г.). Однако ее границы были раздвинуты за счет других народов. Иевуситы, которые дали Иерусалиму его имя, были изгнаны, но не покорены. Филистимляне, именем которых была названа Палестина, были покорены, но не сокрушены. Не успели евреи оплакать Давида, как иевуситы и филистимляне объединились с другими побежденными племенами и восстали против евреев, чтобы вернуть свои утраченные земли. Иевуситы и филистимляне так и не сумели отвоевать Иерусалим или Палестину. Но их восстание позволило другим покоренным евреями племенам освободиться из-под еврейского господства. Царь Соломон даже не пытался вернуть их в подчинение. Добившись дипломатическим путем установления мира на границах, он направил свои усилия на внутреннее развитие страны.

Переход земледельческой страны к городскому образу жизни был не менее трудной задачей, чем, скажем, превращение феодального общества в капиталистическое. Для ее решения Соломону потребовалось сломить политическую независимость отдельных племен. Его побудили к этому весьма прозаические причины.

Известный немецкий социолог Макс Вебер в своем эссе «Политика как профессия» указывает, что сильное федеральное правительство можно создать только тогда, когда оно сосредоточивает в своих руках все важнейшие административные функции и исключительное право ведения войны. Когда отдельные составные части государства уже не располагают достаточными средствами для содержания собственных армий и зависят в этом отношении от денег федерального правительства, тогда они утрачивают свою фактическую суверенность, хотя могут еще сохранять номинальную. Аналогия с ситуацией в США очевидна.

Перед Соломоном стояла задача утвердить федеральную власть вместо власти племен. Ему предстояло сломить их политическую независимость. Эта независимость покоилась на их способности содержать собственные армии и собирать достаточные налоги, чтобы быть финансово независимыми. Для достижения своих целей Соломон разделил страну на двенадцать налоговых округов, при этом он намеренно разрушил прежние границы колен. Введя огромные налоги и принудительный труд, он создал большую армию обезземеленных, вынуждая их переселяться в города: таким образом, в городах возникла дешевая рабочая сила, которая позволяла создавать новые торговые и ремесленные предприятия. Во времена Судей (сельскохозяйственная экономика) основной экономической ячейкой был род. При Соломоне (торгово-ремесленная экономика) такой ячейкой стал индивидуум. Родовые узы и авторитет старейшин были подорваны.

Соломон, однако, поторопился. Разрушение старых устоев породило череду событий, которые вышли из-под его контроля. В стране возникали новые города, где развивалась торговля, процветало ремесло. Но эти города не успевали поглотить огромные массы обезземеленных, которые устремлялись в них из деревни в поисках работы. По прошествии некоторого времени все язвы чересчур поспешного развития выступили наружу. К моменту смерти Соломона страна была во власти тех социальных и экономических конфликтов, которые столь характерны для современных государств, – обезземеление, принудительный труд, безработица, арендаторство, эксплуатация большинства меньшинством. Чрезмерная концентрация богатств порождала пороки и коррупцию. Они в свою очередь порождали злоупотребления и извращали суд.

Соломон посеял также семена будущего религиозного раздора. Через его опочивальню в Страну Израиля проникло идолопоклонство. В то время смешанные браки и многоженство еще не были запрещены. Независимо от того, к какой религии принадлежали многочисленные жены и любовницы Соломона, он разрешал им исповедовать ее открыто. Отношение Соломона к религии можно описать словами историка Гиббона, который говорил о римлянах: «Всевозможные культы, процветавшие в Римской империи, рассматривались простыми людьми как одинаково истинные, философами – как одинаково ложные, а властями – как одинаково полезные. Подобная терпимость приводила не только к всепрощению, но и к религиозному согласию». Не так смотрели на это евреи. Терпимость царя Соломона не привела ни к взаимной снисходительности, ни к всеобщему согласию. Она породила гражданскую войну.