Читать книгу Дневники Химеры - Макс Ридли Кроу - Страница 3

– Дышите! Дышите спокойно! Пейте!

Она жадно глотала холодную воду со странным кисловатым привкусом. Глаза еще не адаптировались к темноте, после яркого света она ослепла. Кто-то до боли сжимал ей уши, кто-то растирал руки.

– Ваше имя?

– Ника.

– Громче!

– Ника.

Зрение возвращалось. Обеспокоенное лицо Ирэны нависло над ней. За спиной начальницы безымянного подразделения носились сосредоточенные люди в белых халатах.

– Что это за хрень? – прорычала Ника. Запоздало поняла, что перешла на русский, и повторила уже на английском, – я была под наркозом? Вы чем-то меня накачали?

– Пятнадцать минут.

– Что?

– Мы поговорим через пятнадцать минут. Столько времени вам нужно, чтобы полностью восстановиться. А сейчас полежите, выпейте чаю, только не ешьте. Может мутить.

Ника тут же схватила с тарелки кусок шоколада и со злым протестом проглотила его, почти не жуя. Если ее и вырвет, то к лучшему: немного загадить здесь пол не помешает. Ее без согласия погрузили в сон, который по реалистичности невозможно было отличить от яви. Она была там. Боже! Она была той самой женщиной! Все понимала, но ничего не могла сделать. Будто зритель в 5D-кинотеатре. Санта Мария… она не только видела, она и чувствовала все то, что и эта… Лорин, да, Лорин. И страх, и грусть, и голод, и скуку, и возбуждение, и, черт подери, дискомфорт в животе после той гадкой отварной рыбы. Этот сон был слишком настоящим. Так не правильно. Что если над ней экспериментируют? Просто используют, как подопытную мышь?

Неожиданно для себя Ника расплакалась. Хорошо, что в комнате больше никого не было. После слез стало немного проще и даже спокойней. Голова перестала болеть и кружиться.

– Как вы? – Ирэна пришла ровно через четверть часа. Поразительная пунктуальность.

– Жду объяснений.

– Хорошо, – та вновь присела на край стола, сплела руки на груди. – Аппарат, с которым вы познакомились, называется анимус. Он был разработан нашими учеными для синхронизации памяти через поколения. В нашем ДНК содержится информация не только о нынешним развитии, но и обо всем, что было с каждым из наших предшественников. Как капля воды «помнит» (грубо выражаясь), что происходило с океаном.

– Таааак, – протянула Ника, – и?..

– Сегодня вы были погружены в собственную память, а при помощи прицельного планирования синхронизировались с воспоминаниями своей предшественницы.

Ирэна коснулась монитора возле нее, тот вышел из спящего состояния и отобразил трехмерную модель головы. К своему удивлению, Ника узнала Лорин, во всяком случае, то лицо, которое ей доводилось видеть в зеркале. Ха! А сейчас, когда перед ней была просто модель без прически и косметики, сходство было очевидным. Значит, предок Ники?

– Пффф… – выдохнула девушка и мотнула головой, – подождите. Вы хотите сказать, что я только что вроде как в гипнозе была и вспоминала, что происходило с моей пра-пра-пра… Кстати, как она может быть моей родственницей? Я из Украины, а она…

– Связь все же присутствует. Иначе бы анимус не работал.

Тут до Ники дошло, что именно она услышала.

– Значит, вы за этим меня привели? Поэтому искали именно меня и вытянули из того клуба? Как это поможет в борьбе с террористами, а? Или вы меня попросту похитили?

– Это напрямую связано с террористами, – нахмурилась Ирэна. – Я уже говорила, что наша организация испокон веков сражается с ассасинами, пытаясь нейтрализовать их вредоносную деятельность. Не так давно мы полагали, что существует единственная опасная организация. Но исследования показали, что есть еще как минимум одна группа людей, чью деятельность нельзя недооценивать. Именно к ним и принадлежала Лорин. Они называли себя Созидатели.

Ирэна пробежалась пальцами по экрану, и вместо крутящейся головы Лорин на нем возникло схематическое изображение паука в паутине. Под ним была надпись на латыни: «Deinceps conditores fuerunt».

– Создаем прошлое в будущем – таков их девиз. Они вербовали в основном женщин…

– Чтобы не вызывать подозрений, – с удивлением произнесла Ника. Надо же, она это знала!

– Именно, – кивнула Ирэн. – В то время женщины были ущемлены в правах, они практически не получали образования. Их считали безобидными. И умная женщина могла стать опасным орудием.

– И что делали эти «Созидатели»? – Ника ощущала, что волнение и тревога понемногу утихают. Вполне возможно, ей дали какое-то успокоительное в чае.

– Переписывали историю. Собственно говоря, они влияли на те события, которые нынче принято считать историческими. Фальсифицировали, подтасовывали, занимались подделками и провокациями, и все исключительно ради того, чтобы предоставить потомкам исковерканный, далекий от правды вариант прошлого.

– Но зачем? Чтобы студенты учили неправильные даты? – фыркнула Ника. – Да кому какое дело, в каком году закончилась война и кто там был прав? Какая домохозяйка или менеджер станет от этого счастливее?

– Это уж точно, на простом обывателе такие знания никак не отобразятся, – усмехнулась Ирэна. – Но это если брать точечные случаи. А если взять земельные споры? Кто подтвердит подлинность тех документов, на которых основываются наши границы? Не говоря о религиозных и политических аспектах. Это лишь верхушка айсберга.

– И что же тогда произошло в клубе?

– Ассасины пришли за вами, – Ирэна перевела на нее тяжелый взгляд. – Им нужна от вас та же информация, что и нам. Но страшно предположить, как они собираются ее использовать.

– А вы – как?

Ирэна хмыкнула и поднялась:

– Поверьте, наша организация во главе всего ставит сохранение мира и порядка. Всеми силами мы противостоим тому разрушению, что несут ассасины.

– А называетесь вы?.. – как бы невзначай спросила Ника.

– Всему свое время. Вам сейчас лучше отдохнуть. Алекс отведет вас в комнату, где вы сможете поспать.

– Я бы хотела связаться с родителями.

Позвонить маме – было одним из первых ее желаний. Просто услышать родной голос. Пусть они и не были слишком близки, не секретничали про бойфрендов Ники и не плакали под один сериал, но когда случалось что-то особо паршивое, звонок маме был просто необходим. Только в этот раз она боялась звонить. Что сказать? Зачем нервировать родного человека, который ничем не сможет помочь?

Теперь же, когда она была в относительной безопасности, уведомить родителей было бы делом правильным.

– Непременно, – согласно кивнула Ирэна, погруженная в изучение таблицы на экране. – Мы дадим вам телефон, как только получим разрешение.

Алексом оказался тот самый розовощекий «водитель». Нике показалось, что он чувствует себя в ее обществе смущенно. «Да ты просто тигрица, – подумала она про себя насмешливо. – Выглядишь, как мочалка, а на тебя еще клюют пареньки».

– Это главный офис? – спросила она, когда поднималась вслед за Алексом по лестнице, возвышающейся над залом с работающими людьми.

– Один из них.

– И все вы вроде как спецагенты? Ну, что-то вроде Борна или Бонда?

На это Алекс ответил неразборчивым хмыканьем.

Они поднялись и через стеклянную дверь попали в еще один коридор. Ника не могла представить, находятся ли они уже над уровнем земли. Окон не было. Алекс остановился возле одной из комнат, открыл ее электронным ключом и пропустил Нику внутрь.

В темной комнате тут же зажегся свет. Ника отодвинула жалюзи, висящие на стене, и с удивлением обнаружила за ними не окно, а экран.

– Что за ерунда?

– Это… для вашего комфорта, – Алекс нажал на кнопку пульта, и монитор включился. На нем появился зеленый парк с гуляющими людьми. Голубое небо, зеленая трава чуть качается под легким ветерком. Алекс нажал на другую кнопку, и в парке начался дождь. Небо потемнело, люди исчезли, стали расти лужи.

– «Комфорта»? – Ника забрала у него пульт и стала нажимать все кнопки подряд. Парк сменялся побережьем, видами мировых столиц и глухими уголками дикой природы. – А не проще ли было прорубить окно?

– Мы находимся под землей. Так что нет, не проще.

Ника остановилась на водопаде, подумала и выключила экран.

– Я хочу есть. У вас меню какое-то есть или меня будут кормить больничной дрянью? Кстати, когда я смогу выйти отсюда?

– По окончанию синхронизации. Сведения, которыми вы обладаете, очень важны. Мы опасаемся за вашу безопасность.

– Ну да…

Ника села на кровать и поджала ноги под себя. Еще недавно ей хотелось, чтобы кто-то ее спас. Что ж, мечты сбылись, оставалось только радоваться и ждать, когда все плохое останется позади.

– Так, может, давайте подключим меня к этому анимусу и ускорим процесс? Я, знаете ли, не молодею тут, и это все, – она неопределенном махнула рукой, – очень мило, но у меня есть дом, окей? Работа, личная жизнь.

– Это невозможно. Каждый сеанс в анимусе является большой нагрузкой для вашего организма. Так что поначалу пара дней – самый оптимальный промежуток между соединениями. Отдыхайте. Я принесу вам обед.

Ника подумала, что лучше обсудит свое скорейшее возвращение в Украину с Ирэной. Конечно, неплохо побывать в чужой стране бесплатно, со всем комфортом и помогая властям бороться с преступниками, но если все, что ей суждено увидеть – это монитор на стене, то она с радостью посмотрит телевизор у себя на родине.

Она задумалась о тех воспоминаниях, в которые сегодня погружалась, о девушке Лорин. «Вот было бы здорово, если бы историю в школах преподавали таким образом. Лег, уснул, проснулся – и все помнишь, потому что сам там побывал!» Вернувшийся Алекс поставил на выдвижной столик поднос с неплохим набором: гамбургер, пара сосисок, салат, шоколадный батончик и снова чай. От чая ее уже немного подташнивало.

– А пива нет?

– Алкоголь вам сейчас не рекомендуется, – без тени улыбки ответил тот.

Ника пожала плечами и приступила к еде.

– Знаете, – уже на пороге произнес Алекс, – я бы вам все же порекомендовал посмотреть видео. Оно успокаивает и расслабляет.

– Как ваш чай? – с усмешкой уточнила девушка.

– Просмотрите, – с чуть заметной настойчивостью повторил он. – лично мне больше всего нравятся виды дикой природы. Это… завораживает.

Ника выдавила из себя улыбку. Парень старается, пусть получит вознаграждение. Может, ему не просто общаться с девушками. На такой-то работе да под началом Ирэны легко забыть, как заводить знакомства.

Чтобы не жевать в одиночестве и тишине, Ника, прислушавшись к совету, стала переключать картинки. Леса, поля, озера, африканские прерии… Красиво, как на профессиональных фото.

– Похоже, БиБиСи снабжает офис бесплатными картинками, – вслух невесело пошутила Ника. Она нажала на пульте вариант демонстрации слайдов и продолжила бездумно жевать, наблюдая, как одно изображение плавно сменяет другое.

Вот бабочка перелетает с цветка на цветок, а вот от нее остался лишь полупрозрачный след на экране, и вовсю бушует море, или же…

– О, наши и сюда добрались, – хохотнула Ника, увидев на стене древнего монастыря надпись белым мелом на русском: «Верь».

Она продолжила есть. Сменилось еще пару картинок, и вот перед глазами мелькнула другая надпись. Вернее, это почти не походило на надпись. Просто сложенные камни у озера, но эти камни легли так не случайно. Они образовывали слово: «Им». Тоже на русском.

– Чего? – Ника стала присматриваться внимательней. Изображения сменялись в одном порядке, друг за другом, периодически повторяясь. И вот пошли те, которые она уже видела.

На кирпичной кладке под мостом портрет Иисуса и надпись на английском «He loves us» Только первые две буквы написаны другим цветом.

И снова «верь», а затем «им» на русском. Больше никаких надписей.

– Какой-то бред, – пробормотала Ника. – Еще один тест?

«Он верь им. Бессмыслица. Он… верит им? Может, не правильно написали. Вроде того, как в блокбастерах, когда русские матюки пишут с ошибками?» И тут мелькнула догадка, от которой Ника едва не выронила из рук гамбургер. Это не было словом «он». Это было русское: «не». Не латиница, как она поначалу думала, а кириллица. И тогда фраза обретала смысл.

«Не верь им».

Вот, что было зашифровано на экране. Но зачем? Кто это сделал? Ирэна проверяет ее бдительность? Или кто-то еще? Почему Алекс так настойчиво рекомендовал посмотреть местный телевизор?

«Не верь им».

Кому? Что если речь как раз об Ирэне? А это вполне возможно. Они до сих пор не назвали себя, не показали ни одного документа, не связались с посольством, что было бы логично. Они до сих пор не отвезли ее на опознание тел Аниты и Софи. Нет, она бы не хотела увидеть мертвых подруг, но разве это не обязательная процедура в таком случае? Ее никто не спрашивал о произошедшем в клубе. Ее ни о чем не спрашивали, а просто засунули в эту машину и вывернули наизнанку сознание.

От нервного напряжения Ника вскочила и стала ходить взад-вперед. Если это Алекс, то почему не сказал? Зачем так сложно? Ведь можно…

– Ника, это Ирэна.

От голоса, раздавшегося из динамика в углу комнаты, Ника подскочила на месте.

– Как вы себя чувствуете?

– Вы меня напугали, – напряженно ответила девушка, не зная, куда смотреть. Камера наверняка была здесь, но спрятана. Значит, они следят за ней. Вот почему Алекс, если это его проделки, не мог открыто поговорить с ней.

– Прошу прощения. Я сейчас не имею возможности вас проведать. Если что-то понадобится, воспользуйтесь кнопкой у двери. А дверь в санузел открывается кнопкой рядом. Видите?

Ника подтвердила, что все поняла, и для демонстрации показала, как ловко может открыть и закрыть дверь. Еще недавно ее бы поразили все эти бесшумные технологии, зачем-то продуманные в такой простой, казалось бы, вещи, как ванная комната. Но сейчас все ее мысли были только о послании и том, кто его оставил.

В этот день Ирэна так и не навестила ее, зато часто приходили доктора. Поставили катетер в вену, чтобы не колоть всякий раз для анализа, меряли давление и температуру, проводили тесты с кляксами. О том, что уже вечер и можно с чистой совестью лечь спать, Ника узнала случайно, глянув на часы одного из врачей.

Как это ни странно, заснула она почти сразу, перед сном еще раз просмотрев видеоряд на экране. Нет, не показалось. Эта фраза теперь была для нее абсолютно четкой, без сомнений.

На следующий день Ника проснулась, не зная времени. Но стоило ей умыться, как появились доктора. Значит, следят за ней круглосуточно. «Ни тебе попу почесать, ни переодеться», – раздраженно подумала она.

– Доброе утро, – на пороге возник Алекс.

– Разве добрым утром положено высасывать из человека кровь? – меланхолично спросила она, поскольку доктор как раз заканчивал наполнять шприц содержимым ее вены.

– Есть пожелания на завтрак?

– Наконец-то! Меню, пожалуйста.

– Меню нет, – озадачено произнес Алекс.

– Тогда отведите меня в местную столовую. Я могу увидеть людей? Поговорить с ними? С меня довольно этой комнаты. Надоело.

Спустя десять минут она сидела за столом посреди пустого зала, заставленного такими же пластиковыми столами и стульями. Здесь было светло и пусто. Первым делом Ника отодвинула штору, но то, что показалось ей залитым солнцем окном, оказалось всего лишь экраном, играющим роль светильника.

Теперь она сидела одна посреди столовой, с подносом, куда только что нагребла свежих булок, омлет и сосиски. Ни работников, ни обслуживающего персонала. Только Алекс стоял перед ее столом.

– Негусто у вас, – заметила она желчно. – Всегда так? Или потому, что я пришла?

– Всегда в шесть утра, – прозвучал невозмутимый ответ.

– Шесть утра? – Ника тяжело вздохнула и почесала затылок. – Тогда понятно. А ты?..

– Я сегодня дежурил. В девять закончится смена.

– Уже завтракал?

– Да.

Ника скривилась и, сдавшись, попросила:

– Посиди со мной. Пожалуйста.

Скрежет отодвигаемого стула прозвучал как грохот. Алекс сел, сложил руки перед собой на столе, взгляд потупил. Ну точно девственник на первом свидании.

– Ты помощник Ирэны? – спросила Ника, понимая, что поддерживать разговор придется ей самой.

– Почти… Стажер, – подобрал он подходящее слово.

– Ясно. Интересно тут, наверное. Все-таки, секретное подразделение.

– Почему «секретное»?

– Потому что ваш офис под землей, вы до сих пор не связались с моим посольством и не позволяете мне позвонить родителям, – произнося это, Ника отдавала себе отчет, что за их разговором сейчас могли наблюдать десятки людей. – Знаешь, я вчера долго смотрела эти ваши картинки на экране.

Ей показалось, или он дернулся? Нет, показалось. Просто почувствовалось его внутреннее напряжение. Значит, она угадала, это его рук дело. Но зачем?

– А нельзя их как-то на фильмы заменить? Ну если не фильмы, то хоть книги. Почитать что-нибудь охота. Я вообще люблю читать.

Ее голос звучал безмятежно. Они мельком встретились взглядами, и тогда малейшие сомнения отпали.

– Я узнаю, что можно сделать. Вы простите, мне нужно подготовить отчет. Приятного аппетита.

Он ушел, а эхо его шагов еще шумело под потолком. Ника посмотрела на свой поднос с завтраком, который потерял всю привлекательность. Через силу она съела половину. Вскоре за ней пришла неприметная девушка, пригласила пройти в комнату. Видимо, Алекс передал смену.

По возвращению она обнаружила на столике рядом с кроватью стопку журналов. Словно и впрямь изголодавшись по чтению, она набросилась на эти гламурно-глянцевые женские издания с одинаковыми моделями на обложке и нелепыми статьями. Одни предлагают десять способов похудеть, другие – рецепты выпечки и блюд из свинины. Перечень модных вещей, без которых жизнь нормальной женщины, по мнению редакции, была бы неполноценной. Немного о сексе, о «звездах», о новинках кино… Но где же послание? Ника была уверена, что они поняли друг друга. Не мог же Алекс просто подсунуть ей эту галиматью с целью развлечь на досуге! Она листала журнал за журналом, но не представляла, на что следует обратить внимание. Страницы еще пахли типографской краской, журналы свежие. Никаких меток, замявшихся страниц. И к тому же на глаза все время попадается эта реклама на первом развороте у всех журналов. Молодящаяся актриса с часами, которые совершенно не подходят к ее наряду. Еще и краска поплыла, ну молодцы…

Ника присмотрелась внимательней. Краска дивным образом поплыла только на трех цифрах. Она открыла другие журналы. Цифры другие. Ника потрогала буквы. Под пальцем чуть размазались чернила. Конечно! У него попросту не было времени придумать что-то более оригинальное, хотя в изобретательности парню не откажешь.

Первый журнал. Если верить помеченным цифрам – 128. Либо 281, или 182, или… Ника наугад открыла сто двадцать восьмую страницу, почти в самом конце журнала, и не прогадала. Еще в одном слове «потекли» чернила, закрыв одну букву. «И».

Она открыла второй журнал. 34 или 43. Оказалось, сорок третья страница. Буква «Д».

По тому же методу она просмотрела все журналы, мысленно собирая буквы. Она боялась даже выводить их на натертом полу, чтобы не показывать тем людям, следящим за ней.

«И», «Д», «Т», «Ж», «Е». «Ждите».

«Ждите? – мысленно повторила Ника. – Чего? Может, он придумает, как меня забрать отсюда? Но тогда выходит, что я не в разведуправлении. Может, это и есть террористы? Может, я у них в плену?» Она боялась думать, что случится, если Ирэна узнает о тайном общении. Если они бандиты, Нику попросту убьют. А если и впрямь государственная служба безопасности, то Нику могут заподозрить в сговоре с террористами. Так или иначе, она почувствовала жгучее желание немедленно выбраться на свободу.

Целый день прошел в ожидании. Ничего не происходило. Врачи приходили каждые полчаса. Она зачитала до дыр журналы и даже поспала. Ближе к вечеру появилась Ирэна.

– Как вы себя чувствуете? – спросила та участливо.

– А как бы вы себя чувствовали на моем месте? – возмутилась Ника. Одно она знала точно – с дураками обычно не считаются всерьез, их не боятся. Ну а глупых женщин и вовсе за людей не держат. Правы были те люди из Созидателей. – Мне скучно. Я хочу связаться с родителями.

– Я еще жду разрешения, – выражая сожаление, ответила Ирэна. – Придется потерпеть. У нас здесь очень строго с каждым шагом. Что же до скуки… Алекс принес вам журналы. Может, что-нибудь еще?

– Можете приставку принести, с таким экраном это будет зашибись!

– Любите видеоигры?

Она согласно кивнула.

– Или хоть парочку фильмов. Музыку. Пиво.

– Спиртное вам нельзя. Врачи говорят, что у вас очень низкое давление. Из-за этого, вероятно, придется отложить посещение анимуса, хоть мы все огорчены.

«Еще бы, – подумала Ника, – вам ведь что-то нужно выведать».

– Как называется ваша организация? – прямо спросила девушка. – Это ведь не ЦРУ и не ФБР, верно?

Ирэна покачала головой:

– Простите. Даже наш разговор строго регламентирован. Пока не снизится уровень опасности в связи с вторжением ассасинов, мы должны быть осторожными.

– Безусловно.

Умываясь перед сном, Ника зачерпывала воду ладонями и плескала себе на лицо. Это так расслабляло. Можно было подумать, будто она плывет по синим водам Красного моря, а на берегу ее ждет ядовито-зеленый коктейль, от которого зазвенит в ушах и чуть помутнеет в голове. Внезапно из крана хлынула такая горячая вода, что ошпарила Нике ладони. Ахнув, она отпрянула от умывальника. Покрутила вентиль, пытаясь добавить холодной воды, но ничего не помогало. Поднимающийся клубами пар ложился туманом на зеркало, постепенно закрывая ее лицо. Ника раздраженно выключила воду, и потянулась, чтобы вытереть полотенцем запотевшее стекло, как вдруг увидела на нем едва различимый рисунок. Присмотревшись, она поняла, что это вовсе не рисунок. Это слово. Ника снова открыла кран и позволила пару проявить надпись. «Скоро».

– «Скоро»? Что «скоро»? Ждите скоро… Скоро ждите. Или просто: скоро.

Она закрыла воду. Никаких других надписей ни в ванной, ни в комнате не было.

Среди ночи Ника проснулась от шума. Мимо двери пробежали. Она вскочила на ноги, оделась. Может, уже утро? Хотя по ощущениям, она проспала от силы час. Ника попыталась выйти, но электронный замок не сработал. Тогда девушка нажала кнопку вызова, а когда из динамика ответили напряженно и с заминкой, потребовала немедленно ее выпустить.

– Оставайтесь на месте. Для вашей безопасности.

– Безопасности? Если у вас пожар или потоп, мне тут небезопасно! – не на шутку разнервничалась Ника.

– Оставайтесь на месте.

Диспетчер отключил связь, и сколько бы ни жала она на кнопку, больше не отвечал.

Если бы ей сказали, что снаружи учения или еще какая-то мелочь, Ника бы вернулась в постель спать, но после такого разговора сон как рукой сняло. Хотя легкое чувство опьянения после малой дозы отдыха присутствовало и мешало здраво мыслить.

Внезапно дверь открылась. На пороге перед удивленной Никой оказался Алекс. Он выглядел так, словно пробежал километр в быстром темпе.

– За мной, быстро! – скомандовал он и схватил ее за руку.

Ника сама не понимала, почему пошла за ним. В конце концов, она не знала, кто он, и в какую борьбу ей удалось так некстати вмешаться. Но уже бежала вслед за ним, держа его горячую руку в своей руке.

– Стой, – он придавил ее к стене, выглядывая из-за угла. – Идем.

Ника послушно следовала за похитителем. Когда они очередной раз затаились перед поворотом, она не выдержала и шепотом спросила:

– Куда мы?

– Тсс, – шикнул он на нее.

И снова бег по коридору. Они выскочили к лестнице. В огромном зале с рабочими столами тускло горело несколько ламп. Ника и со своим спутником сбежали по лестнице и спрятались за перегородками. Осмотревшись, они стали пробираться вперед. Алекс остановился возле стола, открыл ящик электронным ключом и достал оттуда пистолет.

Они дошли уже, вероятно, до середины зала, когда хлопнула дверь, и лампы на потолке стали включаться ряд за рядом, пока ослепительный белый свет не озарил все вокруг.

– Бостон! Стоять! Открываем огонь, – пророкотало над залом.

– Пригнись, – сказал Алекс перепуганной Нике. – Что бы не случилось – не останавливайся. Беги к двери.

– К двери? А ты? – плохо соображая, спросила она.

– И я.

В этот момент громыхнуло, и стекло над их головами лопнуло миллионом брызг. Осколки посыпались на пол, на столы и на беглецов.

– Бегом, бегом!

Ника на четвереньках устремилась вперед, где вдалеке должна была находиться другая лестница и дверь. Один раз она обернулась и тогда увидела, как Алекс вскочил на ноги и принялся стрелять в стоящих на лестнице вооруженных людей. Часть из них уже спускалась вниз.

В этот момент Алекс не походил на того кудрявого простецкого парня, которым показался при первой встрече.

– Боже, помоги! Боже, помоги! – Ника со всей возможной скоростью ползла вперед.

– На лестницу! – донесся до нее приближающийся голос Алекса.

«Не могу! Не могу! – испуганно думала она, – там же стреляют!» Но вдруг он схватил ее за шкирку и толкнул вперед. Ничего не оставалось, как помчаться по металлическим ступенькам вверх. Позади нее послышалось звяканье пуль об металл. Кто-то закричал, и стрельба прекратилась. Алекс нагнал Нику у самой двери, и они буквально ввалились вдвоем в коридор. Едва он успел ударом огнетушителя закоротить замок, как в коридоре появились охранники в бронежилетах.

– Бажан! На пол! – крикнул один из них, вскидывая автомат и направляя на Алекса.

Тот, закрыв Нику собой, ответил на это смертоносной очередью. Один противник упал, другие скрылись за поворотом. Алекс перезарядил оружие и осторожно бросил вперед какой-то шарик, похожий на теннисный мяч.

Пум! Пум! Раздались глухие удары. Пум – мяч ударился о стену и заскочил за угол.

Прогрохотал взрыв. Из-за поворота выкатился шлем.

– Вперед! – Алекс схватил Нику за руку и поволок за собой. Она так и не решилась заглянуть за угол, и с облегчением вздохнула, когда они свернули в другую сторону.

Но стоило им приблизиться к двери, как та неожиданно с силой распахнулась, сбив с ног Алекса. Тот отлетел назад, свалив на пол Нику.

В проеме появился человек в черной форме. Он ухватил Алекса за грудки и рывком поднял на ноги, чтобы тут же нанести ужасный по силе удар лбом в лицо. В последний миг тот успел подставить под удар щеку вместо носа. Брызги крови попали на стену. Ника вскрикнула, сжимаясь и беспомощно глядя по сторонам. Ей на глаза попался лежащий автоматический пистолет. Она схватила его и направила на противника.

– Отпусти его!

Возможно, незнакомец повернул голову исключительно потому, что не ожидал обращения к нему, или же не разглядел поначалу оружия. Но этого момента хватило, чтобы Алекс ударил его ребром ладони по шее, двумя ладонями по ушам, а затем, когда хватка чуть ослабла, и движения Алекса стали более свободными, он молниеносным движением вогнал невесть как очутившийся в руке нож в грудную клетку держащего его человека.

Ника зажмурилась.

– Идем, – у нее из рук настойчиво забрали оружие.

Они поднимались по лестнице, не чувствуя ног. Вверх, вперед. Сколько так этажей они преодолели – Ника не представляла. Наконец, Алекс сжалился, и они зашли в дверь на одном из этажей.

Пока они бежали по очередному бесконечному коридору, включилась сигнализация. Все залило красным аварийным свечением, оглушительный звук буквально разрывал голову. Алекс остановился у окна и поднял раму. На них подуло свежим ветром. В воздухе пахло недавним дождем. Очутившись снаружи, на ржавых и мокрых железных прутьях арматуры, девушка почувствовала, как подгибаются колени. Теперь им предстояло спуститься по пожарной лестнице. Ника поставила ногу на верхнюю перекладину, когда вдруг в середине здания послышался шум. Алекс заглянул в окно и глухо выругался:

– Спускайся и беги в парк Штрауса. Там беседка при выходе.

– А ты?

– Я немного занят, – ответил он, пуская очередь куда-то в коридор, откуда они только что пришли. Перезарядил. – Быстрее! За тобой придут. Либо я сам, либо скажут, что от меня. Живо!

Ника хотела сказать, как ей страшно, как разрывается ее сердце от каждого выстрела, и как она не хочет снова бежать по ночному городу от неизвестной опасности, но вместо этого выполнила указание. Слушая перестрелку наверху, она спускалась все ниже и ниже. Вдруг под ногой обвалилась проржавевшая перекладина, обвисла, держась на одной стружке. Ника шумно всхлипнула, вжимаясь в лестницу. Прислушалась к стрельбе. «Хоть бы ему патронов хватило», – подумала она. Сжав зубы, девушка продолжила спуск Лестница закончилась метрах в трех до земли. Зацепившись за последнюю перекладину, она заставила себя разжать пальцы. Пролетев совсем немного, Ника приземлилась и завалилась на бок. Вскочив, она побежала по улице, один лишь раз обернувшись на окно, но Алекса не увидела. Теша себя надеждой, что ему удалось улизнуть, она из последних сил помчалась по улице.

Спустя несколько минут Ника спряталась в одном из неприметных дворов. Тяжело дыша и рыдая без слез, она просидела какое-то время, пытаясь унять боль в ногах. Сейчас она не имела ни малейшего представления, где находится, как добраться в парк Штрауса, и – главное – правильно ли она сделала, что ушла. Возможно, Ирэна и не та, за кого себя выдает, но кем был Алекс, Ника так и не узнала. Что если один из тех бандитов, взорвавших клуб и расстрелявших всех, кто выжил? И как с ней поступят люди Ирэны, если отыщут?

Можно обратиться в полицию – но что, если от нее только этого и ждут? А посольство, наверняка, будет первым местом, где станут искать «важного свидетеля в деле о террористах». Никто не выпустит ее из страны.

Переборов желание немедленно отправиться в посольство, она побрела по закоулкам, предполагая, что движется в сторону центра города.

Ближе к утру она так замерзла, что зуб на зуб перестал попадать. Растирая плечи, она брела, спотыкаясь и еле передвигая ноги. Ориентируясь по возвышающимся над крышами пикам храмов, которые являются частью программы любой ознакомительной экскурсии, Ника все же дошла до центра города. Парк Штрауса раскрыл ей свои объятия в сером рассвете. Чуть моросил печальный в своей безысходности дождик.

Внутри беседка служила памятником человеческой нищете духа, о чем свидетельствовали надписи и облупленная штукатурка. Ника спряталась под крышу и стала ждать. Она надеялась, что вот-вот увидит Алекса. Этот парень оказался полон сюрпризов, но пока это единственный человек, которого она знала во всем городе. И он не стрелял в нее.

Утро понемногу набирало обороты. Появились уборщики, принялись подметать. Они то и дело косились на Нику, но не прогоняли. Первые прохожие походили на сонных воробьев: все кутались в теплые кофты и шарфы. Ника позавидовала им, особенно седому мужчине с густыми усами, который неспешно шел и курил. Улица оживилась, поехали автомобили, из метро стали выходить стайки пассажиров.

В ворота, находящиеся неподалеку от беседки, прошла женщина. Высокая блондинка с заколотыми на затылке волосами, в тонких очках с контрастной черной оправой. Она шла, подняв ворот пальто. Почему-то Ника почувствовала, что эта женщина идет к ней. Так бывает, когда вдруг узнаешь человека, которого никогда прежде не видел.

Женщина подошла к беседке, посмотрела на Нику и быстро произнесла:

– Я от Алекса. Скорее за мной.

– А где он? – тихо спросила Ника, хотя догадывалась, каков может быть ответ.

– Не вернулся с задания. У нас нет времени, скорее. Они могут быть здесь в любую минуту.

Женщина говорила жестко, приказным тоном. Она чем-то была похожа на Ирэну. «Еще одна начальница», – подумала Ника.

Они вышли из парка и сели в припаркованный поблизости автомобиль. Совершенно неприглядный черный Peugeot, старенький и потертый.

– А ваша организация не особо финансируется, да? – невесело пошутила Ника, пристегиваясь.

– Нужно было пригнать лимузин? – холодно поинтересовалась женщина. – В следующий раз.

– Куда мы едем? И объясните, кто вы, наконец!

Женщина вырулила с обочины в поток и неторопливо поехала вперед. Судя по тому, как метались ее глаза по зеркалам, была возможна слежка. Наконец, они свернули на менее оживленную улицу и проехали мимо припаркованных автомобилей.

– Вы в безопасности, это все, что вам пока нужно знать. Алекс должен был ввести вас в курс дела.

– У нас не было времени.

– Ясно. Но ведь он сказал, кем является?

– Сказал, – соврала Ника, не сводя глаз с женщины.

– Тогда вам понятны наши цели. Добровольное сотрудничество облегчит жизнь вам и нам тоже. В конце концов, вы…

Автомобиль пересекал перекресток. Ника увидела летящий на них громоздкий внедорожник, но ни крикнуть, ни вдохнуть уже не успела. Внезапно легкий, как пушинка, «пежо» оторвался от земли, его развернуло и бросило обратно. Ника запоздало ощутила, как впился в кожу ремень безопасности, как едва не сломал ключицу и придавил грудь. На короткий миг она потеряла сознание. Перед глазами все плыло, в ушах шумело. Машина лежала на боку, и Ника почти распласталась по дверце. Над ней нависла болтающаяся голова блондинки. Очки слетели, глаза закрыты. Смятая, как фольга, дверь придавила половину туловища.

Тут машина снова содрогнулась и перевернулась на колеса. Ника вскрикнула. Болела шея и рука. Она чувствовала, что задыхается. Нужно выбраться, но пальцы не слушаются, и замкнувший ремень никак не поддается.

Дверца с ее стороны открылась, и чьи-то руки стали ее хватать. Она отбивалась и визжала, понимая, что никто больше не сможет ее защитить, и если снова схватят, то…

– Ника! Это Алекс. Спокойно, спокойно.

Пощечина обожгла половину лица и неожиданно прояснила сознание. Она перестала сопротивляться, глупо смотрела на Алекса, который ножом разрезал ремень и вытащил ее из машины.

Вдалеке на тротуаре стояли испуганные прохожие. У Ники кружилась голова, и Алексу пришлось почти волочить ее до машины.

Очнулась она уже во время движения. Мимо окон проносились серые улицы.

– Идти сможешь?

Ника повернула голову. Алекс сидел за рулем, мрачный и напряженный. От уха до шеи шла дорожка засохшей крови.

Прислушавшись к ощущениям, она кивнула. Сможет.

Он притормозил, обошел машину, помог ей выйти, и они пошли куда-то. На них безучастно глазели прохожие. Странная парочка: оба словно с войны возвращаются. Благо, в Европе люди не такие участливые, как на родине Ники. Там бы им уже и стопочку налили, и подсказали, где схорониться, а, может, и милицию бы вызвали – тут уж как повезет. А здесь никому и дела нет ни до чужой радости, ни до чужого горя. Толерантность и либерализм в высшей степени проявления.

Они проходили мимо промышленных зданий и длинных низких строений. Ника почти не поднимала голову. Она смотрела на свои ноги, и так ей казалось, что она не упадет. Они шли минут десять, хоть ей показалось, что гораздо дольше. Алекс подвел ее к белой старой «audi» и открыл дверцу.

– Садись.

Она послушно заняла свое место, но пристегнуться не смогла. Плечо так болело, что руку поднять не удавалось. Алекс сам закрепил ремень и сел за руль.

– Ехать будем быстро, без остановок. Захочешь вырвать – скажешь. Вода в бардачке.

Ника кивнула. Он поехал довольно резво. Дороги были широкие, а машин немного. Вскоре они выехали из города. Нику укачало, и она уснула.

Следующей остановкой оказался отель. На вывеске светилось «Das Reinisch». Когда Ника вышла из машины, над ее головой довольно низко пролетел самолет. От гула задребезжали стекла.

– Уютное местечко, – заметила девушка.

– Мы в аэропорту, – ее спутник так и не успел приобрести чувство юмора. Либо он слишком был погружен в мысли. Каждый по-своему переживает тяжелые обстоятельства. – Придется дождаться паспортов и билетов.

– Куда мы летим?

– В Венецию.

– Как романтично.

Когда они вошли, Алекс подошел к девушке на рецепции, молча взял у нее подготовленный ключ и направился к лифту. Ника вспомнила, что точно так же ее саму поселили в отеле по звонку Ирэны.

В лифте они не смотрели друг на друга. Несколько секунд молчания и старательного отвода глаз. Номер находился на третьем этаже. Кровать одна, узкая и неудобная. На такой особо не разляжешься.

– Ну надо же! – фыркнула Ника.

– Я посплю на софе, – сказал Алекс, заходя в ванную.

– Знаешь, бывают номера с двумя кроватями, – она шагнула за ним, но перед самым носом дверь захлопнулась.

– По документам здесь проживает один человек, пожилой канадец, – донесся до нее его голос.

– Мы, наверное, еще не дошли до тех отношений, чтобы через двери туалета разговаривать, – Ника прислонилась к стене.

Он открыл дверь и посмотрел на нее будто с подозрением:

– Ты вообще не понимаешь, что происходит?

– Ну… пописать сходил? – растерялась она.

Он цокнул языком и покачал головой, поражаясь ее несерьезности:

– Ты не понимаешь?

– Нет, – очень тихо, невероятно тихо проговорила Ника. – Я не понимаю. Я спрашиваю, но не получаю ответа. Я пошла в клуб развлечься с подругами, а теперь они, вероятно, мертвы. Хотя даже это мне неизвестно наверняка. Взрыв, запах гари, выстрелы. Меня похищают, засовывают в какую-то гребаную машину, а потом…

Ника посмотрела ему в глаза, сжав кулаки так, что ногти впились в ладони:

– Я здесь. А должна была гулять по площади от кафе до кафе, фоткаться на фоне памятников. Так что нет, ни хрена я не понимаю, что здесь происходит!

Последние слова она прокричала. Ника и сама уловила в собственном голосе нотки истеричности, но плевать она хотела на хороший тон.

Алекс вернулся к зеркалу, вытер полотенцем кровь с лица, поморщился, дотронувшись до ссадин и синяков, посмотрел на нее через отражение.

– Ты была в плену у тамплиеров.

– Теперь тамплиеры, – Ника сползла по стене и села на пол. – И впрямь не ЦРУ.

– Этот орден существует давно.

– Я знаю, – кивнула она безучастно, – помню, учила. Рыцари с красным крестом на груди топали в Иерусалим к гробу Господнему. Угу.

– Не стоит верить всему, что пишут в учебниках истории. Скажу больше: сейчас едва ли можно отыскать доступные для общественного пользования истинные исторические хроники. Все они либо надежно спрятаны, либо вовсе уничтожены. Хотя во второй вариант я не верю.

– Почему?

– Было бы неосмотрительно уничтожать оригинал, предлагая миру подделку. Наверняка, записи хранятся в архиве. Другой вопрос: где этот архив?

– Это не другой, это даже не десятый вопрос, – она сжалась и обхватила себя за плечи. – Значит, ты ассасин, да?

Он отбросил полотенце и присел напротив нее у другой стены.

– Знаю, что они там плели про наш клан. Это ложь.

Ника хмыкнула.

– Как бы они тебя еще убедили?

– А как бы ты убедил меня? Вам всем что-то от меня нужно. Откуда мне знать, что это не ты со своими дружками стрелял в клубе? Мне сказали именно так.

Алекс шумно засопел. Он буквально кипел желанием что-то сказать и не мог себе это позволить. Какая-то тайна готова была сорваться с его языка, но в последний момент он просто буркнул:

– Если пойдешь со мной, тебе предоставят доказательства.

– Лучше бы мне предоставили, наконец, свободу, – сказала Ника и, поднявшись, ушла в комнату. Она упала на кровать, даже не разуваясь, отвернулась к стенке и лежала так, думая о своем. Девушка слушала, как шумит вода в душевой, как Алекс с кем-то говорит по телефону – фразы ничего не означали, все они были зашифрованы. Усталость все же сморила Нику, и она уснула.

Пробуждение настало неожиданно и довольно неприятным способом: ее сильно трясли за плечо.

Ника с трудом разлепила веки. Ей казалось, что она уже села, но на деле голова так и не оторвалась от подушки.

– Пора уходить, – послышался в темноте голос Алекса.

– Венеция ждет? – сонно промямлила она.

– Боюсь, что нет.

Потеряв терпение, он почти сорвал ее с кровати и подвел к двери. Выглянул наружу. Когда свет из коридора проник в щель между стеной и дверью, Ника с ужасом обнаружила в руке Алекса оружие. Значит, все снова очень плохо.

– Идем.

Он взял ее за локоть, и они быстро пошли по коридору. Шаги приглушались ковровой дорожкой, свет ослеплял.

Они остановились возле двери с табличкой «staff only». Алекс провел электронным ключом и с силой ударил ногой под самую ручку. Дверь распахнулась, и они нырнули в небольшую комнату, заставленную стеллажами с бытовой химией, свежими полотенцами и постельным бельем. Алекс прикрыл дверь тогда, когда послышался звонок прибывшего на этаж лифта. Ника стояла, вдыхая пары стирального порошка и кондиционера для стирки, пока Алекс в крошечный проем наблюдал за этажом. До них донесся неясный шум, будто хлопнула дверь, а затем – грохнул взрыв.

Алекс схватил дернувшуюся Нику и вновь потащил за собой. Они бежали вниз по лестнице к выходу.

На рецепции никого не было, но девушка успела заметить за стойкой руку лежащего на полу человека.

Они выскочили из гостиницы, но вместо того, чтобы сесть в машину, на которой приехали, Алекс повел ее к другой. Разбив стекло задней двери, он открыл водительскую дверь, сел за руль.

– Садись! – приказал он Нике.

Пока она пристегивалась, Алекс завел автомобиль.

Он сдал назад, и в этот момент заднее стекло разлетелось вдребезги от пули. Ника согнулась, уткнувшись лицом в колени. Машину резко закрутило, сильный удар в бок развернул ее в обратную сторону. Распахнулась дверь со стороны Алекса. Ника видела, как люди в черной одежде, похожей на военную, вытаскивают его из машины. Почти одновременно с этим кто-то выдернул ее. Ника вскрикнула и изо всех сил уперлась ногами: пусть тащат, если так охота. Неожиданно руки, сдавливающие ее, разжались, и человек в черной форме упал на землю, содрогаясь в конвульсиях. За ним оказался здоровяк с электрошокером в руке. Он тут же схватил Нику за руку и потащил за собой. Сопротивляться ему не было никакой возможности.

Он втолкнул ее в машину и сел следом. В тот же миг автомобиль с визгом колес сорвался с места. Ника вжалась в угол, разглядывая своего похитителя. Тот безучастно вертел в руках электрошокер. Кожаная косуха, выбритый затылок, на ногах – афгани, заправленные в высокие шнурованные ботинки. Ни дать, ни взять заросший неофашист.

С переднего пассажирского сидения к ней обернулся мужчина в строгом костюме. Он был немолод, суховат, в очках с толстыми стеклами, из-за которых размер глаз искажался.

– Добрый день, Ника, – по-русски с легким акцентом заговорил он. – Не волнуйтесь, теперь все будет в порядке.

– Последнее время я часто это слышу, – кисло заметила она.

– Можете мне верить. Мы не имеем отношения к тем людям, которые похищали вас прежде. Я представляю совершенно другую организацию.

– Дайте угадаю, – хмыкнула она, – еще один древний тайный орден?

– Можно и так сказать, – усмехнулся он. – Я секретарь в украинском консульстве в Австрии. Вы хотите уехать домой? Вы уедете.

Ника не знала, почему от этих слов, которые еще недавно заставили бы ее расплакаться от облегчения, ей не стало легче. Она обернулась, пытаясь в окно рассмотреть Алекса. Он остался где-то там, с людьми в форме… Но ни его, ни тех, других, видно не было. Они выехали на дорогу и направились обратно в Вену.

Прошел час, прежде чем они остановились возле трехэтажного дома желтого цвета. Вообще этажа было два, третий – мансардный всего с несколькими окошками. Консульство Украины в Австрии.

Ника удивилась. Она подозревала, что ее попросту обманывают. Но нет, очкарик решительно направился ко главному входу, и Нике пришлось идти за ним, тем более, что верзила в косухе не отставал.

По лестнице они поднялись на третий этаж и вошли в одну из небольших комнат под самой крышей. Чисто, свежо, никаких излишеств. Жесткий диван, стул, стол и тумба с телевизором.

– Присядьте.

Ника опустилась на диван, очкарик сел напротив нее, поддернув штанины.

– Меня зовут Михаил Бойтель. Как видите, скрывать мне нечего. Вы в консульстве, под нашей защитой. И покинете страну, как только это станет безопасно. Сперва, конечно, нам понадобится некоторая информация. Вам известно, что такое «анимус»?

– Угу, – кивнула Ника напряженно. То, что ее привезли в это здание, было веским аргументом при выборе союзников. Ни Алекс, ни Ирэна не собирались отправить ее домой. А эти ребята могут.

– Вы успели ознакомиться с методами тамплиеров и ассасинов. Не думаю, что вы в восторге. Давайте познакомимся ближе с теми, кто имеет к вам некоторое отношение. С Созидателями, чьим представителем я и являюсь. Ваша родственница по отцовской линии служила в наших рядах.

– И что вам от меня надо?

– По сути то же, что и остальным. Информация.

– Зачем? – изумилась Ника. – Если она служила в вашем обществе, то, наверняка, у вас достаточно нужных сведений.

– Не совсем так, – покачал головой ее собеседник. – Лорин, можно сказать, отклонилась от курса. Предала орден. Эхо ее поступка до сих пор не стихло.

Ника прикусила губу. Интересно, отпустят ли ее когда-нибудь? Если им станет известно, что такого натворила Лорин, что помешает им убить единственного живого свидетеля?

– Где Алекс? – спросила она, – что ваши люди с ним сделали?

– Вы о вашем спутнике? Ничего. Моих людей там не было. Только тамплиеры, которые вышли на ваш след. Им, как и мне, удалось отследить автомобиль.

Он прищурился, внимательно разглядывая ее сквозь очки, и задумчиво произнес:

– Вы сомневаетесь. Понимаю. Давайте проясним кое-что. Вам пришлось оказаться на пересечении интересов трех организаций. Иногда мне кажется, что ни у тамплиеров, ни у ассасинов нет конечной цели. Их задача – противостоять друг другу, и в этом соперничестве весь смысл их существования. Мы же другие. Нам нет дела до войн, нам подвластны такие тонкие материи, о которых другие и мыслить не могут. Политика, религия, история, СМИ. Все это – наше. Конечно, негласно. Не верите? Подскажите, как были построены египетские пирамиды? По каким технологиям?

Ника фыркнула:

– Рабами. Сказали – построили.

– Но тогда не было современного оборудования, и рабы не умели летать.

– Слишком давно это было, – раздраженно ответила девушка.

– Вы правы. Давайте подумаем о чем-то ближе. Адольф Гитлер. Модные разоблачители от истории повторяют о его эмоциональной нестабильности. Так как же в расчетливой Германии позволили безумцу не только возглавить страну, но и повергнуть в ужас Европу?

Ника пожала плечами.

– Возьмем еще ближе. Теракты. Все, как один, похожи. Они происходят внезапно, когда вокруг тишина и покой. Зачастую виновников находят, и народ, жаждущий крови, получает сведения о справедливой расправе. Все довольны. А войны? Зачем их начинают?

– Наверное, из-за конфликта?

– Безусловно. А продолжают ради денег. «Люди гибнут за металл».[10] Матери верят, что их сыновья умерли ради великой идеи в борьбе со злом, а не ради нефти или контроля над бизнесом. Ну и, наконец, – он откинулся на спинку стула и сложил руки на тощем колене, – почему любой студент знает, как и у кого раздобыть наркотики, просто включив wi-fi, а полиция говорит о неуловимых злодеях? Мистика!

– Зачем вы мне это говорите?

– Затем, чтобы вы поняли, как важна роль информации, и как важна наша организация, которая эту информацию создает, создавала и будет создавать всегда. А теперь, если вы не против, пойдемте к «анимусу». Все уже подготовили.

– Подготовили? – изумилась она. – А анализы и всякое такое?

– Ах да, точно, – он желчно поджал губы. – Можем подождать, конечно, сколько угодно. У нас ведь уйма времени. В конце концов, сможете вернуться на родину в следующем году или через год.

Ника испытала сильное раздражение. Вопреки логике, именно этот человек, который впервые предложил ей реальную помощь или – точнее – разумную сделку, вызывал у нее только негативные эмоции.

Здесь не было футуристического интерьера, как в офисе Ирэны, зато была хорошая кофемашина и сносный капуччино. Анимус располагался прозаично – в такой же чердачной комнатушке. В ней не было окон и лишнего пространства тоже. Перед монитором сидела женщина лет пятидесяти с очень короткой стрижкой, худым лицом в морщинах, без грамма косметики. Она почему-то напомнила Нике учительницу старших классов в школе. Возле второго монитора, расположенного на неизвестном ей медицинском оборудовании, стоял молодой парень, похожий на интерна, которого внезапно отправили делать сложнейшую операцию. Он сосредоточенно хмурил лоб и кусал губы.

– Точка отсчета? – безжизненно спросила женщина за мониторами.

Бойтель повернулся к растерянной Нике:

– Вы помните, на каком этапе вас отключили от анимуса?

Она согласно кивнула.

– В таком случае полностью сосредоточьтесь на этом фрагменте памяти. Мы постараемся обнаружить его по сигналам вашего мозга. Готовы?

– Я же хочу на родину, – с вызовом ответила она и села в анимус.

Пока ее подключали, Ника, крепко зажмурившись, думала только о том последнем куске увиденного ею прошлого. Корабль, выздоровление Вуда… Она старалась в малейших деталях нарисовать в своей памяти то, что увидела тогда. А по команде открыла глаза, и яркий свет влился в ее разум через зрачки.