Читать книгу Огма Конкордия. Свобода или смерть - Максим Андреевич Кузьменко - Страница 3

Ужасно яркое и беспощадное Солнце зависло прямо над воинами, что который день пересекали жаркую пустыню Адерра. Песок под ногами был необычного золотистого цвета, а вместо елей изредка попадались какие-то длинные палки с листьями на макушке. От легкого дуновения ветра, что изредка появлялось, поднимая клубы пыли, совсем не становилось прохладнее. Казалось, в этом аду невозможно выжить, но коренные народы давно привыкли к такому климату.

Вацлав протер лоб мокрой тряпкой и надел шлем. До ближайшего лагеря оставалось несколько тысяч локтей, а он уже был готов рухнуть от изнеможения. Чертова жара могла убить его раньше, чем войны противника.

Проводник – житель этих мест заорал что-то на своем языке и спрыгнул с коня. Колонна остановилась посреди пути, не понимая, чего он хочет.

– Что он прохрюкал? – спросил кто-то из воинов.

– Хочет, чтобы мы повторяли за ним.

Черный как уголь человек приспустил набедренную повязку и достал из-за пояса тряпку. Хорошенько помочившись на нее, он стал протирать ей лицо, а за тем примотал на голову. Реакция остальных была предсказуема. Солдаты стали отплевываться и недовольно бормотать, пока в дело не вмешался гвардеец-командующий Ратибор.

– Я знаю, как это мерзко, но если мы хотим доползти живыми, то должны это сделать.

В доказательство своим словам, он проделал ту же процедуру, что и чернокожий. Остальные последовали за своим командиром. Вацлав, недолго думая, осушил флягу с водой, которую больше потратил на компрессы, не зная премудростей местного населения. Тряпка в руке все еще была мокрой, поэтому он не стал на нее оправляться и убрал в карман, однако, трюк аборигена рано или поздно пригодится ему.

Войско двинулось дальше…

Около длинного строя шагал гигантский «каврадос» с наездником. Восемь конечностей спокойно выдерживали массивный бронированный торс, который переходил в два бивне подобных клыка спереди и в длинный жалящий хвост сзади. На полной скорости такая махина могла таранить стены, попутно пронзая противников скорпионьим жалом. Слабым местом зверя был лишь наездник, который не облачался в броню – люди в этих краях совсем не носили доспехов. Их хрупкие худые тела не выдержали бы такой тяжести, тем более на палящем Солнце. Хотя хилые аборигены имели и ряд преимуществ над северными жителями – жара похоже совсем их не выматывала, как и долгое отсутствие воды.

Идея, перекрыть южный торговый путь врагу, по началу казалась Вацлаву гениальной. Он вместе с другими войнами вызвался на задание, планируя за одно посмотреть на диковинные места, увидеть чудесную фауну юга и попробовать местные кушанья. Желания исполняются… На чудных монстров и странных людей он насмотрелся вдоволь, но поход оказался совсем не таким комфортным как предполагалось. Об ужасной жаре и испепеляющем свете он разумеется тоже слышал. Предостережения, впрочем, никого не остановили, ведь войны знали себе цену и думали, что любое испытание им по плечу. Вечно мерзнущие люди из суровых морозных краев только и мечтали о теплом очаге, который на деле оказался адским горнилом. Удивительно, но они как-то выжили, хоть и не все… Пятеро все же отказались продолжить путь и были оставлены позади – тащить их за собой не было ни сил, ни времени. Впрочем, даже в пустыне были свои убежища.

Войско прибыло на южный форпост к вечеру. Слепящий диск Солнца уже скрылся за горами, но неприятности на этом не прекратились. Кожа на руках и лице Вацлава продолжала гореть, став твердой как кора. Многочисленные волдыри заполонили красные плечи, сделав каждое движение пыткой. От прикосновения с пластинами наплечников они сразу же лопались, причиняя жгучую боль и заставляя забывать обо всем, коме нее. Теперь он понимал, что нет ничего лучше родного мороза, к которому уже привык.

Заперев ворота и расставив караульных, командующий приказал разжечь несколько костров. В крепости имелся целый дровяник, и бойцы неохотно принялись исполнять приказ. У Вацлава даже закралось подозрение, о предательстве… Казалось, Ратибор делал все чтобы осложнить жизнь своим солдатам, заставляв их мазаться мочой и жариться даже ночью. Однако, ближе к утру великан понял, как был неправ, трясясь от холода. Густое облако пара от дыхания воинов стояло над спящими, оседая инеем на доспехах. Похоже эти края не знали границ в своем коварстве и уставший от жары путник мог запросто околеть ночью. Большую часть пути войско двигалось у морского берега, где день не был таким знойным, а ночь такой холодной. Стоило отойти от воды, как все кардинально изменилось. С каждой пройденной мерой, становилось только хуже, а ведь они еще даже не приступили к главному поручению, ради которого оказались здесь. Как выполнить задание, если ты не в силах справиться даже с дорогой?

Набрав воды и нагрузив каврадосов, бойцы снова изобразили нечто напоминающее строй и двинулись в путь. Солнце в этих краях имело моду вставать посреди ночи, так что Вацлав быстро вспомнил о волдырях. Яркие лучи словно давили на плечи воина, сжигая алую кожу и слепя голубые глаза. Только чудовища шли спокойно, как ни в чем не бывало, таща на себе тяжелый груз. Похоже только их насекомоподобным телам были по нраву здешние места.

По пути Вацлаву пришлось забыть о брезгливости и несколько раз воспользоваться методикой аборигена. Отвратительная процедура при этом жгла припухшую кожу и вполне могла занести инфекцию. Тем не менее она позволяла ненадолго остудить голову, пока вода в организме не закончилась. Когда Солнце было в зените, командир остановил строй и велел пополнить фляги из запасов. Такой приказ возымел незамедлительный эффект. Толпа обезумивших мужиков бросилась к зверю, заставив его ощетинился. Испугавшись дикарей, он высоко задрал длинный хвост, с жала которого закапал красноватый яд. Те, видя, как зверь заносит смертельное оружие, угомонились, после чего несколько человек осторожно сняли поклажу с панциря и отнесли подальше, где и продолжили борьбу. Две сотни грязных рук ныряли в емкости с водой, стремясь наполнить флягу, а за одно и смывая в ней нечистоты. Пальцы, которые держали поганые тряпки теперь облизывались в стремлении не потерять ни единую каплю. На деле же много воды было пролито и испорчено, что конечно не помешало пить ее тем, кто подошел одним из последних.

Утолив жажду, воины смогли протянуть до заката.

Уже глубокой ночью они добрались до намеченных стен, где должна состояться осада. Торговый город Ирнх, располагавшийся в ущелье, недавно был захвачен Империей, став ее самой южной провинцией. С точки зрения богатств он уступал любому более-менее плодородному краю, однако специфические товары делали его очень ценным. Среди них были сильные яды, применяющиеся в оружии и медицине, редкие растения и животные. Все это могло помочь растущему государству в его битвах и осложнить жизнь тем, кто пошел против него.

Войско засело у стен города за многочисленными песчаными барханами, скрывшими его от часовых на стенах. Когда воины обустроились на новом месте, Ратибор дал команду «отбой», а сам собрал старшин для военного планирования. Вацлав был среди них.

Десяток молодых предводителей расселись в шатре, который выполнял роль штаба. Перед ними была расстелена береста, на которой командующий чертил план осады города. Незамысловатые каракули должны были определить стратегию завтрашнего боя.

– Войско выстроится за четырьмя каврадосами, которые прикроют их от стрел. Доступ к ущелью преграждает каменная стена с воротами. Думаю, звери смогут с ними справятся, и мы войдем в город.

– Наездникам под таким обстрелом не выжить.

– Может напялим на них латы? – предложил Вацлав.

– Точно, а само чудище накроем щитами, – согласился командующий.

– А что насчет войска союзников?

– Они должны напасть с севера.

Один из старшин, служивший у них переводчиком, неожиданно взял уголь и начертил длинную полосу к западной горе. Все с интересом наблюдали за ним, ожидая объяснений.

– Проводник сказал, что в этом месте под горой проходит акведук. Через него можно попасть в город и открыть ворота.

– Или перекрыть воду, тогда они сами их откроют! – выкрикнул кто-то, и воины поддержали его смехом.

На деле вариант с осадой сработать не мог, так-как у города гораздо больше ресурсов чем у войска. К тому же его нужно взять до прибытия имперской армии, что захочет вернуть потерянную территорию.

– Итак, кто проберется туда через тоннель?

– Я, – не задумываясь вызвался Вацлав.

Слава, которая ждала его после взятия города, опьянила молодого старшину, так что он сразу принял решение. Да и работа показалось ему совсем не пыльной, все лучше, чем торчать под проклятым Солнцем.

– Возьми несколько бойцов из своего отряда на помощь. Остальные понадобятся нам для осады.

Разобравшись с планом и стратегией, они решили отдохнуть несколько часов перед боем. На заре армия уже должна быть готова, а Вацлав добраться до ворот. Пока же он забылся мертвым сном, после очередного изнурительного дня.

***

Не успел воин прилечь, как его начал тормошить караульный. Тот сообщил, что время пришло и нужно разбудить других бойцов, каковые пойдут с ним к акведуку. Долго думать над выбором не пришлось: Вацлав взял троих фаворитов из своего отряда. Лучник Ефим мог сразить движущегося врага на большом расстоянии, а ратники Алексий и Петро дрались не хуже самого старшины. После недолгих сборов, отряд выдвинулся из лагеря.

Дабы не делать крюк вокруг города, воины решили прошмыгнуть в темноте прямо у его стен. Начало выдалось хорошее. Прохладный свежий воздух придавал бегущим сил, а тьма уверенности. Дорога у подножья скал стала твердой, облегчающей путь и, когда воины услышали журчание воды, из-за горизонта только-только начали пробиваться первые лучи Солнца.

Впереди проходил низкий силуэт водного канала. Он тянулся к городу вдоль линии горизонта, а вернее до горы, под недрами которой скрывался. Стены и другие конструкции были опутаны всевозможной растительностью, пышущей около воды. На меры по обе стороны от него выживали лишь сухие колючки.

Дойдя до искусственной реки, огражденной каменными блоками, члены отряда стали решать, как проникнуть в канал. Долго думать не пришлось, ведь по вьющимся лианам можно было легко вскарабкаться на другую сторону.

Первым на стену взгромоздился Ефим. Он деловито задержался наверху, осмотрев округу, а за тем махнул остальным. Алексий и Петро с помощью лучника вскарабкались на широкое строение. Вацлав сунул им свою обоюдоострую секиру и тоже полез на стену. То, что они там увидели впечатлило разведчиков, но из-за сильного шума наверху было почти невозможно разговаривать.

Стремительный поток воды мчался по каналу между двух высоких стен-ограничителей. Соседняя была в двадцати локтях от воинов. Ее тыльная часть идеально отшлифовалась проходящей водой, так что, если упасть вниз, то обратно уже не выбраться.

– Такого мы не ожидали, – крикнул Ефим, стоя у края.

В этом мощном потоке невозможно было даже удержаться на плаву, тем более контролировать происходящее. В скрытой же части канала могли быть крутые повороты, сталагмиты и другие смертельные препятствия. Вся эта затея оказалась чистым самоубийством…

Воины стали думать, как поступить дальше. Ратибор, должно быть, уже выстраивает солдат для грядущей битвы, и, если они не откроют ворота вовремя, атака захлебнется у стен Ирнха. Вина за смерть братьев ляжет на плечи Вацлава, если тот не управится с принятой ответственностью. И не важно было ли задание неосуществимым, ведь теперь все зависело от них. Эти мысли толкали разведчиков в воду, а страх пред кипящей и пенящейся смертью пытался остановить. Разум же причинял боль, заставляя превозмочь безысходность.

– А что, если разрушить одну из стен? – вдруг сказал Алексий.

– Чем, топорами? Мы эти камни год будем ковырять.

– Не будем…

Ефим указал на дикого каврадоса, который пришел к акведуку на водопой. В одной из каменных стен было выдолблено отверстие, через которое наружу сочилась влага. Гигант остановился неподалеку и стал лакать воду из лужи.

Все без объяснений поняли идею лучника, осталось лишь правильно ее осуществить.

– Все к фонтану, – скомандовал Вацлав. – Только осторожно – зверь не прирученный.

Группа рванула по строению прямо к каврадосу. Завидев воинов, он насторожился, прекратил пить и стал наблюдать за ними. Животное не хотело нападать, но и уходить не собиралось. Таким большим тварям одной лужи слишком мало.

Как только воины встали над отверстием, Ефим выпустил стрелу прямо в двуглазую морду. От такой дерзости незнакомцев зверь обезумел и прижав хвост к земле, устремился к обидчикам. Восемь сегментированных конечностей мгновенно разогнали тушу, и через секунду она протаранила стену своими бивнями. Растерянные бойцы соскочили на землю по разные стороны от махины. Только Петро не хватило равновесия, и он с криком сверзился назад в воду. Жестокий поток не прощал ошибок и мигом поглотил неудачливого бойца в бурлящую пучину.

Вацлав с хрустом приземлился на ноги, выронив огромный топор. Остальных рядом не оказалось, даже зверь ушел в противоположную сторону. Когда колющая боль отпустила колено, старшина пополз за секирой. Вооружившись, он спешно поковылял к товарищам, которые бегали вокруг рассвирепевшего каврадоса, что махал своим хвостом. Теперь он уже не оставил их в покое.

Лихо орудую жалом, зверь метился в мечника Алексия, мало способного дать отпор. Еще немного и ему это удастся, поэтому Вацлав решил лишить его главного козыря.

Подобравшись к врагу сзади, он занес секиру над хвостом, но тут же был смыт хлынувшей водой. Изобилующий осколками камней поток накрыл старшину с головой и тот ненадолго потерял сознание. Захлебываясь, он снова пришел в себя, однако, вода, вырывающаяся из пробоины в стене акведука, отнесла его слишком далеко. Он бы ни за что не успел спасти Алексия, которого пронзило ядовитое жало.

Монстр не собирался отпускать жертву и поднял воина над собой, словно хотел показать свое превосходство. Ужасная картина заставила лидера позабыть о ранах и броситься на врага. Ефим в это время хорошо прицелился и положил стрелу точно в глаз. Боль отрезвила каврадоса, и тот бросил бездыханное тело, развернувшись к лучнику. Удачный ракурс позволил Вацлаву осуществить свой план. Секира с легкостью справилась с бронированной плотью и длинный хвост рухнул наземь, оголяя желто-зеленые внутренности. Глупое чудовище снова сменило приоритет и на этот раз сталь погрузилась прямо в голову. Вацлав с трудом удерживал секиру, утонувшую в брыкающимся монстре. Тот пытался вырваться, махая культей и не подозревая, что жала уже нет. Через минуту зверь сдался и затих, позволив победителю перевести дух.

Ефим сидел около мертвого, не веря своим глазам. Их компания прошла через многое и он не думал, что когда-нибудь это случиться. Он не думал, что рядом с ним будет лежать друг, умирая с пеной у рта.

Солнце тем временем уже вылезло из-за горизонта. Времени было мало и Вацлав решил продолжить, не смотря на потери. Им все же удалось прорвать стену, а значит шанс на победу увеличился.

Старшина подошел к мертвому и закрыл закатившиеся глаза на почерневшем лице. Теперь стало понятно, почему имперцы ценили этот яд и захватили город. Если они не хотят, погибнуть подобным образом, то должны во чтоб это ни стало отбить его.

Вацлав похлопал по плечу, скорбящего и кивнул в сторону новоявленного прохода.

– Мы вернемся сюда и сделаем все как подобается.

– Как думаешь, Петро выжил?

– Вряд ли, – ответил Вацлав, представляя, как бедного парня швыряет о камни в глубинах огромной горы. – Но мы будем на это надеяться.

Понимая какая ответственность лежит на них, Ефим подавил печаль и поднялся, чтобы продолжить путь.

Влажная пещера была заселена светящимися грибами, так что забравшимся в нее разведчикам не пришлось разжигать факелы. Света хватало, чтобы разглядеть гравий под невысоким потоком воды, что продолжала мчаться в направлении города. Отсутствие ресурса рано или поздно вынудит горожан принять меры, так не исключена неприятная встреча. Впрочем, ремесленники скорее всего пойдут в обход, опасаясь попасть под завал.

Глядя в оба, Вацлав и Ефим шли через подземную часть акведука, обмелевшую из-за прорыва. Кроме ремонтных отрядов им стоило опасаться и разнообразной живности, что могла поселиться под холодными сводами. В засушливой стране, такое влажное место редкое исключение, что делало возможным проживание здесь тварей гораздо крупнее пустынной ящерицы. Наверняка им не очень понравится обезвоживание среды обитания…

Широкий тоннель вскоре перерос в колоссальный зал, что простирался под горными хребтами. Пещерные клыки были настолько длинными, что образовали сталагнаты, однако при ближайшем рассмотрении можно было понять, что состоят они вовсе не из минеральных отложений, а из прочного камня, который поддерживал миллионы пудов грунта над собой. Видимо эти проходы были проделаны потоком воды, а может и вырыты кем-то под стать подземному размаху…

Неожиданно по пещерам прокатился громкий шорох, как будто нечто тащилось по мелкой гальке. Напарники насторожились, прильнув к ближайшей колонне. После такого звука сохранить спокойствия в мрачных тоннелях было бы трудно даже самому отважному из героев.

– Может быть это насыпь обрушилась?

«Пфррр, пфррр, пфррр»

– А потом заурчала?

Колорит из непонятных звуков, издали напоминающих смесь рыка и шипения, эхом отразилась по каменным тоннелям, пронзая насквозь. Нечто немыслимо огромное старалось заявить о себе непрошенным гостям. Сложно было даже представить, как выглядит хозяин подобных мест. Или же это просто искажение подземных гулов терзает воображение путников? Взять себя в руки в таком мрачном и неизведанном месте было сложно. Только свет мог дать им спокойствие, и Вацлав зажег свой факел.

Небольшое пламя, ослабленное сырым воздухом, еле-еле осветило округу. Тем не менее привыкшие к темноте глаза не могли на него смотреть. По сторонам все также господствовали тени, пока разрастающийся огонь не вынудил их отступить. И тогда взору открылись неслыханные горизонты подземного царства. Колонны-сталагнаты поддерживали хаотичную конструкцию из таких же колонн, арок и каменных спаек. Казалось, огромные мегалиты наверху застыли в воздухе, веся на скелете-паутине полой горы. Среди всех этих ходов жил лишь один зверь, который сейчас мирно отдыхал, лежа на горном каркасе в пятистах локтях от водной глади. Его змеиное белесое туловище тянулась на неопределенное расстояние, а ширину можно было определить по гигантским ходам, которые он рыл для себя.

Воины застыли в исступлении, пораженные грозным созданием. Скорее удивление, чем страх не позволяло им сдвинуться с места. Неизвестно сколько бы они еще просидели так, если бы не новый звук. Он был совсем не похож на предыдущий, и напоминал человеческий голос, искаженный многочисленными преградами.

Вацлав толкнул товарища и жестом велел идти за собой. Стараясь не хлюпать по мелководью, они двинулись на зов. Через минуту его можно было спокойно различить.

– Сюда! – снова послышалось из тьмы. Голос был мужским и скорее всего принадлежал заблудившемуся разведчику из Ирнха. Наверное, он был ранен и ждал помощи, ведь в этих местах черт ногу сломит, но на всякий случай Вацлав достал свою секиру.

– Он говорит по-нашему, – предупредил Ефим.

– Одно слово еще не разговор.

Вацлав занес оружие над головой, увидев торчащую из-за скалы руку. Она вяло свисала с окровавленного плеча, которое было частично видно. Старшина, готовый разнести проклятую ловушку, выполнил стремительный рывок с замахом, однако, вовремя остановился. Вместо удара он убрал топор и присел к раненому.

– Петро, живучий ты сукин сын!

Ефим рванул за командиром и увидел израненного солдата, сидящего в воде. Посиневший от холода Петро держал сломанную руку и пытался что-то выговорить дрожащими губами. Спокойная речь ему не давалась, только громкие вопли и стоны, поэтому он просто указал на факел. Ефим вручил светящееся приспособление товарищу и тот бесцеремонно макнул его в воду.

– Ты чего?

– Отлично, одним факелом меньше. Давай-ка мы отнесем тебя в сухое место.

Вацлав с помощником подхватили друга и потащили на высокий подъем, который плавно переходил на второй ярус пещеры, словно мост. Там они начали разминать его окоченевшие конечности, а за тем старшина напоил беднягу крепкой настойкой, которую носил для экстренных случаев. Петро постепенно приходил в себя, пока его раны не сдобрили все тем же зельем. Солдат скрючился и зашипел сквозь зубы, а чуть позже заговорил – боль окончательно отрезвила его.

– Шум, свет, вода… Если владыка глубин пробудится…

– Ты про червяка?

В ответ на вопрос Петро начал шипеть и стучать по губам. Было видно, что он смертельно боится чудо-зверя, что отдыхал наверху у сводов пустотелой горы.

– Мы в чужом доме, нам нужно уходить.

С неистовой решимостью он пересилил боль и поднялся на ноги.

– Согласен, – сказал Вацлав. – Пущай зверюга почивает.

Уже втроем они продолжили путь через горный лабиринт, стараясь сохранять тишину. Эхо во много раз усиливало любой шорох и могло стать причиной неприятностей. Проверять факт наличия у твари слуха никто не хотел, особенно Петро, который еле плелся толи от ранения, толи от опасений.

– Похоже мы впухнем, если он проснется, – заметил Вацлав.

– Учитывая то, что мы виновны в поломке акведука.

– Тише… Он и так знает кто мы и что натворили, – забубнил Петро.

– Да брось, это не смешно.

– Он сказал, что живет здесь уже тысячу лет, со времен основания Аиргарда. Что застал времена самого Аириона Богоподобного.

– Основателя? – удивился Ефим, услышав имя легендарного правителя.

Вацлав подошел к бредившему и взял его за плечи. По телу солдата шла мелкая дрожь, а тусклый взгляд черных зрачков метался по сторонам и никак не мог сконцентрироваться на старшине. Похоже товарищу совсем худо…

– Успокойся, брат. На-ка вот, выпей.

– Это правда! – выкрикнул он и рванул прочь. Никто не успел среагировать, так как не ждал такой прыти от раненого. Петро умыкнул в одну из темных пещер впереди. Времени искать его у них не было.

«Пфррр, пфррр, пфррр»

– Ну вот еще… Разыщем его позже, а сейчас нужно сваливать.

Снова сократившийся отряд двинулся в сторону города. Неизвестно был ли это путь правильным, однако все ответвления пещеры позади вели в зал, а значит передние проходы должны вести из него.

Вскоре пещера начала сужаться и достигла своих первоначальных размеров. Об окончании тоннеля свидетельствовали желтые лучи, частично освещающие дорогу впереди. Акведук был почти пройден, но конечный путь преграждала чугунная решетка. Черные прутья переплетались между собой и были вбиты глубоко в скалу, так что их было не выдернуть. На двери находился диск с выгравированной спиралью – символом города.

Яркий свет, врывающийся в отверстия для фонтанов, говорил, что Солнце уже встало. Звуки сражения, которое должно было начаться с утра, отсутствовали. Может они решили отложить наступление? Если да, то Ратибор сильно рисковал, ведь его войско могли заметить.

Вацлав знал, что они больше не могут задерживаться и с ходу ударил секирой по металлическим прутьям. Резкий грохот сотряс окружающее пространство, оглушив героев. Они даже не сразу услышали крики стражи, которая рванула в тоннель.

– Кто-то идет! – предупредил Ефим и спрятался в каменной нише. Вацлав не нашел другого укрытия и последовал за товарищем, прижав того к скале массивным торсом.

Трое стражников в холщовых плащах влетели в коридор и уставились на дверь преграждающую тоннель. Похоже они не на шутку перепугались грозного звука. Один из них осмелился подойти к решетке и сразу заметил блестящий скол на одном из прутьев. Он рассказал о нем четвертому воину, который прибыл позже. Борзой стражник в кожаных доспехах похоже являлся кем-то вроде начальника. Он сразу скомандовал подчиненным проверить запертый тоннель. Звон решетки известил спрятавшихся разведчиков о неминуемой угрозе.

Решив, что сражения не получится избежать и нужно бить первым, Вацлав вынырнул из укрытия и немедленно рассек ближайшего противника. Топор ушел глубоко в грудную клетку, а после с трудом высвободился для нового взмаха. Фора позволила следующему стражнику выставить меч для защиты, что, впрочем, не помешало перерубить его вместе с хозяином. Половина вражеского отряда бала повержена. Командир, однако, оказался не так прост, как рядовые стражники. Успев провести две атаки, ушедшие в рукоять секиры, он нырнул клинком прямо под прорезь лезвия, не давая Вацлаву замахнуться. Тот оттолкнул противника от себя, но воин не желал отдавать секиру и уперся в стену, совершив большую ошибку. Преимущество в массе делало победу Вацлава лишь вопросом времени. Он оперся на оружие, и лезвие стало неуклонно сближаться с сопротивляющимся противником. Пара рывков и его голова была раздавлена обухом обоюдоострой секиры. Последний страж безучастно наблюдал, как его товарищи гибнут в неравной схватке. Осознав, что остался один, он вышел из ступора и рванул прочь от чужаков. Быстрая стрела Ефима повалила его в кровавую воду уже у самого порога.

– Черт, первый раз за поход удалось размять кости, – сказал Вацлав сдергивая плащ с одного из мертвецов. В доспехах предводителя его красная кожа будет сильно выделятся, привлекая внимание, поэтому он решил укрыться холщовой одеждой стражника. Ефим последовал его примеру.

Выстирав обновки под слабым потоком воды, они переоделись и вылезли наружу, через узкий городской колодец. Мокрая ткань надежно укрыла, неприспособленную для этих мест, кожу северян. Осталось только придумать, как защитить глаза.

Пейзаж, скрытого в каньоне города, оказался отличным от мест вокруг. Вместо золотистого песка тут были газоны, вместо знойной пустыни, были тень и вода. Многочисленные фонтаны, которые сейчас не работали, находились на каждом углу. Кроме того, вода подводилась в ступенчатый сад и во дворец, выдолбленный прямо в скальной породе. На юге между сторонами каньона проходила высокая стена, защищающая подходы к городу. Именно ее ворота и предстояло открыть разведчикам.

– Нужно подать знак, – тихо сказал Вацлав.

– Сейчас такое Солнце, что они могут не заметить.

– Армия у южных ворот – Солнце у них за спиной.

Прояснив ситуацию, они решили сойти с подъема на улицы города. Вацлав уже ступил на лестницу, когда увидел сидящего неподалеку Петро. Тот свесил ноги с каменного ограждения и наблюдал за странным городом посреди ущелья. Заметив их, он поднялся и помахал рукой, дав понять, что пришел в себя.

– Брат, ты живой!

– А то. Не знаю, что на меня нашло, но я смог выйти через другую пещеру.

– Тебе не помешал бы плащ, – заметил Ефим. – В том колодце как раз есть такой.

– Хорошо, мы с Ефимом пойдем к воротам, а ты догонишь нас позже.

Выздоровление сородича сильно обрадовало Вацлава. Он уже мысленно попрощался с ним, причислив к списку потерь. Смерть товарища, однако была бы не такой страшной трагедией, как его пленение. Расскажи он под пытками о плане, все две сотни северян были бы трупами. И убили бы их не калечные воска аборигенов, а безжалостное Солнце пустыни.

Спустившись вниз, они стали протискиваться через толпы людей, идущих по узким улочкам. Вацлав не привык к такой тесноте и пытался лавировать, чтобы не прикасаться к другим. Вдруг еще чего подцепит? Болезней в таких местах, наверно, хоть отбавляй. Другие же сами пытались обходить гиганта в мокрой накидке, который как-то странно себя вел. Особенно всех настораживали «волосатые» сапоги и торчащий шест из спины великана. Благо, в этом городе постоянно бывали чудаки и жители были не склонны звать стражу при их виде.

Ограниченная площадь города породила множество особенностей местной архитектуры. Кроме выдолбленных в скале жилищ, улицы наполняли многочисленные постройки. Дома тут были высокими, прямо как дворцы, но при этом занимали совсем мало площади. Они уходили вверх на несколько этажей и не рушились! Хотя в Аиргарде все дома были огромными, Вацлав этому нисколько не удивлялся. Ему казалась, что люди, не умеющие нормально говорить не могут так строить. Возможно, он ошибается на их счет, ведь знает об аборигенах слишком мало.

Последняя площадь города оканчивалась у ворот, сделанных из той же несокрушимой черной стали. Древесина, которая тут была на вес золота, в постройке не применялось совсем. Вместо нее: камень, чугун, раствор и другие прочные материалы. Единственный способ одолеть такую защиту – это открыть нормальным методом. Сказать было проще чем сделать, но с внутренней стороны это было хотя бы возможно.

Ефим, который более-менее приближался по комплекции к горожанам, решил незаметно подойти к механизму управления воротами. Нужно было узнать, как он устроен и решить, что делать дальше. Важным вопросом также являлась своевременная подача сигнала. Не факт, что они смогут справится с задачей, а ложная команда может стоить жизни многих бойцов. Слишком поздняя подача сигнала угрожала уже разведчикам, ведь им придется удерживать механизм до самого подхода войск, поэтому имело смысл основательно продумать каждый ход.

Лучник продолжал блуждать по площади у фонтана, высматривая позиции из-под капюшона. Людей вокруг почти не было, так как водоем пересох и смысл гулять тут пропал. И все же он не был одинок. Вместе с ним на площади находились какие-то мастера, осматривающие фонтан. Похоже бедняги еще не догадались, что дело совсем не в нем. Воспользовавшись возможностью, Ефим сделал вид, что тоже что-то чинит.

Ни на фасаде, ни около огромных башен, отпирающего механизма не было. Скорее всего он находился где-то внутри крепостных сооружений, что было огромным плюсом, ведь удерживать цель в замкнутом пространстве гораздо проще. Собравшийся проведать помещения Ефим оторопел, увидев надстройку над воротами. Цепи подъемника опускались вниз по сторонам, огибали вращающиеся блоки, а за тем снова уходили вверх к огромному барабану с рычагами. Отпирающий механизм находился у всех на виду, среди блуждающих стражников на самой вершине ворот! Это поставило разведчика в тупик, убив уже родившийся план.

– Эй, – послышался неожиданный голос позади. – А где Вацлав?

***

Тем временем Вацлав прирос к стене дома, выходящего на площадь, и наблюдал за действиями товарища. Орлиный глаз лучника должен был быстро разобраться с механической задачей, иначе союзники рискуют поджариться в песках. Пребывая в напряженном состоянии, он совсем не заметил, что тоже стал целью наблюдения. Какая-то любопытная старуха не спускала глаз с подозрительного великана. Покрытый с головой, да еще и с какой-то палкой под плащом, он не мог рано или поздно не заинтересовать кого-нибудь бездельника. Она долго пялилась прежде чем рискнула приблизиться и заглянуть под капюшон. Отрешенность и рост Вацлава не способствовали его внимательности, и бдительная горожанка смогла вплотную подойти и разглядеть его розовую кожу.

– Гул мор! – стала выкрикивать она, как только подозрения подтвердились. Люди начали оборачиваться на ее вопли и быстро замечали скромного великана. Вацлав до последнего не понимал, что стал предметом всеобщего беспокойства, пока к нему не направились два стражника. Услышав, как те кричат что-то, он невольно запаниковал и вошел в переулок. Нужно было срочно предпринять меры, но какие именно было непонятно. Имело смысл отвести их подальше от товарищей, запутав в узком лабиринте, но отведенное им время стремительно убывало.

Пройдя пару закоулков Старшина снова свернул на площадь. Уже двое разведчиков стояли напротив ворот, обсуждая план. Не задерживаясь ни секунды, он достиг их и, схватив под руки, повел к воротам.

– У нас проблемы…

– Эй! Эй горго ну арах.

– Ты про те две проблемы, что нас преследуют, – догадался Петро.

– Именно. Сейчас или никогда…

Закончив фразу, Вацлав сбросил накидку и резко развернулся с оружием наперевес. Дикая сила позволяла лихо управляться с массивной секирой, которая перерубила одного из стражников. Капюшон на голове и тыловое расположение противника не позволили точно рассчитать взмах, поэтому второму удалось увернуться. Впрочем, стражнику это все равно не помогло. Инерция от первого рывка помогла быстро занести топор над головой и обрушить безжалостное лезвие снова. На этот раз смерть не прошла мимо и впилась в щуплого бедолагу.

Петро и Ефим тем временем схлестнулись со стражей у ворот. Не смотря на плохую подготовку и трусость местной городской службы, ее численный перевес позволил сохранить боевой дух и окружить противника. Впрочем, лихие стрелы не дали им затянуть сражение. Плохо защищенные аборигены были вынуждены набросится, чтобы не стать легкой мишенью.

– Сдерживайте их! – прорычал Вацлав громогласным голосом и рванул к башне. Союзники стали отступать за ним.

Винтовая лестница оказалась свободной, и Старшина беспрепятственно поднялся к выходу на стену. Оттуда тянулся узкий подъем к воротам, наполненный дежурными лучниками. Верный топор расчистил путь хозяину и тот добрался до цели. За ним по протоптанному маршруту прибежала остальная команда.

Внизу в это время царил хаос. Молодые служащие отказались преследовать разведчиков и столпились у башни. Прибывшие командиры пытались взять армию под контроль, а отряды лучников стягивались к воротам из города. Скоро они накроют надстройку градом стрел.

– Похоже мы устроили переполох.

– Это ненадолго. Подай сигнал Ефим, а ты Петро помоги с воротами.

Две пары крепких рук стали быстро вращать упертый барабан. Скрежет и крики горожан известили всех о том, что ворота начали подниматься. Еще минута и можно будет застопорить механизм.

Ефим тем временем пытался разжечь намокший фитиль сигнальной стрелы, что никак не хотел загораться. Кремень не переставая искрил в трясущихся руках, рискуя поджечь сам заряд и взорвать стрелка. Крики внизу подстегивали его и в конечном итоге зажигательный шнур загорелся, источая едкий дым. Лучник пустил стрелу вверх под углом и через мгновение в небе произошел хлопок. Красный огонек стал медленно снижаться, разбрасывая искры. Сигнал был подан, осталось надеяться на то, что его увидят на фоне ярких лучей.

Вскоре на горизонте стали появляться силуэты людей. Вот и каврадосы вынырнули из песка, готовясь броситься в бой. Как только строй был собран, Ратибор повел его к городу. Две сотни северян с криками рванули к воротам.

Лучники в это время пытались достать героев в надстройке. Как только раздался пронзительный звук горна, они прекратили стрелять и рванули на стены. Похоже это был городской сигнал тревоги, извещающий всех о новой приоритетной цели.

Разведчики тоже не остались без внимания. Небольшой отряд пехотинцев вошел в башню, собираясь помешать им. Вацлав понимал, что один Ефим не сможет сдержать их и решил остановится на достигнутом. Он снова схватил секиру и что есть сил ударил по одной из цепей. Звено треснуло и под весом ворот стало разгибаться пока не отлетело в сторону. Стальную решетку перекосило одним краем, и несколько зубьев впились в стену. Теперь уже ничто не сможет закрыть проход их войскам.

Разобравшись с механизмом Вацлав вбежал в проход башни, где присланные стражники уже поднимались по винтовой лестнице. Старшина решил, что безопаснее всего будет укрыться на вершине. Туда войскам сложнее всего будет добраться, а давка, которая возникнет у выхода станет для них серьезной помехой.

Вскоре он достиг люка, который вел на поверхность. Вылезти наружу оказалось не такой легкой задачей, но грузный командир с ней справился. На площадке трое лучников активно обстреливали наступающих, не обращая внимания на старшину. Одного Вацлав просто столкнул с башни, а с двумя другими пришлось повозиться. Маневренные воины держали дистанцию и пытались попасть в уязвимые места бронированного воина. Выдохшийся Вацлав так бы и гонялся за ними, если бы на помощь не подоспели остальные. Ефим быстро уложил одного из лука, заставив второго запаниковать. Ощущая, что смерть неминуема, он решил попытать счастье, спрыгнув на бойницу, но промахнулся и пролетел с полусотню дополнительных локтей.

Очистив башню от лучников, диверсанты приготовились ко встрече с остальными, обступив люк. Крупный отряд с несколькими начальниками уже столпился внизу, и первый стражник попытался вылезти на поверхность. Вацлав решил продемонстрировать серьезность своих намерений и сразу рассек тому шею своей секирой. Обезглавленный труп свалился обратно, разбрызгивая кровь по сторонам. Пинок сапога, и голова полетела туда же. Страже эта выходка крайне не понравилась, но никто из них даже не думал отступать. Наконец, их злость пересилила страх за все то, что захватчики натворили здесь. С грозными криками несколько воинов попытались прорваться, однако, в узком пространстве они не могли не помешать друг другу и стали легкой добычей для обороняющихся, неистово махавших клинками. Третья волна уже включала в себя опытного воина, укрывшегося щитом. Врагам практически удалось вытолкнуть его наружу, но сокрушительный удар секирой разрушил щит, шлем, череп и попытку штурма. Впрочем, стража не была так безобидна и один из штурмовиков сделал выпад копьем прямо у шеи старшины. Древко коснулось наплечника, издавая резкий шорох и даже протерлось по розовой от Солнца коже, оставив кровавую мозоль. Соленый пот мигом зажег шею, выбив старшину из строя на недолгое время.

Возможно противоборствующие воины так бы и стояли у горловины люка, обмениваясь тычками, если бы внизу не послышался звон мечей. Армия Аиргарда наконец-то ворвалась в город и схлестнулась с местной стражей.

По силе и отваге этим воинам не было равных. Они влетели на площадь круша черепа и перемалывая кости своими клинками. Даже самые опытные стражники не смогли совладать с собой и бросились бегством в глубь города. Лучники и другие бойцы на стенах оказались отрезаны от основных сил и были жестоко убиты в первые минуты сражения. Тем временем каврадосы с бронированными наездниками протаптывали дорогу, круша центральный рынок. Казалось, местные даже не хотели сопротивляться захватчикам. Они просто сдавали квартал за кварталом, отступая к дворцовой площади. Такой позорной сдачи Вацлав за свою службу не видел ни разу, при том что силы обороны превосходили их в несколько раз, даже не считая возможности гражданского ополчения. В его краях защита земли считалась делом чести за которое и умереть не жалко. В этом же городе ценились только монеты и богатство – торгаши, что с них взять.

Когда Старшина с отрядом спустился вниз, союзники уже добивали последних сопротивляющихся. Площадь была усеяна трупами, причем среди тел были как стражники, так и простые горожане. Те выдавали себя жалобными криками и быстро становились жертвами военной неразберихи. Вацлав решил найти Ратибора, чтобы прекратить это безобразие.

Командующий стоял посреди площади, орудуя длинным молотом. Стальной кулак описывал в воздухе сложные зигзаги, под торжественную речь владельца, о том, как важно не оставлять врагов позади. Грудной бас оратора на ряду со статью и сверкающими доспехами не оставляли сомнений в его словах. Нет большей мотивации в бою чем оправдание всего происходящего. Вот и воин света говорил о предках и предназначении, мотая своей кудрявой головой и внушая трепет к своей персоне.

Один из стражников, чья форма свидетельствовала о высоком положении, заметил лидера – а не заметить его было невозможно – и решил помешать ему вдохновлять подчиненных. Смерть оратора в серебряных доспехах подкосила бы боевой дух всего войска, но благо титул гвардейца вручался не только за умение болтать. Молот пронесся с верху вниз и сбил неудавшегося убийцу еще на подступах. Стальные зубья не ограничились переломом ног и зашли на новой круг, чтобы обрушиться на лежащего, взламывая легкий доспех в грудную клетку. Разделавшись с очередным противником, Ратибор встряхнут молот и увидел героев битвы. Наконец-то долгожданная встреча состоялась.

– Братья, вы живы! – крикнул он. – А где Алексий?!

– Пал, – ответил Вацлав, опустив голову.

– Он отдал жизнь за правое дело! Его семья получит справедливую награду…

– Да, брат, но не перестарались ли мы? Мирные жители ведь нам не помеха.

– Мирные? Ха! Хрен его разберешь где тут мирные, а где военные. По-моему, они все мечтают нас убить, благо дерутся как стадо коров!

Командующий расхохотался, стуча молотом по каменной брусчатке.

– Хе, повезло нам, – поддержал его смехом Ефим.

Ратибор хлопнул Вацлава по плечу и кивнул в знак признательности за вклад в сражение. Несомненно, старшину ждет повышение, ну или, на худой конец, щедрый трофей. Командующий же позабыл о разговоре, переходя к своим главным обязанностям.

– Сбор! – крикнул он грозным голосом. – Позже будете грабить.

Воины бросили жертв и рванули к лидеру – порядок был для всех высшим законом. Как только строй снова собрался Ратибор сообщил новые инструкции. На этот раз он не надрывался, на всю площадь, однако и спокойный тон был достаточно громким.

– Враги бежали в замок, бросив свою землю… свои дома и своих людей – у них нет чести! – сделал вывод предводитель, и его слова нашли сильный отклик в рядах воинов.

Они стали кричать о каре, которая ждет трусов, о погибели народа, который бросили свои защитники. Народ трусов не может жить, ведь его мужья не в силах справится с природой. Природой вечной войны и звериного зова, что толкает людей на соперничество. Только сильнейший может выжить и они – воины Аиргарда будут жить, потому что силы им не занимать.

– А теперь вперед! За родину!

Небольшое, но мощное войско бросилось в проход, который возник на месте центрального рынка. Среди них был и Вацлав с отрядом, к которому присоединились остальные бойцы. Услышав эту речь, он забыл об всем, кроме войны, и теперь уже десятеро воинов действовали под его непосредственным командованием.

Армия, не встречая сопротивления, прорвалась к центру города, где находился скальный дворец. Перед ним распростерлась широкая площадь с фонтанами и дорожками, между вскопанной земли. У подножья скал под выгравированными колоннами выстроились остатки защитников Ирнха. Даже после сокрушительного поражения у городских стен, их было как минимум в два раза больше чем северян. Трусость и тактическая неграмотность подвели стражу, но теперь отступать было некуда. Это сражение может оказаться разгромным для обеих сторон.

И все же Ратибор повел людей в бой. Его даже не обеспокоила пропажа кавродосов, которые так активно помогали им в сражении. Воинская ярость околдовала предводителя, что не задумываясь рванул на врагов в авангарде. Победа манила его своей славой и богатыми трофеями, а пятьсот стражников были лишь временной помехой на его пути. После завоевания Ирнха он вполне мог стать его наместником. Так почему бы не пойти на поводу желаниям, не купитья на мимолетный порыв эмоций, не отдаться в руки древнего инстинкта войны?

Еще до начала боя Вацлава удивил тот факт, что стражники не спрятались в крепости. Должно быть они исполняли приказ, но тогда почему бежали в город? Вторая мысль оказалась менее приятной: может быть они вовсе не были трусами, как им казалось? Такие рассуждения серьезно портили настроение. В любом случае сражение состоится, ведь братьев уже не остановить.

И вот бойцы достигли острых пик неприятеля. Ратибор сразу снес несколько копейщиков своим молотом и ворвался вглубь строя, где длинное оружие было бесполезно. Начав крушить врагов он и не заметил, как из-за первой линии вышли бойцы с короткими мечами. Они схлестнулись с личной группой командующего, укрываясь за щитами, которые не могли надолго спасти от грубого оружия севера. Топоры и двуручники быстро расправились с врагами прорвав строй посередине. Вклинившись в оборону, тяжело бронированным бойцам удалось разорвать вражеский строй оттеснив его половины друг от друга. С правого фланга войны активно атаковали, добившись перевеса, когда как с левого стояла малочисленная линия защиты. Копейщики не могли толком ранить отряды с металлическими щитами и броней, когда с их братьями на противоположной стороне жестоко расправлялись.

С серьезными потерями, Аиргардцам все же удалось сокрушить правый фланг городских защитников. Добив раненых, они быстро пришли на помощь собратьям, которые сдерживали левофланговое наступление. Теперь уже равные армии столкнулись лицом к лицу у дворца. Этот момент Вацлав много раз вспоминал в своей жизни. Сражение у каменного дворца, что был вырезан прямо в скале. Они бы реально могли победить тогда, если бы из земли неожиданно не выскочили каврадосы…

Оседланные мертвыми всадниками твари вынырнули из-под песка и бросились на окруженных северян. Острые жала с силой впивались в броню, оставляя рванные раны, сдобренные ядом. Предсмертные крики прорывались отовсюду сквозь шипение чудовищ-предателей. Неожиданный удар в тыл полностью обескуражил захватчиков, лишив их стремления к победе. Бой переменчив и победа, которая почти была у них в руках, оказалась обманом как мираж в пустыне. Вот почему всегда нужен хороший план с возможностью отступления.

Когда половина бойцов была убита, боевой дух остальных сошел на нет, и они бросились в рассыпную с поля битвы. Вацлав понял, что оставаться здесь – значит погибнуть и тоже стал трубить отступление. Оставшийся отряд последовал за ним, прокладывая путь через хаос.

Один из когда-то союзных каврадосов заметил крупное скопление бойцов и перегородил им путь. Не сбавляя скорости Старшина прижал его к земле ударом секиры. Костяной панцирь не выдержал и раскололся, обнажая рассеченные внутренности. Жало металось из стороны в сторону пока воину не удалось прихватить его левой рукой и прижать к себе. Вытащив секиру из костяных тисков, он срубил хвост и оставил тварь умирать в конвульсиях. Другие звери уже не рискнули нападать на их группу, сконцентрировавшись на одиночных целях.

Вацлав решил, что нужно уносить ноги с открытого места и нырнул в густонаселенный квартал, застроенный жилыми домами. Поблизости никого не было, ведь все люди заперлись в жилищах пережидая битву. Скрывшись от глаз в узком переулке остатки отряда решили отдышаться после утомительного сражения.

– Что за чертовщина! Мы ведь почти победили… – заскулил один из бойцов, который прибился к ним с другого отряда.

– Благодарите богов, что мы выжили, – уверенно сказал Вацлав. – Я говорил – нельзя верить наемникам!

Вацлав плюхнулся на плетенную корзину с овощами, поставив секиру рядом. От всего происходящего у него разболелась голова. Сняв шлем, старшина стал массировать потные виски, которые передавали сердцебиение в кончики пальцев.

– Но их убили. На каврадосах болтались мертвецы, – продолжали обсуждать итоги битвы остальные.

– Да-да, и я это видел.

– Всадники были убиты.

– А ну хватит! – сказал Петро. – Сейчас не время лясы точить. Если кто запамятовал, мы все еще в опасности.

Он подошел к Старшине и молча уставился, ожидая приказов. Взгляд товарища, заставил Вацлава прийти в себя, ведь он тоже понимал, что нельзя оставаться тут надолго.

– Сбор.

Воины неохотно соскочили с мест и выстроились в две колонны. Все понимали, что им придется снова столкнуться с противником и их станет еще меньше.

– Двинемся в сторону ворот небольшими перебежками, соблюдая максимальную осторожность. Всем все ясно? Вперед.

Отряд вынырнул из прохода и пошел по широкой улице в сторону ворот. Из-за отвесных каньонов по сторонам, заблудиться в городе было невозможно, так что воины проходили квартал за кварталом, минуя площади, проспекты и центральный рынок окольными путями. На пути им так и не встретились горожане или стражники. Лишь брошенные торговые павильоны, телеги и товары, краснеющие под лучами заходящего Солнца.

В городе, и без того скрытом от светила, темнеть начинало рано, так что в тени высоких построек уже невозможно было что-либо разглядеть. Почти на ощупь воины пересекли последние переулки Ирнха.

Каменные джунгли обрывались у последней городской площади на юге, что граничила с разрушенными воротами. Вопреки пустующей округе там правило малолюдности не действовало. У ворот скопилось несколько десятков охранников, оцепивших выход, чтобы не дать остаткам вражеской армии бежать из города. В темноте сложно было разглядеть число и форму бойцов, однако даже в таких условиях Вацлав понял, что они не из этих мест.

От рычащих отзвуков голосов, доносящихся с юга, и поблескивающих в свете факелов доспехах незнакомцев, уцелевшие воины встали в ступор. Потерявшие уверенность Аиргардцы, вглядывались во тьму, пытаясь понять, кто перед ними находится и что со всем этим делать.

– Кто они?

– Похоже наемники с востока, – предположил старшина. – Не представляю, что они тут делают.

Новое препятствие казалось непроходимым. Без Ратибора вся уверенность воинов бесследно улетучилась, а ответственность спустилась на ступень ниже. Теперь Вацлав уперся лысым черепом в потолок командования и от любого его решение будет зависеть судьба оставшегося войска.

На этот раз с предложением выступил Петро.

– С ними можно договориться – мы одной крови. Восточный язык мало отличается от нашего.

– Уверен? У наемников нет крови, только ее жажда.

– Ну тогда прорвемся силой, – предложил кто-то из строя.

– Тоже не вариант, их слишком много и это вам не полуголые безбородые стражники с заточками.

Решив не рисковать, Вацлав развернул строй и снова направился в глубь города. Там он надеялся найти лазейку, дыру в стене или на худой конец тоннель, который выведет их за границы Ирнха. Что делать потом – вопрос уже другой, хоть и не менее серьезный, ведь жажда, палящее Солнце и отсутствие проводника не менее опасные противники. Каждый из этих факторов мог убить их по одиночке, а все в совокупности они попросту не оставляли шансов им выжить.

Для начала Старшина решил укрыться в тоннелях акведука. Там нет палящего Солнца и есть вода, а в запутанных лабиринтах их будет невозможно поймать. Еще в пещере есть несколько трупов, которые можно будет съесть на дорожку. Мысль отвратительная, но в холодных водах мясо должно было неплохо сохраниться…

По пути Вацлав приказал наполнить рюкзаки и желудки найденной в округе пищей. Брошенные товары, складские корзины в переулках и плодовые деревья, что росли по всему городу, помогли воинам выполнить этот приказ. С такими запасами и каннибализмом заниматься не нужно. К тому моменту, когда чавкающее во тьме подразделение приблизилось к истокам водопровода, каждый его воин был сыт до отвала. За последнее время – это был самый популярный приказ у воинов, исполнение которого принесло всем не малую пользу и удовольствие, чем повысило популярность нового командира.

Впереди отряд ждала та самая лестница, что вела к площадке, где находились люки и проходы, ведущие под гору. На этот раз там собралась целая толпа ратников, вокруг которой стоял гул голосов и светились жаровни. Звуки сверху были настолько громкими, что стало понятно – это публичное мероприятие, вроде празднования победы. Похоже обезвоживание большей части города, повлияло на выбор места его проведения.

Вацлав решил не искать приключений и тихо прошмыгнуть мимо участников торжества. Каменные балконы были частично свободны с права от ступеней, и воины вполне могли пройти, не привлекая внимания. Веселящиеся были целиком поглощены предстоящими событиями, что скорее всего не обратят внимания на проходящих мимо гостей. А вот что точно привлечет их внимание, так это подозрительное поведение в крадущейся позе.

Старшина приказал всем спрятать оружие и спокойно по одиночке подняться по лестнице к истокам. Собираться было решено у крайней пещеры справа, откуда вышел Петро. По его заявлениям он хорошо запомнил пройденный маршрут и сможет вывести братьев по нему из горных тоннелей. Разобравшись со всеми вопросами, члены отряда стали притворять план в действие.

Первым пошел Петро, который должен был показать нужный тоннель. За ним с перерывами в минуту стали подниматься остальные, пока очередь не дошла до Вацлава. Замыкающий уверенно взбежал по ступеням наверх и спокойно прошел мимо собравшихся. Те обступили одну из многочисленных площадок, что прилегала к скале и выкрикивали фразы на восточном диалекте. Вацлав так бы и ушел вместе с остальными, если бы не услышал знакомый голос.

– Будьте прокляты, предатели! – раздался громкий густой бас из центра толпы, заставив Старшину замереть на месте.

Он захотел проверить догадку и заглянуть в круг, но на лестнице послышался лязг металла и топот сапог, который остановил его. Наверх поднялся статный франт в сопровождении охраны. Богато украшенная бригантина незнакомца и позолоченный шлем с полумаской говорили о его высоком положении среди собратьев. Даже величественная походка и гордо задранный подбородок могли указать на него, как на дворянина, а не простолюдина. Увидев его, воины быстро расступились, и тот вошел в круг, снимая шлем. Под ним оказались длинные локоны цвета пшеницы, которые свисали до самых плеч.

Вацлава, однако, удивил вовсе не незнакомец, а Ратибор привязанный к столбу. Он увидел предводителя, когда толпа разомкнула кольцо, чтобы впустить высокопоставленного гостя, и решил проследить за происходящим. Остальные тоже примкнули к Старшине, наблюдая за человеком в дорогих одеждах.

– Поглядите-ка, кто тут у нас! – захлопал в ладоши незнакомец, придерживая локтем свой шлем.

Между тем стоящие стали теснится по сторонам, освобождая место для грядущего представления. Скорее всего главарь собирался убить безоружного Ратибора на глазах у всей этой толпы, но далее события стали развиваться в странном ключе. К удивлению, Ратибор узнал стоящего перед ним человека и даже вступил с ним в диалог.

– Драгослав – чертов предатель! Я знал, что тебе нельзя верить!

– Знал, но поверил, – усмехнулся Драгослав. – Жажда славы застилает глаза… – господин повернулся к воинам. – Так что мне с ним делать?

Толпа стала выкрикивать приговор, который не был единым. Мнения разделились: кто-то кричал «смерть», а кто-то «прощение». В любом случае последнее слово за главным.

В предвкушении исхода, Вацлав приготовил свою секиру. Он не мог допустить публичной расправы над товарищем, при том понимал, что нападение на такое войско будет чистым самоубийством. Противоречивые чувства охватили его с головы до пят, а боль сложного выбора сковала сердце.

– Прощение? Прощение?! – неистовствовал Ратибор. – За что меня прощать, если я не убивал ни одного твоего воина. Это ведь ты – змей поганый, предал нас!

– Сквернословие тоже грех, – пошутил полководец, и всучил шлем помощнику, готовясь к казни.

– На поле брани нет грехов.

– Согласен, – сказал Драгослав, и толпа, наконец, угомонилась. – Прежде чем я оглашу вердикт ты можешь спасти своих воинов, которые укрылись в городе и думают, что их не найдут.

Услышав это, бойцы Вацлава невольно занервничали. Часть из них отошла назад, выглядывая из-за скалы.

– Сдавшиеся добровольно станут гостями в моих новых владениях! – торжественно закончил Полководец.

– Вот оно что – владения…

– Именно! Мой брат Великий Князь Драгомир велел мне захватить этот город. И если бы у меня была возможность договориться с тобой, я бы с радостью не совершал содеянного. Но зная вас, зная ваши варварские замашки, я решил поступить по-другому, иначе от богатств Ирнха не осталось бы ничего!

– Богатства для тебя дороже воинской чести и братской крови. Будь ты проклят.

– Присягни мне на верность и твои люди останутся в живых.

Ратибор поник, под тяжестью выбора. Он не был гуманистом, а воинскую честь и достоинство ставил выше всего. Его решение не стало для кого-то неожиданностью.

– Присягу не дают два раза, тем более такому трусу как ты. Сними с меня цепи и сразимся!

– Я не проливал братской крови и не пролью. Ты сам заманил своих людей в ловушку. Поверил наемникам и напал малым числом на город, который мы захватили неделю назад.

Драгослав обнажил полуторный меч и разрубил цепь, что сковывала Ратибора. Держа оружие наготове, он продолжил речь, которую оборвал для удара.

– Ты свободен. Уходи по этому тоннелю и не возвращайся.

Ратибор стащил цепь, что как змея обвивала его вокруг столба и свалился на колени. Не поднимая головы и нервно дыша, он сжал металлические звенья, как оружие.

– Не проливал говоришь? Не своими раками, так чужими…

С этими словами разгромленный командир бросился на противника. Орудуя цепью, он решил повалить его на землю, где того можно было легко задушить. Драгослав, однако, легко избежал удара и прижал цепь ногой к земле. Не сдаваясь, командующий дернул ее на себя, но не рассчитал силу и сам повалился на землю. Драгославу лишь оставалось огреть разбушевавшегося гвардейца позолоченным эфесом.

– Затащите его в тоннель и заприте решетку, – скомандовал победитель и под недовольные вздохи толпы покинул мероприятие.

Вацлав в это время нервно сжимал древко, не решаясь что-либо сделать. От части он был согласен с обвинениями, ведь командир совсем потерял голову в пылу сражения. Исчезновение каврадосов и перевес противника совсем не смутили его перед бездумной атакой. Возможно он не заметил этого, но скорее не захотел замечать. В тоже время эти мысли могли быть лишь позорным оправданием их бездействия. Каким бы он ни был, он все же командир. Судьба, однако, смиловалась над честью Вацлава, ведь товарищ остался в живых.

Несколько человек подхватили тяжелого здоровяка в доспехах и потащили в один из тоннелей. Зарешеченный вход не оставит ему другого пути, кроме как идти вглубь горы. При должном желании можно было найти тоннель без преград. Неужели они не знают об этом? Возможно захватчики и не подозревали о целой паутине тоннелей в горе, и при этом даже не догадались проверить. Хотя логично было предположить, что строители запечатали все выходы без исключений.

Вацлав узнал правду, когда отряд уперся в тупик, через несколько минут ходьбы по тоннелю Петро. Путь преградила массивная каменная плита с ровной поверхностью явно искусственного происхождения. Других ходов в округе не было.

– Чтоб меня! Это вообще тот тоннель?

– Где-то здесь должен быть рубильник, – ответил Петро и стал водить руками по шершавым стенам.

Остальные стали помогать, не понимая, чего ищут, и, наконец, таинственный переключатель был найден. Черный металлический шест затесался в узкой щели рельефного камня. Петро вынул предмет и подошел к непреступной преграде. Наперекор всеобщим предположением, он не стал пытаться ее отодвинуть, а лишь сунул лом в отверстие сверху.

– Навались, – скомандовал проводник, повиснув на шесте.

Несколько бойцов стали тянуть рычаг к земле, тем самым поворачивая неизвестный механизм над дверью. Вскоре, за ней послышался звук льющейся воды и створки стали медленно раскрываться, а впереди показался длинный проход, освещенный пещерными грибами. Сложный механизм с системой балластных емкостей, заполнялся водой и открывал дверь все шире.

Таинственное устройство привело всех в восторг, и бойцы стали рассматривать детали механизма. Лишь Вацлав заподозрил неладное.

– Как ты до этого додумался?

– У меня хорошая смекалка, – отмахнулся Петро.

Похоже парень не хотел делиться секретом с остальными, а в версию о пытливом уме верилось, как-то с трудом. При этом, его утреннее состояние не позволяло хорошо соображать, хоть и иногда человек может сделать немыслимое ради своего выживания. Если бы Вацлав не знал его, то непременно бы заподозрил в шпионаже, но к счастью они были давно знакомы. Придется Старшине поверить в то, что боец следовал инструкциям червивого владыки.

Пройдя по открывшемуся коридору бойцы довольно быстро вышли в горный зал. Вацлав непроизвольно задрал голову, но червя нигде не было видно. От этого Старшине стало как-то не по себе. Тварь могла ползать где-то внизу и запросто сожрать их за один укус. Благо такую тушу можно будет услышать заранее.

Ничего не говоря остальным, предводитель повел отряд к другим пещерам, ведущим в город. Ратибор должен был быть где-то там. Если они в ближайшее время его не найдут, то им придется уйти, ведь каждая минута, проведенная здесь, могла стать последней.

– Ратибор! – крикнул кто-то из бойцов.

– Тише ты, окаянный!

Члены отряда удивленно переглянулись, не понимая проблемы, и Вацлав решил объяснить суть в общих чертах.

– Никто из нас не знает, кто может скрываться в таком влажном и прохладном месте.

Такие слова немедленно возымели эффект на бойцов. Они стали вести себя на порядок тише и постоянно озираться по сторонам. Бдительность в таких местах не может быть излишней и вскоре они поймут это.

Один из членов отряда, который двигался цепочкой, отошел в сторону и мигом провалился под воду. Не было слышно ни криков о помощи, ни звуков борьбы, только оборванный вопль. Если бы не он, то остальные вообще бы не заметили его пропажи.

Невезучий совсем не смотрел под ноги и не увидел ямы на дне. Тяжелый доспех сразу потащил его вниз, не оставляя шансов на выживание. Остальные могли только столпиться у места, где не было видна отраженного ото дна света. Только темное пятно пучины, почти не заметное с первого взгляда.

– Чертова пещера, – тихо выругался Вацлав. – Всем расслабить нагрудники и снять ручные щитки. Если окажитесь в воде скидывайте ношу и гребите наверх.

– А куда деть наручни?

– Привяжите их к поясу с ножнами, чтобы в случае чего снять его как балласт. Жизнь дороже, так что долго не раздумывайте.

Все послушались предводителя и сделали как он сказал. Все возможное снаряжение было привязано к оружейному поясу, который был отстегнут и несся теперь на плече. На бойцах осталось лишь льняное белье и болтающийся панцирь. Все кожаные разговоры были расшнурованы, и броня превратилась в поклажу.

– Черт, я и не знал, что мой доспех такой тяжелый.

– Это потому что ты его нес не на плечах, – объяснил Алов, который до войны учился у кузнеца. – Чем плотнее кираса прилегает к телу, тем легче ее нести. Вот у того наглеца, что связал Ратибора, была отличная бригантина.

– Ха, а я думал это кафтан.

– Ага, если бы ты ткнул в него мечем, то сильно бы удивился.

Бойцы рассмеялись и эхо разнесло их голоса по пещере.

– Тише, дубины, – выругался Вацлав, который шел впереди.

– Ну почему все, кто становятся главными, перестают быть добрыми?

– Он тебя уберечь пытается, остолоп.

Наконец, раздетый отряд вышел к разветвляющемуся ходу, через который попал в город. В центре развилки в свете синих грибов, поблескивал воин в серебряных доспехах. Печальный и одинокий, он сидел прямо в воде, подперев мохнатую голову руками. Казалось его, сраженного морально, ничто уже не поставит на ноги. Вацлав, однако, был намерен снова уступить командирское место Ратибору.

Приказав всем оставаться на местах, он пошел к командиру, который даже не обратил внимания на громкие плескающиеся шаги. После поражения у стен дворца, гвардеец потерял всякий смысл продолжать путь. Понять его было не трудно, ведь Ратибор не мог вернуться с позором.

Положив на свои плечи огромную ответственность, он повел людей в долгий путь. От северных берегов они отшвартовались целую весну назад и чем дальше заплывали, тем сложнее им приходилось. Родной снег быстро сменился на зеленые поля, пышные сады и гигантские деревья. Почти каждую неделю им приходилось останавливаться для пополнения запасов, и почти каждый сход на берег был для них приключением. Те места казались просто раем по сравнению с их холодной родиной, но до ада и ей было далеко. Подняв якоря в последний раз перед финишем, они покинули жаркие сады Эврибиада и вышли в открытое море. Уже там среди богатых плантаций им было не по себе от света и зноя, а дальнейший путь становился только хуже. Казалось, еще немного и вода вокруг закипит. Пережив шторм и исчерпав запасы, воины, наконец, впились в золотой песок южной окраины Империи. Преодолеть путь по раскаленным пескам, лишь единожды остановившись в крепости союзников, им помогло только стремление к победе. Военный азарт убивал голод, согревал в холодные ночи и утолял жажду. Если бы не надежда, они бы сгинули еще в начале своих странствий. Теперь ничего этого нет. В лучшем случае можно надеяться лишь на то, что их не казнят по прибытию. Князь был справедлив, но особой добротой не отличался, так что самая тяжелая часть похода впереди. Преисполненным сомнений и печали, им придется проделать еще один рывок сквозь адские земли. Благо, что на этот раз сложности будут идти на убыль, а не на подъем.