Читать книгу Бумажный Дом - Максим Долгов - Страница 5

Они разошлись в течение получаса. Кто-то покинул дом сразу же, не желая оставаться здесь, другие еще расхаживали по первому этажу, разглядывая интерьер. Но самое главное, Андрею не пришлось выслушивать их гневные отзывы. Он сидел в кабинете среди огромных стеллажей, заставленных тысячами книг, посматривая в огромное окно, идущее от самого пола до потолка и выходящее на передний двор. Вид из него позволял увидеть подъездную дорогу и кованые ворота, которые сейчас были открыты. Там практически уже не было людей и представителей прессы, мало кто знал об оглашении завещания, да к тому же Каримов был уверен, через пару дней ажиотаж, царящий вокруг смерти его дяди, спадет окончательно.

Кабинет, в котором он находился, был тем самым местом, где Виктор проводил свое время. Именно здесь мужчина часами напролет работал над своими рукописями, погружаясь в глубины собственных изысканий сюжетов и идей, которыми незамедлительно старался поделиться со всем миром. Андрей знал, как проходил рабочий день его дяди, поскольку сам лично не раз наблюдал за этим процессом со стороны. Виктор, часто делал небольшие перерывы, во время которых выходил на улицу на задний двор к искусственному озеру. Там, прогуливаясь вокруг водоема, мужчина продолжал обдумывать свою очередную историю, а затем возвращался на рабочее место и погружался в работу до тех пор, пока стрелки часов не отбивали два часа по полудню, этим отмеряя окончание шестичасовой, ежедневной работы.

– Я никогда не думаю о своих книгах в те моменты, когда нахожусь вне работы, – говорил Виктор, сидя вместе с Андреем на пледе, раскинутом на газонной траве на берегу озера. В руке у каждого было по куску хлеба, а по озеру плавали дикие утки, только Богу известно, откуда они там взялись в середине лета.

У Воронова накануне состоялась презентация очередной книги, как оказалось последней в его жизни и Андрей, поспешил к дяде за автографом и новой порцией впечатлений, которые остались у Виктора после завершения работы.

Каримову всегда казалось, что его дядя не просто писал книги, – он словно описывал в них то, что пережил сам. После того, как очередной роман выходил в свет, мужчина еще долго мог говорить о нем, как о действительно, прожитом событии в своей жизни и это казалось Андрею самым фантастическим в творчестве своего дяди. Тем более, что парень являлся единственным кому доводилось выслушивать все это и кто имел возможность читать еще сырые, только что законченные наброски романов. Может быть, из-за этого Андрей и не перечитывал книги, когда они уже выходили из типографии и попадали к нему на полку в отредактированном и измененном автором виде.

– Стоит мне выйти из-за своего письменного стола, как что-то выключается в голове и, вот я уже ничего не помню. Ни о чем не думая, я просто живу обычной жизнью, решаю свои вопросы, планирую дни. Но как только в восемь утра возвращаюсь в рабочий кабинет, все запускается заново, и я погружаюсь в фантазии, как в воспоминания.

Он посмотрел на племянника и, улыбнувшись, добавил:

– Я очень хочу, чтобы ты нашел свое призвание в жизни и получал от него настоящее удовольствие, чтобы обрел при этом равновесие и счастье. Потому что это редкий дар – при жизни достичь того, к чему стремишься. И этот дар всегда требует от человека почти невозможного. Иногда, даже приходиться пренебречь тем, что считаешь правильным, может даже почти святым для тебя.

– Я не совсем понимаю, о чем ты, – сказал Андрей, но мужчина продолжал смотреть в сторону озера и когда молчание уже стало походить на окончание разговора, Виктор произнес:

– Я уверен, что после своей смерти я обязательно попаду в ад.

Андрей запомнил эти слова, которые никак не были связанны с тем, что говорил мужчина минутой раньше. Он просто высказал свое мнение и в тот момент, Андрею показалось, что эта мысль все-таки не была закончена, что мужчина хотел еще что-то добавить, но парень уже не стал задавать никаких вопросов, оставив за собой право, трактовать услышанные слова по-своему.

– Не думаю, что ты сейчас в аду, – проговорил Андрей, вспоминая разговор, все еще пытаясь убедить самого себя в том, что никакой недосказанности в словах дяди не было.

Когда в дверь кабинета раздался стук, парень так сильно ушел в воспоминания, что ему понадобилось несколько секунд для возвращения в реальность. Каримов поднялся и, подойдя к двери, открыл ее, полностью уверенный, что сейчас увидит за ней кого-нибудь из своих родственников. Быть может, двоюродную тетку, которая станет высказывать соболезнования, а может быть, и кого-то еще, кто вдруг решит сделать Андрея теперь своим любимым племянником.

Но за дверью стоял мужчина в очках в золотой оправе. Он улыбнулся и сухо сказал:

– Я полностью понимаю вашу реакцию: покинуть родственников в такой момент.

– Надеюсь, они все ушли.

– Да.

Андрей жестом предложил Вадиму войти, и они сели в кресла напротив друг друга. Роскошный кабинет, который мог служить и местом для принятия гостей и для ведения деловых переговоров, располагал к максимальному комфорту и удобству. Уют здесь присутствовал в каждой детали, словно хозяин, целенаправленно, год за годом, создавал место максимально приближенное к совершенству. Находясь в кабинете, Андрей ощущал силу и широту мысли своего дяди: все здесь было пронизано его духом, который не исчез даже после смерти писателя.

Андрей понимал: еще не все юридические мелочи закончены, иначе Вадим Ротов также покинул бы этот дом со всеми остальными.

– Я бы предложил вам что-нибудь выпить, но пока еще не знаю, что в этом доме, где находится. Хотя дядя мне давал здесь полное право хозяйничать, я все же никогда не злоупотреблял его гостеприимством, – сказал Андрей, разведя руки в стороны.

– Не стоит беспокоиться. Тем более что совсем скоро я вас покину. Мне нужно только озвучить пару пунктов, касающихся вашего наследства. Я не стал их зачитывать при всех, потому что волей Виктора было рассказать вам о них наедине.

Андрей вопросительно поднял брови. Оказывается, сюрпризы еще не закончились, дядюшка припас напоследок что-то такое, что заставило этого, по-настоящему занятого человека, выждать время и подходящий момент для завершения своей работы.

– Я весь внимания, – ответил парень и мужчина, открыв дипломат, вынул из него листок бумаги и, поправив очки, стал своими словами пересказывать содержание, хотя в голосе и звучали нотки легкого замешательства, словно мужчине приходилось говорить о таких вещах, к озвучиванию которых он не привык.

– Ваш дядя ничего вам не оставил. Вы это понимаете? Только дом без права на продажу. Хотя он и будет содержаться за счет будущих гонораров. Если же книги перестанут продаваться, в ход пойдут средства на банковском счете, которые соберут за это время акции. В целом по проведенным подсчетам в ближайшие пятьдесят лет вам не стоит заботиться о содержании дома. И только ваши наследники получат право распоряжаться недвижимостью по своему усмотрению или так, как вы это пропишете уже в своем завещании.

Андрей вслушивался в каждое слово, он не знал, что его дядя владел акциями, но они никогда и не говорили о финансах. И на данный момент пока никаких странностей он не замечал. Но по голосу мужчины было ясно, что эти самые странности уже совсем близко.

– Но есть одно «но». Вы имеете право проживать в доме всего двенадцать месяцев, начиная с этого дня.

– Вы шутите? – Андрей даже выдавил улыбку, не совсем понимая смысл этой части завещания. – Зачем завещать дом, в котором нельзя будет жить?

– Нет, я не шучу, – отозвался совершенно серьезно юрист и продолжил: – Через двенадцать месяцев будет решаться вопрос о том, чтобы вы стали полноправным хозяином дома на всех вышесказанных условиях или дом отойдем во владения города в качестве музея или дома культуры.

– Дом культуры? Он что, серьезно, так это и прописал в завещании?

Ротов кивнул. Андрей встал и прошелся по кабинету, негодуя.

– Нет, не то чтобы я боюсь потерять такой шанс, но отдавать свое имущество и без того не бедствующему городу, просто глупо!

– Но у вас есть шанс сохранить его.

Каримов вопросительно посмотрел на мужчину, подозревая, что ему напоследок припасли самое интересное.

– И что я должен сделать?

В ответ мужчина протянул ему конверт, запечатанный и заверенный печатью с подписью. После он встал и, протянув руку для прощания, сказал:

– Здесь прописано все, что вам нужно знать. А мне пора. Надеюсь, ваш дядя поступает справедливо, он всегда считал, что человек не должен получать ничего просто так.

Андрей пожал руку мужчине и, тот попросив не провожать его, вышел из кабинета. Повертев конверт в руках, он открыл его и сел в кресло, впервые в жизни поняв, что совершенно не знает, на что еще способна дикая фантазия его дяди.