Читать книгу Забытые гробницы. Тайны древнеегипетского некрополя - Максим Лебедев - Страница 5

«Гробница чисел» – школа для экспедиции

Поначалу, когда Высший совет по делам древностей Египта утвердил выбор участка российской концессии, предполагалось ограничиться археолого-эпиграфическим исследованием вырубленной в скале гробницы Хафраанха (G 7948 по нумерации гробниц Гизы, предложенной Дж. Э. Райзнером, или LG 75 по нумерации К. Р. Лепсиуса). Гробница и рельефы из нее уже были известны по публикации К. Р. Лепсиуса[11] в середине XIX века, однако часть прорисовок рельефов, выполненных его художниками, оставляла некоторые вопросы, да и не все помещения успели раскопать. Из-за обилия изображенных на стенах быков, коров, ослов, баранов и иероглифов, означающих количество животных, путешественники прозвали ее «Гробницей чисел».

Упокоен в ней Хафраанх, чье имя переводится как «Да живет [царь] Хафра». Он жил в первой половине – середине V династии и имел титулы «царский придворный, друг Большого дома (то есть царя), надсмотрщик за жрецами-уабами[12] пирамиды “Велик Хафра”», занимая не последнее место в древнеегипетской царской администрации.

Высеченная в скале гробница Хафраанха первоначально состояла из двух частей – культового помещения, L-образного в плане, обычно называемого поминальной часовней, и вырубленных в скале-под ним трех шахт, ведущих соответственно в три погребальные камеры. Эти камеры и служили местом захоронения Хафраанха и членов его семьи.

Аксонометрический чертеж скальной гробницы Хафраанха

Позднее площадь гробницы увеличили за счет сноса северной стены, что позволило вырубить дополнительное скальное помещение со спуском для саркофага, ведущим в погребальную камеру, и с неглубокой шахтой, также заканчивающейся погребальной камерой. Ни рельефов, ни росписей в этой части сделано не было, а оба погребения полностью уничтожили древние грабители, поэтому установить, кто и когда расширил помещение, невозможно. Законным путем это могли сделать родственники Хафраанха.

Археологическое изучение гробницы Хафраанха российской экспедицией осуществлялось в течение трех полевых сезонов 1996–1998 годов, а настенных рельефов и находок – до 2002 года. Многое пришлось постигать с нуля: учиться копировать высеченные на стенах рельефы, чтобы точно передать линии и нажим резца древнего мастера; разрабатывать методику обмера скальных помещений, невидимых снаружи; обрабатывать многочисленный керамический материал, при общей схожести с отечественным имеющий свои особенности; изучать костные останки в иссушающем жарком египетском климате. Не всегда срабатывали привычные методы, например, восстановление черепов с помощью восковых пластин не годилось в условиях тридцатипятиградусной жары. Неоценимую помощь оказывали иностранные коллеги, делившиеся опытом, знаниями и навыками: Йозеф Дорнер, Сильви Маршан, Анна Водзинска, Мириам Висса, Мирослав Барта и другие.

В результате раскопок в гробнице удалось определить, что этот памятник сооружен во второй половине правления V династии, наиболее вероятно – в царствование Джедкара-Исеси (примерно 2405/2355 – 2367/2317 годы до н. э.). Были скопированы рельефные изображения и надписи и выполнен их перевод. Сравнение с рисунками экспедиции К. Р. Лепсиуса выявило ряд отличий, касающихся формы иероглифов и некоторых сцен.

Наиболее примечательной оказалась сцена жатвы на восточной стене гробницы. На ней изображены несколько крестьян, которые серпами срезают пшеницу, персонаж, играющий на дудке, и еще один, отбивающий такт руками. В прорисовках Лепсиуса на месте человека с дудкой показан крестьянин, пьющий воду из узкого и длинного сосуда, и это повлекло ряд ошибок в научной литературе. Например, в книге немецкого египтолога Дины Фальтингс, посвященной бытовой керамике Древнего царства[13], констатируется возможность существования отдельных типов сосудов, изображенных на гробничных рельефах, но не найденных в ходе археологических раскопок, таких как узкий сосуд из гробницы Хафраанха, на самом деле оказавшийся дудкой.

В поминальной часовне гробницы Хафраанха были раскопаны три шахты (глубиной 11,05 м, 3,58 м и 3,67 м), ведущие в погребальные камеры, в которых изначально находились захоронения самого Хафраанха, его жены Херенка и их дочери Ишепет.

Как сказано выше, все погребения разграбили еще в древности, а основную массу сопутствующих захоронениям предметов украли или разбили. Однако кое-что все же удалось найти и отреставрировать. Прежде всего, это каменные орудия труда (кремневый нож, два диоритовых молота, лощильные камни из песчаника и кварцита) и керамические сосуды: краснолощеная «мейдумская чаша», грубый пивной кувшин и «гизехская амфора». Последнюю О. В. Томашевич собрала из пятидесяти двух фрагментов, которые находили в течение двух сезонов 1997 и 1998 годов.

Амфора являлась предметом импорта из стран Леванта и имела метку гончара. Скорее всего, ее, наполненную вином, привезли в Египет из Библа. Похожий сосуд в начале XX века обнаружили в гизехской мастабе G 7330 A. Он имел надежную датировку второй половиной правления IV династии (приблизительно рубеж XXVI и XXV веков до н. э.). Мейдумская чаша, также датированная поздней IV династией, являлась дорогой столовой утварью, изготовлявшейся и использовавшейся в Египте времени Древнего царства. Пивной кувшин относился к более позднему времени V династии, что согласовалось с датировкой гробничных рельефов и надписей и общей датой сооружения гробницы Хафраанха.

Таким образом, при раскопках мы столкнулись с ситуацией, когда в качестве погребального инвентаря, наряду с традиционными жертвенными предметами, одновременными гробнице, использовалась дорогая, но старая посуда. Почему так случилось, остается только гадать.

Помимо этого, в камере Хафраанха прямо над его погребением обнаружили значительно более позднее вторичное захоронение, сопровождавшееся предметами Саисского времени (664–525 годы до н. э.), в частности импортной финикийской амфорой, датированной VI веком до н. э.

«Гизехская амфора» поздней IV династии из погребения Хафраанха

Загробный мир Хафраанха: рельефы в гробнице G 7948

Как упоминалось выше, культовое помещение гробницы Хафраанха (то есть ее поминальная часовня) в плане имело L-образную форму: прямоугольное помещение, вытянутое по оси север-юг со значительным отклонением к востоку, и со входом-коридором, примыкающим к нему в северной части восточной стены. Стены гробницы и коридора были покрыты несильно выступающими над поверхностью рельефами, в некоторых местах имевшими плохо сохранившиеся следы раскраски. Входной коридор украшали изображения владельца гробницы – Хафраанха, причем на северной стороне прохода в стиле, который в египтологии принято называть «согласно жизни» – то есть в виде дородного господина в окружении сына и дочери. Это, по древнеегипетским представлениям, символизировало достаток и высокое положение. На противоположной, южной стороне прохода Хафраанх, также с детьми, был показан в «идеализированном виде» – молодым гармонично сложенным человеком с развитой мускулатурой. Именно такие изображения не только считались идеалом мужской красоты в Древнем Египте, но и соответствовали наиболее подходящему состоянию тела для вечного благополучного «обитания» в загробном мире.

Западная стена – самая важная для древнеегипетской гробницы III тыс. до н. э. – содержала скальную статую[14] Хафраанха в натуральную величину, за которой виднелась череда так называемых «ложных дверей» – рельефно высеченных изображений открытых узких и высоких дверных проемов с изображающим скатанную циновку «барабаном» над ними. Эти проемы вели на Запад – то есть в загробный мир, где и обитали египтяне после смерти. Такие «условные» двери составляли пары (по две для каждого из погребенных в гробнице – для Хафраанха, его жены и их дочери); одна служила для выхода из загробного мира, другая – для возвращения в иной мир. Выходя из такой «ложной двери», душа покойного (точнее, его двойник – Ка)[15] попадала в гробничную часовню, где взирала на изображения земных благ, процессы изготовления продуктов и предметов, необходимых для безбедного существования в загробном мире, плавание и охоту на обитателей прибрежных зарослей Нила. Созерцая, двойник насыщался и, довольный, возвращался в загробный мир.

Этим же целям служили и жертвенные дары, которые приносились древнеегипетскими поминальными жрецами, именовавшимися хему-Ка, то есть «слугами ка». Среди даров могли быть пища и питье в керамической таре, фрукты и зелень в корзинах, мясо птицы, крупного и мелкого рогатого скота, рыба, одежда, ювелирные изделия и мебель. Об этом мы знаем не столько из раскопок гробниц (как правило, обнаруживаемых разграбленными), сколько из гробничных изображений и перечней предметов, полагавшихся покойному («жертвенных списков»). Понятно, что столь громоздкий поминальный культ, в идеале длящийся вечно, в реальности был маловыполним. Поэтому в какой-то момент египтяне пришли к выводу, что можно принести в гробницу лишь имитацию предмета, изобразить на внутренних стенах часовни многочисленные по́лки с жертвенными дарами и бесконечные процессии дароносцев – и этого будет достаточно для обеспечения безбедного существования владельца гробницы и его родственников в ином мире.

Именно по этой причине на восточной стене гробницы Хафраанха показаны ловля рыбы, жатва на полях, засыпка зерна в хранилища, утки в садке, плавание по Нилу, многочисленные стада животных, над которыми указано их количество, свидетельствующее о благосостоянии Хафраанха: 835 быков, 220 коров, 2235 коз, 974 барана и 760 ослов. За этим изобилием наблюдают две крупные, во всю стену, мужские фигуры – Хафраанх и его брат Итети, который, видимо, и позаботился о завершении гробницы родственника и об отправлении поминального культа Хафраанха в ней. Кстати, сам Итети похоронен в маленькой наземной гробнице-мастабе (G 7391) почти в двухстах метрах к юго-западу от скальной гробницы Хафраанха. Унаследовав от старшего брата его придворную должность и титулы, Итети принял и обязанности заниматься погребением Хафраанха и дальнейшим поддержанием его гробницы.

Рельефы по бокам входа и на западной стене скальной гробницы Хафраанха, вторая половина V династии (XXIV в. до н. э.)

Прорисовка рельефов на восточной стене гробницы Хафраанха, вторая половина V династии

На южной стене гробницы показан Хафраанх, сидящий на скамье рядом с супругой, которую звали Херенка, а под скамьей изображена небольшая фигурка еще одной дочери, и ее имя – Уретка. Перед ними ломится от яств стол, немного дальше – сцены подношения даров и приготовления пищи.

На северной стене, которую, как мы уже упоминали, снесли, чтобы увеличить площадь гробницы, некогда был изображен Хафраанх на лодке, охотящийся в зарослях по берегам Нила. От этого рельефа остались небольшие части, лишь в общих чертах дающие представление о сцене.

Так или иначе, рельефы гробницы Хафраанха рисуют картину его достатка, обеспеченного и после смерти.

Выходим на поверхность

В 1999 году для уточнения архитектурного плана гробницы Хафраанха была расчищена прилегающая к ее входу территория, и здесь, совершенно неожиданно, была обнаружена целая вереница погребальных шахт. Так экспедиция начала исследовать участок перед скальной гробницей, в результате чего нашла кладбище, содержащее несколько небольших мастаб из сырцового (то есть высушенного на солнце) кирпича и погребений как в форме шахт, высеченных в скальном основании, так и в виде прямоугольных склепов из кирпича-сырца. Из-за компактности и скученности погребальный комплекс получил название Малого некрополя перед гробницей Хафраанха.

11

Lepsius K. R. Denkmäler aus Ägypten und Äthiopien. Textband I. Berlin, 1849. S. 91–94.

12

Уабы – жрецы, исполнявшие очистительные ритуалы в храмах, в данном случае в припирамидном храмовом комплексе царя Хафра (Хефрена).

13

Faltings D. Die Keramik der Lebensmitet lproduction im Alten Reich. Ikonographie und Archäologie eines Gebrauchsartikels. Heidelberg, 1998. S. 21–22.

14

Скальными статуями мы называем пластические изображения, выполненные в технике горельефа; таким образом, создается впечатление, что это отдельно стоящие фигуры, высеченные из камня, однако в реальности они составляют одно целое со скалой, в которой вырублена гробница.

15

По проблеме древнеегипетского понятия Ка (т. е. двойник) см.: Большаков А. О. Человек и его Двойник. Изобразительность и мировоззрение в Египте Старого царства. СПб., 2001.