Читать книгу Журнал сторожа - Максим Шаровара - Страница 2

Этот скрип начинает надоедать, опять техники перестарались. Нужно что-то делать с их программой ностальгии человека, пока не превратили сторожку в кучу ржавого металлолома. Да и неохота таскать в кармане смазку, рискуя стать обьектом подколок для всего Шлейфа[2]. Мне конечно, приятно и забавно было услышать здесь звук открывания тяжелой железной двери, увидеть закисшие петли – как в гараже с моим старым «жигулем», но не каждый же раз при выходе и входе в рубку. «Поставьте эту хрень в кладовке!» – послал мысль в сердцах, хотя они и так все поняли, телепаты пробирочные. Ну ладно, команда своего добилась, хоть и со скрипом (пардон за каламбур – улыбнулся сам себе, больше некому). Теперь придется наколдовать в синтезаторе солидол для смазки петель. Одна из задач техников – избавлять меня от однообразия вахты – может решаться и не такими безобидными способами, от этих перспектив немного не по себе. Даже находясь на ребиозе[3], Второй техник, поймав мой взгляд, пытается изобразить улыбку, и как тут не подумать, что они считают себя выше землян, даже снятых[4]. Биодройды не спят, а я сплю – вроде как бы проявляю слабость.

Зато мне удалось ввести их в ступор мысленной картинкой, что Первый техник пошел на холодец – когда тот окончил свою вахту с ожогами, полученными при ремонте, и залег на ребиоз в активный гель. После этого Второй начал держать дистанцию, а через сутки скрипения мозгом Первый выдал, что сравнение имеет долю рациональности, очень небольшую, с извращенным эстетическим смыслом – что свойственно для моей отсталой расы. После этого у них наверное появились подозрения, что я, как нецивилизованный экземпляр, могу их ненароком сьесть. Мой пространный монолог о литературных метафорах был терпеливо выслушан и формально принят, но все же в меню пищевого синтезатора добавили белковых блюд – хоть так разрулили и вроде даже успокоились.

Рубка сторожки встретила привычной россыпью пятен подсветки в полумраке, призрачными миражами экранов. Второй техник монотонно транслировал стандартный рапорт, пока я залезал на место пилота. Уже давно в моем секторе все было спокойно, пробежка взглядом по приборам напомнила первую встречу с противником. Так же, как и сегодня, я заступал на пост, и впервые увидел техника, уставшим после дежурства – на границе зоны прослушки было неспокойно, и за время вахты ему довелось четыре раза впустую активировать боевой режим.

– За 8 часов – фиксация шести низких пролетов и две волны поля. Плотность инфообмена 3,1. Системы в норме, сторожевой контур активен.

Этот официоз и этикет биодройдов забавляет, – у высоких рас с формальностями помягче будет.

– Серые[5] активны, возможны враждебные действия. Передаю управление.

– Принимаю управление. – мысленно ответил я.

– Разрешите ребиоз.

– Валяй, Первый. Спасибо.

Я все еще не отработал форму отношения к ним, как к искусственным помощникам, по-сути биороботам, постоянно сползаю к общению на равных. То ли ментальность, то ли одиночество вахты дают себя знать. Хотя, Небесный утверждал, что со временем их личность развивается, и в свое время это приводило к этическим сложностям и бурным философским спорам в Центре. Поэтому тела биодройдов стали делать стареющими – чтоб не успевали слишком поумнеть.

Сижу на посту. Привычное дело, все удобно и продумано. Экраны радаров и сканеров безмятежны, на верхнем – картинка внешней оптики, виден край планеты в дымке, проступают очертания материка. Ощущаю приятный материал и удивительную форму ручки управления. За нее хочеться держаться как за сиську – с эргономикой постарались необычайно. Наверняка с подогревом и микровибрацией. Даже жаль, что дали ее на время, пока не привыкну к ментальному управлению сторожкой… А на той неделе я неосторожной фразой об этом возбудительном факте невольно вогнал в краску курсантку за соседним столиком, после сдержанных ментальных улыбок камрады намекнули, что для новичков женского пола форму ручки управления делают несколько другой формы, фаллической. При этом они умышленно не закрыли передачу мыслей, и она тоже услышала – ну я и попал! Она ушла, я в печали, они ржут… Серый выскочил слева-снизу, ручка вправо. Мир на верхнем мониторе прыгнул влево, сливаясь в сияющие пятна. На автомате включился боевой режим.

– Второй, пулей – в рубку! – ору в ментальные пространства. На себя, вправо, вниз, ложная цель, даю импульс всеми стволами. Второй уже здесь, взял на себя постановку помех и голограммы ложных целей. Мигание фонарей по стенам и ментальные сигналы тревоги подхлестывали активность психики. Прыжки противника не давали навести прицел. Угадывая следующий его маневр на карте, бросил корабль вперед-вверх и шваркнул еще два залпа в пустоту. На карте блеснули веером линии выстрелов по нашей голограмме. Оранжевый шар появился в поле видимости и быстро ушел вверх, виляя сложным зигзагом. Еще несколько секунд он был виден в поле радаров. Тишина. Датчики застыли, мониторы излучают покой. 42 секунды боя. Пытаюсь незаметно вытереть пот со лба. Легкая тошнота от регулировки мощности сервисных функций гравитатора. Техник чуть слышными касаниями проверяет системы. Ничего, мы свое сделали – задержали его вылет с орбиты на 14,48 секунды. Неплохой результат, вполне достаточно для перехвата силами Флота. Сухой рапорт Второго воспринимался где-то на границе сознания… Оставшись один в рубке, я автоматически растекся вниманием по голограммам мониторов, отмечая про себя, что начинаю превращаться в бездушную часть синтезирующего управления, одну из систем сторожки. При этом, с другой стороны, чувствую гордость от важности исполняемой задачи. М-да, при копеечной ценности человеческой жизни дома, на Земле, мне удалось достичь кое-каких результатов.

Привычно накатили воспоминания о первых месяцах на Шлейфе, когда передо мною, обычным человеком вдруг открылся огромный мир, который хотелось познать, изучить, понять. День за днем привыкая к новой жизни, пришло осознание того, что познание даже ближних миров может затянуться на всю короткую человеческую жизнь. Жизнь человека из экспериментальной (моей) ретро-цивилизации на химическом этапе развития – мгновение, лучше может и не знать этих бесконечных сфер познания, но так уж сложилось, что я, рыбак-любитель стал сторожем Шлейфа. Не так плохо для того, от кого ушла жена с детьми, уехав на другой континент. Обо мне уже и не вспоминают. Ну и ладно. Новый дом – новая жизнь.

Куратором и Наставником таких как я был Небесный, индивид высокой старой расы. Занятия проводились в форме бесед и экскурсий в свободное от стандартного обучения и вахт время, иногда он заглядывал в сторожку, попутно или намеренно – трудно сказать. Но так или иначе, эти встречи были приятны, интересны и я их ждал. Сквозь излучаемый им позитив нельзя было не заметить, что он не только обучает, но и изучает меня, выискивая способы быстрого развития нужных способностей. Беседы с ним были испытанием для психики, – столько информации в меня вваливалось, – и в то же время желанным общением с абсолютно дружелюбным собеседником. Вначале на мои вопросы я получал ответы вербально, но постепенно перешли на телепатические образы – это умение он прокачал во мне в первую очередь, и вскоре пошел почти непрерывный поток данных, даже на расстоянии я его ощущал параллельно с обрывками мыслей ближних людей и дройдов, от которых не сразу научился ограждаться. На вахте было два интересных занятия – встречи с Наставником и связевой канал сторожек, позволяющий немного общаться с друзьями на других кораблях. Обязательные тренировки на мишенях вначале забавляли, потом приелись. Противник появлялся редко, раз в неделю в беспокойных секторах, а у меня и того реже.

И ради таких вот коротких стычек здесь, на периметре, держат кучу нашей земной, не очень адекватной по их понятиям, публики – спрятать недоумение в первые несколько дней работы мне не удалось. Первый техник, более старый, опытный и имеющий заметно проявленную личность, быстро меня раскусил. Его разъясняющая трансляция мысленных образов была дозированной, как-будто он постоянно оценивал минимально необходимое количество информации для меня. То ли заботясь о моей психике, то ли исключая ненужные мне данные. «Химический этап развития вашей цивилизации, ее нелинейная авторитарность сохраняет в индивидах приоритет спонтанных реакций над логикой. В коротком бою это является преимуществом по сравнению с системными реакциями индивидов кибернетизированных социумов» – транслировал он мне короткую лекцию. Потом на базе мне трое пилотов-землян растолковали за скромной трапезой:

– Проще говоря, реакция биодройдов – это продукт вычислений комплексом самого корабля, пилота-биодроида, и, возможно, системы базы. А твоя – результат не таких многочисленных, зато весьма запутанных ментальных и психических реакций. Своих людей у них мало, поэтому снимают подходящих с Земли – Францишек педантично разложил по полочкам.

– Пойми, логику компьютера можно просчитать и с большой вероятностью предугадать решение. А твою – на порядки сложнее, ведь добавляется куча данных личности, которые, конечно, тоже можно заложить в вычисления, но их нужно знать, а это практически очень маловероятно, – добавил Олаф.

– А кто может знать, что ты наложил в штаны и теперь все реакции перекошены от зудящей кожи!? Поэтому и ценятся пилоты-земляне, они непредсказуемы, – торжественно произнес Отто.

– Ты как всегда со своей ложечкой дегтя, – буркнул Францишек – если бы у дроидов был такой кишечник, как у нас – я бы еще посмотрел, кто быстрее обделается.

– Правда, из-за этого нас из системы тоже не выпускают, таких дикарей нужно держать под замком, – продолжал Отто.

– И больше всего нужны мы именно на сторожках – старых маневренных корветах, задача которых обнаружить противника и задержать его на несколько секунд, – заметил Олаф.

– И выжить? – Попробовал я встрять в разговор.

– Да ну, чего там, сторожки надежные, если Серый будет ее добивать в хлам – то дождется кораблей флота, а это не в его интересах, – успокоил меня Отто, – повредить могут, ага.

– А Стефан в прошлом году? Серые провели отвлекающую комбинацию и корабли к нему просто не успели, – напомнил Франц.

Несколько секунд паузы обозначили больную тему погибшего пилота.

– Они ищут лазейки, а Шлейф приспосабливается, Стефану просто не повезло – не увернулся. Не хочу думать, что против нас используют снятых землян.

Добродушный тон Отто сменился резким, он закончил свой ужин, попрощался и вышел. Сервисный кибер убирал со стола.

– Он знал его много лет, они с одного города, – сказал Олаф, отдавая салфетку, – зря вспомнили этот случай.

– Ничего, ничего, я в порядке пройдусь перед сном, – телепатировал нам Отто.

На этом мы разошлись.

Первая вахта была всего неделю, и отдыха дали тоже неделю – на разговоры хватило. А теперь по две через одну, как для бывалого сторожа. Но первые дни запомнились особо.

Сейчас, когда появился опыт и кое-какое понимание ситуации, многие действия стали привычкой, доведенной до автоматизма. Дорога от доков к жилому сектору верхнего яруса, к моей комнате напротив комнаты Штефана, процедура медосмотра и восстановления, проверка систем скафандра и корабля. На рыбалку я так и не отпросился – однажды посмотрев на свой город, увидел, что там уже война, как и говорил Наставник. На месте многих домов и моего тоже – руины, возле озер видны траншеи, воронки – невеселое зрелище с орбиты, а вблизи и того хуже. Трагедия, которой не ожидал ни я, ни другие жители городов и поселков этих мест, и ничего нельзя изменить. Похоже, моя жизнь там действительно закончена. В статистике без вести пропавших одним больше, и наверняка немало людей из тех списков теперь здесь, на Шлейфе. Или у серых, что маловероятно, но не исключено. Так что, последняя рыбалка состоялась.

Как молодого и не уставшего пилота меня отправили на беспокойный сектор, и это себя оправдало. Уклонялся неплохо, только раз получил пробоину. Отто даже подколол моих техников, что со мной они не погибнут с честью выполняя долг, а обречены медленно умирать от старости в инвалидных колясках, за починкой засаленых бытовых киберов где-нибудь в забытой пыльной мастерской. После этой жестокой шутки, в глазах Первого стали появляться искорки злости при встрече с ним, он стал подчеркнуто холоден с немцем. Что, впрочем, становилось новой пищей для его сарказма, и выходя на базу, я теперь стараюсь под разными предлогами оставлять дроидов при корабле. Они устроены довольно тонко, удивительно сочетая кибернетическую точность и скорость расчетов, массивы хранимых данных и, напоминающий самурайский, кодекс чести. Почти механическая иерархия и субординация дополняются проявлением своеобразной, но неявной индивидуальности, способностью адекватно воспринимать эмоции окружающих, обучать и обучаться.

Через много месяцев я вспомню об этом эпизоде, когда накопится много мелких проявлений сильно развитой личности, тщательно скрываемой моим Первым техником. Тогда только станет понятно, зачем Наставник с первых дней учил меня ограждать свой ментальный канал общения от посторонних.