Читать книгу Во тьме - Максим Шаттам - Страница 11

Кондиционеры работали на полную мощность, хотя самолет уже приземлился. Пассажиры послушно пробирались к выходу, выстроившись в переминающуюся с ноги на ногу цепочку. Некоторые еще сидели на своих креслах, и один из них в восьмой раз просматривал «Нью-Йорк Пост», которую держал на коленях. Восемь лиц, восемь разных фотографий, восемь испуганных человек, глаза которых журналист заботливо спрятал черными прямоугольниками, стараясь «сохранить» анонимность. Заголовок гласил: «Ужас в Бруклине». Пассажир перечитал несколько строк:

Тень Дэвида «Сэма» Берковица накрыла Нью-Йорк? Именно это можно подумать после мрачной находки, сделанной в пятницу вечером во время ареста преступника; после перестрелки и задержания в его квартире было найдено то, что вполне позволяет считать его новым последователем Сэма. Этот человек расчленил два женских тела, а также развесил на стене множество фотографий с испуганными, искаженными от боли лицами; обнаружение этих фотографий позволяет предположить худшее. Стали ли эти люди жертвами серийного убийцы? Хотя полиция на нынешний момент отказывается от любых комментариев, один из неофициальных источников сообщил нам, что пока не найдено ни одного нового тела. Продолжение на стр. 2–3.

Не дочитав, мужчина опустил газету. Статья была результатом утечки информации, журналиста хорошо проинформировали, но при этом текст выглядел слишком поверхностным, например, это выражение – арест преступника – использовалось, чтобы скрыть незнание точной природы преступлений; ни одно имя не было названо, а неофициальный источник был единственным, указанным автором. В обмен на деньги какой-то коп что-то сказал, передав журналисту фотографии жертв, причем копии.

Мужчина поднялся, ручеек пассажиров почти иссяк. Он вытащил из камеры сверху дорожную сумку и направился к носу «Боинга».

«Умоляю вас, пусть с моей дочерью ничего не случится!»

Он неподвижно замер, закрыв глаза и пытаясь прогнать этот образ плачущей женщины. Он должен полностью сосредоточиться на том, что собирался делать в данный момент. На тексте статьи.

Бумага была тонкой, слишком тонкой, и мужчина не переставал спрашивать себя, что именно известно полиции. Очевидно, он посетит пресс-конференцию, которая состоится чуть позже, но этого явно мало для понимания ситуации.

Возможно, под влиянием статьи в субботу, во второй половине дня сделал официальное заявление, объяснив, что следствие идет полным ходом, но невозможно утверждать, что люди на фотографиях мертвы. Ответственный за связи с общественностью офицер уточнил, что арестован и отправлен в больницу человек по имени Спенсер Линч. Состояние его стабильное, но он нуждается в постоянном медицинском уходе. Официальный представитель не вдавался в детали под предлогом, что следствие продолжается и что, как только будет возможность, последует более подробное заявление. Показав восемь фотографий, полиция надеялась идентифицировать изображенных, расследование идет своим чередом – такова последняя реплика. Иными словами, пресс-служба полиции скрывает до определенного момента свою игру, чтобы еще больше подогреть интерес прессы. Сейчас разговоры о серийном убийце пойдут полным ходом, вспомнят Харви Глэттмана из Нью-Йорка, «бруклинского мясника».

Человек с газетой покинул самолет и отыскал свой чемодан, потом направился к стойке, за которой выдавали багаж. После проверки личности ему выдали вторую сумку, поменьше, на которой блестела красная наклейка: «ВНУТРИ ОГНЕСТРЕЛЬНОЕ ОРУЖИЕ», он тут же ее сорвал. Ничего подобного с ним не случалось ни разу до 11 сентября – раньше оружие можно свободно было провозить в багаже, а теперь ему уделили максимум внимания.

«Если она умерла, я этого не выдержу! Я не смогу жить после этого!»

Нет, хрен тебя дери, отбрось подобные мысли, загони их в угол своей черепной коробки и держи под прицелом, заставь эмоции утихнуть. Забудь мать, плачущую по дочери. Давай попытайся, сделай это!

Пассажир пересек здание аэровокзала, сосредоточившись на цели путешествия.

Холод улицы не испугал его – мужчина привык к суровым зимам, он просто натянул кожаные перчатки и стал ловить такси.

Чтобы доехать от аэропорта Ла Гуардия до центра Бруклина, понадобилось сорок минут. Там он отыскал отель, в котором забронировал номер, оставил вещи и, не тратя времени на отдых, с невольной дрожью спустился в метро, где не был десять лет.

На углу Шестой авеню и Берген-стрит находилась цель его долгого пути. Четырехэтажное белое здание с большими окнами и двумя зелеными фонарями по обеим сторонам входной двери: 78 полицейский участок.

* * *

Аннабель сдвинула пустую тарелку по прилавку в сторону бармена. Ее правая щека была покрыта маленькими бордовыми пятнышками – воспоминанием о колючих гипсовых крошках в доме Спенсера Линча.

– Положи мне кусочек, Таннер.

– Для женщины ты слишком прожорлива!

Под смех полицейского в форме бармен занялся приготовлением еще одного сэндвича. Атмосфера была дружелюбной, шутки сыпались через все пространство помещения, и нужно было быть чужаком здесь, чтобы не огрести их полную порцию. Большинство посетителей работали в пресс-центре, другие были полицейскими в штатском.

Мужчина в бежевом костюме, с разноцветным галстуком и тонкими рыжими усами подошел к Аннабель. Его вытянутое лицо придавало ему сходство с лисой.

– Не приставай к этому дятлу, О’Доннел, ты сегодня вне игры! – произнес он.

– Заткнись, Ленхарт.

Забыв про свой насмешливый тон, Луис Ленхарт присел на стул возле Аннабель.

– Только не ерунди, – продолжил он. – Джек Тэйер возглавляет следствие, ты в его команде, чего тебе еще надо?

– Это я должна вести следствие, ведь я рисковала в этом деле, Вудбайну надо было подумать об этом!

– Эй, расслабься! Джек – детектив первой степени, он самый опытный из нас, и не стоит торговаться, не говоря уже о давлении, которое оказывают на нас СМИ.

– Не совсем так. Джек достоин этого, я за него только рада, но Вудбайн не должен был прицеплять к нам Бо Эттвела, ты прекрасно знаешь, как все закончится при помощи этого тупицы – он всегда тянет одеяло на себя. Вудбайн плохо составил команду, вот и все, поэтому я и ворчу.

– В любом случае, Аннабель, ты работаешь над этим делом, что еще? Расследование всей вашей жизни.

– Да, Лу, именно так. Ничего лучше мы и придумать не могли бы. Вот смотри, например, мне не нравится твой стиль работы, ты это знаешь, но ты хорошо относишься к тому, что я делаю, а капитан прохлопал ушами и не включил тебя в нашу группу.

У Ленхарта был такой вид, словно он подыскивает правильный аргумент. После небольшой паузы он откомментировал:

– Ну, ладно, скажем так: капитан играет осторожно и держит в руке все…

Гул разговоров внезапно смолк, большинство лиц повернулись к входной двери. Легкий рок теперь стал явственно слышен из динамиков. Бар Таннера обычно посещали только копы, да и держал его бывший коп, так было на протяжении четырнадцати лет, и ни у кого не возникало никаких вопросов. Как любое личное пространство, копы защищали свой бар; за долгие годы здесь сформировались свои стереотипы, взятые, казалось, из какого-то кино.

Стоявший на пороге мужчина оглядел собравшихся и остановил взгляд на Аннабель; потом он направился к ней. В руках у него была газета.

– Вы – детектив О’Доннел? – спросил он.

– Вы представляете прессу? – вопросом на вопрос ответила Аннабель, разглядев «Нью-Йорк Пост».

Вновь прибывший протянул ей удостоверение частного детектива.

– Нет, я бы хотел поговорить с вами о том деле, которое вы ведете.

Аннабель посмотрела на него оценивающим взглядом. Далеко за тридцать, среднего роста, крепко сложен, худой, шатен, длинные пряди волос спускаются на глаза; небрежно выбрит, джинсы и потертая куртка – словно парень был кинозвездой.

– Я специализируюсь на исчезновениях людей, – добавил он.

После этих слов глаза Аннабель еще сильнее впились в него.

Рвения ему не занимать. Аннабель узнала газету, которую он держал, там были те самые восемь фотографий.

– ОК, пойдемте в мой кабинет, мистер…

Частный детектив протянул ей руку.

– Бролен. Джошуа Бролен.