Читать книгу Во тьме - Максим Шаттам - Страница 6

Расположенная в глубине западной части Проспект-парка вилла Личфилд была похожа на корабль, потерявшийся в ночи. Окна светились среди зелени дубов и кленов, над тесной дорогой, извивавшейся по направлению к крошечной стоянке. Белые верхушки башен коричневого особняка доминировали над лесным пейзажем, возвышаясь посреди двухсот десяти гектаров частной собственности, похожих на огромное бесформенное пятно в средоточии бруклинских улиц.

Аннабель знала этот дом. Проспект-парк был прикреплен к 78 участку еще в 1993 году, и ее часто отправляли сюда разбираться с теми или иными проблемами, возникавшими здесь. Тем не менее она ни разу не была на вилле Личфилд ночью; шикарное жилище в темноте напоминало мрачный маленький замок.

Она хлопнула дверью своего полноприводного БМВ и направилась к входу. На столбе трепетали от ветра еле видимые в темноте флаги. Аннабель вдруг представила себе шум крыльев гигантских летучих мышей. «Здорово придумала, – сказала она себе. – Ничего лучше в голове не родилось?»

Поднявшись по ступенькам крыльца, она ощутила всю серьезность ситуации, заметив волнение, царившее в холле.

Вилла, сдаваемая в аренду под офисы, в темное время суток пустовала. Однако сегодня в половине первого ночи полдюжины мужчин в форме лесников, нервно переговариваясь, меряли шагами первый этаж. Большинство из них грелись, держа в руках стаканчики с дымящимся кофе. Когда Аннабель вошла, один из них, высокий блондин с изящно подстриженными усиками, приблизился к ней и протянул руку.

– Детектив… м-м, О’Доннел?

Аннабель кивнула.

– Меня зовут Стенли Бриггс, это я ее нашел, – пояснил он с едва заметной гордостью. – Идем, ваши коллеги на втором этаже.

Он повел ее к крутой, плохо освещенной лестнице.

– Не обижайтесь, – произнесла Аннабель дружеским тоном, – но когда это в парке были охранники вроде вас? Здесь есть специальная бригада, которая должна этим заниматься, но насколько мне известно, они не патрулируют по ночам.

– Именно по этой причине мы и находимся тут, мисс.

– Миссис.

– А, простите. Мы охраняем часть «Альянс Проспект-парка», следим за порядком. Несколько месяцев банды желтых бесчинствуют по ночам и портят нам всю картину, поэтому мы организовали группы добровольцев, которые могли бы нам хоть немного помогать. Мы не хотим обращаться к полиции, зная, что вы не можете успевать всюду, мне известно про Третью авеню, где каждая ночь для вас оборачивается неприятным сюрпризом, поэтому мы решили справиться сами.

Аннабель только моргнула, следуя за Бриггсом и глядя ему в спину. Добрая воля, конечно, штука хорошая, но иногда она становится источником проблем, особенно для полиции.

– Мы расположились здесь, – произнес охранник, толкая дверь.

Перед тем как войти, Аннабель пожала ему руку и поблагодарила, предложив таким образом побыстрее оставить ее – без формальностей и объяснений. И закрыла дверь за собой.

Джек Тэйер сидел на стуле. Дневная усталость подчеркивала морщины, уже заметные и в обычное время. Это был невысокий, нервозный мужчина лет сорока, с короткой стрижкой, с волосами цвета соль с перцем, всегда одетый в один и тот же мятый костюм. Налицо было его явное сходство с шаблонным типажом полицейского детектива. Он не курил, не пил кофе, тем более не был грубияном. Настоящий трудяга, человек активный, но не лишенный некоторой задумчивости. Увлекаясь поэзией и театром, он постоянно таскал в кармане куртки записную книжку: убивать время в тоскливые моменты. Там – а также на ксерокопиях ордеров – он карябал советы своих собратьев-философов. Он всегда был готов помочь и утешить. Для Аннабель Джек стал чем-то вроде своего «домашнего» Марка Аврелия, по крайней мере, размах у него был не меньше императорского. Сам он говорил, что «эллинская дисциплина» для него – досадная необходимость нарушать равновесие между умом и телом в пользу первого, хотя Джек и находился в прекрасной физической форме. Эту фразу, своего рода ремарку, нравившуюся Аннабель, он начал произносить с первых мгновений их совместной работы. Четыре года подряд восемь часов в день в компании Джека Тэйера прошли так же быстро, как какой-нибудь горячий спор. Иногда они доверяли друг другу то, о чем не рискнули бы рассказать близким, и вместе искали решение проблем каждого из них.

Сейчас же Джек смотрел на Аннабель своими серыми глазами, и ей показалось, что в этом взгляде мелькнуло облегчение. Джек поднялся и сунул в карман куртки томик Теннесси Уильямса.

– Сожалею, что заставил тебя прийти. Когда в участок позвонили, я рванул сюда. Но как только я увидел эту женщину, сразу подумал о тебе.

Он произнес это так, словно готовился заранее. И подбородком указал в глубь комнаты, за спину Аннабель.

Лежавшее на кровати тело женщины было завернуто в одеяло и прижато спиной к стене. Глаза были закрыты, лоб бороздили морщины. А на ярко красном черепе были видны многочисленные порезы.

Толстая корка покрывала голову там, где должны были находиться волосы – как будто материки дрейфовали в огненном океане. Черепная коробка с бесценным содержимым человеческого мозга мелко вздрагивала.

Женщину скальпировали.

Аннабель резко повернулась к напарнику.

– Джек, что она делает здесь? – произнесла она, переходя на шепот, несмотря на внезапно возникший гнев. – Она должна быть в больнице!

Тэйер поднял руки, успокаивая ее.

– Знаю, сюда ее принесли охранники. Когда мне позвонили, я сразу же приехал и вызвал «Скорую». Она стоит за домом – на случай, если какому-нибудь журналисту приспичит заглянуть сюда. Медики уже осмотрели женщину и готовы в любой момент отвезти ее в методистский госпиталь. Поэтому успокойся. Менее чем через десять минут она окажется в руках опытного врача.

Взгляд Аннабель отразил все то, о чем она думала. Женщина, наверное, находилась здесь почти целый час!

– Она приходила в сознание с того момента, как ее принесли сюда? – спросила детектив.

– Нет, она бредила, как наркоша, когда ее нашел охранник. Ползла по земле.

Аннабель тронула рукой губы, не рискуя представить, в каком аду побывала эта женщина. Она приблизилась и прикоснулась к ее лицу медленным материнским жестом. Почувствовав прикосновение, неизвестная разжала губы и издала приглушенный стон; Аннабель поспешила успокоить ее, поглаживая щеки. Женщина с красным черепом немного успокоилась. Насколько детектив смогла понять, раны были в целом не опасными, однако она с испугом подумала о том, что может начаться заражение. Надрезы были сделаны не очень ровно. Несколько раз лезвие – возможно, скальпель – соскользнуло вглубь, оставив небольшие багровые разрезы. Скорее всего, кто-то срезал скальп от затылка ко лбу и кое-где проткнул кожу.

– Как эти тупицы могли подумать, что она изуродовала саму себя? – поразилась Аннабель. – Неужели это действительно так – то, что ты сказал мне: будто охранник решил, что она сумасшедшая?

Джек кивнул. Он повернулся к столу и взял с него какой-то предмет, который протянул коллеге.

– Вот, посмотри, у них была причина так думать. Это она держала в руке.

Аннабель взяла пластиковый пакет и не смогла сдержать гримасу отвращения, увидев внутри средней длины черные волосы, на одном из концов которых висели лоскуты кожи. Кровь уже засохла, видимо, скальп сняли довольно давно, причем сделали это крайне неаккуратно.

– Боже мой!

– Как скажешь. Кроме того, на ее теле видны множественные следы ударов. Хотя тут нет увечий, которые невозможно нанести себе самому, я не думаю, что она сбежала из психиатрической лечебницы. Стенли Бриггс, нашедший ее, утверждает, что она озиралась, как под кайфом, прежде чем отключиться.

– Почему ты так уверен, что она не сумасшедшая? – спросила Аннабель, уже зная ответ.

– Посмотри на ее череп. Это сделали вчера или позавчера. Все уже засохло. В психиатрической лечебнице она не смогла бы это сделать. Я сомневаюсь, что голая женщина с такой головой могла бы незамеченной разгуливать посреди Бруклина в течение двадцати четырех часов.

Повисло долгое молчание. Детективы смотрели друг на друга. И каждый из них в душе согласился с этими выводами.

Когда дверь распахнулась, впуская двух мужчин с носилками, Аннабель протянула пакет Тэйеру обратно.

– ОК. Предупреди капитана или дежурного офицера, что мы закончили. Я поеду с этой женщиной в больницу, а ты отвезешь волосы в лабораторию.

Джек кивнул, на его лице появилась циничная улыбка. Ему нравилось, когда Аннабель брала дело в свои руки – тогда она блистала, напоминая решительную флорентийскую любовницу на пороге последнего акта драмы. «Жаль, что это всегда происходит при самых серьезных обстоятельствах», – сказал Тейер про себя.

Он уже уходил, когда Аннабель коснулась его.

– Спасибо, Джек.

Она знала, что Тейер не случайно принял этот вызов. Он был в здании участка, когда узнал о случившемся, и тогда решил действовать – ради нее.

Искренне улыбнувшись, Тейер уехал.

Джек был единственным во всем 78-м, кто стремился дать пищу навязчивой идее Аннабель. Только он один задумывался над тем, что каждое расследование похищения или исчезновения человека, над которым она работала (впрочем, они были достаточно редкими), становилось для детектива благом, а не тяжкой обязанностью; что каждое из них давало ей надежду.

Надежду, что она продержится еще год.