Читать книгу Сборник фантастических рассказов Максима Волжского - Максим Волжский - Страница 2

Под фальшивые знамёна древних норманнов Борис Торопов собрал не меньше трёх сотен молодых, спортивных и весьма агрессивных единомышленников. Каждому бритому наголо парню, вступившему в братство «варяг», присваивалось новое скандинавское имя и кололось тату на левой лопатке. Татуировка в виде пёсьей головы с телом змеи скручивалось, казалось бы, бессмысленной вязью узлов, но только не для Бориса. Он когда-то подглядел рисунок в интернете, скопировал его, добавил пару незамысловатых штрихов и создал свой личный знак – свой герб.

Сам же тридцатилетний Боря, зовущийся в братстве громким именем – Тор, был нещадно испещрён рисунками с ног до самой макушки. Ни одного свободного места, ни одного квадратного сантиметра не осталось не тронутым на его гигантском теле. Мясистые мышцы дарили художникам невероятное поле для творчества. Татуировки и идея норманнского превосходства стали для Торопова целью его бунтарской жизни. Он настолько вошёл в роль спасителя белой расы, а вскорости поверил и сам, что является посланцем древних и очень воинственных богов.

Но планы по захвату разума подрастающего поколения в северо-западном округе города Москвы прервал нежданный конкурент. Около месяца назад появилась организация, которая в точности воспроизводила лозунги «варяга». Эта шайка шарлатанов повторяла мистические цели бригады Бориса. Организация «бурый медведь» уводила у него из-под носа вероятных сторонников и доставляла немало душевных терзаний Тору.

Вести идеологическую борьбу в столь скоротечном мире Борис не видел смысла. Он предпочёл разобраться с «обуревшими мишками» в прямом и бескомпромиссном столкновении тезисов. Выехав на электричке в подмосковный лес, более сотни крепких парней решали, кто станет светочем идеи белого превосходства, а кто разбежится по домам делать школьные уроки.

Главарь группировки «бурый медведь» Вася Косолапов и Боря Торопов сошлись в поединке. Василий обладал невероятной силой. Рост за два метра, вес сто пятьдесят кило. Безжалостный русич Косолапов, стальными мышцами, словно гусеничными треками танка, крепко обвил расписное тело вождя «варягов». Василий не проводил время в тату салонах, он, вообще, не любил рисовать и терпеть не мог творческих бездырей. Боксёрская груша и борцовский ковёр для него намного привлекательней росписей на конечностях и пустых речей. И потому схватка оказалась мгновенной. Буквально десять секунд и всё было решено. Боря огромным тупым бревном рухнул наземь, воткнувшись головой в землю могучих и преданных им пращуров. Трагическое падение остановило бессмысленную бойню и привело Бориса Торопова в реанимацию.

***

Борю привезли в московскую больницу. Врачи осмотрели тело поверженного Торопова и зафиксировали на его голове жуткие раны.

– Открытая черепно-мозговая. Будем трепанировать, – сказал нейрохирург и распорядился готовить палату.

Несколько часов доктора боролись за жизнь Бориса. Произведена сложнейшая операция. В крайне тяжёлом состоянии он находился в реанимационном отделении под постоянным контролем. Короткий консилиум врачей постановил – шансы на выживание остаются, но что получится на деле, решат ближайшие дни и, конечно, желание богов жить Борису на Земле или отправляться к праотцам.

***

Гигантский, бездонный зал, увешанный по периметру золотыми щитами и копьями, встречал неярким светом своих закопчённых факелов воскресшего Борю. И если бы не костёр, горящий прямо посредине этого зала, то Борис вряд ли разглядел тех, кто был совсем рядом с ним. Справа и слева его сопровождали две девушки в доспехах. Зачёсанные волосы валькирий сзади скручены в толстые косы, переплетённые чёрными жемчужинами и бусинами ярко-красного цвета. Блеск глаз боевитых красавиц отпугивал Борю, и в его израненном мозгу стучал один лишь вопрос: «Чёрт возьми! Что со мной происходит?».

Валькирии подвели Бориса к огромному трону. Массивные подлокотники и впечатляющая мощь спинки трона ни в коей мере не могли затмить того, кто сидел на нём. Одноглазый исполин под три метра ростом, облачённый в сверкающие латы, восседал на том троне. Его шлем, увенчанный крыльями хищной птицы, излучал сияние, а между крылами ежесекундно сверкали молнии.

– Приветствую тебя, человек. Подойди ко мне, воин! – громогласно взывал к Боре сидящий на троне.

Смущаясь на дрожащих ногах, Борис сделал всего только шаг.

– Ближе! – скомандовал глас ещё громче.

Боря остановился в метре от трона. Облачённый в доспехи седобородый старец, непроницаемым взглядом впился во вновь прибывшего в зал Валгаллы. Глаз Одина жаром самой преисподней пронзил человека и словно рентгеновский луч исследовал его. Глаз сверлил, изучал и оценивал человека. Перед Борисом находился хозяин этого зала – бог войны и покровитель воинов севера.

– Ты превозносишь Одина, воин? – спросил божественный голос старца.

Последнее, что помнил Боря из своей земной жизни, как ему в лицо летит здоровенный кулак, а затем кувырок и темнота. Словно таран этот кулак смял оборону и отправил Бориса в глубокий и очень беспокойный сон. Ему снился Один. Бог, которому поклонялся Боря. И потому его ответ был логичен, лаконичен, правдив!

– Бог норманнов, мой господин! – гордо вскинув подбородок, ответил Борис.

Один внимательно посмотрел на Борю, затем громко, торжественно произнёс:

– Этот славный боец останется со мной пировать. Навечно! – сказал бог войны и ударил о каменный пол тупым концом своего волшебного копья.

Гром от удара копья Гунгнир отозвался мистическим рокотом, образовав трещину в узком побережье холодного моря, и в туже секунду на один фьорд близ Шпицбергена стало больше. Затем глядя за спину Бориса, Один приказал удалиться своим верным помощницам. Валькирии в низком поклоне склонились перед хозяином и, не поднимая глаз, вышли из зала Валгаллы. Борис остался один на один с богом воины.

– Назови мне своё имя человек?

«Вдруг это не сон? Что если всё по-настоящему?» – быстро соображал Борис.

Возникла секундная заминка. Боря не решался назвать своё второе вымышленное имя. И не потому, что вспомнил своих родителей, и ему стало стыдно, нет, Боря всего лишь испугался. А стоило признаться ему, что он не воин норманнов, а человек с бескрайних заснеженных лесов восточнее скалистых берегов Скандинавии, неизвестно, как отреагирует воинственный бог. Назовись Торопов именем детей Сворога, то гнев Одина будет яростен и беспощаден.

Решать нужно здесь и сейчас. Затягивать с ответом нельзя. Потому Борис, отрекаясь от славянских корней, мысленно скрестив пальцы, назвался вымышленным именем.

– Моё имя Тор, – снова вскинув голову вверх, стараясь как можно правдивее произнести слова, крикнул Боря.

Один задумался. Он сурово нахмурил густые брови, прожигая смекалистую душу русича. Крылья на его шлеме, извергая молнии, затрепетали. Щиты на стенах величественного зала выдали звенящую дробь. И наконец, бог норманнов совершенно неожиданно для Бори Торопова расхохотался.

– Разрази меня Гром! – раскатисто, разгоняя тучи над Гренландией, смеялся бог викингов. – Ты знаешь моего сына? Ты носишь его имя? Тебе придётся на деле доказать свои притязания!

Один встал с трона и снова ударил мистическим копьём о каменный пол. В мгновение всё завертелось, вскружилось, перемешивая камни, щиты, воинственные вопли людей и хрюканье жертвенных поросят. Несколько секунд бесконечно хаоса прервались голосами пирующих людей.

За длинными деревянными столами восседали сотни воинов. Викинги и молодые, и старые сидели на узких скамьях, громко взывали к небесам и, свирепо сверкая глазами, жадно поедали сырое мясо вепря.

«Не может быть? – восторгался Боря, – это и вправду Валгалла».

– Присоединяйся к своим белым братьям воин, – глядя одним глазом, приказал бог норманнов.

Боря неуверенно подошёл к столу. Волнение и страх зародились в его душе. Наврать самому Одину! Да где такое видано? «Разве так можно обманывать?» – вспомнились Борису поучения его бабушки.

Вообще-то, Борька рос послушным ребёнком. Он исправно посещал школу и всегда перед едой мыл руки. Боренька играл до восьмого класса на скрипке и никогда ни с кем ни дрался. Если бы ни эти дворники – будь они неладны!

Боря с помощью своего отца, матери и дяди Андрея, работавшего в милиции, благополучно откосил от армии. Он не спеша учился в институте, сдавал зачёты деньгами и горя не знал. Боренька любил поливать цветы и гулять со своей собачкой. Маленькой весёлой собачкой с разными ушами и неправильным прикусом. Вот и в тот вечер он вышел, чтобы опорожнить кишечник своего прелестного пса. Питомец уже счастливо повизгивал, опрыскивая куст, как вдруг появились они. «Где метро, не подскажете?» – спросил один из тех азиатов. Боря хотел уже показать пальцем, где метро, но почему-то вместо этого, выругался на приезжих и через мгновение получил унизительного пинка. Слегка противоправный приёмчик кардинально изменил жизнь юного тихони.

Появились новые книги, новые сайты, свежая информация. Оказалось, что город оккупирован приезжими из бывших союзных республик. Черноволосые басурмане, схватив швабры и мётла, только делали вид, что метут улицы, а на самом деле они готовили захват власти в стране. После фантастического открытия в мозгу Бориса родилась идея. Правду сказать, идея не нова, но всё же.

Чем больше он читал, пестрящую свастикой литературку, тем больше чувствовал своё превосходство. Однажды, между прочим, Борька высказал недовольство двум приезжим и ошибся. Парни всего на денёк приехал из Казани полюбоваться столицей, да бухнуть с сослуживцами из рязанского училища десантуры. Ребята оказались куда свирепее заблудившихся дворников, и Боря был бит за свой промах.

Что случилось далее, вы знаете. Два года Борис Торопов собирал бригаду бритоголовых молодчиков, способных защитить район, город, страну и новоиспечённого вождя в частности. К чему привела эта «светлая» идея, Борис испытывал сейчас на своей шкуре.

***

Чтобы присесть за общий стол – необходимо заслужить доверие славных воинов. Чтобы расположить бойцов – необходима хорошая драка. И если бы не Один. Если бы не его наставления и поддержка, то Борис сломался сразу, прося пощады.

«Вперёд сынок! – хохотал бог норманнов, подталкивая остриём копья парня в задницу. – Бейся мерзавец! Докажи своё место в наших рядах!».

Борис дрался, как мог – насколько хватало сил. Татуировки не помогали – не наводили ужас на соперников. А его рост, его вест только мешали ему. Боре ломали руки, крюком вырывали рёбра. Торопову трижды свернули шею и сто два раза выбивали передние зубы. Но чудо! Как только соперники убивали, Борис снова воскресал из мёртвых и слышал зов бога войны: «Вперёд воин! В бой!».

Кости срастались в мгновение. Зубы взращивались быстрее, чем замерзает сосулька в минус шестьдесят и за секунду он снова был в боевом строю викингов. Вот только боль не утихала ни на секунду. Мучительные страдания от пробитого паха копьём одного из воинов по имени Угги, доставляла такую боль, что Борис глубоко пожалел о том, что назвался Тором.

Викинги потешались над ним. Они издевались, мучили, унижали. Один оказался ни так прост, как показалось Боре. Ни так добр и приветлив. Как же он был наивен. Да и, вообще, зачем он ввязался в это опасное дело спасать страну. Белое братство, норманнская сила, волчья кровь. Слабоват Борис для таких подвигов. Поторопился Торопов.

Два дня и две ночи происходила нескончаемая битва Бориса с норманнами. Он умирал, воскресал, страдал и плакал. И не было сожаления у воинов. Не было утешения в его слезах – лишь только горе, страдания и боль неотступно долбили острыми топорами по голове Бориса.

И вдруг Боря почувствовал тепло. Он всей душой ощутил присутствие людей. Добрых, отзывчивых людей в белых халатах. Врачи боролись за его жизнь. Доктора делали уколы, припарки, массажи и бог знает, что ещё, главное, любой ценной вернуть парня к жизни.

***

– Наш паренёк выносливый. Сердце работает стабильно. Все жизненные функции восстановлены. Повезло парню. Ещё бы чуть-чуть и не вернуть нам его на Землю, – сказал старший хирург и вытер вспотевший лоб массивным ватным тампоном.

Сорок восемь часов врачи вытаскивали с «того света» пострадавшего в драке. Бессонными ночами они оперировали, налаживая работу травмированного мозга. И свершилось чудо! Тело Бориса вдохнуло полной грудью. Парень пришёл в себя.

Огромными глазами, благодарными и счастливыми Торопов смотрел на своих спасителей. После того, что ему довелось пережить в Валгалле, эти милые люди казались родными и близкими, как его любимая мама, как его немного строгий папа и, конечно, его всепрощающая бабуля.

– Тебе нужно отдыхать Борис, – сказал хирург, и Торопов почувствовал, как под маской, скрывающей лицо волшебного эскулапа, промелькнула усталая улыбка.

Боря дома. Он, наконец, среди своих друзей. Эти русичи, ну или не совсем русичи, были для парня ближе всего на свете. Доктор Кац, который оперировал его сутки напролёт, был для Бориса дороже миллиона или даже двух миллионов чистокровных норманнов. Торопов жив. Он свободен. Какое же всё-таки это счастье дышать полной грудью!

***

Наступила ночь. Борису сделали укол, после чего он проспал часов шесть. Но вдруг тревожное предчувствие пробудило его. Торопов проснулся среди ночи и не смыкал глаз. Он отчётливо помнил, что произошло в Валгалле. Как живые перед глазами стояли Один и валькирии. Глава «варягов» помнил имена воинов пронзающих его тело колючими мечами. А Угги? Тот викинг с черепом медведя вместо шлема. Семь раз Угги распиливал по живому Бориса. Садист, каких свет не видел. «Чтоб тебе пусто было! Да сражайся сколько угодно, псих ненормальный! – думал Боря. – А я всё, навоевался. Распущу «варягов», учиться пойду. Женюсь!».

С новыми мыслями и лежал, смотря в потолок Боря. Он действительно решил изменить свою жизнь. Парень понял, что злоба порождает ненависть, а причинённая боль жертве передаётся насильнику во сто крат сильнее. Каково? Тридцать лет, а только дошло до него. Ну, коль понял, уже прекрасно.

Раздумья Бориса прервал жуткий шорох за дверью его палаты. Боря прислушался. Неожиданно дверь распахнулась. На пороге стоял человек в белом халате. «Дежурный врач, – успокоил себя Борис. – Это всего лишь дежурный врач».

Доктор сделал несколько неспешных шагов к аппарату, поддерживающему здоровье Бориса. Человек в халате провёл пальцем по экрану, повторяя зигзагообразную шкалу биения сердца, и присел к кровати тяжёлого пациента.

– Ну, здравствуй, Тор, – улыбчиво сказал доктор и послышались до боли знакомые нотки в его издевательском голосе.

Боря всматривался в полумрак больничной палаты, но и этого света хватило Торопову, чтобы прочесть вышитое на халате имя – С. С. Одинцов. Холодный пот и боль снова подступили к телу. Что было сил, он схватился за белую простынку и, собираясь с силами, хотел крикнуть, вызывая помощь, но вышел лишь комариный писк.

– Думаешь, ты сбежал от меня, человек? – спросил доктор и приблизил лицо.

Одноглазый бог Один щурился и лукаво шевелил седыми бровями, подмигивая своему избраннику.

– Я пришёл, чтобы вернуть тебя в Валгаллу. Белые воины празднуют ночь. Викинги сражаются и ждут новых подвигов от тебя Тор. Нам скучно. Какой пир без тебя русский? Да никакого! – расхохотался Один и мимолётным взглядом извлёк заблудшую душу из расписного тела Бориса.