Читать книгу Апофиз: хроники черноты. Книга первая: Система карантина - Максим Вячеславович Орлов - Страница 1

Голос капитана

Пробуждение — это не свет. Это – Боль, с большой буквы, холодная и тихая, разливающаяся по нервным путям вместо крови.

Сначала – ледяной шок в жилах, когда ядро-реактор, хрипя и надрываясь, вталкивает в умирающие системы первую порцию энергии. Потом – мой собственный стон, звук, рвущийся сквозь горло, пересохшее за десятилетия искусственного сна. Я заставил веки открыться.

Надо мной мигала панель аварийного освещения, и ее кроваво-красный пульс был похож на удары уставшего сердца. Он отсчитывал секунды нашей агонии.

«Апофиз». Мой крейсер. Триста тысяч тонн титана, керамостали и человеческой гордыни, теперь – изуродованная скорлупа, затерянная в абсолютной, всепоглощающей тишине. И эта тишина была громче любого взрыва.

Память вернулась обрывками, словно обломки, выброшенные на берег сознания после кораблекрушения. Скачок. Рутинный варп-переход по маршруту «Хелиос – Внешнее Кольцо». За иллюминаторами – знакомое, усыпанное алмазами полотно Млечного Пути, растянутое в сверкающие полосы из-за эффекта сверхсвета. Потом – шторм.

Не шторм. Ад.

Компьютер даже не успел запищать. Просто пространство **разорвалось.** Не в метафорическом смысле. Я видел это на главном экране: гладкая ткань звездной карты вдруг поморщилась, почернела, и из черноты, более плотной, чем вакуум, вырвались щупальца искаженной гравитации. Они были видны – призрачные, мерцающие синевой Керра, спирали, ломающие свет. Наш варп-пузырь, этот хрупкий кокон законов физики, сжался, завизжал… и лопнул.

«Апофиз» выбросило, как щепку из жерла гиперпушки. Мир превратился в калейдоскоп безумия: звезды растягивались в радужные нити, пространство за иллюминаторами кипело и переливалось неестественным фиолетовым светом, предвещающим разрыв реальности. Светлана кричала что-то о коллапсе навигационных матриц, Глеб ругался, вытаскивая людей из разбитых ложементов. И сквозь вой сирен и гул надрывающегося корпуса я отдал последний приказ: «**Криокапсулы! Всем! Протокол „Вечный Дозор“!**» Чернота, живая и ненасытная, уже лизала броню мостика. Потом – ничто.

И вот теперь я здесь.

С трудом оторвался от койки, каждое движение отзывалось болью в закостеневших суставах. Дополз до панели, опираясь на холодную, покрытую инеем испарины стену. Включил резервный монитор.

И застыл.

Мы висели на низкой орбите, почти касаясь когтями верхних слоев атмосферы. Но это была не наша орбита. Планета внизу была чудовищна. Колосс. Газовый гигант, огромный, давящий своей массой саму мысль. Он не был красив. Его цвет – грязно-ржавый, с язвами бурь размером с континент, с вихрями, которые закручивались в медленные, вечные спирали, напоминающие слепые глаза. Он заполнял собой весь обзор, этот бездушный бог из водорода и гелия, и от него исходила тихая, неумолимая угроза. Он был могильным камнем для целых миров.

Я поднял взгляд. Звезды… звезд почти не было. Вернее, они были, но словно присыпаны сажей. Та самая Чернота. Она была не просто отсутствием света. Она была субстанцией. Тягучей, глубокой, словно бархатный покров, наброшенный на космос.

В привычных местах не сверкали знакомые созвездия Внешнего Кольца. Вместо них висели чужие, холодные огни.

И прямо перед нами, отдавая мертвенным, тусклым сиянием, висел крошечный, угасающий солнце – Тау Бета-2.

Карлик, холодный и старый. Его свет был не золотым, а болезненно-белым, как свет рентгена. Он не согревал. Он лишь подсвечивал наше одиночество.

– Компьютер, – прошептал я, и голос мой был крошечным в этой бескрайней гробнице. – Где мы?

Молчание. Потом – тихий щелчок. На экране, поверх изображения уродливого гиганта, поплыли строки данных. Зеленые буквы, безжизненные и точные, как надпись на надгробии.

>>> МЕСТОПОЛОЖЕНИЕ ОПРЕДЕЛЕНО.

>>> СИСТЕМА: ТАУ БЕТА-2. СЕКТОР: «ТЕМНЫЙ АРХИПЕЛАГ».

>>> КАТЕГОРИЯ: КАРАНТИН Z-9 (АБСОЛЮТНЫЙ).

>>> СПРАВКА: ЗВЕЗДНАЯ СИСТЕМА ИЗ 4 ПЛАНЕТ. КОЛОНИЗАЦИОННАЯ МИССИЯ «УТОПИЯ» (ЗЕМНОЙ АЛЬЯНС, 2098 Г.) ПРЕРВАЛА КОНТАКТ 12.11.2125. ПОСЛЕДНИЙ СИГНАЛ: НЕРАСШИФРОВАННЫЙ ПСИ-ВСПЛЕСК.

>>> РЕКОМЕНДАЦИЯ КОМАНДОВАНИЯ КОНФЕДЕРАЦИИ СОЛНЦ: ИЗБЕГАТЬ. НЕ ВХОДИТЬ. НЕ СКАНИРОВАТЬ. СЧИТАТЬ УТЕРЯННОЙ.

Тау Бета-2. Легенда. Страшилка для курсантов Академии. «Могила „Утопии“». Место, которое стерли из навигационных атласов, окружили бюрократическим молчанием и квадрантом карантина световых лет в радиусе. И мы, проклятые слепой удачей, материализовались прямо в его сердце. На орбите этого рыжего исполина, под тусклым взглядом умирающей звезды.

Я посмотрел в главный иллюминатор. Чернота космоса здесь была иной. Она не была пустой. В ней плавали странные, едва уловимые глазом завихрения, словно течения в чернильном океане. Она поглощала свет Тау Беты, не отражая, а втягивая его в себя. И мне показалось – нет, я понял— что она смотрит. На «Апофиз». На меня. Этот беззвездный, густой мрак был не фоном. Он был средой. И мы в нее вторглись.

Тишину на мостике разорвал треск короткого замыкания где-то в глубине корабля. Послышался прерывистый, едва живой гул гравитационных стабилизаторов, пытающихся удержать нас от падения в атмосферу гиганта. Корабль умирал, и эта система была его склепом.

Но мы были живы.

Я сглотнул ком в горле, ощущая холодную тяжесть ответственности, придавленную новым, леденящим грузом – грузом этой неестественной, наблюдающей Пустоты.

– Компьютер, – сказал я уже тверже, заставляя командирские интонации пробиться сквозь хрипоту. – Поэтапная активация экипажа из криосна. Начинай с первого пилота Солярис и научного руководителя Мыслина. И открой общий канал.

Я взял микрофон, глядя на свое отражение в черном стекле иллюминатора – лицо, изможденное сном и страхом, глаза, в которых уже горела не растерянность, а знакомая, острая решимость волка, загнанного в самый темный угол Вселенной.

Нажал кнопку. Звук моего дыхания на секунду заполнил эфир.

– Всем, кто слышит. Говорит капитан Илья Воронов. – Кризис миновал. Мы живы. Но мы не дома. «Апофиз» находится в системе Тау Бета-2,в абсолютно неизученном и враждебном пространстве. Корабль тяжело поврежден. Реальность здесь… иная. – Я сделал паузу, глядя на ту самую Черноту за окном. – Мы начинаем операцию не по ремонту. Мы начинаем операцию по выживанию. Приготовьтесь. Наш мир только что стал намного больше. И намного страшнее.

Я отпустил кнопку. Тишина, теперь уже нагруженная смыслом, вернулась. Но это была тишина перед бурей. Мы проснулись не просто в чужой системе. Мы проснулись в пасти чего-то древнего, темного и бесконечно чужого. И наш первый шаг – шаг в эту самую Черноту.

Наше путешествие только началось. И первая его глава была написана на языке тревожных огней аварийной панели под беззвездным, всевидящим небом Тау Беты.