Читать книгу Апофиз: хроники черноты. Книга первая: Система карантина - Максим Вячеславович Орлов - Страница 3

Шаттл «Зодиак» отстрелился от чрева «Апофиза» с глухим, невыразительным пыхтением импульсных двигателей. Он был похож не на спасительную лодку, а на осколок, отколовшийся от умирающей скалы. Илья Воронов, сидящий в кресле пилота, чувствовал эту метафору каждой клеткой.

За иллюминатором расстилался Элизиум

Сверху, с орбиты, он казался миром-раем: бирюзовые океаны, зеленые массивы континентов, разорванные лишь тонкими ниточками бывших мегаполисов. Но теперь, на снижении, открывались детали. Идиллия была обманчива. Зелень – слишком яркая, ядовито-изумрудная, лишенная полутонов. Океаны у берегов отливали неестественным фиолетовым, будто в воде растворялись тонны каких-то минералов. А города…

Городов не было. Были шрамы.

– Видите структуру? – голос Артёма Мыслина в шлемофоне звучал взволнованно-торжествующе, как у коллекционера, нашедшего редчайший экспонат на свалке. На его дисплее танцевали карты тепловых и металлических аномалий. – Точечные термоядерные удары. Не по жилым кварталам. По космопортам. По коммуникационным узлам. По главным энергостанциям. Это не бомбардировка. Это… лоботомия. Системное уничтожение всего, что связывало колонию с космосом и её собственным технологическим прошлым.

– Кто? – коротко бросил Глеб Береговой, его взгляд сканировал приближающуюся землю через прицел штурмовой винтовки. – Враги? Мятежники?

– Слишком чисто для боевых действий, – ответила Светлана Солярис, пилотируя шаттл в обход странных, закрученных по спирали грозовых фронтов. – И нет следов ответного удара. Как будто… как будто операцию проводили свои же. Чтобы что-то остановить. Или чтобы что-то не вырвалось.

Шаттл с шипящим протестом атмосферы вошел в плотные слои. И тут на них обрушился запах. Даже через системы фильтрации пробивался сладковато-гнилостный, одуряющий аромат цветущей плоти и влажной земли. Воздух за иллюминатором колыхался маревами.

Они приземлились на окраине того, что когда-то было космопортом «Утопия-1». Теперь это была равнина, усеянная оплавленными плитами и проросшими сквозь титановые фермы деревьями-монстрами с черными, маслянистыми листьями. Тишина была абсолютной. Не пела птица, не стрекотало насекомое. Лишь шелестели на ветру те самые листья, поскрипывали стволы.

Отряд высадился. Четверо людей в белых, герметичных скафандрах с символикой Конфедерации выглядели пришельцами с другой планеты. Что, впрочем, так и было.

– Биосигнатуры в пяти километрах к востоку, – доложила Солярис, сверившись с портативным сканером. – Группа из двадцати-тридцати. Примитивные тепловые следы, никаких электромагнитных излучений. Идут пешком.

– Выдвигаемся, – приказал Воронов. – Береговой, ты замыкающий. Никаких резких движений. Мы здесь гости. Непрошеные, но гости.

Они двинулись сквозь руины. Это было самое жуткое. Не хаос разрушения, а **порядок забвения**. Автомобили с открытыми дверями, покрытые толстым слоем похожей на мох лиловой плесени. Роботы-сервисники, застывшие в последних своих действиях – один так и держал в манипуляторе разбитую чашку. И везде – следы **после**. Кто-то аккуратно сложил в пирамиду композитные панели. Кто-то раскрасил оплавленный корпус шаттла ритуальными узорами из глины и сажи. На стене уцелевшего ангара гигантскими, неумелыми буквами было выведено: «ГЛАЗ ВИДИТ ТИШИНУ».

– Пси-фон повышен, – скрипнул в наушниках голос Берегового. У него был имплантированный пси-детектор. – Фоновый уровень. Не атака. Скорее… эхо. Как запах. Вся планета им пропитана.

И тут они вышли к ним.

**Элизианцы.**

Они стояли на опушке леса из черных деревьев, у ручья с фиолетовой водой. Около тридцати человек. И они не были дикарями в животных шкурах. Они носили лоскутную одежду из старых тканей, но сшитую аккуратно. Их оружие – заточенные куски арматуры, луки из гибких стволов. Но самое жуткое – их лица. Не агрессивные, не испуганные. **Пустые.** С отсутствующим, стеклянным взглядом. И невероятно старые для такого примитивного уклада жизни – морщины, седина, но движения легкие, как у детей.

Один из них, старик с седой бородой и глазами цвета тумана, сделал шаг вперед. Он поднял руку не в жесте угрозы, а словно ощупывая воздух между ним и пришельцами.

– Вы… пришли из-за Глаза? – его голос был хриплым, но язык – чистейший, архаичный вариант стандартного, без сленга и неологизмов последних веков.

Воронов обменялся взглядами с Мыслиным. Ученый замер, как охотничья собака на стойке.

– Мы пришли с корабля, – осторожно сказал Воронов через внешний динамик, понизив громкость. – Мы ищем… информацию. Помощь.

– Корабль, – повторил старик, и в его глазах промелькнуло что-то вроде отдаленного воспоминания. Боль. – Корабли приносят Шепот. Шепот будит Глаз. Вы должны уйти. Или замолчать.

– Какой Глаз? – не удержался Мыслин, сделав шаг вперед. Береговой тут же насторожился.

Старик и вся группа позади него вздрогнули, как один. Некоторые закрыли уши ладонями.

– **Не спрашивай!** – прошипел старик, и в его голосе впервые пробился животный ужас. – Вопрос – это Шепот! Мысли – это Шепот! Воспоминания – это самый громкий Шепот! Он слышит! Он всегда слышит!

Он показал пальцем в небо. Не на солнце. На тот участок, где даже днем висела густая, лишенная звезд Чернота.

– Ночной Глаз. Он спит. Мы молимся, чтобы он спал. Мы… – он сделал усилие над собой, – мы **забыли** огненные колесницы и говорящие камни. Мы забыли имена звезд. Мы едим тихие плоды и ловим немых рыб. Мы не думаем о том, что было. И Глаз не замечает нас. Уходите. Ваши мысли… они кричат. Вы разорвите Полог Молчания.

В этот момент Воронов все понял. Это не деградация от незнания. Это **осознанный регресс**. Цивилизация, которая добровольно отринула технологии, сложные мысли, память, чтобы стать невидимой для чего-то в космосе. Чтобы не стать добычей.

– Нам нужны части для нашего корабля, – попробовал Воронов, используя простые, конкретные слова. – Металл. Энергия. Чтобы улететь и никогда не возвращаться.

Старик покачал головой с бесконечной, вселенской усталостью.

– Металл шепчет. Энергия поет. Все, что помнит прошлое – опасно. Идите туда. – Он махнул рукой в сторону гигантской, полуразрушенной структуры на горизонте, похожей на древний реклоайзер. – Дом Безумных. Там те, кто не смог забыть. Они хранят Проклятые Сны. Они… ближе к Глазу. Вы – как они. Идите к ним. И оставьте нас в тишине.

Он повернулся и, не оглядываясь, повел свое племя прочь, в глубь черного леса. Они ушли бесшумно, растворившись в тенях, словно призраки.

Отряд стоял в гнетущем молчании.

– Добровольная лоботомия целого мира, – прошептал Мыслин. Его научный восторг сменился леденящим ужасом открытия. – Они не деградировали. Они **сбежали**. В примитив. Чтобы спастись. От чего?

– От того, что выжгло их орбитальные станции и заставило их себя же бомбить, – мрачно констатировал Береговой. – Капитан, эти «Безумные»… если они хранят технологии…

– …то они либо мертвы, либо опасны, – закончил Воронов. – Но другого выбора у нас нет. Мы не можем забыть, как они. Наш «шепот» уже привлек внимание. Нам нужно то, что они прячут.

Солярин, все это время молча изучавшая сканер, подняла голову.

– Илья. Эти растения… черные деревья, лиловая плесень. Они… – она запнулась, – они показывают слабую пси-активность. Не животную. Растительную. Как будто вся биосфера здесь впитала этот «Шепот» и транслирует его дальше. Это не просто метафора. Атмосфера буквально враждебна сложной мысли.

Воронов посмотрел на «Дом Безумных» – мрачное, уродливое сооружение на горизонте. Затем на небо, где в бархатной Черноте уже проступали первые, чужие звезды.

Они пришли за спасением. Они нашли предупреждение, высеченное на костях целой цивилизации. И теперь им предстояло идти в самое сердце этого безумия – туда, где память считалась проклятием.

– Выдвигаемся, – сказал капитан, и в его голосе не было ни страха, ни сомнений. Только холодная решимость. – К «Безумным». Посмотрим, что осталось от тех, кто предпочел помнить.

Возвращение на «Апофиз» было молчаливым. Шаттл, покрытый липкой пыльцой черных деревьев и микрослоем фиолетовой «росы», стыковался с крейсером, который теперь казался хрупким убежищем. Как только давление выровнялось, Береговой, не снимая скафандра, отправился в медотсек.

Автоматические браслеты-жгуты на ноге работали, но требовалась дезинфекция и проверка на возможные патогены. Воронов отдал приказ о тщательном карантине всего, что было на скафандрах. «Зодиак» отправили в изолированный док на внешней обшивке.

Светлана, изучая данные, тяжело вздохнула:– Перелет до третьей планеты, Силенция… На остатках импульсной тяги, с учетом гравитации газового гиганта, займет почти трое суток. И съест около 15% от наших текущих энергорезервов. Мы сожжем топливо, которое могло бы питать регенераторы воздуха на недели.– Альтернатива – ждать здесь, пока «Падальщики» не решат проверить и наш корабль, или пока мы не сойдем с ума от этого пси-фона, – мрачно ответил Воронов, глядя на планету в иллюминатор. – Мы сделали первый шаг. Теперь нужно сделать второй. К «Безумным». Готовьте расчет прыжка.