Читать книгу Любовь по-немецки - Мара Дорст - Страница 13

Хотя я много раз порывалась разорвать мою помолвку, Карстен проявил настойчивость и упорство, убеждая меня в том, что я должна выйти за Йенса замуж. Это давалось ему нелегко, потому что попытки Йенса оказывать на меня давление в этом вопросе приводили к естественной реакции сопротивления у меня. Я спорила, бунтовала и вовсю проявляла свой бурный нрав, который немецкие мужчины приняли за «русский темперамент», а за мной навсегда укоренились прозвища «Циге» («Коза») и «Файервумен» («Женщина-огонь»). Не знаю, для кого Карстен старался больше, для Йенса или для себя, ведь мое замужество также было в его интересах. Через другого мужчину, который нес на себе все бремя финансовых расходов, а также брал на себя решение всех юридических вопросов, он получал в свое распоряжение женщину, которую он желал, ничем себя не обременяя.

События моей жизни разворачивались столь стремительно, что я просто не успевала их анализировать. А мольбы Карстена, заверения обоих мужчин, что он всегда будет в нашем союзе, а главное – вспыхнувшая между нами страсть, в конце концов убедили меня принять предложение руки и сердца Йенса Хааса.

В Германии очень развита сеть фирм, специализирующихся на браках в Дании. Многие из них «крышуются» русскими. Это очень прибыльный бизнес, и я объясню почему. Если вы не гражданка страны ЕС, а так же, как и я, живёте в России, то для заключения брака с немцем по всем правилам вам потребуется сначала получить визу невесты в германском посольстве в Москве. Вам предстоит соблюсти кучу формальностей и пройти несколько унизительных собеседований на проверку ваших отношений с будущим супругом, чтобы получить эту визу. Вам может понадобиться предоставить вашу переписку и распечатку телефонных переговоров, ответить на вопросы о вашей совместимости в постели, и, как правило, ваши поездки к будущему мужу не должны ограничиваться одним единственным визитом, как это было у меня. При этом никто не гарантирует, что вам не будет отказано. Но если же все-таки вы получили желанную визу, вы приезжаете в Германию и заключаете брак в местном загсе. Единственным плюсом всей этой ситуации является то, что вам уже не понадобится виза на воссоединение семьи, и с момента заключения брака в Германии вы на законных основаниях остаетесь при своём муже, ожидая вида на жительство.

Брак в Дании освобождал от всей этой утомительной волокиты. Все, что требовалось на момент бракосочетания, – это обычная действующая шенгенская виза, паспорта брачующихся и, в случае наличия предыдущего брака, переведенное на немецкий язык и заверенное нотариально свидетельство о разводе с обязательным апостилем. При этом брак, заключенный в Дании, и выданный датским загсом сертификат имели такую же законную силу, как и брак, заключенный в Германии, и признавались всеми немецкими инстанциями.

Однако после такого брака мне необходимо было до окончания моей шенгенской визы вернуться в Россию и подать заявление на получение национальной визы по воссоединению семьи. И всё же это был весьма упрощенный вариант по сравнению с предыдущим.

Ещё во время моего пребывания в России Йенс вел переписку с одной из таких брачных фирм и внёс залог в 300 евро, получив в ответ гарантированное место и дату нашей свадьбы. Оставшаяся сумма в 1500 евро должна была быть внесена непосредственно перед церемонией.

Накануне события, а именно 23 ноября в ночь, за нами заехал большой чёрный «мерседес» -минивэн, за рулём которого сидел Игорь Беккер, один из сотрудников фирмы, имя которого мне было известно по переписке с ним Йенса. Мой будущий муж регулярно высылал мне копии всей переписки с брачным агентством, чтобы я не могла усомниться в серьезности его намерений. Игорь оказался высоким интересным мужчиной лет сорока. Он очень бегло говорил по-немецки, но с таким ужасающим акцентом, что в первый момент мне показалось, будто звучит русская речь, и только прислушавшись, я поняла, что он произносит немецкие слова.

В автомобиле уже находилась молодая пара, проделавшая путь от самого Мюнхена. По дороге в Данию, в Гамбурге и Фленсбурге (городе на самой немецко-датской границе), мы подобрали ещё две пары, и в конце пути наш автомобиль был полностью укомплектован новобрачными.

Германия делится на несколько федеральных земель. Такое разделение осталось ещё со времён феодальной раздробленности, когда страна была поделена на самостоятельные княжества. Коммуна Бад Бодентайх, округ Ильцен, расположена в земле Нижняя Саксония. Отсюда рукой подать до Дании – по крайней мере, по русским меркам. Нам предстояло всего около пяти часов езды до датской границы. Однако для моего будущего мужа такое путешествие казалось очень далёким и утомительным.

Всю дорогу он нервничал и грыз свои леденцы, изводя соседей своей бесконечной болтовней, которая, видимо, успокаивала его нервы. При этом он постоянно пялился на меня, и я не могла повернуть голову вправо, чтобы не натолкнуться на его безумно-восторженный взгляд. Даже наши спутники, большинство которых разговаривали по-русски, заметили: «Он так влюбленно смотрит на тебя!» В конце концов я просто не выдержала и скрестив руки показала Йенсу: «Нет, капут, прекрати!» В дороге у меня не было интернета, чтобы воспользоваться переводчиком, и я изъяснялась знаками или прибегала к помощи наших соседей по путешествию, которые все, кроме меня, владели немецким языком, чтобы сказать моему будущему мужу что-то важное.

Когда занялся рассвет, я с любопытством вглядывалась в пейзажи, проносившиеся за окном. Все было для меня новым и интересным. Игорь гнал на скорости около 150 и выше, при этом умудряясь разговаривать по мобильнику. Он ловко лавировал между проходящих мимо автомобилей, не прерывая своего общения по телефону. Для Йенса, который редко выбирался из Бад Бодентайха, да и вообще привык к спокойной размеренной немецкой езде, стиль вождения Игоря казался чем-то запредельным. Кстати, бывший полицейский, Йенс, к моему удивлению, не имел водительских прав и не умел управлять автомобилем. Он трясся от страха, когда мы на бешеной скорости шли на обгон, в то время как уже совсем невдалеке нам навстречу неслись другие автомобили. Йенс ещё долго потом вспоминал «крейзи» Игоря и его «русскую езду», что неимоверно смешило меня. Для меня поездка в Данию имела только приятные ассоциации, а стиль управления автомобилем, который демонстрировал наш куратор, был совершенно обычным делом для меня. Пожалуй, Юра водил машину ещё более агрессивно.

Датская граница с Германией оказалась всего-навсего контрольно-пропускным пунктом, вроде тех, что в моих краях отделяют Ставропольский край от Карачаево-Черкессии: просто проверка паспортов, никаких штампов и отметок. Парни в зелёных беретах осведомились о цели нашего путешествия и о пункте назначения и пожелали нам доброго пути. В семь часов утра мы прибыли на побережье, где должны были совершить пересадку на паром до острова Эрё.

Эрё является одной из самостоятельных датских коммун, которая специализируется на заключении браков. Так сказать, «свадебный» остров. В ответ обязательным является соблюдение условия двухдневного проживания на территории острова для пополнения городской казны. Именно за счёт туристического и свадебного бизнеса и существовала эта территориальная единица.

В конце ноября на побережье Балтийского моря, мягко говоря, прохладно. Паром должен был прийти только через час, к восьми утра. Я вышла из машины, чтобы найти туалет, однако здание морского вокзала было закрыто и окна его были темны. Мужчинам проще. Они прятались за стену и мочились там же. Женщины вынужденно терпели.

Наконец, паром прибыл. Погода становилась все сквернее, ветер усиливался и на море ожидался шторм.

Я впервые путешествовала на пароме. Гигантская посудина причалила к берегу. Раскрыв железную пасть, она поглощала в свою утробу один за другим автомобили, уже скопившиеся в очереди. Заехав внутрь, мы высадились из мерседеса и по узкой железной лесенке поднялись на верхнюю палубу. Это было крытое помещение с большими окнами по всему периметру. Здесь было уютно и тепло. Деревянные столики и стулья, мини-бар посередине и долгожданный туалет. За одним из столиков сидели члены команды: бородатые мужчины в спецовках. Я смотрела во все глаза: они вызывали у меня ассоциации с какой-то книгой из моего далекого детства, где персонажем был бородатый рыжий шкипер с неизменной трубкой во рту.

Я и Йенс присели за один из столиков. Шторм усиливался, и даже у причала паром сильно покачивало. Когда же мы вышли в открытое море, палуба уже ходила ходуном. Я ещё в машине пережила приступ мигрени, которую заглушила таблетками, кроме того, позади была бессонная ночь. Я была более чем уверена, что меня начнёт выворачивать наизнанку. Тем более что по палубе уже скитались несчастные бедолаги с зелеными лицами, сжимая в руках бумажные пакеты, которые команда предусмотрительно разложила на каждом столике. Однако, к моему изумлению, мой вестибулярный аппарат выдержал, а лёгкую тошноту можно даже не брать в расчёт. Я восхищенно наблюдала, как морские брызги с размаху бьют в иллюминатор, расплываясь по стеклу и отползая шипучей пеной. Стальной цвет неприветливой Балтики со всех сторон и гребни волнующихся вод без конца и без края. Земли не было видно, мы находились в открытом море. Это было грандиозно. Пожалуй, подумала я, ради одного этого путешествия уже можно было выйти замуж.

Через полтора часа вдали показалась датская земля. Её очертания неумолимо приближались к нам, и наконец я отчетливо увидела изрезанные границы берега с многочисленными маленькими бухтами, в которых теснились пришвартованные яхты и катера, большой маяк и пузатую мельницу с лопастями, столь характерную для пейзажа Дании.

Мы прибыли на остров Эрё.

Снова погрузившись в машину, мы отправились к месту нашего бракосочетания. Само событие было назначено на завтра, но сегодня мы должны были появиться в загсе, чтобы подтвердить своё присутствие и отдать документы.

Загс представлял собой вполне заурядную постройку в форме русской буквы Г. Одноэтажное желтое кирпичное здание, внутри все довольно аскетично. При входе на стене справа портрет действующей королевской четы, под ногами коврик со словами «Добро пожаловать» на английском. Затем просторное помещение со множеством столов и лавочек, разделенных между собой перегородками. Очень много людей – сразу видно, что дело поставлено на поток. Здесь я увидела совершенно экзотические интернациональные пары: белые девушки с неграми, европейцы с азиатками, азиатки с арабами. Люди всех цветов кожи и всех вероисповеданий приехали на этот остров, чтобы заключить брак, который по каким-то причинам был невозможен в их стране. Встречались даже гомосексуальные пары. Демократичная Дания открывала двери для всех желающих, только платите деньги.

После выполнения необходимых формальностей, которые заключались в сдаче документов и окончательном расчёте с фирмой Игоря, нас отвезли в маленькую гостиницу на побережье. Мы были свободны до завтрашнего утра. Сбор был назначен на 9 часов, бракосочетание начиналось в 10, а уже в 12 часов мы должны были снова погрузиться на паром и отправиться домой. Наша с Йенсом комната представляла собой помещение в мансарде со скошенными под углом потолками и единственным узким окном, которое выходило во внутренний дворик. Телевизор, холодильник и туалетная комната. Все скромно. Банка из-под кофе, которая стояла на холодильнике, оказалась пуста, равно как и сахарница. Приняв душ, мы с Йенсом решили прогуляться по городу и заодно пополнить наши продуктовые запасы.

Узкие улочки, мощёные булыжником мостовые, выставленные перед каждым домом корзинки с маленькими ёлочками или рождественскими игрушками, рисунки на стенах домов. В каждом окне тоже рождественская символика: шарики, фигурки Санта-Клауса, мерцающие звёздочки, – мне здесь очень и очень нравилось, гораздо больше, чем в Германии. Я думала о том, что я нахожусь в стране, которая является родиной Ганса Христиана Андерсена, на сказках которого я выросла. И хотя остров Эрё был всего лишь маленьким фрагментом датского королевства, я чувствовала себя окунувшейся в атмосферу чужой удивительной страны, и мне казалось, будто мне снится волшебный сон.

В супермаркете Йенс купил кофе, энергетические напитки, без которых он не мог прожить и дня, и гамбургеры. Интересно, что Дания, входящая в состав Евросоюза, использует две валюты: единую европейскую и свою местную. Так, оплатить покупки можно было евро, но сдачу давали кронами. Я взяла себе сдачу в качестве сувенира, так как больше мы нигде не могли использовать эти деньги, они были бесполезны в Германии.

Вернувшись в наш скромный отель, мы пообедали купленными гамбургерами и легли спать. Было около трёх часов дня, но позади была бессонная ночь и долгое путешествие, и мы очень устали. К моей радости, кровати в номере стояли раздельно, и мне не пришлось терпеть тело моего будущего мужа рядом с собой.

Вечером мы снова вышли на прогулку. В темноте мы прошлись по набережной, спустившись к корабельным верфям. В темноте залива, освещаемой скудным светом фонарей, покачивались пришвартованные к берегу многочисленные шхуны, ялики, и яхты всех видов и мастей. Рыболовный промысел также являлся одним из источников дохода для местного населения, поэтому многие жители острова держали свои лодки.

Утром все новобрачные были в сборе. Никаких свадебных платьев и торжественных костюмов, все очень по-будничному. Костюм был только у Йенса: он купил его по настоянию своей мамы в одну из наших поездок в Ильцен. Конечно, я тоже слегка принарядилась. Я взяла с собой из России белое кружевное мини-платье, которое надевала в офис. В принципе, оно неплохо смотрелось и на свадебной церемонии, если бы не одно «но»: у меня не было туфель. Мои тёмно-коричневые сапоги совершенно не гармонировали с белоснежным платьем. А Йенс не счёл нужным приобретать мне новые туфли для этого случая, ограничившись покупкой белых колготок невесты.

Впрочем, эта дисгармония в моём ансамбле не сильно беспокоила меня. Я не относилась к моей предстоящей свадьбе как к чему-то особенному. Для меня это была просто формальность, выполнение обряда, необходимого для того, чтобы получить возможность жить в Германии и быть рядом с Карстеном. Йенс, однако, сильно волновался. Несмотря на семь лет совместной жизни с Леа, он никогда не был женат. Брак со мной был первым официальным оформлением отношений в его жизни, и он отнёсся к этому очень серьёзно, как настоящий жених. Моё ледяное спокойствие удивляло и обижало его.

Когда подошла наша очередь, меня еле нашли, потому что я, как всегда, отправилась на перекур. В комнате за большим столом женщина в бордовой кожаной куртке зачитала нам торжественную речь и, постоянно коверкая мою довольно-таки простую фамилию, попросила расписаться в документах. Всё, как в России: стандартный вопрос «Согласны ли Вы, фрау Аверина, стать женой Йенса Хааса…», «Обменяйтесь кольцами» и заученные фразы поздравления. Один нюанс: так как я не знала языка, мне полагалось проводить процедуру в присутствии переводчика. За дополнительную плату моим переводчиком согласился быть Игорь. Он же снимал церемонию на мой телефон, делая одновременно видео и фото.

После проставления подписей под документом, обмена кольцами и поцелуя, с которым я, кстати, поторопилась, нам предложили выпить по бокалу вина вместе с понятыми, двумя мужчинами преклонных лет. Не дожидаясь, пока остальные пригубят свои бокалы, я «ухнула» свою порцию одним махом по русской привычке, чем немало смутила присутствующих. Все неловко засмеялись, а Йенс разрядил обстановку, пошутив, что его новоявленная жена просто слишком взволнована.

Итак, дело сделано – «фертих», как говорят немцы. Нам выдали красочный сертификат (аналогия русского свидетельства о браке) на трёх языках: немецком, французском и английском в двух экземплярах. Один для моего уже мужа, другой для меня. Данный сертификат действителен во всех странах Европы, однако для признания его законным в России я должна была иметь апостиль министерства Дании. Игорь взялся решить и этот вопрос, обещая всё уладить в максимально короткие сроки, однако мой муж пожалел денег и сказал, что решит это сам через официальный сайт министерства.

«Ну, как хотите, – обиделся Игорь, увидев, что заветные дополнительные 300 евро уплывают из его рук. – Только учтите, что впереди рождественские праздники и вы потеряете драгоценное время».

На обратном пути во время морского путешествия стояла прекрасная солнечная погода, полный штиль. Оказалось, что Балтийское море может быть не только серым. В этот раз его бездонная глубина носила насыщенный тёмно-синий оттенок, переходящий в бирюзовый. Я вышла на открытую палубу. Несмотря на ветер, пытающийся сбросить капюшон с моей головы, я наслаждалась видом открытого моря и вдыхала полной грудью свежий морской воздух. Наш паром с лёгкостью разрезал водную поверхность, мы шли на довольно-таки большой скорости. Мой муж сделал несколько моих фото под датским флагом (белый крест на красном полотнище), реющим тут же на палубе. Это были одни из самых удачных моих снимков, которые я послала моим сыновьям. Им же я отправила сообщение о том, что я вышла замуж, и фотографию моей правой руки с обручальным кольцом на ней. Мои родители по-прежнему оставались в неведении, полагая, что я корплю над работой в командировке одном из офисов Саранска.

Вернувшись домой около десяти вечера, мы обнаружили, что на нашей кровати разложены лепестки роз в форме сердца и внутри него буквы «J + M», а в гостиной на софе лежало в аккуратных стопочках свежевыстиранное бельё, приятно благоухающее дорогим кондиционером. Карстен, как всегда, заботился о нас.