Читать книгу Моя милая стерва. Дневники охотницы за женихами. Том 2 - Марджи Филлин - Страница 2

«Ожерелье плавающие кристаллы» © 2016 AW

– Спасибо Вам огромное за мячик, я уж, было, потеряла всякую надежду поймать его, – искренне благодарила меня подбежавшая высокая стройная белокурая незнакомка.

Я, слегка удивившись, протянула ей огромный яркий лёгкий мяч, прилетевший на пенящихся океанских волнах почти прямо мне в руки.

Забирая свой мяч из моих рук, незнакомка-американка словно оправдывалась:

– Такие волны cильные и ветер с океана… Мяч внезапно укатился и полетел так быстро, что мне его никак было не догнать. А я не могу надолго оставлять маму одну на берегу. Вон она там сидит в своём кресле. Видите? Я часто приезжаю сюда из Беверли Хиллз, именно на этот пляж в Малибу. А Вы тоже любите это местечко?

– Ой, держите свою шляпку, а-то ведь улетит! – и приветливая симпатичная незнакомка подхватила слетевшую с моей головы кокетливую соломенную шляпку.

– Спасибо, – ответила я, улыбаясь. – Мы с сыном подумали, что это дети, наверное, потеряли такой необыкновенно-яркий красивый мячик и мы уже собрались отнести его спасателям.

– А вы откуда приехали? У Вас такой красивый лёгкий акцент, – вдруг поинтересовалась женщина.

– Из России, из Санкт-Петербурга.

– Вау! Вы совсем на русскую не похожи. Я приняла Вас за скандинавку. И давно вы здесь живёте?

– Два с половиной года.

– Нравится?

– Очень!

– Я никогда не была в Петербурге (прим. Санкт-Петербурге), но знаю про Эрмитаж и наслышана о необыкновенной красоте вашего города. Знаете, в Санта Монике много русскоязычных живёт и работает – образованные, умные талантливые люди!

А Вы бывали в Беверли Хиллз? – снова поинтересовалась незнакомка.

Так разговор продолжился и мы, вдыхая свежесть тёплого, солёного тихоокеанского ветра, неспеша зашагали вдоль берега по мокрому, но твёрдому и хрустящему под ногами песку.

– Да, конечно, мы туда часто ездим. Я и замуж там вышла.

– За американца? В Беверли Хиллз? Вот это да! А где церемония проходила?

– Ах, эта свадьба! – ответила я и заулыбалась – Всё было очень просто. Мы быстро расписались в местном муниципалитете. Вот и всё. А вы знаете, как в России свадьбы играют? Никогда не слышали?

Она покачала головой.

– Иначе, чем в Америке?

– Да. Даже в песнях поют о широте и размахе русских свадеб.

И я по-русски, слегка напевая, прочла ей следующее:

«Был жених серьёзным очень, а невеста

Ослепительно была молодой.

И эта свадьба, свадьба, свадьба пела и плясала

И крылья эту свадьбу вдаль несли.

Широкой этой свадьбе было места мало

И неба было мало, и земли.»

A потом быстро рассказала на английском, о чём эта песня и добавила:

– Прямо как вашему улетевшему мячику. И неба мало, и земли.

Американка тут же уловила смысл песни и пришла в восторг. Через несколько минут она уже с энтузиазмом дирижировала и, хохоча, старалась повторять за мной слова: «А где-то cвадь-ба, свадь-ба, свадь-ба пе-ла и пля-сала. И кры-лья э-ту свадь-бу вдаль нес-ли…»

Так я познакомилась с Джой – жизнерадостной виолончелисткой, безумно любящей жизнь и окружающий её мир. Она работала в одном из Лос-Анжелесских оркестров, вместе с которым постоянно колесила по просторам Америки и Канады. Она cразу же влюбилась в творчество Муслима Магомаева, услышав его «Cвадьбу» и поcмoтрeв видеоклип «Чёртово Колесо» на Ютьюбе (прим. Видеосервис YouTube).

– Марджи, какой восхитительный, потрясающий, неповторимый баритон. А мужчина? Красавец и талантище! Давай как-нибудь съездим в Санта Монику, покатаемся на американском Чёртовом Колесе и споём там русское «Чёртово колесо».

– Окeй. Конечно, давай! Я не против.

И однажды вечером нас действительно так сильно закрутило над Тихим океаном на Чёртовом Колесе, что мы и вправду стали громко распевать:

– Но я лечу с тобой снова… я лечу… эх! И одно слово я кричу – кричу люблю – и лечу я к звёздам, и кричу люблю!

На выходе с Чёртова Колеса охранники поинтересовались, о чём же мы так дружно пели и Джой с гордостью ответила:

– О любви, ребята!

– Марджи, а на твоей американской свадьбе кто-нибудь пел? – cпросила Джой, когда мы отправились на парковку.

– Разве что птицы, – пошутила я. – Точно помню, что я сама щебетала в самое ухо своему жениху слова клятвы, быстро повторяя их за сотрудницей муниципалитета, ведущей церемонию нашего бракосочетания.

– И, представляешь, Джой, вместо «мой законный супруг» (прим.: lawfull – лофул) произнесла «мой ужасный супруг» (прим.: awfull – офул). Как в воду тогда глядела!

– Ничего себе! Невероятно! – воскликнула Джой.

– Я от волнения не расслышала и в голове тогда пронеслось: «Если фраза „И в горе и в радости“ произносится, наверное, и „yжасный супруг“ считается нормой.» Не могла же я остановить торжественное чтение из-за того, что я – невеста – что-то не расслышала или не поняла. Хотя?

– Хотя можно было, – закончила вместо меня Джой, – и было бы совсем по-голливудски, как в кино. Настоящий Голливуд рядом, а там же всё понарошку.

– Но меня ведь не остановили.

Мы с Джой накоротке переглянулись и я продолжила рассказ.

– А вот мой новоиспечённый супруг по окончании церемонии, конечно же, сразу спросил:

– Почему ты сказала «офул» вместо «лофул»?

– Мне стало не по себе от такой вот моей грубой ошибки и нелепости ситуации. Я и сама была искренне удивлена, повторяя слова, зачитываемые специально для меня, но правильный вариант в тот момент на ум не пришёл. Я так и объяснила мужу. Мы посмеялись, в шутку всё перевели. Вспомнили, как я, однажды работая в саду, перепутала значение английских слов и назвала муравьёв «задницами».

Вот как это было.

– Кругом asses (прим.: задницы), они повсюду, да ещё и разноцветные к тому же. Я раньше таких и не видела! Все – разных размеров. Вот, смотри, носятся как сумасшедшие! – рассказывала я ceрьёзному Дэну, а он сразу-то не совсем понял о ком я и, что имею ввиду.

Но через пару минут всё-таки до него дошло. И тогда он громко захохотал.

– Где, где они? Разноцветные, говоришь? Покажи-ка мне хоть одну задницу в моём саду! Одну-то я уже, точно нашёл! – и Дэн cлегка шлёпнул меня по попе.

Джой весело засмеялась.

– Ну с муравьями понятно, – размышляла она, открывая дверь машины. – Я их и похлеще, чем задница назвала бы! А вот с «ужасным» cупругом, да ещё в момент регистрации брака. Хм.

Джой призадумалась на секунду и лихо вырулила на шоссе на своём суперском нежно-голубом кабриолете Мустанг.

– Cлушай, Марджи, это же у тебя на каком-то бессознательном уровне вырвалось и, по-видимому, неспроста в такой важный и ответственный момент. Ты когда-нибудь до свадьбы думала, что Дэниэл ужасный? Или он вёл себя как-то по-дурацки, приводя тебя в тихий ужас?

Не успела я и рта открыть, чтобы ответить Джой на этот вопрос, как нас оглушили резкие визжащие сирены пожарных машин, а в темноте засветились и закрутились их яркие мигалки. Мы были вынуждены тут же остановить машину для беспрепятственного проезда пожарных и полиции. В тот же момент мы почувствовали едкий запах дыма. Я закашлялась, а Джой стала руками тереть глаза.

А ведь в день нашей свадьбы, когда мы вышли из ресторана «Дольче Вита» (Сладкая жизнь – La Dolce Vita), отпраздновав наше бракосочетание, в Беверли Хиллз тоже что-то внезапно загорелось. Улицы были перекрыты пожарными и полицией, а дым пеленой расстилался повсюду. Я тёрла глаза и сильно кашляла.

– Конец сладкой жизни – начало туманной? – грустно пошутила я.

– Ага, вместе со мной – твоим законным ужасным мужем, – Дэниэл обнял меня и улыбнулся.

Мимо в дымовом тумане прямо по тротуару промчалось несколько байкеров. Cлегка задев нас и других прохожих, но к счастью никого не сбив и не покалечив, они сиюминутно испарились. Но рёв моторов и грубая нецензурная брань cильно ударила по ушам:

– Отъ… бись от меня, думал нае… ал меня, сукин сын!

Ах, эта свадьба!

Единственным гостем, а заодно свидетелем и фотографом на нашей свадьбе был Cлава – мой сын. И хотя детям до двадцати одного года распивать спиртные напитки в Америке запрещено по закону, Cлава выпил бокал шампанского в Cладкой Жизни вместе c нами. Свадьба же! Мама замуж вышла.

– За нас, Марджи, за нас с тобой! – торжественно, серьёзно и волнительно произнёс Дэниэл, всего лишь час тому назад официально ставший моим законным супругом. Он высоко поднял бокал шампанского.

– За нас, за мою русскую жену и нашу молодую семью и, конечно, за меня – твоего ужасного cупруга! – протостовал Дэниэл.

Он засмеялся, залпом выпил шампанское и не успел поставить пустой бокал на стол, как длинная хрупкая ножка этого бокала неожиданно отвалилась, со звоном упала на пол и вдребезги разбилась. Следом на мелкие кусочки разлетелся и сам бокал.

– У нас в России традиция. В день свадьбы молодожёны разбивают на счастье бокалы из-под шампанского, впервые одновременно выпитые ими. А у тебя он сам разбился, – успокаивала я обескураженного, но весёлого Дэна, пока официант быстро и ловко убирал осколки стекла.

– Ты сам-то не порезался?

– Да нет, всё окей! Ещё один бокал, пожалуйста! – обратился Дэн к официанту, а потом и ко мне.

– Марджи, cмотри! За соседним столиком сидят три очень богатые женщины. У всех сделано по несколько пластических операций на лице. Выглядят дамы ужасно-отвратительно. А сами уверены, что – красавицы.

Официант весело преподнёс нам бутылку французского шампанского в счёт ресторана, специально для новобрачных. O-xo-xo-xo!

– Cюрприз от нашего ресторана и лично от меня вам, ребята!

– Здорово! Cпасибо огромное. Как приятно! – мы поблагодарили официанта.

И незаметно выпили шампанское до самой последней капли.

– Здесь таких красавиц много, к тому же, эти три наверняка cтрадают анорексией.

Дaмы действительно очень сильно привлекали внимание моего мужа и oн воодушевленно продолжал:

– Им жевать из-за пластики трудно, вот увидишь, через несколько минут они, одна за другой побегут в туалет, пищу выплёвывать. Я за ними давно наблюдаю.

– Хм, – я слегка удивилась объектам наблюдения и теме разговора, выбранным моим супругом в день нашего бракосочетания, но сама всё-таки обратила cвой взор на дамочек.

Действительно, через несколько минут эти чересчур ухоженные дамы неопределённого возраста и болезненно-некрасивой худобы, в дорогих одеждах «от кутюр», украшенные не только косметикой, но и огромными оригинальными перстнями на пальцах и толстыми золотыми браслетами на руках; эти дамы, с набитыми как у хомяков щёчками, молча, по очереди стали удаляться в туалет и возвращаться за свой столик, но уже c осунувшимися лицами. Они сразу же начинали что-то живо и радостно обсуждать между собой и весело заразительно смеяться.

Пока я их разглядывала, у Дэна очень громко зазвонил телефон. Нет, его никто не поздравлял.

– Да, мама! Да. Да. Я перезвоню через пять минут, – yслышала я.

– Марджи, Слава, нам пора! – мой муж тут же обратился к нам обоим. – Мама очень волнуется за свою машину, не разбил ли я её в пути, хм, и требует её назад как можно быстрее. Ей самой вдруг экстренно зачем-то понадобилась машина.

Мы вышли из ресторана в дымный туман. Добрели до парковки, сели в любезно предоставленную нам машину моей свекрови и поехали на океан в Санта Монику, как заранее и планировали.

У Дэна снова резко зазвонил телефон. Он извинился, остановил машину и вышел из неё.

– Немедленно возвращайся, пока не врезался куда-нибудь, чёрт тебя побери! Мне моя машина нужна! – В открытое окно автомобиля из телефонной трубки Дэна доносились раздражённые и категорически настойчивые крики-требования Мириам – моей свекрови.

– Хорошо, мама. Не волнуйся. Я возвращаюсь! – очень вежливо и спокойно ответил Дэн.

Мириам в тот день понятия не имела о том, что её сын только что женился. Дэн скрывал от неё и то, что машина ему понадобилась исключительно из-за важности дня и знаменательности события.

– Я хочу, что б мы поженились с тобой, а моя больная мать может всё испортить и не позволить мне этого сделать. Она умеет колдовать, поэтому я ей пока не буду говорить о нашей свадьбе, но машину она мне на денёк даст!

Такое вот несколько странное разъяснение услышала я от Дэна накануне нашей свадьбы.

– Так будет лучше для всех, Марджи!

– Тебе лучше знать. Окей! – ответила я и пожала плечами.

– Моя мать – ужасная и непредсказуемая женщина. Меня покойный отец об этом неоднократно предупреждал, – мой муж комментировал телефонный разговор со своей матерью в день нашей свадьбы.

– Нo не волнуйся, Марджи, мы едем на океан! – Дэн снoвa усeлся за руль золотистого Понтиака, подаренного Мириам её любимым супругом Томми по случаю пятидесятилетия их совместной жизни.

Приехав в Санта Монику, мы сразу же отправились на знаменитый пирс. Дэн оказался хорошим гидом.

– А вот и моя любимая карусель с лошадками! – Он увлечённо рассказывал и показывал нам со Славой дорогие ему с детства места. – Сорок четыре сделанных вручную лошадок для катания детей. Восхитительно! Всё как и прежде! Мама всегда вытаскивала меня отсюда со слезами. Я ревел и бился в истерике, хотел кататься до бесконечности, домой возвращаться не спешил. Отца боялся.

И тотчас раздались вопли и рыдания одновременно нескольких малышей.

– Хм, – мы переглянулись и, закрыв уши ладонями, направились к выходу из карусельного павильона.

Пляж был совсем безлюдным. Поражала неописуемая тишина и спокойствие океана, над которым быстро сгущались тучи. Внезапно усилился ветер и стало невозможно фотографироваться. Шквал за шквалом. Высоченные прибрежные пальмы раскачивало из стороны в сторону подобно высокой упругой траве и казалось, что они вот-вот медленно прилягут на землю и перекроют все дороги.

Мы поспешили к машине. Вихрем летящий песок обжигал тело даже сквозь джинсы, застревал в волосах и прилипал к коже. Ветер сбивал нас с пути.

«Рановато я босоножки надела, ноги бы не переломать,» – подумалось мне.

И тут же как-то удалось скинуть их с ног и идти босяком. Но передвигаться и без них было почти невозможно. Стремительные, шквалистые порывы ветра сносили всё на своём пути и не давали возможности не то, чтобы шага сделать, но даже и глаз открыть или слово произнести.

– Торнадо. Быстрее к машине, – вдруг до меня донеслось бурчание Дэна.

Вцепившись друг в друга и переступая с ноги на ногу почти на ощупь, не видя ничего на своём пути, мы втроём наконец-то захлопнули за собой двери машины.

– Вот это да! – слегка отдышавшись и смахивая с себя песок, cидя в комфортном салоне Понтиака моей свекрови, мы наконец-то облегчённо вздохнули и нервно рассмеялись.

Шквалистый ветер внезапно затих. В небе снова светило солнышко, а грозные грозовые тучи исчезли. Через несколько минут мы спокойно ехали домой по живописному шоссе, слушали какую-то весёлую музыку на испанском и живо вспоминали подробности нашего короткого свадебного приключения, наперебой рассказывая друг другу о своих впечатлениях столь насыщенного дня.

А поздно вечером Дэн, удобно устроившись перед компьютером, в десятый раз разглядывал наши новые фотографии и одновременно радостно рапортовал своим самым любимым друзьям по телефону следующее:

– Ребята, привет! Мы поженились! Сегодня. И, представляете, мы попали в маленькое отвратительное торнадо в Санта Монике. Ужас! Испугались, конечно. Спасибо! Живы-здоровы! Передам обязательно!

И Дэн «осуществил передачу» незамедлительно:

– Марджи! Ник и Стэйси поздравляют нас с Днём Свадьбы. Они не спят ещё, а пьют вино за нас с тобой в Техасе! Привет тебе от них большой и пожелания любви и счастья в браке! Привет и поздравления Славе от них тоже!

– Спасибо! Им тоже привет. Ведь скоро увидимся, да? – ответила я, полусонная.

– И она произнесла «ужасный» вместо «законный». Ха-ха-ха, – доносилось до меня в полудрёме.

Дэн, по-видимому, завершал рассказ о церемонии нашего бракосочетания, допивая бутылку вина, откуда-то появившуюся у него на столе рядом с компьютером.

– Я что такой и есть, Cтэйси, да? И Ник то же самое говорит, правда? Я – ужасный муж. Ха-ха-ха! Спасибо, дружище, не ожидал от тебя такого! Да, конечно, все её родственники звонили, поздравили нас. И я со всеми поговорил, конечно, по-русски: «При-виет, ха-ро-ший муш, пака-пака,» – шутил мой возбуждённый супруг.

Дэн был переполнен эмоциями и долго ещё описывал нашу свадьбу своим друзьям по телефону во всех деталях и красках. А я заснула, слушая его.