Читать книгу Западня для лорда - Маргарет Макфи - Страница 5

Глава 4

Оглавление

Линвуд сидел в одиночестве в своем кабинете, наблюдая за догорающими янтарными угольками в камине. На столике подле него лежал экземпляр «Мессенджера», газеты, владельцем которой он являлся, раскрытый на той же странице, на какой ее оставил. Угасающие отблески огня отражались в бокале в его руке, придавая бренди насыщенный золотисто-каштановый оттенок. Он сделал глоток, почувствовав мягкое ароматное жжение сначала на языке, затем в горле. Впервые за долгое время его не тревожили мысли о Ротерхеме.

В его сознании царил образ Венеции Фокс. До сих пор пьянил запах ее духов, на губах ощущался вкус ее поцелуя. При воспоминании о поцелуе и охватившем их тела пламени, когда она прижималась к нему, Линвуд тут же возбудился. Он жаждал обладать ею со времени их первой встречи на балконе зеленой комнаты. У него было много женщин, но ни одна из них не шла ни в какое сравнение с Венецией. Интригующая и неотразимая, она была гораздо красивее других. Похоже, испытываемое им влечение было взаимным. Между ними определенно возникло что-то вроде связи. Линвуд ощутил новый прилив желания. Возможно, Рейзби прав, ему не повредит забыться. Кто знает, вдруг он сумеет заснуть, не опорожнив предварительно полбутылки бренди.

Он поставил бокал на столик, его внимание привлек броский газетный заголовок, красующийся сверху на аккуратно сложенной странице. Со вчерашнего дня он перечитал эту статью уже много раз. «Лорд Доусон с Боу-стрит утверждает, что герцог Ротерхем был застрелен». Возбуждение тут же пропало, мозг активно заработал. Эта проблема сама по себе не исчезнет. Возникло неприятное ощущение, что смерть Ротерхема не финал, а, наоборот, начало чего-то такого, что, не будучи немедленно взято под контроль, угрожало погубить всех. Линвуд не мог позволить себе забыться даже в объятиях такой чаровницы, как Венеция Фокс. Нужно полностью сосредоточиться на сокрытии убийства. Он налил себе новую порцию бренди.


На следующий день Венеция все еще пребывала не в духе. Причиной тому было и то, что произошло накануне ночью между ней и Линвудом, и то, что он до сих пор не нанес ей визита. Хотя, если бы он явился без доклада, она все равно отказалась бы его принять. Сидя в гостиной напротив нее, Элис своим рассказом также не способствовала улучшению настроения Венеции.

Элис буквально лучилась восторгом и радостью. Бледность кожи, как и темные круги под глазами, красноречиво свидетельствовали о том, что ночь она провела без сна.

– Ты приняла предложение Рейзби, – не скрывая разочарования, констатировала Венеция.

– Он пообещал мне две тысячи в год и дом на Харт-стрит. Как можно от такого отказываться? – Покраснев, она ненадолго замолчала. – Пожалуйста, пойми меня.

– Ты всецело предаешься в его руки, Элис. А что будет, когда он пресытится тобой и возьмет другую любовницу?

Девушка лишь пожала плечами:

– Если это случится, я найду нового покровителя.

– Когда это случится.

– Я отлично понимаю, что делаю, Венеция, и уже все решила.

– Флиртуй с ним, поддразнивай, спи с ним, в конце концов, раз уж тебе так хочется, но только не позволяй захватить над собой власть.

– Слишком поздно. Я сказала ему «да».

– Отказаться никогда не поздно, – возразила Венеция.

– Правда, назад дороги нет. – Элис посмотрела ей в глаза. Некоторое время ни одна из них не произносила ни слова. – Я хочу его, – добавила она, будто бы это все объясняло. – Хочу этих отношений. Просто порадуйся за меня.

Покорно вздохнув, Венеция улыбнулась:

– Я рада, что ты счастлива.

Элис улыбнулась в ответ.

– А что случилось с тобой прошлой ночью? Линвуд отправился искать тебя. Нашел?

– Да.

– И?.. – не сдавалась Элис.

– Проводил меня домой.

Венеция ни словом не обмолвилась ни о напавших на нее бандитах, ни о том, как Линвуд ее спас.

– Он тебе нравится, не правда ли? – встревоженно спросила Элис.

Венеция подумала о том, что ей не может нравиться мужчина вроде него. Ведь ей известна тайна, которую он скрывает. И все же она не могла не отметить, что он не принял участия в пире с мисс Верт, вместо этого поспешив ей на выручку. Не стоило забывать и о вспыхнувшем между ними темном влечении.

– Он не похож ни на одного известного мне мужчину.

– Венеция, – Элис прикусила нижнюю губу, – тебе надо вести себя с Линвудом осторожно. Он нехороший человек.

По телу Венеции пробежал холодок, взгляд заострился.

– Ты уже второй раз меня об этом предупреждаешь, Элис. Тебе о нем что-то известно?

Элис снова прикусила губу, как делала всегда, когда волновалась или не знала, как поступить.

– Если это как-то повлияет на твое решение рассказать мне, готова признать, я действительно питаю к нему интерес.

– Я поклялась молчать, но… – Элис колебалась, – мне кажется, тебе стоит об этом знать. По крайней мере, ту часть, где фигурирует Линвуд.

Венеция кивнула, напряженно ожидая продолжения. Ее сердце билось быстрее обычного.

– Это случилось, когда я работала на миссис Сильвер. Линвуд пришел в ее «Дом радужных наслаждений» и.

Желудок Венеции судорожно сжался, накатила дурнота.

– Линвуд был твоим клиентом? – в ужасе прошептала она.

– Нет! – вскричала Элис, шокированная этим предположением. – Ни моим и ничьим вообще. Нет, – повторила она, нахмурившись от нахлынувших неприятных воспоминаний. – Ему нужна была информация. Он предложил целое состояние, чтобы мы выдали одну из нас.

– Одну из вас? Не понимаю.

– Настоящее имя одной из девушек миссис Сильвер. Ты же знаешь, ни одна из нас не называет клиентам своего настоящего имени. Но с той девушкой все было по-иному. Мы поклялись хранить ее тайну. За молчание нам заплатили много денег, поэтому я не могу рассказать тебе о ней. Скажу лишь, что Линвуд обещал щедрое вознаграждение даже за самые скудные сведения о ней.

– Он хотел ее? – спокойно поинтересовалась Венеция.

– Не в том смысле, в каком ты думаешь. Вокруг этой девушки и одного высокородного джентльмена разгорелся скандал, Линвуд пытался что-нибудь разнюхать для своей газеты. Он ведь владелец «Мессенджера», знаешь ли.

– Я этого не знала, – ответила Венеция, мысленно отмечая, что нужно будет сообщить об этом Роберту при следующей встрече.

– Он опасен.

– Он угрожал тебе?

– Нет, ничего подобного. Говорят, они с отцом замешаны в разных темных делишках. Он красив, Венеция, красив, точно дьявол, но будто окутан тьмой. Выбрала бы ты лучше Девлина или Хоувика.

– Я не хочу ни Девлина, ни Хоувика.

Ненадолго воцарилось молчание.

– Тогда будь предельно осторожна. – То же самое говорил Роберт. – Он холоден и лишен каких бы то ни было эмоций. Ничто не может его поколебать. Возможно, Линвуд великолепен в постели, но он… опасен.

В намерения Венеции входило выяснить, в какой степени он опасен.


Тем же вечером Линвуд сидел в своей ложе в Королевском театре и смотрел игру Венеции Фокс. Эту пьесу он уже видел, поэтому счел хорошей проверкой для актерского мастерства ее способность увлечь его созданным образом, а не внешностью. Абстрагировавшись от происходящего на сцене, он посмотрел сначала на свою мать, затем на сестру, сидящих подле него. Мэриэнн была всецело поглощена пьесой, и отражающиеся на ее лице эмоции свидетельствовали, что она всем сердцем переживает за судьбу героини, которую играет Венеция. В последнее время сестра была довольна и уверена в себе, что не могло его не радовать. Все это стало заслугой ее мужа Рейфа Найта, сидящего с другой стороны ложи.

Когда объявили антракт, Линвуд с Найтом покинули дам под предлогом того, чтобы принести им прохладительные напитки.

– Ты читал вчерашний «Мессенджер»?

– Разумеется. – Найт поджал губы. – На Боу-стрит пронюхали, что Ротерхем вовсе не совершал самоубийства.

Семена слуха о самоубийстве были посеяны газетой Линвуда.

– Убийство или самоубийство, этому пора положить конец, – заявил Найт.

Линвуд покачал головой:

– Появятся вопросы и стремление раскопать что- то в прошлом. Боюсь, во время расследования может всплыть то, что должно оставаться скрытым.

– Этот ублюдок даже из могилы не перестает доставлять нам неприятности.

– Возможно, вам лучше уехать из города. Отвези Мэриэнн на зиму в деревню.

– Принимая во внимание происходящее, нам будет лучше здесь. Если правда выплывет наружу…

При этих словах лицо Линвуда будто окаменело.

– Не выплывет. Я прослежу за этим.

Мужчины обменялись взглядами. Они не жаловали друг друга, но были вынуждены действовать заодно.

– Ты меня ни о чем не спрашивал, – сказал Найт.

– И ты меня тоже, – отозвался Линвуд. – Будет лучше, если мы оставим все как есть. Ради блага Мэриэнн.

Найт угрюмо кивнул.

* * *

На следующий вечер после похода Линвуда с семьей в театр Венеция появилась на балу у Фоллингхема. Она выискивала Линвуда в толпе гостей и не заметила приближения Хоувика.

– Венеция, – произнес он низким собственническим голосом, от которого у нее тут же упало сердце.

– Ваша светлость.

Она присела перед ним в реверансе, взгляд Хоувика немедленно скользнул по ее груди.

– Ах, ну к чему эти формальности между нами.

– Они необходимы, я не хочу оскорбить вас, – ответила она.

– Как будто тебе удастся это сделать. – Он изогнул бровь. – Разве мы не друзья?

– В той мере, в какой вообще возможна дружба между мужчиной и женщиной.

Он рассмеялся. Венеция улыбнулась в ответ тщательно отрепетированной улыбкой, содержащей легкий намек на кокетство.

– Тебе нравится бал?

– Да. Роскошный прием, ваша светлость.

– Меня зовут Энтони. Я бы хотел, чтобы ты называла меня по имени.

Она снова улыбнулась, будто соглашаясь, но не сделала того, о чем он просил.

– Лорд Фоллингхем сильно потратился.

– Этот бал не шел бы ни в какое сравнение с тем, какой дал бы я в твою честь.

– Мы уже говорили об этом.

– Исполни же мой маленький каприз, – прошептал Хоувик.

Улыбнувшись, она посмотрела ему в глаза:

– Вы же знаете, что я потакаю лишь собственным капризам.

– А ты жестокая женщина, Венеция.

– Зато откровенная.

Он рассмеялся:

– Возьми меня под руку, давай пройдемся по залу.

Несмотря на антипатию к заносчивому Хоувику, Венеция взяла его под руку, позволив пройтись по бальному залу. Она была полностью уверена в том, что держит ситуацию под контролем, но, когда они проходили мимо небольшой комнаты, в которой Фоллингхем выставлял свою коллекцию предметов античности, Хоувик сделал быстрое неожиданное движение и увлек ее туда, прежде чем она успела понять, что происходит.

– Ваша светлость! Я возражаю.

Всю свою жизнь Венеция всячески избегала подобных ситуаций, зная, что уединяться с мужчиной в укромном уголке далеко не так безопасно, как заигрывать с ним посреди многолюдного бального зала.

Хоувик был одет более изысканно, чем все прочие гости. Богат, титулован и хорош собой – воплощение мечты женщины ее общественного положения. Но Венеция не хотела становиться ничьей любовницей. Скорее ад покроется коркой льда, чем она окажется в унизительном положении, продаст себя какому- нибудь богачу, который будет распоряжаться ее телом по своему усмотрению, а пресытившись, выбросит прочь, как мусор. В памяти снова всплыли детские воспоминания, подлившие масла в огонь решимости и отвращения.

– Давно пришло время нам с тобой переговорить с глазу на глаз, Венеция. – Хоувик впился в нее чистыми голубыми глазами. – Хватит с меня писем, записок и обсуждения дел на глазах у всех.

От льющегося в окна лунного света находящиеся в галерее мраморные статуи казались живыми.

– Вы можете оставаться здесь и размышлять, сколько душе угодно. Прошу извинить, я приглашена на танец.

Венеция развернулась, намереваясь уйти, но герцог схватил ее за запястье и притянул к себе:

– Прежде мы поговорим.

Вскинув бровь, она красноречиво посмотрела сначала на его пальцы, сжимающие ее руку, затем в глаза. От былого очарования не осталось и следа, в его взгляде полыхало лишь холодное пламя ярости.

– Пожалуйста, Венеция, – с мольбой в голосе произнес он, не ослабляя, однако, своей хватки.

– Что ж, хорошо, – согласилась она, пытаясь контролировать и собственный гнев, и зарождающуюся панику. – Раз вы так невежливо настаиваете.

– Больше никаких ухищрений. Тебе известно о моем желании, я добиваюсь тебя уже несколько месяцев. Я предложил тебе больше, чем любой другой женщине, но ты по-прежнему считаешь эту сумму недостаточной.

– Вы неправильно меня поняли, ваша светлость.

Он взмахнул другой рукой, призывая к молчанию.

– А потом на сцене появился Девлин, угрожающий увести тебя у меня из-под носа.

– Вы заблуждаетесь.

– Сильно в этом сомневаюсь, Венеция. Твой план сработал.

– План?

– Ты воспользовалась Девлином, чтобы набить себе цену. – Он ухмыльнулся. – Правила игры известны мне так же хорошо, как и тебе. Отдаю должное твоей проницательности. – Он кивнул ей, отчего его светлые волосы заискрились в серебряном свете луны. – Ты победила и потому получишь все, что пожелаешь. Я даю тебе carte blanche[4]. Повелевай мной. Назови свою цену, и она будет уплачена.

– Повторяю, вы заблуждаетесь на мой счет, ваша светлость.

– Напротив, я отлично понял тебя.

– Я не продаюсь. – Она говорила медленно и холодно, пронзая герцога выразительным взглядом. – Будьте добры отпустить мое запястье, нам нечего больше сказать друг другу.

В его глазах вспыхнул огонь недоверия.

– Это еще что за новая тактика?

– Не тактика, истина.

– Мы несколько месяцев вели переговоры.

– Нет. Это вы посылали мне письма с предложениями, но я ни на одно из них не ответила.

Повисло молчание. Пламя в глазах Хоувика разгоралось ярче.

– Ты ввела меня в заблуждение!

– Если это так, приношу извинения, это никогда не входило в мои намерения.

– Не входило в намерения? – Он все еще не мог поверить в реальность происходящего, при этом начиная сердиться. – Я так не считаю! Ты дразнила меня, подогревая мой интерес все эти месяцы.

– Я ясно вам все объяснила.

Он прищурился:

– Так ты уже сговорилась с Девлином?

– Нет. – Венеция пыталась скрыть за внешним спокойствием учащенное сердцебиение и пробуждающийся страх. – Но даже если так, это не ваше дело.

– Думаешь, можешь выставить меня на посмешище перед всем Лондоном? Обвести вокруг пальца на потеху себе и свету?

– Разговор окончен.

Она попыталась высвободиться из его хватки, но Хоувик держал крепко.

– Еще нет, Венеция.

Паника усиливалась, но она старалась подавить ее своей стальной волей.

– Вы зашли слишком далеко, сэр.

– Очевидно, недостаточно далеко.

Он склонился к ней, обдав запахом бренди. В его глазах светились гнев и похоть.

– Отпустите меня!

– Я не люблю, когда меня выставляют на посмешище!

– В бальном зале полно народу, – пригрозила она.

– Но здесь-то мы одни, мисс Фокс. – Свободной рукой он заскользил по ее бедрам и ягодицам и прижал ее к паху, демонстрируя силу возбуждения. – Кроме того, всем отлично известно, что между нами происходит.

– Нет! – отрезала Венеция. Ее разум усиленно работал. Она понимала, что не может поднять крик, точно дебютантка. К тому же – и тут Хоувик прав – никто бы ей все равно не поверил. Кровь отлила у нее от лица. – Отпустите меня, – более яростно повторила она, но его губы уже тянулись к ее губам.

– Как мне кажется, леди не по душе ваше внимание, Хоувик, – раздался из тени знакомый голос, тихий, но угрожающий.

Хоувик быстро перевел взгляд на выступившего из угла Линвуда. В темноте черты его лица казались острее, черные волосы темнее, а глаза и вовсе светились дьявольским огнем. Он представлялся столь же совершенным, что и окружающие мраморные статуи. Волчьи глаза на его трости тоже зловеще сверкали. В лунном свете и укрытый тенью, Линвуд являл собой воплощение красоты и опасности. Его поза и манера держаться выражала крайнюю сосредоточенность и настороженность, балансирующие на грани агрессии.

– Это касается только меня и мисс Фокс. Вы же не глупы, Линвуд. Я человек могущественный и богатый. – Хоувик смерил взглядом своего визави. – Лучше бы вам скорее уйти.

– В ваших словах мне слышится угроза.

– Понимайте как знаете.

Напряжение в маленькой галерее нарастало. Сердце Венеции колотилось так быстро, что причиняло боль. Затаив дыхание, она ожидала, что Линвуд повинуется и уйдет, оставив ее наедине с Хоувиком.

– Я не тронусь с места, – произнес он спокойным пугающим голосом.

Воцарилось тяжелое молчание. Мужчины смотрели друг на друга, точно два пса, которые, оскалившись, готовятся к схватке.

– Ах, вот в чем дело! – воскликнул наконец герцог, как человек, только что совершивший великое открытие. – Это не Девлин перебивал мои ставки, а вы.

– Отойдите от мисс Фокс.

– А если я этого не сделаю?

Линвуд смерил Хоувика взглядом человека, который не остановится ни перед чем, даже перед убийством. У Венеции кровь застыла в жилах от этого взгляда. Очевидно, Хоувик тоже это понял, потому что ослабил хватку.

– Убирайся, – приказал он ей и толкнул через галерею к двери. – Но знай, между нами ничего не закончено, Венеция.

– Более чем закончено, Хоувик, – мрачно произнес Линвуд.

– Еще посмотрим, Линвуд.

– Закройте за собой дверь, мисс Фокс, – приказал ее защитник.

Венеция не спешила уходить, опасаясь того, что может произойти между мужчинами. Хоувик выше и полнее Линвуда, хотя Линвуд более гибкий, поджарый, сильный и мрачно-решительный.

В это время Линвуд впервые встретился взглядом с Венецией, она, кивнув, развернулась и поспешила прочь из галереи, оставив мужчин наедине.


Венеция прохаживалась по залу, внешне спокойная и собранная, как всегда, хотя внутренне вся трепетала. Наконец ей удалось разыскать Элис.

– Хорошо проводишь время? – поинтересовалась Элис, казавшаяся очень счастливой.

– Как никогда.

– Черт побери! – вдруг воскликнула Элис, с ужасом и восторгом глядя куда-то за спину Венеции.

Все присутствующие повернулись в ту же сторону, даже музыканты на мгновение перестали играть. По бальному залу прокатилась волна сдавленного шепота.

У Венеции возникло нехорошее предчувствие. Ей совсем не хотелось знать, что происходит, но она все равно обернулась.

Хоувик пробирался через толпу гостей к двери. Его белоснежная рубашка и галстук были заляпаны пятнами крови, он прижимал платок к разбитому носу.

Венеция взирала на него широко раскрытыми глазами.

– Ради всего святого, что с ним случилось? – прошептала Элис.

Венеция промолчала, хотя ответ был ей отлично известен. Как и все присутствующие, она просто наблюдала за Хоувиком.

– Девлин? – как бы про себя предположила Элис.

Очевидно, многим пришла в голову подобная мысль, взгляды обратились в сторону Девлина. Но тот стоял у высокого французского окна в дальнем конце зала, шокированный не меньше других.

Глубоко вздохнув, Венеция взяла бокал шампанского с подноса проходящего мимо лакея. Внутренне до сих пор трепеща от пережитого потрясения, она не могла не думать о том, что герцог едва не погубил ее репутацию, а спасение пришло от мужчины, который, по ее мнению, был на это не способен. Ведь он хладнокровно застрелил сидящего за столом в кабинете безоружного человека, который к тому же не вполне оправился от ранения в ногу, полученного во время охоты. Венеция отыскала глазами Линвуда. Он разговаривал с Рейзби. На мгновение их взгляды встретились, потом танцующие пары скрыли его из вида. Когда же они отступили, Линвуд уже исчез.

Сердце Венеции неистово колотилось, кровь быстро бежала по жилам. Потупившись, она попыталась восстановить самообладание и снова надеть маску собранной, невозмутимой мисс Фокс. Высоко вскинув голову, кивнула, будто в ответ на фразу Элис. В зале играла громкая веселая музыка, но в ушах Венеции до сих пор эхом звенел голос Линвуда: «Я не тронусь с места».

Он спас ее. Снова. От осознания того, что она уже узнала о Линвуде, тревога стеснила ей грудь. Ее брату это тоже не понравится.

4

Неограниченные полномочия, предоставление полной свободы действий (фр.).

Западня для лорда

Подняться наверх