Читать книгу Отбор для неудачницы - Маргарита Дюжева - Страница 2

Маменька восприняла новость о том, что я отправляюсь на отбор, весьма достойно. Не стала хвататься за голову и вопить, что я всех опозорю. Даже не спросила, почему в Ралесс еду именно я, а не прекрасная утонченная Илона.

Ее больше волновало, во что меня рядить. Платьев у меня – кот наплакал, я больше брюки люблю. В них удобнее и верхом прокатиться, и через крапиву безболезненно пройти, и пробежаться.

В тот же день была проведена инспекция моего гардероба, и результаты оказались неутешительными. Одно платье – темно-фиолетовое крупной вязки, в котором я похожа на увесистый баклажан. Другое – ситцевое с рукавами-фонариками, едва прикрывало колени и совершенно не подходило для большого города. Черное с кружевным воротничком, наверное, должно было выглядеть элегантно, но я в нем смотрелась, как большая сытая муха в глубоком трауре. Остальные платья и того хуже: где-то рваные, где-то с бурыми пятнами от одуванчиков, а у одного вообще отсутствовал рукав.

– М-да… – протянула матушка, растерянно осматривая мои богатства, – как-то мы упустили из виду, что ты у нас тоже девушка.

Конечно! Все Илонку свою в шелка кутали! Но здесь, чего уж лукавить, моя заслуга – я сама всеми силами избегала походов в магазин и довольствовалась малым, никогда не выпрашивая обновок. Меня все устраивало. До того самого момента, когда оказалось, что нечего надеть на отбор, будь он неладен.

– Надо пошить платьев! У нас есть всего неделя, чтобы приодеть тебя, – решительно сказала маман, сгребла в охапку мои старые вещи и вышла из комнаты.

А я пригорюнилась. Это придется теперь по лавкам да по портнихам бегать! Вот не было печали, жила себе тихо-мирно, и на тебе, пожалуйста.

Зато надо было видеть лицо Илоны, когда за завтраком родительница сообщила, что мы поедем в город покупать мне обновки. Сестра подавилась омлетом, некрасиво захрипела, так что слезы на глазах навернулись. Едва продышавшись, схватилась за стакан, сделала пару больших глотков чая и только после этого просипела:

– Обновки?! Ей?! С какой стати?!

Отец прикрылся газетой, проворчав что-то типа «ох уж эти женщины», а мама невозмутимо повела плечами:

– Она едет в Ралесс и должна выглядеть достойно в глазах наместника и его сына.

Илона заскрипела зубами и яростно уставилась на меня. Если бы взглядом можно было убивать, я бы уже корчилась на полу в предсмертной агонии.

– Я тоже хочу новое платье! – потребовала сестра.

– Мы уже покупали тебе, неделю назад. Два новых платья, а еще и на свадьбу заказали. Между прочим, у лучшей портнихи Боунса!

– Ну и что?! – сестра капризно надула губы. – Ей, значит, покупаете, а мне нет?!

– А ничего, что обычно наоборот? – прохладно поинтересовалась я.

– Ничего! Мне нужнее! А на тебе платья, как шапка на чайнике!

– Илона, – строго сказала мать, глянув на сестрицу так, что та притихла, – прекрати. Каждый человек прекрасен по-своему. И Ксанка наша – красавица. Она еще там всем покажет.

Сестра недовольно губы поджала и отвернулась, а я благодарно улыбнулась матери. Приятно, когда в тебя верят, несмотря ни на что.

Завтрак продолжился в напряжённой тишине, потом я ушла к себе готовиться к поездке в город, а сестра продолжила скандалить и требовать справедливости, которая в ее глазах выглядела так: ей – все, а мне – ничего. Бедняга, ее просто рвало на части от того, что я не только еду на отбор вместо нее, так меня еще и наряжать собираются. В общем, кричала она, кричала, ногами топала, слезы из себя давила, в итоге все закончилось тем, что сестрица увязалась вместе с нами и выторговала себе шляпку.

Не скажу, что обрадовалась такой компании. Я и так не люблю все эти примерки, а тут еще язва белобрысая под боком вьется и зудит, всеми силами стараясь испортить настроение. Она отпускала язвительные комментарии о моей фигуре, насмехалась, картинно жалела бедную портниху, которая никак не могла замотать меня в кусок голубого атласа и сделать красивую драпировку там, где она должна быть по фасону, а не там, где у меня гуще бока выпирали. Сама примеряла платья, которые идеально садились на точеной фигурке и крутилась передо мной со словами:

– Учись, как надо.

Я держалась, как могла, утешая себя мыслью, что это не может продолжаться вечно. Рано или поздно сестрица выдохнется, потеряет запал и заткнется. Но не тут-то было. Она, наоборот, все больше распалялась, и когда маменька прохаживалась мимо прилавков, подбирая ткани и украшения, сестра всячески позорила меня перед случайно забредшими в салон покупателями.

Ей все-таки удалось выбить меня из колеи, и спустя два часа я мечтала только об одном – вернуться домой и больше никогда и ни за что не ходить по модным салонам. Не мое это, не мое! Мне проще в поле, в венке из ромашек, чем здесь – в шелках и атласе.

***

– Тебе очень идет этот цвет, – умилилась маменька, глядя, как портниха изо всех сил пытается упаковать меня в небесно-голубое атласное платье. Я стояла, уперевшись руками на стол, а мадам Адлер затягивала шнуровку на корсете.

– Выдохни, милая, – произнесла она совсем не ласково, с ожесточением сдувая со своего вспотевшего лица волосы, которые выбились из некогда аккуратной прически.

Я выдохнула насколько могла, мне даже показалось, что живот к спине прилип, а она снова рявкнула:

– Я сказала – выдохни, а не вдохни! – и дернула за шнурки так, что у меня искры из глаз посыпались, пришлось ухватиться за край стола, чтобы не повалиться на пол.

Илона хихикнула и, развернувшись к зеркалу, любовно погладила себя по плоскому животу и гладким бокам. Портниха бросила на нее завистливый жадный взгляд, а потом снова с ожесточением переключилась на меня:

– Не дыши! Не шевелись!

– Может, не надо? – простонала измученно и посмотрела на родительницу, обмахивавшуюся кружевным веером.

– Еще как надо, – прошипела портниха и с громким «хы» снова дернула шнурки, – я, по-твоему, зря тут полчаса потом обливаюсь? Терпи!

Она тоже состояла в клубе славных жен Боунса и была давней подругой маменьки, поэтому особо не церемонилась в выражениях.

– Что ж ты такая объемная, милочка?! Вон, смотри на сестренку свою – любо-дорого смотреть, а уж наряжать ее – одно удовольствие.

Я что-то промычала – из-за тугого корсета не хватало воздуха, и перед глазами плавали темные круги, а Илона самодовольно улыбнулась и смерила меня надменным взглядом.

– Это она в бабку пошла. Леди Изольда тоже была крупной женщиной, но такой грациозной! Не шла, а словно белая лебедь плыла, все мужчины шеи себе сворачивали, провожая ее взглядом.

– Ксанка у нас та еще лебедушка, – Илона не упустила возможности воткнуть очередную шпильку в мою и без того потрепанную сегодняшними примерками самооценку.

– Если бы не знала, ни за что бы не подумала, что ты их родила от одного мужа, – мадам Адлер иногда была чрезмерно беспардонна, – подумала бы, что ты ее где-то на стороне нагуляла.

– Вообще-то они не просто сестры, а близнецы, – прохладно ответила мама, – появились на свет с разницей в пятнадцать минут. Так что нагулять я бы ее точно не успела. Просто Илона пошла в мою родню по материнской линии, а Ксанка – в родню по отцовской. Вот и получились девочки настолько разные.

– И куда же вы ее так наряжаете? – мадам закончила со шнуровкой и переключилась на драпировку, – жениха, что ли, нашли?

– Ксаночка у нас едет на отбор невест, – гордо произнесла мама и, выдержав театральную паузу, ответила с придыханием, – для сына наместника Ралесса.

– Да ты что?! – мадам Адлер так и замерла с открытым ртом.

– Да. Мы получили приглашение.

Портниха хмурилась и переводила взгляд то на меня, то на сестру, не решаясь озвучить вслух свои мысли. А потом все-таки задала вопрос:

– Вы уверены, что отправляете на отбор ту дочь, которую нужно? Мне кажется, у Илоны было бы больше шансов победить.

Сестра согласно кивнула и со страдальческим выражением лица глянула на мать:

– Вот видишь, мама! Все так считают.

– Илона прекрати! У тебя жених уже есть, так что не мешай сестре искать свое счастье.

– Да какой это жених? Ерунда полная! А вот сын наместника…

– Достаточно, – мама взмахнула рукой, отметая все возражения сестры, которой не оставалось ничего иного, кроме как отойти в сторону и оттуда бросать на меня убийственные взгляды.

Через полчаса мучения закончились. Все платья были перемерены, по фигуре подогнаны и начерно заметаны. Я с облегчением переоделась в свою одежду, родительница с мадам Адлер ушли в маленькую комнатку, чтобы испить напоследок чая и посекретничать, а мы с сестрой остались вдвоём.

Илона покрутилась передо мной, и подол ее василькового платья задорно взметнулся, в то время как я запуталась в подъюбнике и едва не повалилась на пол.

– Неудачница! – пропела она. – Знаешь, я даже рада, что тебе придется ехать в Ралесс. Тебя там мигом на место поставят. А я с удовольствием посмотрю на твое зареванное лицо, когда вернешься и не будешь знать, куда деваться от стыда.

Мерзавка! Глядя на ее злорадную физиономию, я твердо для себя решила победить во что бы то ни стало! Притащу в дом этого несчастного женишка, и пусть сестрица от зависти подавится.

***

К счастью, мой отъезд в Ралесс состоялся до свадьбы сестры, поэтому я была избавлена от необходимости хорошо себя вести и делать вид, будто я за нее рада. Я не была рада, совершенно. И дело не в свадьбе, а в том, что Илонка с каждым днем становилась все невыносимее. Ее душила зависть, обида, злость. Одно упоминание об отборе – и она начинала плеваться ядом, отравляя все вокруг.

Мне было не до нее совершенно. Неделя выдалась просто сумасшедшая, ни остановиться, ни продохнуть, ни повернуть назад. Хотя уже хотелось. Эти сборы мне столько крови попортили, что я начала жалеть, что вообще ввязалась в эту авантюру. Нескончаемые примерки, подгоны, снова примерки. Я обзавелась пятью платьями, в которых нельзя нормально дышать, туфельками, которые натирали, стоило их только надеть. Шляпкой с цветами, живописно притороченными к тулье. Десятком кружевных панталон, колготками, чулками. Можно подумать, кто-то мою подноготную собрался рассматривать. Еще куча мелочей, которыми я в обычной жизни не пользовалась и в дальнейшем не собиралась.

Все это едва поместилось в видавший виды кожаный чемодан. Туда же, вопреки маминым причитаниям, я еще умудрилась втиснуть удобные ботинки, рубашку и брюки. Мало ли какое задание на отборе попадется? Без нормальной одежды никак.

В общем, неделя была полна мучений. В довершение ко всему портниха запретила меня кормить, иначе платья могли не выдержать напора моей красоты, и маменька с рвением ринулась исполнять это поручение. В результате кормили меня какой-то травой: овощами, зеленью. Все плюшки из дома убрали, и кто-то – я подозреваю, что это была любимая сестрица – рассказал матери о моих тайничках. В результате все вкусняшки, которые могли улучшить мне настроение, попросту исчезли. Не понимаю, зачем морить меня голодом? Я от этого не стану ни милее, ни элегантнее. Худая корова еще не лань. А учитывая тот факт, что приз – золото по весу победительницы, так еще пара килограммов лишними не будут.

И вот чемодан собран, экипаж у ворот и пора отправляться в Ралесс. В груди приятное волнение и предвкушение. Народ посмотрю, себя покажу, если повезет – жениха завидного урву. И заживу-у-у-у!

Провожать меня вышли только родители, а сестра опять разоралась, закатила скандал и убежала к себе в комнату, громко хлопнув дверью.

– Не обращай внимания, милая, – мама ласково обняла меня за плечи, – она избалованный ребёнок, ты же знаешь.

– Знаю, – обняла ее в ответ, потом подошла к отцу.

В отличие от матери, он был не так благодушно настроен и почти открыто сожалел о том, что в Ралесс еду я.

– Пожалуйста, Ксана, постарайся сразу не сразить их своим… обаянием, – он смялся, – присмотрись хорошенько. Вперед не вылезай.

Как не вылезать? Я за победой еду, а разве можно победить, отсиживаясь в кустах? Вряд ли. Так что я, наоборот, собиралась включить свое обаяние на полную. Чтобы у жениха ни единого шанса увильнуть не было.

– Хорошо, – смиренно опустила глаза, чтобы он не заметил моего решительного настроя.

– Постарайся там задержаться. Вдруг встретишь хорошего парня.

Я за сыном наместника собралась ехать, и на меньшее просто не согласна!

– Хорошо, папочка.

Еще раз с ними попрощалась, поцеловала, обняла и бодрой походкой направилась к экипажу. Мой внушительный чемодан уже покоился на багажной полке, а кучер в последний раз проверял упряжь перед дальней дорогой.

– Удачи! – крикнула мама и замахала рукой, стирая слезы.

Я кивнула. Удача мне не помешает.

На втором этаже дома почудилось какое-то движение. Вскинув взгляд, я увидела Илону, стоявшую у окна и смотревшую на меня с такой ненавистью, будто я у нее украла самое ценное. Недолго думая, я послала ей воздушный поцелуй и с удовольствием заметила, как ее перетряхнуло. Сестра отошла от окна, нервно задернув шторы.

Ну и ладно, лучшими подругами мы никогда не были.

По лесенке забралась внутрь экипажа и тут же прильнула к окну, с замиранием сердца наблюдая за тем, как усадьба, а вместе с ней и родители, исчезают из виду.

Впереди меня ждало самое большое приключение в жизни, к которому надо было подготовиться, набраться сил и отдохнуть. Поэтому достала из сумочки заначку – бутерброды с вяленным мясом, – плотно перекусила, потом с трудом устроилась на неудобном сиденье и прикрыла глаза, намереваясь хорошенько поспать.