Читать книгу Каюта смерти, теплоход любви - Маргарита Малинина - Страница 7

– О, вот вы где! – Обрадованный встречей Руслан подсел к нам на скамейку с моей стороны.

Мы с Максом отъединились от группы почти сразу. Я не успела даже толком поставить в известность Катьку. Впрочем, она знала, что у нас с Нечаевым свидание, должна понять, где я и с кем. То есть с кем. Где – мы и сами сначала не знали. Хотели пойти в кафе, но не нашли их поблизости. Зато нашли сами одну из церквей, к которым собирался водить гид. Мы там сфотографировались и отправились дальше по дороге, которая вывела нас в этот парк. Мороженщик порадовал ценами, так что от идеи найти кафе мы уже отказались. Сели на чистую лавочку в тени высоких ухоженных деревьев и стали поедать пломбир за пломбиром. Тут-то нас и нашел Руслан.

– От тебя не спрятаться, не скрыться! – шутливо пропел Максим.

– Нечаев, ты, как всегда, добр ко мне, – хмыкнул тот, устраиваясь повальяжнее. Положил руку на спинку скамейки и то ли нарочно, то ли случайно коснулся при этом моей шеи. Я чуть вздрогнула, Макс насторожился и, обернувшись, заметил причину.

– Руслик, вот че ты приперся? – миролюбиво фыркнул он. – Свидание нам портить?

– Что ты! Даже в мыслях не было.

– А где Костян с Никитичем?

– Они отправились Катерину искать.

– Зачем? – икнула я удивленно, стараясь, однако, на говорящего не смотреть. Почему? Не знаю. Я вдруг осознала, что очень сильно его стесняюсь. Это из-за шеи? Гороскоп утверждает, что у Тельцов там самая чувствительная зона. А я ведь раньше не верила…

– Видели, как за ней следил какой-то мужик, – пожал Руслан плечами. – Решили подстраховать.

Я еле удержала усмешку. Из Константина и Никиты телохранители так себе. Любимова быстрее сама за себя вступится, да еще и их спасет. Впрочем, я догадывалась, о каком мужике речь, так что спасенной она вообще не захочет быть.

– Страховые агенты, блин, – весело хмыкнул Максим, думая, очевидно, в том же направлении, что и я. Ну, не считая личности «какого-то мужика», полагаю.

– Юль, чем ты по жизни занимаешься? – искренне поинтересовался Руслан.

Все еще не глядя на него, я лаконично ответила:

– Менеджер по закупкам в муниципалитете. А ты?

– Я? – переспросил он удовлетворенно, словно только и ждал, когда же можно будет рассказать. Однако Максим невежливо хихикнул и закатил глазки, мол, сейчас что-то будет. – Дурак ты, – бросил ему спокойно Руслан, заметив реакцию, однако продолжать как-то сразу расхотел.

За него ответил товарищ:

– Зайцев у нас мануальщик.

– Кто? – не поняла я.

– Я лечу людей при помощи мануальной терапии, – включился-таки в обсуждение своей профессии Руслан.

– То есть врач?

– Ну да, вроде того.

«Везет мне на врачей!» – недовольно проворчала я про себя. То есть думала, что про себя. Потому что:

– А кто еще врач? – спросили оба.

Нет, ну сколько можно, а? Какая противная привычка…

– Да так… один…

– А говорила, что ни с кем не встречаешься! – не то разозлился, не то обиделся Максим.

– Мы и не встречаемся, он просто хороший знакомый, – кинулась я оправдываться, имея в виду Пашу Самойлова. Того самого, который не разрешал Катьке увозить меня из города.

– Конкуренция высока, – констатировал Руслан и наконец поднялся. Я смогла расслабиться и прижаться-таки к спинке, потому что до этого приходилось держать спину на зависть солдатам ровно: боялась опять прикоснуться шеей к его руке. – Может быть, прогуляемся? – предложил он. Мы не воспылали энтузиазмом. Я не успела насладиться позой с прижавшейся и ввиду этого отдыхающей спиной, а Макс… не знаю почему. Просто не воспылал. Тогда Руслан ушел один, и только Нечаев обрадовался и, повернувшись ко мне, стал шептать всякие нежности в мое ухо (я краснела и опускала лицо все ниже и ниже), как первый вернулся.

– Не прошло и года! – с пафосом пробасил Максим.

– Там очень красивые кусты сирени, а под ними тюльпанное поле. Думаю, можно сделать прекрасные снимки.

Здесь я уже воодушевилась, так как за этим и приехала сюда – фотографироваться и наслаждаться местной красотой. Архитектура или цветы – какая разница? Короче, я последовала за Зайцевым, а Максим, горько вздыхая (но не переставая при этом улыбаться), за мной.

Руслан был прав, место реально было красивым. Я восторженно ахнула, но тут же, вспомнив, что фотоаппарат остался у Любимовой, взгрустнула. В этот момент в Нечаеве проснулся рыцарь. Он вкрадчиво осведомился, в чем дело, и, узнав причину, пообещал снять меня на свою камеру в самом лучшем виде, а затем выслать на имейл. Засим мы обменялись электронными адресами, на что Руслан взирал с какой-то тихой печалью, и принялись позировать. Я сфотографировалась и с одним, и со вторым (Максим по-свойски меня обнял перед объективом, но у выдержанного Руслика рука, к счастью, не дрогнула, и снимок вышел замечательный), потом я фотографировала их вместе. Далее ребята провели целую фотосессию, каждый пытался сделать мой портрет на фоне сирени как можно лучше. События стали походить на конкурсное соревнование, в котором единственным членом жюри была я. Только мнение этого члена почему-то никто не спрашивал.

– Нет, мой снимок был лучше! – уверенным тоном говорил Макс, разглядывая новую фотографию на крупном экране навороченной камеры.

Руслан заступался за свое творение:

– У тебя пол-лица в тени было! А у меня хорошее освещение вышло.

– Ну и что, что тень. Зато лицо у Юли естественное получилось, красивое, как и в жизни. А у тебя она какая-то каменная…

– Ну спасибо, – фыркнула я недовольно.

– Как будто чувствовать боится, – продолжал спорить парень, не слушая меня. – Лицо как застывшая маска.

– При чем тут лицо? – возмутился Зайцев. – За лицо не я отвечаю, а природа, которая его таким создала. Я говорю про профессионализм. Его не пропьешь. Экспозиция совершенна.

– Так ты фотограф или мануальщик? – резко выпала я, обидевшись за свое лицо.

Эти слова Максим, однако, услышал и заржал. Руслан, напротив, проигнорировал мой выпад и передал по эстафете камеру снова приятелю – настал его черед.

Но я больше не могла улыбаться. Мышцы лица болели, а психологическое состояние вместо оптимистично-ликующего, какое должно быть у позирующих, приблизилось к агрессивно-наступательному с садистскими наклонностями. Они тут дуэли устраивают, стараясь выяснить, кто круче, а я должна стоять и растягивать губы два часа. Щас! Дудки.

– Давай, Юля! – видя, что я ушла в тень и прислонилась к дереву, начал подбадривать Максим. – Щас мы такой снимок забабахаем! Руслик над светом поэкспериментирует, а я тебя развеселить попытаюсь. Поймаем нужный момент и – вуаля! – голливудская звезда.

– Спасибо, не надо, – вежливо отказалась я. – Ребят, я устала. К тому же у нас уже есть парочка чудесных фоток. Я там очень здорово вышла.

– Чьих фоток? – в один голос спросили мужчины.

Нет, это невозможно! Я говорю, что устала, а они продолжают соперничать!

– Моих фоток! – зло ответила я и пошла куда глаза глядят. Лишь бы от них подальше.

Они иронии не поняли, побежали следом и продолжили спрашивать:

– Это понятно, что твоих, но кто снимал-то? Я или он?

«Отстаньте!» – так и билось в голове, но я сдерживала порыв, потому что не хотела с ними разругаться. В то же время отдавать кому-то предпочтение я также не могла. Лучшим выходом было просто уйти, оставив все вопросы без ответа, но вот этого мне, увы, категорически не давали.

В итоге я все ускорялась и ускорялась, надеясь либо оторваться от преследования, либо дать понять, что в прямом и переносном смыслах ухожу от ответа, но парни двигались с такой же скоростью, а читать между строк, как и большинство мужчин, не могли, поэтому я все же обернулась на ходу, чтобы ответить что-то резкое, но вместе с тем несильно грубое, и в тот самый момент на меня вылетел бесшабашный велосипедист. Это был мальчик лет одиннадцати, он гонял вместе с другом, который ехал справа и на которого он смотрел, вместо того чтобы глядеть вперед. Я, в свою очередь, так как, повторюсь, обернулась к ребятам, очумелого гонщика тоже заметить не успела. В результате в последний миг Макс схватил меня за руку и дернул на себя, я, оступившись, упала, и уже в полете заметила велосипеды. Их владельцы оказались беспардонными – просто проехали мимо, так же смотря друг на друга, а не на дорогу, никто и не думал извиняться. Однако я даже не поняла, задели меня или нет, потому что все произошло очень быстро, а боли я от шока пока не чувствовала. Оба кинулись меня поднимать, я стала разглядывать чудом не ободранные ладони, которыми тормозила при приземлении. Макс спросил:

– Тебя задели?

– Не знаю, – честно ответила я, пребывая в состоянии растерянности.

Руслан присел возле моих ног и, дотронувшись до лодыжки, сообщил:

– У тебя кровь.

Я посмотрела, куда он указывал. Чуть ниже колена пролегла наискось тонкая кровавая полоса.

– Блин, – только и осталось мне сказать.

– Видимо, на спицах была какая-то зазубрина, вот она и поцарапала.

– Хорошо, что я быстро среагировал, – похвастал Максим. – Иначе бы ей и не так досталось.

– Спасибо, – сердечно поблагодарила я. Все-таки он прав.

– Давай, что ль, морду им набьем, – ободренный моим откликом, продолжил Макс, обращаясь к Руслану. – Так и будут гонять, смертоубийцы. А вдруг старушенция какая-нибудь подвернется? У той сразу тройной перелом. Иль вообще помрет.

– С испуга, – хихикнул тот.

– Вон они, – разглядел их мой спаситель на параллельной тропинке. – Уже полкруга успели сделать. Едут к ларьку с мороженым.

– Такой шанс нельзя упускать, – кивнул Зайцев с серьезным видом. Я испугалась. Что они собрались сделать с пацанами? Это же, как ни крути, просто дети. Неужели правда избить хотят? – Иди останови их, я сейчас подбегу.

Максим бодрой рысью направился к давешнему мороженщику, Руслан повторно присел напротив моих колен. Я вспомнила, что он врач, и только хотела спросить, как он собрался меня лечить без пластыря и зеленки, как вдруг… Новая галлюцинация! Моя шизофрения прогрессирует. Ладно, я десяток лет разговариваю сама с собой, но такое… Второй раз за сутки!.. Короче, Руслан якобы провел рукой по моей царапине, и она якобы после этого испарилась! Сон наяву. Но раньше я, как лошадь, стоя не спала. Это отдых на престижном теплоходе способствует возникновению новых привычек? Или это все-таки не сон?

Я успела только расширить глаза и открыть рот, как Руслана уже и след простыл. Но он не исчез, как моя ранка, он бросился вслед за другом. Я стояла в ступоре еще полторы минуты, а когда наконец поняла, что надо спасать детей и прибежала к месту стычки, выяснилось, что мальчишкам уже отвесили парочку подзатыльников и отпустили восвояси. Хочется отметить, что, видя, с какой скоростью они улепетывают от двух взрослых дядь-гангстеров, беспрестанно на них оборачиваясь в процессе езды, я в который раз убедилась, что насилие – не метод воспитания, ибо так очень легко сбить кого-нибудь еще.

– Ну что, пойдем? – сказал нам Руслан.

– Я вижу купола другой церкви, наверняка тоже какая-то достопримечательность, – поддержал его Максим, мне ничего не оставалось, как согласиться.

По дороге меня мучили два невысказанных вопроса: как Нечаеву удалось заставить стакан лететь вверх и как Руслан убрал с моего тела царапину? Я не была таким скептиком, как Катька, и все же в сверхъестественное особо не верила. С другой стороны, никто не верит, пока воочию не столкнется, но я же столкнулась! И что мне теперь делать? Как ни в чем не бывало спросить: ребята, вы правда это сделали или мне показалось? Или все-таки сперва посетить определенного специалиста, а уже когда тот даст заключение о моей вменяемости (или невменяемости), делать какие-то выводы? В пользу первой, кстати, говорил тот факт, что на данном распрекрасном теплоходе планировался слет экстрасенсов. Если бы Павел не предупредил нас об этом, я бы точно решила, что спятила, а так… Чем дуб не шутит? А вдруг и впрямь люди со сверхспособностями плывут по соседству с нами? С другой стороны, эти люди особо не прятались и даже выступали на сцене. Эвелина, еще какие-то два мужика, чьих имен я не помню. Я думала, что они и есть те самые, с форума… А если Руслан и Максим их так называемые собратья, почему они не выступали?

– Руслан.

– Да? – с готовностью отозвался он, так как мы шли молча довольно долго и уже подошли к храму.

– Расскажи мне поподробнее про свою работу.

Нечаев задорно хмыкнул, Руслан посмотрел на него недовольно, но промолчал. Обернувшись ко мне, спросил:

– Что конкретно ты хочешь знать?

– Часы приема, – хохотнул Макс, чем меня окончательно разозлил.

– Пофоткай храм, раз мы пришли! Сделай милость, – не слишком вежливо попросила я, но он послушался и ушел в сторонку.

– Я работаю в частной клинике нетрадиционной медицины. Лечу людей руками. Иными словами, делаю массаж, нажимаю на точки силы – точечная акупунктура, заряжаю энергией больной орган. Вот и все, – скромно пожал он плечами.

– Это все, что ты умеешь? Или что-то еще?

– Все, – неуверенно ответил Зайцев, почему-то боясь смотреть мне в глаза. – А почему ты спрашиваешь?

– Да так… Лечить людей руками – это похоже на… хм…

– Шарлатанство? – с хитрецой подсказал он, наконец взглянув мне в лицо и улыбнувшись.

– Нет-нет, – покраснела я. – Я не это имела в виду. Это похоже на целительство.

Почему-то при этом слове он вздрогнул. Или мне показалось? Затем, отрицательно качая головой, опроверг:

– Здесь совсем другое, я сам ничего не делаю. В организме каждого человека скрыта огромная сила. В частности, способность к ускоренной регенерации и самовосстановлению. Я просто помогаю запустить эту систему специальными упражнениями и давлением на определенные точки на теле. Вот и все.

– Ребята, вы идете фотографироваться на фоне? – весело крикнул нам Макс. – А то избушка сейчас убежит!

Вот балагур. Ну как можно сравнивать церковь с избушкой на курьих ножках? И куда ж она денется-то от нас? Века стояла и еще столько же простоит. Тем не менее мы подчинились.

Позируя перед объективом, я думала только об одном: если Руслан, по его собственному утверждению, ничего не делает, что означает, что я сама запустила процесс исцеления своей ноги, то кто все-таки в баре поднял в воздухе долбаный стакан?!.. Неужели опять я?!..