Читать книгу Кошки-мышки. Трудная любовь - Маргарита Смирновская - Страница 3

Шура видела свет. Этот свет не слепил. Он мягко освещал, совершенно не рябил глаза был приятным, чистым… Он плавал перед глазами, словно река, а затем рассеялся, как туман. Перед взором Шуры в звездных облаках появился плывущий остров. Она любовалась им и ждала, пока он приблизится. Неожиданно Шура очутилась в лесу на горе, где красовался в скале выбитый красивый замок. Древнее сооружение полностью обросло цветущими лианами. Любуясь местной красотой, Шура услышала шепот ветерка:

– Она… она… пришшшла к нам…

Сердце испуганно забилось. Девочка оглядывалась и заметила окаменелые цветы и статую древнего незнакомого существа. Она на него глядела, пока не вспомнила, что его видела в подвале на звездном перепутье, куда их накануне затащил Макс.

Шура узнала эту местность и понимала, что она появилось перед ней в том виде, в котором выглядела раньше, а не сейчас. Зеркальная стена, рядом каменный фонтан с родниковой горной водой… Этот великолепный памятник. Он еще тогда ей показался до боли близким… Но почему?

Через некоторое время статуя ожила и увеличилась. Шура раскрыла рот, когда разглядела, насколько древний эльф был прекрасен. Он не выражал любви, доброты или света… Нет, он был нейтрален, но вместе с тем мудр. Его глаза смотрели словно сквозь нее. Было жутко, потому что Шуре казалось, что он видит конец ее жизни, а не только недостатки или нехорошие повадки… грехи. Он смотрит куда глубже.

Он молчал. Через некоторое время Шура стала видеть в его неэмоциональном лице печаль, в глазах – глубокую душевную рану и тоску. Он молчал, а она его понимала, словно он говорил с ней на одном языке. Он долго смотрел на нее, потом вдруг пошел вдаль. Это место вмиг рассеялось, как туман, а вместо гор и леса появилось море.

Древний Эльф пошел по воде и оглянулся на девушку. Шура поняла, что следует идти за ним. Он желал ей нечто показать. У нее даже не было сомнений, что она не сможет ступить на воду. Она чувствовала себя равной ему. Ей казалось, что он ей об этом говорит. Шли они долго. Но Шура не уставала. Ей было интересно смотреть на голубое небо с сиреневыми пушистыми облаками, на которых блестели звезды. Летали невиданные бабочки и сияли так, словно наэлектризованные атомами. От них шло тепло.

Наконец, на горизонте появилась черная ледяная скала. От нее исходил холод, а в душе появился беспричинный страх. Шура слышала крики от боли и скорбей. «Это ад. Здесь вход в ад», – подумала она. Но вдруг она поняла, что это не ад, а иное, закрытое место, где живут люди, испортившие свой Мир злобой.

И перед Шурой предстало это злое невиданное существо с острыми ушами и желтыми яростными кошачьими глазами. Кожа была до жути белой, а волосы серебряные. Оно было похоже на приведение, но вокруг этого существа с длинными худющими конечностями веяло мрачной аурой. «Такой ауры даже у Жрецов нет», – раздалось в голове девушки.

«Это женская особь. Существо женского пола», – Шура поняла, что именно этот эльф их запер там.

Но к чему он ей это показывал, она не понимала. Затем она увидела чудесный сад, где росли цветущие растения. Она видела красивых девушек, которые прятались в цветах, и неожиданно цветы окаменели…

Шура резко открыла глаза.

– Наверное, мы были не там, – тихо почти шептал Герман.

– Да там мы были, точно! Я тебе говорю, что это НЛО было, – Макс, видимо, сел на стул, так как послышался характерный скрип.

– Ага, и эта красавица НЛО?! – спорил Герман.

– НЛО! Только они умеют убирать из нашего пространства стены и дома. Ты как хочешь, а я еще раз туда пойду. Вдруг мне повезет, и я снова попаду в их Мир…

– А я с Шуркой пойду. Наверняка она запомнила дорогу. У нее зрение в темноте как у кошки, – заключил Герман.

Шура насторожилась: «Они к Дриаде ходили? Это сколько же я спала?»

И тут ее осенило: «Я ночью спала? Не может быть! Как такое получилось?» – Шура села на кровати и осмотрелась. Она находилась в комнате Германа, где и уснула.

– Ага, еще желтым светятся… – засмеялся Макс. – Она проснулась… – указал он на нее. Герман к ней подошел и деловито поинтересовался:

– Выспалась?

Шура утвердительно кивнула.

– А вот я – нет! Твои пауки всю ночь на меня глазели!

– Ну и воображение у тебя! – вставил Макс.

– Ты видел их сколько? – Герман снова повернулся к Шуре. – Больше ты спать здесь не будешь, и вон, видишь? – указал он на стопку учебников на столе. – Это ты за каникулы должна выучить. Что на меня вылупилась? Тебя в интернат хотят отдать, а ты даже мне не сказала, засоня!

– Не в интернат, – пролепетала она.

– Это тебе так говорят, – Герман перед лицом Шуры подставил руку и стал зажимать пальцы. – Закрытая школа – раз, посещать родственникам и друзьям запрещено – два, передачки отправлять нельзя – три, звонить запрещается – четыре! На выходные домой не отпускают – пять! И ты хочешь сказать, это не интернат?

– Это колония какая-то, – добавил Макс. – А с ее мамой поговорить нельзя? Может, тетя Даша убедит ее не отдавать Шуру в место, похожее на тюрьму. Даже у нас телефоны не отбирали. Ну отбирали, но не учителя.

– Этим я и занимаюсь, – ответил Герман. – Но помимо плана «а» должен быть и план «б». Поэтому – учиться! – протрубил он последнее слово в кулак.

***

Весь день Шура слушала сетования Макса на собственную глупость и растерянность. Он уверял, что когда увидел в подвале эту девушку-гиганта, то у него мозг полностью очистился. Он обо всем забыл и упустил возможность пообщаться с НЛО. Герман же ворчал и ходил недовольный из-за упрямства мамы. Она не хотела влезать в семью Сианы и уговаривать оставить Шурочку себе. Даже отказалась ей позвонить, чтобы он поговорил с ней сам. Герман стал бастовать: отказался от еды и вечером с Максом ушел из дома, не сообщив матери, куда и до какого времени будет отсутствовать. Вернулся в полночь. Все замечания родителей он обрубал, обвиняя их в нелюбви к Шуре:

– И от меня хотите еще сердечности и жалости? Яблочко – от яблони…

Утром Шуре тоже досталось. Герман был поражен, что она отлично помнила многие темы, по которым у нее стояли тройки. И не мог понять, почему у нее такие плохие отметки.

– Это ты специально, чтобы я с тобой здесь торчал?!

– Я спала, – Шура очень расстраивалась, когда он злился. Но она его отлично понимала. Он переживает за нее, а она ему даже не может рассказать, что не в тюрьму едет и не в интернат, а в элитную школу для Волшебников, куда попадают только особые люди.

– Когда спала?

– Почти всегда. Я не могла вспомнить вопроса, поэтому молчала.

– О-о-ох! – взвыл он. – Кто на уроках спит! Как теперь все это исправлять? Ты там тоже будешь спать?

Шура не знала ответа. Она тоже этого побаивалась, потому что не представляла той жизни. Даша в этой школе не училась, а Марк уверял ее, что все будет хорошо, она же дочь Сианы, но конкретно о школе и обычаях в ней ничего не рассказывал. Вся надежда была на маму. Может, она приоткроет завесу неизвестности?

Герман снова голодным покинул дом, не добившись ничего от родителей. Даша гладила белье, глядя по телевизору «Модный приговор». На лице ее отражалось переживание из-за поведения Германа. Она смотрела в телевизор, но по глазам было видно, что она ничего не видит и не слышит.

– Мама Даша, – Шура села с ней рядом и крепко ее обняла. Даша отложила утюг. И через некоторое время молчания Шура заговорила о наболевшем:

– Может, ты поговоришь с мамой, чтобы она приехала и успокоила Германа? Он ведь считает, что меня она не любит и избавляется от меня, поэтому он так себя ведет… Он переживает…

Даша увидела, что доска задымилась, и поставила утюг на железную подставку:

– Но ты же так не думаешь про свою родную маму? Ты сама в состоянии его успокоить. Поговори с ним. Герман тебя послушает.

– Нет, он не послушает меня! Он убежден, что я не нужна маме! Мам Даш, ты же знаешь, как с ней связаться. Если ты попросишь, то она приедет и успокоит его.

Даша качнула головой, словно избавляясь от плохих идей.

– Нет, я не могу вызывать Сиану ради таких мелочей.

– Это не мелочи!

– Это прихоти Германа. Твоя мама занята, и будет неприлично злоупотреблять ее временем из-за глупости моего сына, – по лицу Даши было видно, что она глупостью это не считает, но почему-то продолжала успокаивать Шуру. – Не переживай, он все поймет и смирится.

Шура, как ни пыталась, ничего ни от Даши, ни от Марка не добилась. Марк вообще с горечью говорил и об учебе, и о Германе.

– У нас нет такого родства с Сианой. В мире волшебников всё очень серьезно. Время – самое ценное. Его нельзя расходовать в пустоту, – говорил крестный.

После разговора с Марком она задумалась:– «Если бы было родство, то можно было бы вызвать маму ради близких?» Осененная новой идеей, Шура вбежала в свою комнату и поймала паука, выглядывавшего из-под полки:

– Заклинаю тебя именем нашего рода, передай маме, что она нужна мне и срочно! – Шура дунула на паука, и он слетел с ее ладони. Оставалось только ждать, когда мама расшифрует ее послание. В том, что она расшифрует, Шура не сомневалась. Она давно общалась с мамой через паучков и даже получала ответ. Не сразу, но получала! Особенно когда ей было горько из-за школы или из-за девчонок, которые обижали ее… Тогда мама присылала волшебное письмо или открывала пространство и говорила с ней. Разговоры были короткими и по существу. Даже часто жесткими. Но они давали понять, что мама слышит и готова прийти на помощь, пускай даже так своеобразно.

Шура около получаса ждала ответ и, не дождавшись, вернулась к Даше. Мама Германа снова находилась в любимом месте – на кухне – и готовила обед. Шура рухнула на диванчик, и мысли ее уже блуждали в воспоминаниях о совместной готовке… Пирог, Макс, что почти весь слопал его…

– Я Максу зря гадость пожелала. Теперь он проклят, – наконец, Шура выговорила то, что ее давно тяготило. Даша даже не удивилась, а как обычно засмеялась.

– Что же ты нашему рыжику пожелала?

– Чтобы он весь год ходил в раздолбанных ботинках… Теперь он новых не получит, а виновата я. Я не знала, что Герман… – Шура замолчала. У нее потекли слезы. – Можно проклятие снять как-нибудь?

– Снять – нет, но отредактировать – можно! Помоги мне порезать картошку, а я помогу тебе купить Максу новогодний подарок.

– Как подарок снимет проклятье? – Шура стала неумело резать картошку кубиками. Готовка была ее слабой стороной. Она ненавидела ненужную пищу. Другое дело грибы или редкие дикие ягоды… То, что ее роду дает силу.

– Ты сама его подправишь. Он не получит кроссовок от интерната, но получит их…

– От меня! Да, я куплю ему кроссовки!

***

Легко было сказать. Шура откладывала деньги на подарки: маме, Даше, Марку, Герману и Максу… Но теперь ее накоплений хватало только на обувь для Макса. Она с грустью достала копилку. Но делать нечего, надо свои промахи исправлять. После обеда Даша привела Шуру в спортивный отдел в торговом комплексе и подобрала отличную пару зимних кроссовок.

– Хочешь, я вложу деньги, а ты мне со временем отдашь? – предложила она.

– Нет. Мама запретила мне копить долги. Хуже рабства только позорная смерть. – процитировала Шура фразу Сианы.

– Тогда эти вполне ему подойдут. У тебя даже немного денег останется. Не смотри на меня так. Сейчас новогодняя распродажа.

Денег и правда осталось, но очень мало. На них можно было купить сувениры и только. Шура купила Герману спортивную повязку на руку, маме, Даше и Марку по открытке. Больше ни на что не хватило этих крох. Но она решила эти открытки заполнить волшебством. На это нужно было время и тренировки, но пока время еще оставалось.

Дома их ждал Марк. Он был обеспокоен и много курил сигары, так что в квартире висел смог. Даша отругала его и, несмотря на зимний сезон, открыла все окна настежь.

– Сиана с нами связалась, слышишь! – прервал он ее бурчание. – Зовет на встречу. Говорит, в срочном порядке. Видно, настал тот час…

– Она не вас зовет на встречу, а меня и Германа. Это я попросила маму.

Даша и Марк посмотрели на Шуру, как на нашкодившую девчонку:

– Ну почему?! – удивился Марк.

– Герман…

– Шура! – воскликнули они хором. Но тут хлопнула дверь, и на пороге появился их сын, собственной персоной. Хмурый, уставший, он стянул обувь, даже не взглянув на предков. Шура заметила, что настроение друга настолько плохое, что он про накуренное помещение промолчал, хотя его бесило, когда папа курил в доме.

– Я договорилась с мамой! – поспешила обрадовать его Шура. Марк и Даша даже не успели ее заткнуть. Даша испуганно закрыла рот рукой, а Марк позеленел, и его рука с сигарой зависла в воздухе.

– Она ждет нас…

– И где? – спросил Герман. Шура перевела взгляд на Марка. Все уставились на него. Закурив, он приглушенно ответил:

– В Макдональсе в шесть вечера.

***

Сердце Шуры бешено стучало. И не потому, что Герман шел молча и крепко сжимал ее руку. Нет, она боялась встречи с мамой. Ее испугала реакция Марка и Даши. «Неужели правда, маму нельзя было по-пустому вызывать? Ну разве Герман – пустяки? Если бы не встреча, неизвестно, где бы сейчас он был и что ел…»

Когда они подошли к торговому центу, где с торца располагался макдональс, Шура заметила, что народа там очень много, и забеспокоилась, как она найдет свою маму, ведь в ресторане быстрого питания было аж три зала!

– И где она? Может, вон та крупная? – показывал Герман на темную полную брюнетку в черном одеянии. У Шуры задрожали руки. Она не видела маму, хоть убей!

– Нет.

– Может, та? – снова ткнул пальцем Герман на даму похожего типажа.

– Нет, это не она…

– Вот! Мне кажется, это она! – указал Герман на черноволосую женщину, которая их разглядывала. Шура узнала в ней ведьму из поселка отшельников.

– Нет, – мотнула она головой. Ее стало трясти от волнения, и тут ее плечо крепко сжали пальцы.

– Детка… – Герман увидел хрупкую стройную женщину с белыми волосами, спадавшими по плечам, и большими голубыми глазами, которые смотрели на него холодно и жестко. Одета она была в серые драные джинсы и белую блузку. Поверх нее сидел черный вельветовый пиджак. Больше всего бросалось в глаза украшение в виде черного паука. Иногда он Герману казался живым.

– Идемте, – скомандовала Сиана, когда вырвалась из объятий Шуры. Женщина проводила их к столу. Для детей был заказан зеленый чай и маффины. Сама она пила горький кофе.

– Что за срочность была? – спросила их Сиана, и Шура пролепетала:

– Герман хотел с тобой познакомиться.

Лицо Сианы выразило удивление.

– Не рано ли еще?

– Зачем вам Шура? – начал свои нападки Герман. – Вы с ней не жили, вы не знаете, как ей в школе тяжело. Она не умеет общаться с ровесниками. Как она будет там одна? Неужели вам не жалко ее?

Сиана смотрела на него безразлично. Казалось, ее совсем не трогали слова подростка.

– В чем, по-твоему, заключается любовь? – спросила она после небольшой паузы.

– Вы сейчас о чем? – сморщился Герман.

– Ты упрекаешь меня в нелюбви. Ты считаешь, что вы сильнее любите мою дочь, чем я.

– А разве это не так?

– В чем, по-твоему мнению, заключается любовь? – переспросила Сиана, но Герман гнул в свою сторону:

– Вы хотя бы интересовались ею! Что вы о ней знаете?

– Смотря что тебе интересно услышать. Я знаю о ней больше тебя, поверь. Если ты считаешь покровительство и избалованность высшим проявлением любви, то мне жаль тебя. Запомни, молодой человек, трудности закаляют. Только преодолевая себя, мы эволюционируем. А опека расслабляет, и человек деградирует. Сколько она у вас жила? С трех лет… У вас она больше, чем у меня. И вы научили ее общаться? Стала ли она лучше учиться?

– Вы знали! Вы знали и ничего не сделали! – перевел Герман все стрелки на нее.

– Если бы для меня это имело значение, то я исправила бы ситуацию. Шуру ждет большое будущее. Возможно, оно коснется тебя. В твоих же интересах не мешать ей.

– И как ее учеба в закрытой колонии коснется меня?

Сиана наклонилась к нему, и Герман почувствовал запах соломы и травы, только от ее железного голоса ему стало жутко.

– Ты еще благодарить меня будешь, – Сиана встала, и Шура поняла, что мама уходит. Шура крепко обняла ее и прошептала:

– Спасибо.

Когда она ушла, то Герман сказал:

– Ужасная женщина! Она не может быть твоей матерью. Ты на нее совсем не похожа.

***

По возращении с Макдональдса Германа с Шурой ждал сюрприз. К ним в гости приехала бабуля. Бабушка Софа – так ее называли все. Для Шуры она была просто бабулечка. С ней Шура себя чувствовала себя любимой внучкой, ведь бабушка была такой волшебной! И как это Герман не видел? Не ел бы мясного, сразу заметил бы! Шура получила от нее три поцелуя и горячий пирожок. Есть уже не хотелось, но пахли они так душисто, что невольно съешь штуки три. Бабуля их ждала, а Даши не было видно. Мама Германа ревностно относилась к хозяйству и с приездом Софы всегда пряталась в зале или старалась уехать к родителям.

Макс уже разглядывал новую книгу бабушки Софы. На обложке была старинная картина, изображавшая рыцаря с прекрасной девушкой в белом длинном платье с золотыми узорами.. Они шли по стеклянному озеру, казалось, что оно слегка покрыто снегом, а вокруг него пело лето. Когда Шура увидела красавицу, то уже не смогла взгляда оторвать. И рыцарь на картине очень походил на Германа. Так ей увиделось. Только девушка… она так прекрасна, Шура вряд ли такой когда-нибудь станет. Но если бы она надела такое платье? Смогла бы она хоть чуть-чуть на нее походить?

Максу вообще красота героев была по барабану. Он сравнивал картинку с легендой:

– Я не могу понять, почему она именно здесь появилась и помогла ему? – недоумевал он.

Герман был не в настроении и бухнулся рядом с другом, вяло взглянул на новую книгу.

– Опять сказки читаешь?

– Не сказки а «Легенды Заклинателя», – поправил его Макс.

– Это бабушка сочинила!

– Ты вообще в курсе разницы между «сочинила» и «записала услышанное»?

– В курсе! Только вот этого не могло быть! – хлопнул Герман по книге.

– А откуда тебе знать? Ты жил тогда?

– Мальчики, не спорьте, – бабушка хитро улыбалась. Шура порой удивлялась, как Даша на нее походила, хотя и была ее снохой, а не дочерью. – Каждая легенда, по сути, сказка. А в каждой сказке есть немного правды. Но этот герой в самом деле когда-то давно жил, не в нашем Времени. Из-за этого героя изменился Мир, этот герой решал нерешаемое. Но из-за одного неправильного решения канул в небытие. И даже род его не помнит. Вот я и решила исправить это недоразумение. И написала книгу для потомков.

– А у него потомки есть? – интересовался Макс.

– Есть. Их много. Но не все о нем знают. Даже я не все истории его поиска знаю. Хотя он увлекательный божок.

– А почему вы его божком называете? – спросил Макс.

– В легендах говорилось, что он был из самых мелких богов.

– А что за девушка с ним? – полюбопытствовала Шура.

– Дева, читающая звезды, – таинственно произнесла Софа.

– Астроном! – засмеялся Герман.

– Тогда астролог! Звездочет того времени, – Макс совсем не смеялся и не обращал внимания на подколы Германа.

– Читающая звезды… Это что за дар? – Шура не знала таких волшебников. Бабуля ее поняла и ответила:

– Я не знаю. Мир слишком изменился. Про нее ничего не известно. Она осталась только на старой картине, написанной неизвестным талантливым художником.

– Она дух… – разглядела Шура. – Она была мертва…

– Как ты это поняла? – критично воззрился на картинку Герман. – Живая она тут!

Шура не могла ответить. Силы – нет, жизни – нет. Это видят только волшебники.

– Ма, ты снова за свое! – на пороге стоял недовольный Марк.

– Я о том же! – поддакнул Герман.

– Ты обещала не привозить с собой эти вещи… – продолжил отец Германа.

– Я привезла всего лишь свои новые сказки. Вот посмотри, – бабуля протянула новую книжку сыну. Марк вяло прошелся взглядом по глянцевой обложке.

– Опять Фринц? Ты неизлечима, – он вышел из кухни и закрылся в своем кабинете.

– Я говорил, это сказки! – Герман тянул друзей к себе в комнату и кричал бабушке – Мы уже из них выросли. Ты опоздала лет на пять. Написала бы пораньше!

– Ну-ну, – хитро улыбалась она. А Шура удивлялась, что он совсем по ней не соскучился.

***

Все дни до нового года Шура слушала, как Герман злится на Макса за то, что тот грезил мечтой попасть в город Иседей и найти кольцо Фринца, которое Ян потерял. Макс был уверен, что руины этого города существуют и искать вход нужно на берегу Черного моря. Потому что там существует Львиная гора, которая изображена на картине. Герман хохотал:

– Это сказки! Гору рисовал художник, ему просто понравилась местность, и он ее запечатлел!

– Этой картине несколько веков! – спорил Макс.

– Так и Крым не вчера заселили!

Спор длился мучительно долго, до тех пор, пока дядя Марк или бабуля их не разводили по разным комнатам или не отвлекали заданиями. Шура ребят даже не слушала. Она витала в мечтах. В легенде эта красавица была его любовью. Она помогла ему найти дорогу и была его «якорем» в этой жизни. Как Шура хотела быть красавицей и чьим-то якорем… Вот если бы ей найти красивое длинное платье!

– Ты на Новый год в чем пойдешь? – прервал ее мысли Герман. Шура раскрыла рот. Она пока даже об этом не думала. Да и Даша ничего не говорила по этому поводу. Семейство Мейхер решили Новый год отмечать у друзей. Надо было одеться во что-то приличное. Вот сейчас бы ей такое платье!

– А-а-а! У тебя ничего нет! – радостно заметил Герман. – Я так и знал! – он взял и показал пальцами, что лопает ее щеки. – Я нашел для тебя отличный наряд. Это и будет моим подарком для тебя. У тебя должен быть шикарный Новый год!

Шура не нашла слов. Неужели ему тоже захотелось, чтобы у нее было такое же красивое платье?

– Идем готовиться, – заговорщицки прошептал Герман и потащил Макса в коридор.

– Мне кажется, она не этого ждет…

– А что может быть лучше?

– Девочки не такого хотят…

Шура слышала, как колотится ее сердце. Она верила в Германа, пускай в нем сомневался Макс.

***

К Новому году Даша вернулась домой. Начались сборы. Все носились по дому как угорелые, слышались крики недовольства. Марк подарил Максу подходящий костюм, чтобы он смог пойти к друзьям с Германом. А сам Герман пошел с большой коробкой в комнату Шуры. Как только он открыл дверь, у Шуры раскрылся рот. Он был похож на принца? Нет, на волшебного героя! На большую мечту! Он кудрявую челку зачесал на бок, и новый вельветовый костюм великолепно на нем сидел. При этом он не казался взрослее или недоступнее, нет. Он оставался тем же забавным парнем, с кучей капризов.

– Вот, собирайся! Только быстро, поняла? – и вышел из комнаты. Шура бросилась к коробке. Когда она открыла ее, в душе девочке все оборвалось. В ней лежал черный костюм с синими и серебряными блесками и ободок с ушками.

– Кошка? – разочарованно она спросила у себя и вытащила красивый меховой хвостик. Чего ей еще можно было от него ожидать? Он помешан на кошках! Шура долго сидела, не решаясь переодеваться. Она не желала этот костюм на себя надевать. Уж лучше в джинсах идти, чем одеться как в детском саду! В комнату неслышно вошла Даша и присела рядом.

– Я знала, что тебе не понравится его подарок, – сказала она. – Поверь мне, Герман тоже будет расстроен, когда увидит, что ты подарила ему, и что Максу.

– У Макса нет ботинок… Это другое! Мне почти тринадцать, а я должна идти в костюме кошки, как на детском утреннике?!

– Шура, ты можешь не наряжаться кошкой и пойти в новом платье, я его отстирала. Только подумай, это же Новый год. Там все будут наряжаться, и кому-то приятнее видеть тебя именно кошкой. Кто-то готовил этот праздник для тебя.

Какие же хитрые глаза у Даши! Правильно люди говорят, мужчины находят себе половинку, похожую на мать. Шуре всегда казалось, что Даша что-то недоговаривает или задумала новый план, о котором знает только она, и все случится именно так, как она хотела. Только никто никогда не узнает, что она задумывала и почему.

Шура, чуть ли не со слезами, нацепила на себя красивый костюмчик кошки. Он ей поразительно шел. Черные лосины, коротенькая юбочка с меховыми комочками, жилетка с меховым воротником и черные перчатки с открытыми пальцами. Ободок с ушками… Все смотрелось очень мило. Даша подрисовала ей носик и усики, и образ был завершен.

Когда Шура вышла из комнаты, то узнала, что ребята уже уехали с дядей Марком и бабушкой на банкет. Они с Дашей решили перебраться к гостям через портал.

***

Шура оказалась рядом с дворцом. Она часто смотрела сказки про золушек, видела в фильмах прекрасные дворцы, но никогда не думала, что однажды посетит настоящий бал. Друзья семьи Германа могли позволить себе отмечать праздник где угодно. Красивый дворец как нельзя лучше подходил для новогоднего торжества.

В зале было многолюдно. Шура сразу поняла, что среди обычных людей там находились волшебники. У сверхлюдей была особая энергия. Шура легко ее считывала, а особенно сильная энергетика шла от одной из ее ровесниц, девочки рослой и крепкой, с взрослым взглядом. На ней хорошо смотрелся костюм птицы, только Шура не поняла, какой именно, то ли ворона, то ли ласточки, а голову украшали два аккуратных пучка, на носу сидели строгие очки. Может, из-за них девочка казалась взрослее. Незнакомка грозно поглядывала на Шуру и потом сама к ней подошла. Сердце Шуры колотилось. Она впервые видела ровесницу, не изгнанницу, а настоящую волшебницу.

– Это ты Шура из семьи Мейхер? – спросила она.

– Д… да… – Шура все еще разглядывала незнакомку с восхищением. – Ты не можешь быть вороном… – проговаривала она, понимая, что ворон – птица темных.

– Конечно же, я не ворон! Я стриж. Это семейная символика. Я – воздух! А ты земля?

– Нет… – глаза Шуры радостно заблестели. – Я тоже – воздух!

– Почему тогда кошка?

– Это все Герман…

– Он у вас Синдей2?

– Нондей, – поправила ее Шура. – Он подарил мне костюм кошки. Он – земля. А я тоже – воздух!

После ее слов девочка обрадовалась и ее крепко обняла.

– Я Рэм из семьи Зефира. Я так долго искала воздух… – когда она разжала объятья, то Шура уже находилась на облаках. – Дом Зефира, – пояснила Рэм. – Начнем?

Шура была в восторге. Она не видела под собой земли, но точно понимала, что это невероятные высоты, и она на них никогда не была. Она повсюду ощущала энергию ветра, но не такого «толстого и прочного», как ее ветер, а тонкого и легкого, но быстрого, словно пуля. Шура понимала его, будто он тоже был ее частью. В это время Рэм стала водить руками, создавая невиданные знаки из воздушных воронок. Эти знаки не передавали техник, но рассказывали ей то, что она уже почувствовала, когда попала в мир Зефира. По знакам она также узнала, что энергия эта не рождена в Рэм, но подчинялась ей. И Рэм, и Шура – гости в этом Мире.

– Источник не в тебе, – заметила Шура.

– Как ты поняла? – удивилась девочка. – Даже не все учителя догадываются.

– Это же видно.

– Не видно, – Рэм остановилась и подошла ближе к Шуре. – Наша семья – Контрактники. Мой предок из Синдеев. Это великое несчастье – рождаться с кровью атланта обычным Арийцем. Тогда его девушка услышала от Эльфов легенду, что есть места, где обитает высвобожденная энергия всего живого. И там живут духи силы. Они нашли Зефира и заключили с ним контракт. По этому контракту девушка – будущая жена нашего предка – лишилась всех родовых сил, но зато у всего потомства рождались дети с умением управлять ветрами. Больше не было Синдеев в нашем роду.

Слушая Рэм, Шура от удивления открыла рот. Контрактники были самыми сильными волшебниками. Их ценили не хуже волшебников с золотой кровью, и они всегда добивались карьерных высот и жили в большом достатке. Про них слагались легенды, их уважали и старались с ними породниться. У Шуры от радости перехватило дыхание. Она была счастлива подружиться с такой сильной волшебницей.

– Твоя очередь! – выкрикнула Рэм и отлетела от нее. Шура закрыла глаза. Над ней нахмурилось небо и коротко прогремело, потом вокруг нее заблестели молнии. Когда Рэм посмотрела на подругу, то цвет глаз Шуры был уже золотым, а не серым. Шура протянула руку, и от ладони отделился знак, но Рэм не знала этого языка. Все, что Шура ей показывала, она не понимала, лишь ощущала на себе какую-то серую сыростью. Потом над Шурой закрутилась воронка. Она протянула другую руку в сторону и создала воронку Зефира.

– Что? – испугалась Рем и закричала во все горло. – Что ты делаешь?! Остановись!

Шура от ее крика пришла в себя, и все резко исчезло. Она не понимала, чего Рэм так испугалась. Рэм к ней подлетела.

– Что у тебя за энергия? Почему я не понимаю ее?

– Не знаю. Я воздух. Такой, как бывает поздней осенью.

– Дождь, гроза? Тебе не кажется это странным?

Шура не понимала Рэм. «А что такого? Почему Огнем можно сжигать, а молнией – нельзя?»

– Что этот знак означает? – Рэм как могла попыталась изобразить Шурин магический рисунок.

– Пустошь. Ветер в Пустоши свободен и набирает полную силу.

– Ты ведь мои знаки поняла? Почему я не понимаю твои? – Рэм задумчиво перенесла их обратно в зал. Все было на том же месте.

– Наверное, это другой язык. В школе нам все объяснят.

– Другой? Может, неизвестный или запретный? Но… – Рэм немного тряслась. – Ты сильная. Очень сильная. – Она прошла вперед. Шура немного поникла, потому что после этого более близкого знакомства Рэм словно переменили. Она как будто не могла принять решение, быть им друзьями или на некоторое время отложить… И тут Рэм остановилась и обернулась к ней – Идем?

***

Первым, кого увидела Шура, был Герман. Одет он был замечательно. Костюм походил на наряд принца, и одновременно в образе было что-то фантастическое. Сзади развивался плащ, он переливался и иногда блестел. Макс тоже был одет шикарно, в одной цветовой гамме с другом. Если у Германа все было в бело-синих тонах, то наряд Макса играл голубо-синими тонами. Рядом с ними Шура видела других незнакомых ребят и девчонок, лишь одну она хорошо знала. Олеся и снова рыжая! Все ребята рядом с Германом были одеты под его стиль, и девочки щеголяли в платьях принцесс.

– Вон наша команда, – указала Рэм на ребят, стоявших в сторонке. Эта группа подростков изображала зверей. Только один мальчик, полный, с веснушками и простым взглядом, ходил в костюме ананаса..

«Лапоть», – оценила его мысленно Шура.

– Почему команда? – спросила она Рэм.

Рэм внимательно посмотрела на подругу:

– Потому что мы в игре.

***

Накануне Макс с Германом придумали новую игру. Игра «Захвати кошку» была на время. Сюжет игры был таков. Команда людей ищет артефакт в виде волшебной умной кошки, которая должна прийти на бал. Кошка принадлежит к группе магических существ, но она свободна. На балу ее охраняют существа. Каждая команда должна постараться ее увести в свой дом. Кошка должна сделать все так, чтобы не покинуть бал. В зале, где играли подростки, по краям стояли столики с угощением, в центре елка. Теремок зверей в углу. Только замок Германа находился ближе к центру зала.

Рэм не отставала от Шуры. Она вглядывалась в «кошку», через очки. Шура чувствовала расположение новой подруги и дорожила им. Она считала Рэм очень умной. Шура хотела именно такую подругу, умную, сильную, с деловой хваткой. С такими друзьями возможно развитие, у них есть чему поучиться. Новогодний праздник обещал быть самым прекрасным днём всей скромной жизни девочки.

– Нам надо подойти к тому столику, – голос Рэм слегка дрожал. – Там самые вкусные пирожные.

Шура разглядывала столики с изумительными лакомствами и разнообразными напитками.

– Пирожные везде есть. И там стоят «благородные», – заметила Шура, указывая на команду Германа, которая стояла у столика с самыми необычными пирожными.

– Это не те пирожные, – Рэм взглянула на полного парня, одетого в костюм ананаса. – Эй ты, как тебя? Принеси нам ваших пирожных.

– А зачем? – не понял он.

– Закидать врагов хотим! – съязвила девочка. Парень замялся, тогда Рэм закричала – Ты совсем тупой?!

– Ты любишь мои пирожные? – догадался мальчик. Рэм заупрямилась и махнула рукой.

– Забудь.

Но паренек неуклюже побежал за заветными лакомствами. Герман хитро просматривал на Шуру, вкушая самые изысканные яства. Около него постоянно крутилась соседка Олеся. Она жила в одном подъезде с семьёй Мейхер, но на втором этаже. Как она попала на этот бал, оставалось только догадываться. Олеся раздражала Шуру не только рыжиной волос, но и красивым платьем, и вообще, она такая милая! Такой милахой быть нельзя, тем более рядом с Германом! Олеся за ним ухаживала и прищуривалась, мило улыбаясь. Шура готова её была прибить на месте. Все бросить и выдрать красивый огромный бант с головы рыжей девочки. Но около Шуры стояла Рэм и наблюдала. Рэм была её первой и пока единственной подругой и одновременно волшебницей. Это первое новогоднее чудо, которое произошло в жизни Шуры.

– Ты хотела быть в команде брата? – догадалась она.

– Он мне не брат. Я не понимаю, почему он не захотел быть со мной? Ушёл к этим рыжим! – действительно, Герман стоял между Лесей и Максом.

– Ты не Мейхер?

– Я Гроза. Я просто живу с ними.

– Гроза… Что-то я слышала… – Рэм сдавила руку Шуры. – Пирожные… Кок печет их такими вкусными! У них в роду все повара. Ты ела пирожные от Кока?

– Они волшебники! – изумилась Шура, когда заглянула в глаза Ананаса (Кока).

– Да, необычные. Кок готовит очень хорошо, но волшебник никакой. Скоро в военную школу поступает. Слабак. О чем он только думает?

– Ты тоже в военную школу поступишь? – голос Шуры дрогнул и шипел от волнения.

– Да, мои предки все учились в ней.

– И я. Я тоже туда поступаю! – девочки в восторге взвизгнули и обнялись. Кок принёс им пирожных и протянул Рэм.

– Держи, со сгущенкой, как Наполеон. А это новое – «Зефир».

– Ты ненормальный?! – закричала Рэм, и Ананас сжался. – Я, по-твоему, буду есть свою энергию?! – Рэм расстроено отошла. А Шура взяла «зефир"и откусила. Вкус был лёгким и нежным, даже прохладным, как ветерок, без излишков пряностей и сахара.

– Бесподобно, – произнесла она.

– Где? – вернулась Рэм, имея в виду пирожные «Зефир». Кок растерялся.

– Ты его ей отдал?! Моё пирожное?!

– Я принесу еще…

– Не надо! Ты бестолковый идиот! Ничего мне от тебя не надо! – Рэм отвесила ему оплеуху и, забрав Шуру, ушла в сторону.

– Воспитывать и воспитывать, – пояснила ей она. Шура ничего не понимала. Зачем Рэм его так обижает, если ей нравится его еда.

В это время объявили первый танец. Герман открыл его с Олесей. Тут Шура обиделась еще сильнее. Она со слезами на глазах смотрела, как он танцует с самой милой и нарядно одетой девушкой во всем зале. Он выбрал для первого танца самую красивую, и Шура в этом не сомневалась. Милее Олеси в зале не было никого. Розоватое платье как у принцессы и длинные волосы. Шуре отпустить волосы такой длины не удалось. А Леся с этими прекрасными волосами была такой чудесной. Он ей улыбался. «Чтоб он споткнулся и ей ногу отдавил!»

Но он был идеален, и ни одна злая мысль Шуры не действовала на Германа. Не мог Новый год быть таким прекрасным, как начался. Это же её мечты, а они не исполняются. Вот и сбылись её все страхи. Они по разные стороны баррикад, и он не с ней. Около него рыжая красавица принцесса с огромным бантом на голове.

– Что я должна сделать, чтобы вы победили? – спросила Шура у Рэм, как только оклемалась.

– Вон наш домик. Но сейчас туда нельзя. Пока идут танцы, мы не можем уйти с бала. Как прозвенит колокол Деда Мороза, музыка остановится, и мы можем бежать.

– Ясно. Я сбегу с вами.

– И торт режем мы! – взвизгнула радостно Рэм. – Ты идеальна!

– Не такая, как моя мама.

Тут начался общий танец. Рэм объяснила подруге, что надо повторять за всеми. Все кружились и менялись партнерами. Шуре приходилось со всеми танцевать. Как сказала Рэм, главное, когда колокол пробьет, руку вовремя у партнера вырвать и в их грибной домик залезть, что стоит в другом конце зала. Шура быстро освоила движения. Что враги, что друзья держали её за руку очень крепко. Все надеялись ее в свой домик «поселить». Вскоре к ней подошёл Герман. Только он её держал спокойно.

– Ты такая киса! – смеялся он и показался Шуре слишком ненормальным. Слишком он лапочка. У Леси, что ли, научился? – Как тебе игра? Задумала, куда спрячешься? – спросил он.

– Да уж точно не к тебе с твоими рыжими!

– У тебя крем на щеке, – рассмеялся Герман и стер кляксу платком. – Грязнуля…

Когда он так улыбался и был таким хорошим, Шура сразу прощала ему все авансом за неделю наперед. Нет, он нисколечко не поменял к ней отношения. Он все ещё с ней и всегда будет рядом, будь кошкой она или принцессой.

Его чёрные глаза блестели. В них отражались мерцающие гирлянды от новогодней ёлки. Она за ним готова была идти даже на смерть. Какая там игра? Она уже ему сдалась! Она не может быть одна или на другой стороне баррикады. Герман… Вот где её место.

Бом-бом-бом-бом…

Шура ничего не слышала. Он взял её на руки. И их окружили зверушки. В ноги бросился Ананас, затем Герману не давала пройти Рэм…

Осознание вернулось к Шуре. Надо скорее вырваться и бежать с новой подругой. Но тут их окутал сиреневый туман с кричавшими звёздами вокруг. Шуре стало страшно. Эта местность преследовала ее. Она не могла понять, откуда волшебство берется? В мгновение ока Герман занес ее в маленький замок, и ликующие крики его команды оглушили их. Громче всех кричал Макс:

– Победа! Кошка в доме! Торт наш!

– Эх ты! Я тебе дал две возможности выиграть игру, две! А ты… Кошка! – Герман щелкнул по её крашеному носу и улыбнулся – Такая милая! Ей идёт, да? – спрашивал он у Макса.

– Ага, – безразлично ответил Макс, поедая новое пирожное, затем хлопнул Германа по ладони.

Издалека Шура видела серьезный взгляд Рэм. От этих строгих глаз у Шуры что-то внутри щелкнуло и заныло. «Неужели она злиться на меня? Я, правда, не успела вырваться. Если бы не этот туман…»

***

Музыка одновременно с ликованием команды Германа заполняли весь зал. Только Шура смотрела на новую подругу, как та стучала по шапке Ананаса и отнимала у бедного мальчика очередную порцию угощений. Шура видела, что настроение Рэм упало ниже некуда, и ломала голову над тем, как можно ей его поднять. Но в голову ничего не приходило. Шура не могла заранее знать, что подружится с волшебницей, которая вскоре будет учиться с ней в одной школе. Поэтому новогоднего подарка для Рэм Шура не приготовила.

Шура так увлеклась мыслями, что пропустила момент, когда выключился свет и зазвенели колокольчики. Потом открылись настежь двери, и в зал ворвался свет, а с ним и Дедушка Мороз. Обе команды встали полукругом и зааплодировали. Дедушка Мороз долго спрашивал, готовы ли все к встрече Нового года, все ли учились, слушались родителей… От такой детсадовской банальности Шура совсем скисла.

«Дед Мороз ненастоящий», – поняла она. И присутствие подставного волшебника портило всю праздничную картину. Потом Дед Мороз заставил всех водить хоровод перед елкой под замиксованную веселенькую аранжировку. Это немного подбодрило ребят. Такой старомодный дед уже всем наскучил.

«Уж лучше б Макс в Деда переоделся!» – думала Шура, кружась в хороводе. Ее руку дернули. И это был не Герман. С другой стороны стояла Рэм. Как только Шура ее заметила, Рэм крикнула:

– Нам надо поговорить!

Сейчас оторваться было невозможно. Дед Мороз мучил всех. То игры, то покажи танец снежинок ему… «Как вообще родители додумались такого идиота нанять?». Правда, в последних играх и смешных танцах ребята участвовали с энтузиазмом и много смеялись. Они настрой Шуры явно не разделяли. Даже Рэм в играх находила возможность поиздеваться над Ананасом.

Наконец, Дед Мороз раздал всем подарки в красивых мешочках и объявил танец. К Герману сразу подбежала Олеся:

– Идем, снова наш танец объявили, – радостно и так мило прощебетала она. Шура еле сдерживала гнев.

– А-а-а! – изогнулся от боли Герман. Шура настолько сильно сдавила его руку, что он едва выдернул ладонь. – Кто сказал, что это наш танец? – Герман подул на руку, а девочка удивленно посмотрела на него. – Я слышал про «Танец благодарения». Вот она, – кивнул он на Шуру, – обязана отблагодарить меня.

Герман за плечи подтолкнул Шуру вперед и даже не взглянул в сторону разочарованной Олеси.

– Отблагодарить? – переспросила Шура его.

– Да, отблагодарить. Мы с Максом всю ночь придумывали план игры, чтобы ты победила. А ты… такая растяпа! Почему не убежала? Я даже тебя не держал!

– Ты меня на руки взял!

– Я взял тебя после курантов! А ударов было двенадцать. Это сколько надо было на меня пялиться?

Герман говорил что-то еще. Вроде бы про то, что она всегда такая рассеянная, и как она без его опеки жить будет… Шура его уже не слушала. Она видела, что он такой красивый, как настоящий принц, а танцует с ней, наряженной в этот ужасный костюм кошки. Да пусть хоть все говорят, что он ей идет! Шура в это не поверит. Она не кошка. Она не может быть ей. Шура хотела быть такой же неведомой, но безумно красивой девушкой с обложки книги бабушки Софы. «И почему образ кошки Герману так нравится? Совсем уже помешался на них!» – думала она.

Танец закончился, и Шура поняла, что пока она молча думала, Герман уже успел о чем-то с ней поспорить. Точнее он ей доказывал, что сделал для этой игры намного больше Макса. Что он сам рассчитывал время по прошлым праздникам, а Макс не мог этого знать, так как раньше не бывал на новогодних балах…

Шура его крепко обняла. Это был единственный шанс заставить его заткнуться.

– Спасибо! Это прекрасный Новый год! Я даже подружилась с Рэм…

– Это с той… очкастой вороной, что орет на деформированный мяч?

Шура отпустила его.

– Она не ворона! И Кок не мяч.

– Ты совсем друзей выбирать не умеешь, – хотя Герман и критиковал ее, но улыбался. Видимо, «Спасибо» Шуры его устроило. Незаметно к ним подошла Олеся. От выражения лица Шуры девочка дернулась, и испугалась, но как только взгляд Леси перешел на Германа, девочка снова стала мимишной:

– Я принесла тебе подарок, – она вручила Герману прозрачный пакет, перевязанный синей лентой. Шура поняла, что в нем футболка с фото гонок из «Формулы-1». – Давай вместе сфотографируемся? – предложила ему Олеся.

Шуру даже затрясло: она посмела сделать ему подарок лучше, чем у Шуры! «Откуда эта рыжая мерзавка знает о его интересах?»…

– Э… э… Спасибо. Но не стоило. Я никому подарки не готовил, – Герман протянул пакет обратно.

Она снова миленько прищурилась в улыбке и ответила:

– Ничего страшного. Ты не знал, что я приду, – она отодвинула сверток к нему. – Идем фоткаться?

– Нет. Я занят. Во, – показал он на злющую Шуру. – Видишь, кошка?

Герман потянул Шуру подальше от Леси, и они встали рядом с елкой:

– Миленькая киса, сфотографируемся?

Шура даже зарделась. Герман сделал несколько смешных селфи, потом стал ее фотографировать. Для Шуры это было мукой. То она не так стоит, то не туда глядит… Но ее сердце билось радостно. Он снова с ней. А с ним любой Новый год прекрасен, как бы Герман ни капризничал.

***

Шуру спас Макс. Он позвал Германа на вручение подарков. Шура, воспользовавшись моментом, подбежала к Рэм.

– У меня нет для тебя подарка… Но я сожалею, что не смогла сбежать от Германа. Я подвела тебя…

Рэм, видимо, не сразу поняла, о чем говорит Шура.

– Ты на меня обижаешься? – продолжала Шура.

– Нет, не в этом дело, – остановила ее Рэм и повела Шуру из зала в туалетную комнату. Когда они остались одни, то продолжила.

– Ты говорила, что Герман – земля… Его символика кот? Вы уже успели символами обменяться, правильно я поняла?

– Нет-нет. Он не знает, почему любит кошек. Он ничего не знает.

– Ты уверена, что он – земля? – Рэм отвернулась к зеркалу и смотрела на Шуру через него.

– Конечно. Он – земля. Его символ – черная кошка. Она у него на брелоке с ключами заключена.

– Черная? Почему черная?

Шура пожала плечами.

– Мейхер – волшебники. Дядя Марк служит в Администрации Совета.

– И кошка черная? Какая сила у родителей Германа?

– Марк – волшебник по технологии. А мама Даша – по снам.

– А их сын – кот и земля?

– Может, он в деда! – заступилась Шура, понимая, к чему клонит Рэм. Герман – темный маг, это Рэм хотела сказать.

– Он использовал силу воздуха. Я это видела собственными глазами. И ты говоришь он – нондей? Ни один из ребят не смог поймать его. Ты тоже это видела, не притворяйся!

– Нет же! Это не его сила! Мы нечаянно нарушили покой древнего существа, теперь он преследует меня! Поверь мне! – жалобно сказала Шура. Рэм поправила очки и обернулась к ней.

– Какая у тебя символика?

Шура достала спрятанное на груди красивое украшение в виде летучей мыши.

– Я – воздух! Я же говорила!

– Волшебница с темным символом? – Рэм испуганно отступила. – Кто ты?

– Александра Гроза. Волшебница.

Рэм без слов ударила в Шуру струйкой энергии и увидела ауру Шуры, на которой сидел золотистый паук. Вся энергия девочки была оплетена паутиной.

– Паучица… – в ужасе произнесла Рэм. – Дарьяна Гроза. Вот откуда я это слышала. Боженьки, что я натворила!

– Что такого? Это мамин паук… – пыталась пояснить Шура и шагнула к Рэм.

– Нет! Не приближайся ко мне, ведьма!

– Я не ведьма!

Но Рэм не слушала ее и быстро выбежала из туалета.

****

Шуру сначала охватила злость из-за тупости новой несостоявшейся подруги, затем горечь из-за клеветы, и наконец, отчаяние из-за разбитых надежд. Она села на корточки и заревела. «Никогда-никогда у меня не будет нормального праздника! Я загадала всего одно желание, и то оно не сбылось! Что за порча на мне?!»

– Эй! Киса, ты здесь? – Герман открыл дверь и, увидев плакавшую подругу, вошел в туалетную комнату. – Опять сырость разводишь?

– Нет, – Шура быстро вытерла лицо.

– А что это твоя ворона вылетела отсюда, как черт от ладана?

– Не знаю, – Шура хотела, но не могла ему все рассказать. – Мы с ней поссорились.

– А то не видно. Напугала ее до смерти. Так ты никогда друзей не найдешь, – он взял ее за руку и повел в зал. – Идем сосалку получать.

Шура удивленно захлопала глазами.

– Ты думала, что я тебе еще что-нибудь подарю? – усмехался Герман. – И где мой подарок? Ты же приготовила мне подарок?

Шура еще раз вытерла слезы и хлюпнула носом.

– Да, да! Я всем приготовила подарки.

– Что значит «всем»?

Но Шура не ответила и подбежала к месту, куда все складывали свои пакеты с подарками для близких. Вокруг этого стола собралась толпа. Ребята и девчонки обменивались знаками внимания и обсуждали, хвастались своими впечатлениями от подарков. Шура достала пакет и вынула маленькую подарочную сумочку, в которой лежала повязка для руки, и протянула Герману. Он критично окинул взглядом мелкий пакет и заглянул в сумку.

– Там большая коробка, – заметил Шуре он. Шура спрятала пакет за спину.

– Это не тебе, – краснея, ответила она.

– Кому тогда?

– Чего вы здесь столпились? – пробасил подошедший Макс. В его руках была уже тарелка с творожным пирогом. Шура быстро сунула ему всю сумку.

– С Новым годом! Это тебе.

Тарелка дзинькнула о пол, но не разбилась. Пирог отлетел к ногам Германа, а Шура постаралась быстрее скрыться в толпе, пока Герман не завалил ее своими критикующими вопросами. Но скрыться ей не удалось. Герман крепко ухватился за ее руку:

– Сюда. Ко мне, – он повел ее следом за Максом, отошедшим в сторону. – Эта большая красивая коробка из-под модных кроссовок для него?

– Да. Ты слышал, что ему новую обувь не дают! – Шура аж вся вспотела. Она сильно переживала, что он неправильно ее поймет.

– Этот подарок ты ему вручила, потому что у него нет другой обуви или…?

Шура не ответила. Ей казалось, что сердце выпрыгнет из ее груди. Глаза Германа были слишком страшными. Но тут он резко повернулся к Максу, примерявшему новую обувь и бормотавшему что-то под нос.

– Ало! – Герман щелкнул несколько раз пальцами перед носом друга. – Ставлю свои новые Саломоны из Франции против твоих дешевеньких. – Герман достал из кармана монету и, подкинув, поймал ее. – Играем?

Макс только сейчас опомнился и передвинул сумку с одним ботинком себе за спину.

– Это мой первый подарок за сегодня, – Макс постучал ногой в новом кроссовке. – На носок самый раз будет.

– Подумаешь! Я тебе три подарка подарю. От меня! Они тебе велики!

– Дареное не дарят.

– Зато проигрывают.

– Я не буду играть, – заупрямился Макс, убирая подарок в коробку.

– Я тебе выгодные условия поставлю.

– И оставишь без штанов. Я знаю тебя, – бурчал недовольно Макс. Шура схватилась за голову. «Легче сразу кроссовки Герману отдать, чем спорить с ним. Все равно Герман добьется своего».

Так и вышло. Герман убедил Макса сыграть с ним в игру, в которой он мог бы проиграть все, а для Макса самым худшим вариантом были бы новые кроссовки Германа.

Шура за ними не следила. По ликующим крикам на весь зал она догадалась, что он отобрал ее подарок у Макса.

«Все-таки мое проклятие никуда не делось. Донашивать ему кроссовки за Германом».

Макс был немного расстроен и удручен. Елка еще празднично мерцала. Герман смеялся, размахивая пакетом Шуры.

Таким Шура запомнила последний тихий Новый год.