Читать книгу Сияние вечной жизни - Маргарита Варламова, Маргарита Александровна Варламова - Страница 4

Так прошло два дня. Я успела освоиться на местности, но с каждым днём все больше переживала о том, что мой спутник так и не очнулся, проверяя на наличие пульса все чаще. На третий день я проснулась с самыми прискорбными мыслями: я думала, что нас должны были найти не то что через три дня, а через несколько часов. Пропал огромный Боинг, а никто и бровью не ведёт? Почему не проходит в себя мужчина и что мне вообще делать? Столько вопросов. Я уткнулась в свои колени лицом и старалась ни о чем не думать. Я понимала, что он не выживет без еды и воды. Я ждала его кончины, но продолжала смачивать губы и умывать по несколько раз на дню. Но больше мне сделать было нечего.

Подняла голову с колен минут через пять, солнце ослепило глаза, и отвернувшись я увидела открытые глаза моего незнакомого друга.

– Господи! – закричала я и поползла к нему как можно быстрее.

– Вы меня слышите? У вас что-нибудь болит?

Он неподвижно смотрел в небо, не моргая. Как будто он сражался красотой своих глаз с красотой неба. Такое строгое, будто что-то обдумывающее, лицо. Я оцепенела и просто смотрела на него в надежде, что что-то изменится. Мы сидели так вечность, во всяком случае, так казалось. Время всегда тянется медленнее, когда ты в ожидании. Может он не может ответить, может, все-таки парализован, но почему он не моргает. Опять одни вопросы. Я начала злиться от беспомощности и безысходности.

– Вы меня слышите?

И тут, будто я выдернула его из сна. Он начал часто моргать и первое что он сказал, я не поняла.  То ли я не знаю этот язык, на котором он что-то промямлил, то ли он невнятно сказал.

–Что? Переспросила я в надежде, что в этот раз все-таки я пойму.

– Как вас зовут?

– Drink. – почти неслышно прошипел мужчина.

Так, это что-то знакомое. Пить! Точно! Пить!

– Ok.

Я полезла в мешок, где была вся вода, открыла бутылку и протянула ему. Он жадно схватил бутылку, впился в неё, так же как сделала я в первый день. Я достала из мешка батончик мюсли, открыла упаковку, после того, как он допил последнюю каплю воды и передала ему в руки перекус. Он впервые посмотрел на меня. Его изумрудные глаза впились в мое лицо. По коже побежали мурашки, я почувствовала, что меня осматривают, будто товар на прилавке магазина. Его взгляд медленно кочевал от моего лица к моему телу, дальше на песок, море, лес и самолёт. Среди тишины прогремел оглушающий выдох со стоном. Он понял, что произошло. Вскочив на ноги, мой незнакомый друг начал метаться из одной стороны в другую. И я вспомнила себя, но посмотрела на его ноги, и пронеслась мысль, что ему это делать куда проще, чем мне. Но я была рада, что он цел, что мне не нужно будет придумывать, как лечить ещё кого-то. Я сидела все так же с протянутым батончиком в руках, в ожидании когда мой незнакомый друг перестанет скакать по берегу. Прошло минут двадцать, прежде чем он подошёл ко мне. Я подняла на него глаза. Мужчина молчал, видимо, он собирался с мыслями и начал очень громко меня то ли спрашивать, то ли узнавать, кто я. Я не понимала ни слова.

– Я вас не понимаю! И будет очень хорошо, если вы не будете так кричать! Тсс..-показала я указательным пальцем ко рту, как это делают мамы своим детям в общественном транспорте. Моя голова так и не пришла в себя после аварии, я слышала тот звон в ушах. Я показала свои ладони явно говорящие – «замолчи». И начала думать, как ему обьяснить, что я ни слова не понимаю.

– Я говорю на русском. Я русская. Россия!

– Ааа! Do you know English?

– No!

– Ok. С удивлением произнес он.

На этом наша беседа завершилась, я сидела и смотрела, как взрослый мужчина в панике рассматривает местность, в которой мы оказались. Я поймала его взгляд и подумала, что он вот-вот что-то скажет, накричит или просто психанет. Невольно я начала переживать, что с нами будет, ищет ли нас кто-то. Ведь должны следить, где самолёты, радары или что там вообще есть. Слёзы потекли сами собой. Я устала держаться, я устала убеждать себя, что все хорошо, что нас найдут, что мы выживем. Зачем бог оставил нас живыми? Почему не дал умереть в самолёте, как всем остальным? Зачем нам это испытание, испытание на способность выживать в диких условиях? Мои слёзы текли и текли, я была не в силах их остановить. У меня не было ни грамма сил, чтобы что-то сделать. Если бы из леса вышел медведь или тигр, я не смогла бы пошевелиться! Я отдалась бы на растерзание хищнику без капли сопротивления. У меня нет сил. Моя нога болит, в голове свист и ещё этот незнакомец. А слёзы текли и текли, не давая даже захватить новую порцию воздуха, и я всхлипнула, и разревелась. Мне кажется, что я так не ревела никогда. Мужчина должен быть сильнее женщины, он должен давать хоть малейшую надежду, а я не справилась, смотря на него, не справилась со своими ложными надеждами. Иллюзия жизни. Я почувствовала на своём плече горячую руку, подняла залитые слезами глаза, на меня смотрел уже совершенно другой человек. Его лицо поменялось, он понял, как напугал меня и поспешил успокоить. Сел рядом, обнял и положил на своё плечо мою голову. Взял мою руку и, глядя на воду, прошептал что-то мне незнакомое. Я не разобрала ничего, кроме одного слова: «fine».

– Вот и я так же врала себе, пока ты не очнулся. – немного с улыбкой сказала я.

Мы так сидели около часа, просто смотря на воду, и, я думаю, мы молились об одном – чтобы нас скорее нашли.

10 месяцев спустя

– Крис! Крис! Кричала я, смотря в чащу.

Бородатый мужчина с изумрудными глазами, которые были ярче любой травы, выбежал, и, увидев его, я указала рукой в небо. На небе собирались огромные тучи, мы уже встречались с этим месяц назад. Шторм обрушился на берег, мы чудом спасли вещи и остатки еды. Все больше и больше проходили в чащу, чтобы искать пропитание, кров и безопасность. Мы побежали к нашим вещам, молча и так собранно начали один мешок за другим закидывать себе на плечи. Перед тем как бежать в лес, я оглянулась: какая же красиво вокруг. Сколько боли и страха может принести, так же как и счастья, красоты, умиротворения. Оглядев весь берег, побежала за Крисом. За два месяца изоляции с моим незнакомым другом я узнала о нем, что его зовут Крис, вернее Кристофер, мне было позволено называть его Крисом. Ему 44 года, он англичанин, а в Москву летал по работе. Чем он занимается, я так понять и не смогла, он кривлялся, пытаясь мне объяснить, а я только смеялась над его гримасами. Мы каждый день ходили на ручей собирать воду в бутылки, и недалеко от ручья мы нашли огромное дерево с апельсинами. Рацион у нас был достаточно бедный, но мы были так счастливы, как если бы в обычной жизни радовались найденному мешку денег. Моя нога зажила. Я могла передвигаться, но в конце дня она все ещё напоминала о себе. Скорее всего, сращение прошло неправильно. Иногда у меня не хватало сил на то, чтобы дойти обратно до пляжа, и мы оставались спать в чаще, поэтому всегда брали с собой несколько пледов. Мы устроили неплохой быт в нашей ситуации и отлично схватывали любую ситуацию. Всегда делали все вместе, без каких-либо слов. В чаще есть огромное дерево с такими длинными ветвями и огромным стволом – это произведение искусства, его автор – природа! Когда того требует ситуация, мы ложимся спать у его корней. Если смотреть вверх, то не видно неба из-за количества листьев. Под шум дождя, который не проходит через густоту ветвей и шум листьев, сон настигает за десять минут. Сегодня был один из тех дней, когда мы пришли к этому дереву, чтобы спрятаться от шторма.

Рано утром, открыв глаза, я увидела лучи света пробившийся сквозь листву.

Крис спал. Я достала из сумки полотенце, мыло и сменную одежду. Ручей от этого дерева в десяти минутах ходьбы. За два месяца уже появились тропинки, по которым мы точно знали, куда идти, а на деревьях висели лоскуты цветной ткани. Крис придумал, что на деревья можно повесить ткань, когда троп ещё не было, это очень помогало не потеряться. Я дошла до ручья, разделась догола и вошла в воду. Вода была холодной, отрезвляющей. Когда кому- то из нас становилось плохо, мы вели друг друга на ручей, чтобы опустить ноги в прохладную воду, тогда весь страх, гнев и все негативные эмоции уходили вместе с водой. Я взяла мыло и медленно начала водить его по телу, засмотревшись на то, как несётся вода, моя рука остановилась и я задумалась…

– Что происходит в мире? Ведь то, что мы пропали, никак не изменило мир. Все так же ходят на работу, рожают детей, женятся, разводятся, напиваются. Я вспомнила своих подруг, которые, скорее всего, волнуются за меня, они были так рады, что я лечу навстречу мечте! Когда они продолжали меня, я видела на их лицах счастье и грусть одновременно. Они не хотели со мной прощаться, но их любовь доказана тем, что они меня не отговаривали, а желали и продолжали желать удачи.

Из моих глаз полились слёзы, ручей смывал слезу за слезой. Зачем я полетела? Зачем мне все это было нужно?

– Hi! – издался громкий бас за моей спиной, заставший меня врасплох.. Всю в слезах, голой и в мыле. Я завизжала и начала на него кричать, когда поняла, что произошло.

– Ну и сволочь ты! Зачем так пугать?!

Я схватила полотенце и замоталась в него. Крис только смеялся. Нам явно не хватало смеха, услышав его, я перестала злиться, а просто улыбнулась. Крис перестал смеяться, опустил руки в воду и брызнул ее себе на лицо, развернулся и ушёл в чащу, давая мне домыться. Я сняла полотенце, быстро смыла с волос и тела мыло, переоделась и пошла обратно к дереву. Крис сидел прямо под лучом света, я ему улыбнулась, передала мыло, он взял полотенце и ушёл. Я начала собирать вещи и из кармана его рюкзака выпала фотография, на ней были изображено 4 человека, посередине стоял Крис, справа две девушки, одна смотрела на него, а вторая в камеру, а слева молодой мужчина лет тридцати. Они были так счастливы. Я села на плед и не могла оторваться от фотографии, продолжала представлять, кем они ему приходятся. Молодая невероятной красоты дама, которая так страстно и жадно смотрела на Криса, по всей видимости, его девушка. Я не видела на его пальце кольца, так что думаю, что это его девушка. Рядом стояла высокая миловидная девушка, по ее глазам сразу понятно, кто она. Она его сестра, глаза точь-в-точь такие же как у Криса – изумрудные. И мужчина, он был солидно одет, в руках держал сигару и заливисто смеялся. Резкий хруст ветки заставил оторваться от фотографии. Крис смотрел на меня строго, но сменил гнев на милость, сел рядом взял в руки фотографию. Капли с его волос капали мне на плечо, он указал на девушку с изумрудными глазами:

– Sister.

Я кивнула в подтверждение своим же догадкам. Он достал из маленького кармана рюкзака кольцо и указал на девушку, что с такой любовью на него смотрела. Я улыбнулась. «Какая милая!» – промелькнуло у меня в голове. На фото было видно, что они счастливы. Крис встал, засунул плед в рюкзак и подал мне руку, помогая встать. Когда мы убедились, что все собрали, пошли обратно на пляж. Чем ближе мы подходили к нему, тем быстрее Кристофер начинал идти, в конце почти бегом вышли на пляж и бросили сумки. Крис потянул меня в сторону разбитого самолёта. Когда дошли, он достал фотографию, показал на парня, что был так хорош собой, и его рука скользнула к самолёту.

– О… – меня пронзила боль. – Они летели вместе!

Крис подошёл вплотную к чёрному от огня и дыма самолёту, облокотил на него свои руки и прижался лбом. Даже представить сложно, что он чувствует сейчас. Я подошла сзади него и обняла за талию. Миг остановился, я слушала его учащенное сердцебиение. Как страшно потерять кого-то близкого, а ещё страшнее, когда так. Я бы спрашивала себе, почему оставили меня? Чем лучше я? Иногда ночью я просыпалась в поту, мне снилось, что самолёт падает. Нет шансов выжить. Я с криками вскакивала и радовалась, что я это пережила, что я больше никогда с этим не столкнусь. Я чувствовала его боль всем телом. Он мужественно выстоял это испытание и продолжает, не жалуясь, не отказываясь помогать, искать пропитание, ходить за водой. Ежедневно делая то, что помогает нам выжить. С такой болью, страхом и непониманием идёт и делает все, что нужно. Я прочувствовала все и мне кажется, что этот страх я забрала себе. Как только я это почувствовала, он обернулся и обнял меня, будто в благодарность. И меня отпустила эта боль. Бывает, по ночам мы слышали каких-то зверей. Так как было жарко, я никак не могла понять, где мы, почему жарко, если мы летели не в жаркую страну, как такое вообще может быть? Мы даже предположить не могли, что за звери водятся здесь.

Когда становилось страшно, мы не спали, пытаясь разглядеть, кто же там.

Так проходили день за днём. За нами никто не летит, не плывет и не ищет. В какой-то момент я смирилась, что мы тут навсегда.

месяцев спустя.

– Вара, Вара! Доброе утро. – разбудил меня басистый голос с жутким акцентом.

– Доброе, Крис, доброе. –  лениво ответила я, уже русскоговорящему человеку. Он выучил пару слов.

– На. Протянул он что-то завернутое в газету.

– Что это?

– Ешь.

Я развернула свёрток, на куске ткани лежал такой сочный, ароматный кусок мяса. Давно я не испытывала такого удивления! Я вскочила и начала допытываться, откуда у него мясо. Он указал в сторону. На песке лежала шкура зайца.

– Ого! Зайчик. – протяжно проговорила я, с заметно испортившимся аппетитом.

– Ешь. – сурово повторил басом добытчик.

Так плотно я давно не ела, после такого завтрака хочется ещё поспать.

Я встряхнула головой, прогоняя сон, предложила Крису искупаться в море, Крис улыбнулся и кивнул. Мы с ним были очень дружны, понимали друг друга буквально без слов. Его очень интересовал русский язык, и иногда он подходил и указывал, на какие-то предметы, желая узнать, как это звучит на русском.

– Палка – отвечала я на очередной вопрос.

– Паулка. – попытался повторить Крис.

Мы разделись, и побежали навстречу волнам. Я нырнула в прохладную, соленую воду и расслабилась, чувствуя, как вода поднимает меня и уносит.

Я нашла единственный плюс всего происходящего, – состояние наших тел, которые явно стали подтянутыми, а кожа – здоровой из-за отсутствия химии.

Огромные, мощные плечи Кристофера из-за постоянной работы руками стали мускулистыми. Ноги стали подтянутыми у нас обоих. От химии, токсинов и красителей, наши организмы очистились. И это не могло не радовать – я справилась без йоги и диет. Спустя 10 месяцев мы с Крисом привыкли друг к другу, узнали некоторые привычки, чувствовали, когда надо поддержать, когда оставить одного, а когда – просто обнять. Я полностью доверяла ему, его решениям, его выбору. Другой возможности выжить там не было. Если сказали стоять, надо стоять, иначе наш обед может убежать, а еще хуже – стать обедом самому. Одиночество покинуло нас, так как мы стали молчаливыми друзьями. Мы чувствовали друг друга. Я лежала звездой на воде и смотрела в небо, белые облака проплывали друг за другом, а я думала о том, что надо нарвать апельсинов, как это ни странно, но даже тут нас настигла бытовуха. В нашем маленьком мире два хозяина, два охотника, два защитника, два охранника, два помощника. У нас все пополам. Надо плыть обратно, подумала я, поднимаясь вертикально, Крис был далеко на берегу. Я дернула ногами, пытаясь следовать волнам и прознающая боль, пролетела от кончиков пальцев до макушки. Моя плохо заросшая нога отказала мне приплыть обратно на берег. Страх парализовал меня, волна накрыла с головой.

– Крис! – крикнула я изо всех сил. – Крис!– повторила я, как мне казалось, ещё сильнее, чем в первый раз, и я пошла под воду.

Подводная тишина оглушила меня, страх окатил меня изнутри, я пыталась выплыть на руках, что бы вдохнуть заветный кислород.

– Боже нет, только не так. Я не имею права просто утонуть! Я смотрела на вверх: лучи солнца, проникающие сквозь воду,– это последнее, что я помню. Темнота.

В груди неприятное, болевое жжение, как будто я подавилась конфетой, как бывало в детстве. Рвотный рефлекс напомнил о себе и вся вода попавшая в легкие начала выходить.

– Are you okay? – Кристофер обеспокоенно тряс меня за плечи.

– Да, вроде.– закивала я.

– Drink! – Крис поднёс мне бутылку с водой.

– Спасибо!

Я открыла глаза и только тогда вспомнила, что со мной произошло.

– Ты спас меня!

Я посмотрела в его глаза, которые не смогут оставить равнодушным никого. Потянула руки, чтобы обнять. Когда я прислонилась к его широким плечам, мне стало хорошо. Даже не смотря на все то, что происходит вокруг нас, мне спокойно – у меня есть друг. Я подняла голову, чтобы ещё раз сказать спасибо и посмотреть ему в глаза. Он поднял голову и посмотрел мне в глаза, меня окатило желание впиться в его губы. Как будто почувствовав это, он взял руками мое лицо и дотронулся своими губами до моих. Время остановилось. Мой стук сердца лишил меня слуха, я обхватила его шею и села к нему на колени. Его руки скользили по моей спине, и нежно блуждали от шеи до бёдер. Мое желание только росло, его губы нещадно впивались в мои, медленно переходя к шее. Я не слышала из-за стука пульса, как из моих уст вырвался стон. Он аккуратно снял с меня майку. Остановился на секунду, будто рассматривая меня. Одним движением я вдруг оказалась снизу. Закат окатил светом широкие, мускулистые плечи. Он стянул с себя футболку. Его руки потянулись к мои шортам, которые были насквозь мокрыми после моего морского приключения. Медленно, но уверенно он расстегнул пуговицу, и в одно движениемои шорты слетели. Его изумрудные глаза опустились ко мне. Поцелуй. Такой горячий. Такой желанный. Я оттолкнулась ногой, и он уже был подо мной. Я сама удивилась своим умениям – моя очередь раздевать. Я едва улыбнулась. За мной следила пара изумрудов. Я пальцем провела по мощному торсу, а когда моя рука дошла до низа живота, пресс напрягся, оголяя все шесть кубиков, – не возможно не дотронуться. Аккуратно расстегнув его штаны, я отправила их туда же, куда накануне отправилась вся одежда.  Крис притянул меня к губам.

Мы голые на закате в ритме стонов проводили этот день. Утром я проснулась накрытая пледом, Криса рядом не было. Я почувствовала неловкость, но все же это было такое приятное чувство. Как будто мы, наконец-то сделали то, что давно висело в воздухе. Случай, едва не лишивший меня жизни, подарил нечто большее. Подарил возможность прикоснуться к человеку, на которого можно только смотреть. Даже поговорить у нас не получается. Я подумала об отношениях большинства людей нашей планеты: молчать бы всем, а не говорить то, что позволяют себе говорить люди, которые могли бы быть счастливы и полны радости, если бы не гордыня и страх.

– И все же где он? Неужели ушёл и не перезвонит? – отпустила шутку сама себе. Приподняв голову, я увидела свои аккуратно сложенные вещи.

Поднявшись с песка, оделась, прихватила полотенце и решила искать его. Когда я подходила к ручью, увидела его, сидящего на берегу опустив ноги в воду.

– Hi! Громко сказала я, отомстив ему за прошлый раз. Крис вскочил и, кивая, широко улыбнулся.

– Доброе утро. – натренировано ответил мне.

– Привет, ответила с явным удовольствием, от того, что у меня получилось его напугать. Я почувствовала, глядя на его смех, на него, что сегодня что-то по-другому. Боль пронзила мою душу. Я вспомнила, как мужские руки показали кольцо, свою жену. Я понимала, что он сомневается в правильности происходящего. Но в то же время, мы постоянно вместе и мы понятия не имеем, чем все закончится, и закончится ли. Мы много месяцев ждем чуда, которое не собирается происходить. Но совесть диктует свои правила, и, даже находясь на необитаемом острове, мы остаемся людьми, а не превращаемся в животных. Выберемся ли мы? Это ушло на второй план, как шум между ротациями. Мне очень жаль невесту Криса. Что он думает? Она ждёт своего мужа, на которого так страстно смотрела, сколько слез и страха, а я не могу остановиться, чтобы не смотреть на него.

Крис поменялся в лице, он подходил все ближе и ближе. Я видела его широкие шаги как будто в замедленной съемке. Я испугалась того, что сейчас может произойти, резко подняла голову, помотала ей, развернулась и побежала. Я видела этот взгляд вчера, когда мы занимались любовью. Этот взгляд олицетворял страсть, но в моей голове по-прежнему что-то запрещало поддаться этим чувствам, с которыми пыталась совладать. Я просто бежала от эпицентра своих проблем. Я бежала неизвестно куда, мне не важно, куда я попаду, что со мной произойдёт. Я выключила инстинкт самозащиты и неслась через траву, не жалея своей ноги. Где-то вдалеке я услышала крики своего имени.

– Нет, нет, нет. Я не знаю, что я чувствую, зачем я это сделала. Я буду страдать, чувствовать боль, как же это могло произойти. Было бы горячительное, я бы не отказалась. Ведь так сложно прожить что-то в жизни без алкоголя. Алкоголь помогает снизить боль. А главный плюс алкоголя – он помогает заснуть в беспамятстве. Я бежала и бежала, пока не почувствовала боль в ноге. Упала на землю, закрыла лицо руками и начала истошно вопить. После того, как и эмоциональных сил не осталось, я открыла глаза. Был закат. Вокруг – ничего знакомого. Я в самой глубине чащи, здесь мы никогда не бывали. Губы так жадно касались моего тела. Я чувствовала учащенное дыхание над своим ухом.

– Нет! Я не буду думать, как нам было хорошо. Это неправильно! Какой-то червь поселился в моей душе, который ползал внутри и не давал вдохнуть полной грудью. Но голова предательски показывала отрывки из нашего фильма.

Секс разрушает отношения. Секс портит души. Я женщина, которой нужен спасатель. Я та, кому нужен мужчина, который спасёт меня от волн. Который будет нести, если придётся. Когда я вижу перед собой мужчину, который не бросит, да ещё и с такими глазами, я не могу сопротивляться. Я готова отдаться лучшему мужчине. Мужчине, который берет ответственность.

Перед глазами всплывают картинки, как он меня прижимает своим горячим телом, как целует живот, как ласкает. Я прижала пальцы к глазам с такой силой, что появились мушки. – Зачем я об этом думаю!? Чуть приоткрытый рот, страстные глаза, глядящие в мои..

– Нет! Я не могу.

Я встала, огляделась, я не знаю куда идти, значит, можно идти куда угодно.

Я шла несколько десятков минут и увидела небольшой родник, он был окружён высокими, стройными деревьями, листва у них была редкой. Сквозь листву проникал закат. Я подошла к воде, села перед ней на колени, чтобы набрать в ладони и воды. Повиснув над водой, я увидела своё отражение. Уставшие карие глаза, которые не верили сами себе. Худое лицо после долгого времени голодания не придавало красоты.

– Как же изменилось мое лицо с того момента, как я оказалась здесь. Я так хочу сбежать, я хочу вскочить и нестись куда угодно, лишь бы не быть здесь. Не с ним. Что это за жизнь такая? Где положено, чтобы людей бросали в горе на этом чертовом острове. Чертов остров!

– Гори в аду вся жизнь! Иди к черту, судьба! Я не буду пресмыкаться! Я не буду терпеть! Я буду бороться! – я кричала что есть силы и не могла остановить поток ненависти. Мои крики резко прервал вой. Это был очень знакомый звук…

– Вертолёт! Не может быть!

Я крутила головой, чтобы увидеть его. Я крутила ей до тех пор, пока мне не стало плохо. Меня укачало. Вертолёт с грохотом пролетел мимо меня, я побежала в ту сторону, куда он полетел! Я бежала, бежала и бежала!

– Боже, помоги! Боже! Ты должен вытащить меня! Пожалуйста, пусть они увидят и приземлятся!– не переставая молилась я.

Я чувствовала боль в груди. Чувствовала, как каждый размах ног приносит мне боль, но я не имела права остановиться или сдаться.

– Я буду бежать, пока не найду их!

Ветки хлестали мне по лицу. Я чувствовала, как щиплют царапины на щеках, как что-то течёт с лица: то ли пот, то ли кровь.

– Я знаю, что должна!

Я выбежала на тропы, все чётче и чётче слышала звук вертолёта.

– Они приземлись, я спасена! Я не верю, что нас нашли! Мои внутренности ликовали. Выбежав на пляж, я увидела, что двое мужчин, одетые в чёрные кепки, футболки и джинсы, осматривали место крушения. Когда они увидели меня, обрадовались и начали кричать мне. Они кричали на английском языке.

– I am Russian! -с ходу выдала им, чтобы не было надежд что-то выяснить у меня.

– Крис? Where is Christopher?

– Christopher?– переспросили меня мужчины.

– Yes! Mаn!

Они поджали плечами, давая понять, что я – это первый человек, которого они встретили тут. Я подбежала к чаще и изо всех сил, которыми наградила природа, выдала имя моего спутника.

– Крис!

Опять страх наполнил мое тело. Что могло с ним произойти? Где он? Может, он побежал за мной, и что-то случилось. Я кричала в чаще, это могло его напугать. Наверное, он отправился на мои поиски. Он не бросил бы меня одну. Я подходила к листве и кричала, не дождавшись ответа, подходила к другой стороне и кричала снова. Но ответа так и не было. Я стояла и ждала, когда он вернется. Ведь нас нашли, нам пора домой! Через пару минут я увидела зелёные глаза, которые без отрыва смотрели в мои. Он абсолютно спокойно встретил наших спасителей, будто это было запланировано.

Он двинулся к мужчинам в кепках, взяв мою руку. Я резко одернула ее. Меня застрелили строгим взглядом. Прибавив шаг, я постаралась оторваться от него. Я чувствовала, как он сверлит меня взглядом. Не обращая внимания, направила все свои мысли на спасителей. Когда мы дошли до них, я увидела, как меняются глаза у наших спасителей. Может, мне показалось? Они начали о чем-то разговаривать, что-то узнавать. Один из спасателей пошёл в вертолёт, взял рацию и начал что-то громко говорить. Я услышала, что его дважды спросили одно и то же, а он дважды одинаково ответил. Крис подошёл ко мне, со строгим видом, уже не пытаясь до меня дотронуться, направил меня к вертолёту. Оказывается, внутри вертолёта больше места, чем кажется снаружи. Я села за пилотом, один из мужчин пристегнул мне, подали наушники и закрыли дверь. Крис застегнулся сам. У него был очень задумчивый взгляд, не похожий на тот, что должен быть, когда тебя спасают. Я бы сказала, что он решал что-то в своей голове. В голове радио мыслей. Он сидел рядом со мной в ряду. Он не волновался, он не удивлялся, он не радовался. – Все что происходит в его голове, не мое дело. Нас спасли, а это значит, что мы возвращаемся обратно.

Значит, я скоро увижу маму и подруг. У меня были смешанные чувства, с одной стороны я чувствовала облегчение и радость, каких нет. А с другой стороны, если бы вчера не произошло у нас с Крисом сближение тел, если бы моя нога не подвела, то мы бы остались потрясающими друзьями. Крис возвращается к своей семье, а я буду жить со своими воспоминаниями, пока в моей жизни не произойдет что-то новое. Буду жить прошлым и чувствовать свою вину. Вину за себя, за дружбу и за то, что я позволила себе заняться любовью с женатым мужчиной, с тем мужчиной, с которым всегда хотела дружить. Наши спасители в кепках сели за штурвал, пристегнулись и связались с кем-то по рации. Пять минут тишины, и мы начали подниматься. Вертолёт поднимался все выше, и в окно я увидела место катастрофы, места, где мы пробыли год. Сверху остров был похож на пушистый зелёный кружок. Я попрощалась с ним. Поняла, что, возможно, он мне дал больше, чем любое учебное заведение за всю мою жизнь. Я люблю жизнь. И я боролась за неё, вот меня наградили за это. Мне позволили вернуться назад. Я безгранично благодарна. Мой взгляд скользнул на Криса по привычке. Я всегда наблюдала за его мимикой, чтобы понять, что он чувствует, но не сейчас. Сейчас я не видела в его лице ничего. Было непонятно, злой он, или, может, потерян, или у него шок. Я не понимала до конца, но он был суров. Во всяком случае, у него в голове точно что-то происходило. Мы поднимались все выше и выше и одним рывком полетели вперёд. Чёртов остров остался далеко позади, и я выдохнула.

– Все закончилось.– тихо почти про себя произнесла я.

Мужчина за штурвалом обратился к Крису. Они о чем-то разговаривали, но на его лице мимика отсутствовала, его лицо вообще не менялось, он без энтузиазма произносил слова. Таким я его не видела никогда.

– Heathrow sir.– донеслось до меня.

– Heathrow?– в шоке повторила я! – England?

– Yes, miss. Мужчина улыбнулся мне и продолжил смотреть вдаль облаков.

Ну конечно, в Англию. Куда еще? Может, я понадеялась, что они привезут меня к моему подъезду и положат в мою кроватку спать? Мы летели в Англию, я уверена, что на борту была по меньшей мере половина пассажиров из Лондона. Ну что ж, подумалось мне, я всё-таки увижу Лондон. И моя мечта сбудется, хотя и весьма странным образом. Я задумалась о том, что было бы, если бы этого всего не произошло. Какой бы я была сейчас? Целый год я не видела цивилизации. Наверное, произошло столько событий с того времени. Наверное, все по-другому. Вертолёт попал в турбулентность и его начало трясти, я вцепилась ногтями в сиденье, закрыла глаза, а в моей голове пронеслись страшные воспоминания, этот страх наполнил мою грудь, я начала волноваться. Почувствовав на своей руке другую руку, я открыла глаза и посмотрела на Криса. Этот взгляд я поняла. Он говорил мне «не бойся, все хорошо». И этот страх ушел как по волшебству. Молния не бьет в одну точку дважды. Прошла, по-моему, вечность, прежде чем я увидела небоскребы с высоты птичьего полёта, а скоро – и аэропорт, взлётные полосы, а в конце – что-то чёрное, что-то очень большое, как будто нефтяное пятно в озере. Мы подлетели так близко, что я поняла, что это не пятно, это люди. Сотни, а то и тысячи людей заполнили взлётные полосы. Мои глаза округлились, и я, недоумевая, посмотрела на Криса. У него был все тот же задумчивый вид. Я не видела ни капли удивления. Мы приземлились. Вертолёт окружили полицейские, которые выстроились в цепочку, делая свободную «дорожку» ровно до дверей аэропорта.

– Да что такое происходит? Что им надо от нас?

Яркие вспышки фотоаппарата мелькали каждые несколько секунд, вокруг стояла толпа, которая что-то кричала нам. Даже если знать язык, ничего не разобрать. Пилоты вышли, подошли к двери и открыли ее. Я встала и начала выходить. Вокруг меня сразу образовалось плотная стена из полицейских. Репортеры и журналисты фотографировали, и, задавая какие-то вопросы, пытались просунуть микрофон. Я увидела, что один из микрофонов, который пытались мне просунуть был вырван из рук и кинут в толпу, я повернула голову и увидела лицо, которого ещё ни разу не видела.

Я увидела ярость на лице Криса: его глаза налились кровью, на лбу вздулась вена, мне показалось, что он сейчас бросится журналиста. Уничтожающий взгляд прошёл мимо репортера, оставив его целым. Нас завели в какую-то комнату в аэропорту. Думаю, это комната для охраны или полицейских. В комнату залетели моя мама и подруги, и только тогда я поняла, что я жива. Что нас нашли, что нас забрали оттуда. Таких крепких объятий у меня не было никогда, у мамы ручьём текли слёзы, она их вытирала об рукав своей водолазки, но это не помогало и становилось не по себе, что кроме водолазки еще пострадаю и я.

– Варвара, моя дорогая. Моя хорошая.

Я поняла, что она не просто не находит, что сказать. Она не могла сказать: «Вара, как я рада, что ты не умерла».

Мы стояли, обнявшись, минут десять. В комнату зашли три женщины, и двух я узнала. Это сестра и невеста Криса. А третья была намного старше остальных. Очень статная, красивая женщина невысокого роста с благородно-седыми волосами. Есть один вариант, кто это может быть – мама.

Что-то щёлкнуло в моей душе. Но все же, я рада, что они пришли. Я рада за Криса. Они обнимались, плакали, что-то говорили, так же как и мы.

Спустя какое то время Крис окликнул меня.

– Вара!– услышала я голос своего незнакомого друга.

Н наверное, сейчас это самый знакомый голос во всей вселенной. Я подошла и Крис, показывая на меня, что-то рассказывал своей семье, в этот раз лицо его выражало гордость. Я понимала, что он говорит, что мы с ним жили этот год на острове. Они пожимали мне руки, говорили «спасибо» и что-то ещё. Но мне было все равно. Я смотрела на них, на то, как жена Криса обнимает его. Как они целуются. Долго на это смотреть было больно и больше ни секунды не смогла.

– Excuse me. – произнесла я и пошла к своей семье.

Все, кто встречал меня, плакали. Плакали от счастья. А я нет, я была настолько счастлива, что даже слезы не проступали. Полное умиротворение, которое я ощущала, сложно сравнить с простой радостью.

– Вар, там репортеры хотят взять у вас интервью, хотят спросить, что же произошло. Где вы были? Тут журналисты всего мира!

– Но почему? Что происходит, почему их так много?

– А ты не знаешь?

– Знаю что? Выкатила глаза на свою подругу?

– Ты знаешь кто такой Кристофер?

– Мужчина, который выжил вместе со мной? – ехидно заметила я.

– Это так. Но кроме того, что он мужчина, он Кристофер Хейз – один из самых влиятельных мужчин Великобритании. Его акции стоят как несколько небольших городов. Я оглянулась на Криса.

– Ты знаешь, а я не удивлена. Если бы все влиятельные люди были такими, как он, мир бы стал лучше. Нам принесли одежду, я пошла в другую комнату, чтобы переодеться. Мне привезли мой любимый костюм. И тут я подумала, а откуда они узнали, что выжили именно мы? Быстро застегнув пуговицы на вишнёвом, брючном костюме, я вернулась и задала мучащий меня вопрос.

– Мам, а откуда вы узнали, что спаслись именно мы? Если Криса ещё узнали, то откуда узнали про меня?

– А мы и не знали, испугано отвечала мне мама. Объявили по всем новостям, что нашли выживших с боинга, что их двое. Мужчина и женщина. Это все, что мы узнали. Я думаю, что все родственники пассажиров того самолёта прилетели в надежде. Всплыли страшные картины из самолёта: – темнота, гарь, кровь.

Зашли две милые дамы. Одна подошла к нам, вторая к компании Криса.

– Все новостные издания, все родственники погибших просят, чтобы вы сказали пару слов о том, что произошло и как вы спаслись.

Мне стало не по себе. Как я могу сказать, что произошло и тем более, как мы выжили. Я думаю, что этот ответ очевиден! Только Бог знает, как и почему именно мы. В другой стороне комнаты Крис очень решительно и достаточно встревожено, что-то говорил женщине, что пришла.

– А что происходит? Поинтересовалась моя подруга.

– Кристофер настаивает, чтобы Варвара не ходила, и не отвечала на вопросы журналистов, что он возьмёт все на себя. Пояснила нам милая дама.

– Тогда мы можем идти? – спросила я. – Я год ждала того момента, когда смогу посмотреть Лондон.

– Да, можете, только пусть кто-то из ваших родственников оставит телефон для связи. Одна из моих подруг продиктовала свой номер, и мы пошли к выходу. Я, не оглядываясь, вышла из кабинета. Если смотреть со стороны внимательно, а не через призму счастья, что я жива, то мои друзья и мама обязательно поняли бы, что между нами с Крисом что-то произошло. Прожить почти год вдвоём и даже не попрощаться, это действительно странно. Даже я почувствовала, что это странно.