Читать книгу Рождённая любить - Маргарита Зирен - Страница 20

Но как услышан под землёй был дальний грохот трудовой,

Пошли в иное русло думы. И уж собрался было Гай,

Разведать нижний мир угрюмый, но стал помехой чей-то лай.

Метнулся он и встал за Гретой, за юркость мышь благодаря.

Коль мог бы стать он тут и жертвой.

Гай

– Ещё какого дикаря таит «чудесный» лабиринт?

Откуда взялся бы щенок? Оголодал-то как, рахит.

Видать, не ел он долгий срок. А как трясётся, словно лист!

В глазах испуг, ох бедолага…

Грета

– От хвори вроде бы ты чист. А ну, ко мне иди собака!

Мне сторож нужен, да позлей, раз нет надежды на детей.

И Грета зверя потащила, а Гай в раздумье вслед побрёл:

«Назад вернулся бы орёл, когда б разведка победила.

Но может и такое статься, как псу в туннелях затеряться.

Как скряга алчностью богатый в ларце таящий слиток златый,

Так не открыли себя гроты. Словно волк опять голодный

Возвращаюсь я с охоты. Утомительно бесплодный

Был поход, но не совсем. Ну, кто б ещё, если не люди,

Поднесли рубин на блюде? Но кому сей дар, зачем?

Эх, сгубил барбос затею, появившись словно чёрт!

Но как же трудно будет зверю! В дурные ж руки попадёт.

И видя бедствие щенка, начнёт и девочка страдать.

А это значит, что опять спасёт их тайная рука.»

Но вдруг Горал нежданно тявкнул, напугать пытаясь Грету.

И заплатил за шалость эту. В испуге резко же отпрянул,

О выступ голову разбив, когда щенок ответил звонко.

Грета

– О, как он злобен и ретив! Но слабоват ещё он только.

Горал

– Где взяла ты эти кости? Выбрось гадость эту, мать!

Грета

– Чай, несу его не в гости, а служить и охранять.

И хотелось ему массу слов не лестных ей сказать.

Но заметив камни, сразу гном просил ему отдать,

Хоть и нёс мешок огромный. И ради мира мать отдала

Ценный груз свой благородный – бесподобные рубины.

Но всю дорогу проверяла, ругая мужа без причины.

Перед дверью сняли шапки и вошли в дремавший грот.

И поставив пса на лапки, Грета видит, как суёт

С неохотой муж ей ценность. Всё ж боялся её криков,

За женою зная вредность. Сыт был «нежностью речей».

Доведёт до нервных тиков, но страшней, лишит харчей.

Ну а Гай, промчавшись пулей, вышел с грота на простор.

А вернувшись тут же в «улей», внёс дровишки и топор.

Ох, гудели «роем пчёлы», окружив свой «дикий мёд».

Каким обмазаны престолы и рад какому был бы огород.