Читать книгу Солнце садится на Западе - Мари-Габриэль - Страница 5

Одиночество – страшная вещь, что ни говори и как ее ни поворачивай. Оно, как голодный зверь, грызет и мучает тебя изнутри, пока ты не найдешь ему достойное утешение. Ожидание Джейка давалось мне тяжело. Все мое сознание, все мысли, все мечты, были поглощены только им. Но его было мало. Он редко общался со мной, если это вообще можно было назвать общением. Я списывала все на его стеснительность, на природную скромность, боязнь выражать свои чувства, возможно, скрытность. И каждым моим действием, каждым вдохом мне хотелось быть ближе, насколько это было возможно, к нему. В соцсетях я старалась общаться только с людьми из Кембриджа. Только с теми, кто хоть как-то имел отношение к этому месту. С теми, кто хоть как-то напоминал мне, куда я иду. И общение это радовало. Вдохновляло. Было, как бы частью моего корабля. Выполняло роль палубы, позволяющей держаться на плаву.

«Весна, весна на улице, весенние деньки, как птицы заливаются трамвайные звонки, шумная веселая, весенняя Москва. Еще не запыленная зеленая листва… и т.д.», – написала я под фотографией его заснеженного мартовского двора.

– Хорошо тебе смеяться! А весны-то хочется! – ответил он.

– Да я и сама уже здесь с февраля сижу. В этой весне…

– По колено в весне! – уместно заметил он.

Вообще, обычно он был жутким занудой, каких поискать. Неоднозначный, сложный, при этом, застенчивый, как я сразу заметила, интеллигентный человек, казалось, не делавший и не говоривший глупостей. Казалось, он жил строго по стандартам, навязанным обществом. Попробуй рассказать такому человеку о твоем мире «розовых пони», и ты не встретишь ни одобрения, ни понимания. Но среди всех этих для меня «непонятностей» у него был большой, большой плюс – он не был высокомерным, не был злым. С ним было очень легко, тепло и приятно. И еще иногда почему-то он казался мне персонажем, как будто немного «не от мира сего», каким-то чуть-чуть что ли потерянным, как и я. Потому он мне, наверно, и нравился. К тому же он со мной разговаривал. Просто разговаривал. А мне этого очень и очень не хватало. Он был посторонним человеком, не напрягал расспросами. Не лез с советами. Почти ничего не знал про меня и, конечно, ничего не мог знать про Джейка. Он был связан с Кембриджем. И все это вместе делало его идеальным другом, еще одной дощечкой, в моей наспех построенной палубе. Еще одной важной опорой в моем запутанном путешествии. Он хорошо подходил на эту отведенную ему мною роль. Приятно было, что можно было с ним просто разговаривать. Потому что необходимо было говорить с кем-то.

Таким был мистер X – «человек, живущий в моем телефоне».

* * *

День шел за днем, неделя за неделей. Возвращалась весна, таял снег. И уже очень скорым казалось возвращение к Джейку. Первоначально, я планировала возвращение на май. Но обстоятельства сложились иначе, и поездку пришлось перенести на июнь. В этот раз меня ждали два месяца. Целых два месяца счастья! Всего два месяца… Но я об этом не думала, я думала только о нем. Вся моя жизнь тогда была ожиданием. Ни друзей, ни возможности заниматься каким-то делом не было. Из живого общения рядом были только мама и одна подруга. Редкое общение с людьми из Кембриджа, еще более редкое с Джейком (гораздо чаще с его фотографией). И больше вообще ничего.

Настал долгожданный июнь. И вместе с ним мой маленький мир из серого постепенно начал становиться цветным. Он был уже совсем-совсем рядом. Кембридж был рядом. И это меняло и освещало все вокруг.

* * *

И вот, наконец, он пришел, долгожданный последний день в моей клетке, долгожданный день перед отъездом в Англию.

За день до этого мама, ругаясь и проклиная все вокруг, собирала мой чемодан. Да, да, это делала именно мама. Потому что доставать чистые вещи из чистого шкафа мне, такой «грязной», было не положено. Но я и не возражала. Я думала о Джейке. А все остальное меня даже не расстраивало. Волновало только одно – в последнее время Джейк совсем перестал появляться в фейсбуке, перестал общаться. Может быть, что-то случилось с ним. Может быть, он занят, думала я. Но он ведь должен знать, что я приезжаю. Я так рада, что скоро увижу его. Он – моя радость, мое солнце, моя душа и сердце. Я так боюсь, что он об этом узнает. Я так хочу, чтоб он об этом узнал.

Наполненная этими мыслями и нетерпением, я направилась спать. Спала я неспокойно. Как обычно. Но под утро, наконец, крепко заснула. И приснился мне сон…

Я была в Кембридже. Уже там. В своем общежитии, в той же комнате. Спала в своей кровати, было утро. Солнце светило в окно. Пели птицы. Я села в кровати и стала смотреть в окно. Вокруг меня ходило много людей. Все незнакомые. Новые люди. Их становилось все больше и больше в комнате. Я смотрела в толпу и пыталась найти среди них Джейка. Но его не было. Я встала. Прошла сквозь людей и спустилась вниз по лестнице. Там тоже были люди. Но и здесь нигде не было его. Жуткое чувство пришло ко мне.

А вдруг его нет, нет там, нет нигде. Вдруг он уехал, ушел, поменял работу, исчез. Забыл про меня. Живет теперь в другом месте. Вдруг я приехала зря. Я искала. Вдруг в дверь постучали, и этого стука как будто никто не услышал кроме меня. Подождав, что кто-нибудь откроет, я направилась к двери. Я открыла. На пороге стоял он. Стоял и радостно улыбался.

Я проснулась. Это был хороший сон.

Было утро дня отлета. Мама ругалась. Радио пело. А мне было все равно. Я была страшно взволнованна и счастлива. Я ехала к нему. И вот я уже еду в аэропорт. Почти бегу, не слыша и не видя ничего на своем пути. И вот я иду на посадку. Я люблю самолеты, они напоминают мне Ричарда Баха с его иллюзиями. Вот я уже в самолете… Ох счастье… оно существует… поверьте мне. Говорю искренне и со всей душой – оно, правда, есть. Потому что свобода – это настоящее счастье.