Читать книгу Землетрясение в отдельно взятом дворе (сборник) - Марианна Гончарова - Страница 12

К маме пришла дама Т. Она уже три года работает в Великобритании, у старушки одной. Работает горничной и там же компаньонкой проживает. И эта старушка так полюбила Т., ну так полюбила, что с трудом отпустила Т. в отпуск, на родине побывать. Отпустила, но с условием. У самой Т. с языком так себе, стрит-инглиш, не более. Значит, просьба такая была на первый взгляд совершенно идиотская. Но Т. все объяснила очень деликатно, подробно.

Так вот – Т. попросила маму перевести на английский две песни, которые Т. пела своей старушке перед сном. Причем, бывало, по нескольку раз пела – так они старушке были по душе. Старушка их даже напевала иногда по утрам, когда была в хорошем настроении. И она, эта старушка, попросила перевести их на английский, потому что по четвергам она ходит играть в бинго, и там, кто выигрывает, тому что-нибудь поют. Вот старушка и хочет эти две песенки как-нибудь спеть.

Первая – «По долинам и по взгорьям шла дивизия вперед, чтобы с боем взять Приморье, Красной Армии оплот». А вторая – «Союз нерушимый республик свободных сплотила навеки великая Русь…».

О!

Наши люди усвоили новое слово – «комфорт».

Это про бабу Зину одну. Она вообще-то парикмахер где-то в селе. Специалист по укладыванию стогов и снопов на голове.

А тут внучек, ее Ванечка, выиграл конкурс юных музыкантов, он играет на сопилке, окарине и нае. Прекрасно играет мальчик. И вот посылают его в Варну, на детский фестиваль. А с ним – бабу Зину.

И селят их там в пятизвездочном отеле. В Варне.

А чтоб понять разницу, я про бабы-Зинин двор должна рассказать. Ей все время некогда, она – один парикмахер на все село. Ну и, конечно, во дворе у нее как перед Всемирным потопом – каждой твари по паре десятков: и куры, и гуси, и поросята, и собаки с щенятками, и кошки с котятами. Индюки еще. Тропиночка с дороги грунтовой через ветхую калитку к дому и тропиночка по заросшему огороду к деревянной будочке с сердечком на двери. А на пороге несколько пар специальных галош, чтобы, значит, по этим тропиночкам путешествовать, потому что в другой обуви и не пройти.

И вот баба Зина оставляет все свое хозяйство на дочку – той пришлось из города приехать на две недели, ой, не хотелось, а что делать – сыночек будет на международном фестивале играть. Ну и баба Зина въехала в апартаменты пятизвездочного отеля. И почувствовала вкус. И стала капризничать: то ей то не так, то ей это не так. То пластиковая ширма на ванне плохо в пазах ходит, то вода в джакузи долго температуру меняет, у телевизора программ мало, кондиционер шумит, сок то слишком холодный, то слишком теплый.

В очередной раз отчаявшийся менеджер отеля, с ужасом глядя на грозно идущую к ресепшн нарядную в прическе (стожок!) бабу Зину, спрашивает ее на ломаном русском:

– Мадам? Ну что опьять, мадам? Ну что опьять? Ну что вы опьять в претензиа?

Баба Зина выставила нижнюю челюсть, прищурила глазки, развела пухлыми ручками и притопнула:

– Ну некомфортно мине у вашому атэли! Ни-кам-форт-на! И усе!

А мальчик на фестивале получил Гран-при. Ох, как он играл! Замечательный мальчик. Ванечка.