Читать книгу Пляска на плахе - Марина Баринова - Страница 5

«Дура! Я же пытаюсь ее спасти!»

Имперский казначей Демос Деватон отложил перо, прикрыл обожженную половину лица волосами и уставился на гостью. Голову дамы венчал конический головной убор, высота которого демонстрировала статус баронессы.

– На вашем месте я бы немедленно согласился на предложение моего Дома, – сказал Демос вслух и смерил женщину оценивающим взглядом. – У моего брата определенно есть вкус, но, увы, нет мозгов. Однако в ваше благоразумие я верю. Соглашайтесь, леди Лисетта.

– Мой муж…

– Переживет вашу измену, как переживет ее и супруга моего брата. Все улажено. Когда ублюдок появится на свет?

Лисетта Тьяре вздрогнула, услышав грубую, но правдивую формулировку.

– В начале осени.

– Тогда все лето вам лучше провести вдали отсюда. Барон уже дал согласие, – Демос улыбнулся одними уголками губ. Вышло криво, как и всегда: некоторые мышцы лица так и не восстановились с годами. – Вы отправитесь в монастырь и останетесь в окружении слуг Хранителя до рождения ребенка. Как только восстановите силы, вернетесь ко двору и будете хранить все в тайне.

Его равнодушный тон, казалось, беспокоил молодую баронессу сильнее, чем обезображенное лицо. Опустив глаза к полу, она тихо спросила:

– Но что станет с ребенком? Какое будущее его ждет?

Демос пожал плечами.

– Останется в обители, пока не достигнет семилетнего возраста. Щедрое подношение настоятельнице уже сделано. Если родится девочка, станет служить Хранителю в Ульфиссе или Бэрке. Если же Хранитель одарит вас мальчиком, бастарда переведут в Орден. Например, в Лаклан или даже Мирвир.

– Боже, Мирвир! Это же в Хайлигланде…

– Чем дальше, чем лучше для всех, – сухо произнес Демос. – Помогите замять этот скандал, и, обещаю, мы не бросим этого ребенка.

– Только церковь? Неужели нельзя придумать для дитя другую судьбу?

– Этот бастард – пятно на репутации величайшего Дома империи! – крик Демоса заставил собеседницу вжаться в спинку стула, и казначею пришлось взять себя в руки – и без того его внешность пугала людей. Выходки брата с каждым разом становились все опаснее, а у Демоса оставалось все меньше времени на решение его проблем. Сейчас его особенно раздражала необходимость тратить время последствия этой маленькой интрижки вместо того, чтобы спасать семью от гнева Алантайна. – Благодарите Хранителя, что ублюдку позволят жить.

На миг лицо баронессы ожесточилось, но она быстро пришла в себя. Демос оценил самообладание молодой женщины.

– Я согласна. Нам ведь не позволят видеться? Он не будет знать, кто его родители?

Деватон качнул головой:

– Со временем дитя догадается, что его родители – очень знатные люди. А там посмотрим. Начинайте готовиться к отъезду. Мои люди сопроводят вас в обитель и проследят, чтобы вы ни в чем не нуждались. Помните: все будет хорошо, пока вы молчите.

– Мне все ясно. Прощайте, ваша светлость, – Лисетта Тьяре поднялась со стула и слегка поклонилась. – Благодарю за помощь.

«Благодарит, как же. Ну да ладно. Главное – вопрос решен».

Демос снова открыл гроссбух, потеряв интерес к беседе. Спина, колени и даже локти ныли после неудачного приземления – той злополучной ночью императорский кабинет сгорел дотла вместе с завещанием императора, да и сам Демос пострадал. Но все те дни, что прошли с момента трагедии, ему приходилось бодриться, дабы придворные не заподозрили неладное. И за все это время Аллантайн ни разу не проявил себя.

«Наверняка выжидает момент поудачнее, старый он хрен».

Шурша юбками, баронесса проследовала к выходу, и вскрикнула от неожиданности, когда двери распахнулись, а в кабинет влетел запыхавшийся секретарь.

– Ваша светлость! – торопливо поклонился он. – Вас зовет канцлер. Срочные новости!

«А старина Ирвинг легок на помине».

Демос снова отложил перо.

– Что еще?

Секретарь неуверенно покосился на женщину. Та понимающе кивнула и спешно вышла, а служащий плотно закрыл двери.

– Ну? – терял терпение казначей.

– Вдовствующая императрица… Миледи Изара… Она исчезла!

***

– Герцог Бельтерианский и Верховный казначей его императорского величества Демос из Дома Деватон! – объявил герольд, и на несколько мгновений в приемном зале воцарилась мертвая тишина.

Демос перехватил устремленные на него взгляды. Должность казначея предполагала неотлучное пребывание при дворе, но отнюдь не обязывала Демоса вести светскую жизнь. Однако он понимал, почему вызывал столь живой интерес именно сейчас.

«Глядите! Сам Горелый лорд вышел на прогулку. Интересно, сейчас они прикидывают, как на мне будет смотреться корона, или воображают мою уродливую голову на пике?»

Демос лениво обвел глазами оживленный зал приемов. Просторное светлое помещение с двумя мраморными аркадами по бокам было набито людьми. Демос высматривал слуг канцлера, медленно продираясь сквозь толпу в сопровождении неизменных телохранителей-эннийцев. Мужчина и женщина, чьи лица скрывались за цветастыми шелковыми платками, открывавшими лишь темные узкие глаза, расчищали казначею дорогу, впрочем, вельможи и так шарахались от Горелого лорда, словно тот был прокаженным. Демос ощущал едва уловимую тревогу, витавшую в воздухе.

«Неужели эти болваны успели что-то разузнать про Изару? Вряд ли. Или кто-то все же успел проболтаться?»

За те пять лет, что Демос служил империи в столице, случалось всякое. Но еще никогда ему не доводилось слышать, чтобы императрицы бесследно пропадали из собственных покоев.

«Зачем ее величеству покидать дворец, не попрощавшись с усопшим мужем? Если только она не решила, что люди, уничтожившие завещание, захотят избавиться и от нее самой. Но знала ли она об этом?»

Телохранители остановились. Облаченный в черно-красную ливрею слуга Аллантайна подошел к Демосу.

– Следуйте за мной, ваша светлость, – пригласил он. – Канцлер ожидает.

Они вышли из душного зала в длинный коридор, залитый светом десятка факелов. Демос ощутил боль в колене – старая травма, полученная еще в молодости, возвещала о грядущем изменении погоды. Снова разболелась голова.

Наконец слуга остановился перед массивной деревянной дверью, украшенной коваными цветами, и несколько раз постучал. Императорское крыло утопало в траурной тишине.

– Я знаю дорогу, – тихо сказал Демос, когда их впустили. – Благодарю.

Увидев Демоса, приставленные к покоям императрицы стражи вытянулись по струнке и распахнули двери. Эннийцы остались снаружи.

Ирвинг Аллантайн задумчиво измерял шагами роскошно отделанное помещение, сжимая в дрожащих руках клочок бумаги. На обезображенную старческими пятнами плешивую голову лился золотистый дневной свет. Услышав скрип дверных петель, канцлер обернулся, и его тонкие бесцветные губы тронула едва заметная улыбка.

– Здравствуйте, Демос. Проходите же.

Деватон кивком поприветствовал канцлера и подошел ближе.

– Что это? – спросил он, глядя на бумагу.

– Письмо императрицы. Загадка на прощание, если вам угодно. Я хотел, чтобы вы увидели его своими глазами.

Демос взял послание и, нахмурив брови, принялся изучать текст.

– Писано рукой самой Изары, – медленно проговорил он. – Я перехватывал ее переписку и могу распознать почерк императрицы.

– Читайте же! – нетерпеливо приказал канцлер. – А потом скажите, что думаете об этом.

«Ничего не понимаю. Она пишет, что, скорбя по усопшему супругу, решила посвятить жизнь служению Хранителю. Верится с трудом – боголюбивой Изару точно не назвать. И почему она выбрала богом забытый монастырь в Ульфиссе? Это же холодная дыра, а ее изнеженное тело вряд ли сможет долго вынести суровые условия. Разве что она решила спрятаться от нас подальше. Но почему Ульфисс, если можно выбрать более безопасное место?»

Закончив чтение, Демос вернул письмо канцлеру.

– Изара темнит, вот что я думаю. На ее месте я бежал бы домой в Таргос, но уж точно не в монастырь на севере империи.

– То-то и оно, – прошамкал Аллантайн. – В Таргосе у нее хотя бы остались друзья. Королева Агала приняла бы сестру и обеспечила ее безопасность…

«Если только сестры остались в хороших отношениях».

Демос опустился на стул, массируя разнывшуюся ногу.

– В письме Изара говорит, что решила стать сестрой Хранителя, – размышлял он. – Знатные вдовы часто находят утешение в служении богу, ведь в определенной степени таким образом получают даже больше свободы. Но почему Ульфисс?

Ирвинг пожал дряхлыми плечами:

– Вот и разберитесь. Мне известно, что несмотря на мирную должность казначея, вы обладаете необходимыми инструментами для… Обретения ясности, скажем так.

«Какая деликатная формулировка».

Демос нехотя кивнул.

– Прибегну к ним, если понадобится.

– Делайте что угодно, но найдите Изару и доставьте в Миссолен, – давил старик. – И не тяните с этим вопросом.

Ирвинг отвернулся, давая понять, что разговор окончен. Деватон вышел, оставив старика наедине с письмом.

Эннийцы, казалось, даже не шевельнулись за то время, что он провел в обществе канцлера.

– За мной, – скомандовал Демос, ковыляя по коридору. – Ихраз, пошли весточку мастеру Арчелле. Мне понадобятся его люди. Нужно кое-что проверить.

«Даю голову на отсечение, что эти ниточки скрутились не просто так».