Читать книгу Наследник Деда Мороза - Марина Дарман - Страница 2

Яромир Морозов проснулся посреди ночи и уставился в темноту: что-то не так. Что? Прислушался к непогоде за окном и вскочил с кровати, прошлепав босиком к окну. За стеклом бушевала метель вперемежку с дождем. Зима даже не плакала – рыдала, ей вторил злобный волчий вой. Волки-метели, что давненько покинули этот мир, торжествовали: настало их время.

Он схватился за телефон, выбирая конференц-связь. Оба номера отозвались короткими гудками, и захотелось шваркнуть дорогой техникой о стену. С каждым последующим неудачным набором кровожадные мысли только усиливались.

– Да кому они звонят посреди ночи? – рявкнул, вновь, услышав частые гудки, и сообразил: ему.

Вернулся к кровати и сел очень прямо, неустанно глядя в окно. Ждать сложнее, чем неустанно набирать, тем более с каждой прошедшей минутой ощущение, что братья также ждут, усиливалось. Наконец, смартфон ожил, озарил подсветкой полумрак комнаты и выдавал новогоднюю мелодию, такую неуместную сейчас.

– Белян? Заря? Да, я тоже слышу, – ответил Ярил в трубку. – Сани уже вызвал. В такую метель должны не заметить. В любом случае, больше туда добираться не на чем. Но вы, все-таки, туч побольше нагоните. Метель усильте. Скоро буду.

Свет он так и не включил, а одежду выбрал на ощупь и первую, что подвернулась под руку. Одеваясь, запутался в рукавах водолазки, влез двумя ногами в одну штанину узких брюк, и чуть было не ушел в носках. Тонкий пуховик накинул, не застегивая, сунул в карман телефон и выскочил за дверь, которую за него закрыл помощник-фамильяр Фимка.

Сани стояли перед входом и подпрыгивали так, точно волновались куда больше хозяина. Ярил запрыгнул на сиденье, укрытое шкурой волка-метели и приказал трогаться. Те рванули вверх с такой скоростью, что его вжало в спинку. Можно не сомневаться: домчат так быстро, как смогут.

* * *

В соседнем доме восторженно завизжала маленькая девочка, которая тоже проснулась среди ночи и смотрела в окно. Она прижала к стеклу ладошки и нос, отчего тот приплюснулся, и заголосила:

– Мама! Мама! Дед Мороз полетел! Смотри же скорее!

– Какой Дед Мороз? Рано для него еще, – пробормотала женщина сонно, подтянула одеяло повыше и повернулась на другой бок: – Спи, давай.

Признать Деда Мороза в двадцатипятилетнем парне, одетом в пуховик и брюки, могла только девочка пяти лет. Детское воображение легко подменило пуховик яркого красного колера и белые брюки на правильную одежду настоящего зимнего волшебника. Она же с легкостью поверила в летающие сани и не удивилась им, ибо на чем же ему летать как ни на санях. Проследив за уменьшающейся яркой точкой, малышка улеглась спать с твердой уверенностью: праздник состоится и подарки будут.

Зря ты так уверенна крошка: сама Зима не знает, чего ожидать от нового хозяина.

* * *

В санях уже сидели двое, когда те приземлились во дворе. Среди многоэтажек бродил парень в красной кожаной куртке и белых джинсах. Он хмуро проследил за спускающимися санями и подошел до того, как те замерли на земле.

– Так вот почему так долго. Мог бы и меня первым захватить, а не Беляна. Или меня как младшего напоследок оставил, – он смерил братьев хмурым взглядом и запрыгнул внутрь.

– Не все ли равно, кто первый, Заря – заметил Ярил вскользь.

Сказочный транспорт рванул ввысь, оставшись незамеченными. Перелет до Северного полюса предстоял долгий.

Парни молча смотрели в разные стороны. Три блондина такие разные внешне, одевались в любимые красно-белые одежды и тем походили друг на друга. Никто из них не произнес вслух то, о чем подумал, когда услышал плач Зимы. Не верилось? Скорее казалось невероятным.

Чем младше, тем недосягаемей кажутся родители и представляются сверхсуществами. Чем старше, тем легче объяснить их поступки. А следом приходит понимание. Но эти трое пока не вошли в возраст загадочного понимания, а в силу отца верили, как никто другой.

Наконец, сани нырнули во мглу полной полярной ночи, подсказавшей, что осталось немного.

– Хорошо, что этот путь они и без нас знают, – сказал Белян внезапно, а Заря и Ярил вздрогнули. – Как бы ими управляли.

Братья в ответ пожали плечами, забыв, что их не видно. Какое управление?! До того ль?!

– Надо же, снижаемся, – буркнул Белян.

– Думаешь, прилетели? Как ты узнал? – заинтересовался Ярил, старший из братьев, который никак не ощущал снижение.

– По желудку. Он у меня сейчас где-то в районе горла.

Сани с тихим хлопком остановились, и троица спешно выбралась, шепнув перед уходом:

– Ждите.

– Светом мы себя выдадим, – вздохнул Белян, силясь разглядеть, хоть, что-нибудь в абсолютной темноте и беззвездном небе.

– А без света ничего не увидим, – ответил Ярил и добавил: – Трескуны говорят, дом пуст. Где вы были? – бросил он в пустоту, подсвеченную фонарем Зари. В свете фонаря виднелись лишь крупинки снега, но старший из братьев смотрел так, словно видел собеседника: – Почему не предупредили? Он не мог заставить вас молчать как Зиму.

– З-задание. Не ус-с-пели. Только вернулис-сь, – свистящие и потрескивающие голоса наполнили пространство вокруг, но так никто и не появился.

– Значит, следил, – Заря мотнул головой, перекидывая очень светлые, точно выбеленные волосы, за плечи. Красная обтягивающая шапка плотно прижимала их сверху, но заиндевевшие на ветру кончики больно хлестали по лицу.

Братья направились вокруг дома, напоминающего заснеженную гору на льдине. Идеальная маскировка для этих мест. Сейчас никто из троих не мог сказать точно, чего боится больше: найти или не найти. Сперва свет от фонаря выхватил из темноты валенки, после ватные штаны, бордовый тулуп и остановился на длинных белых волосах, сливающихся со снегом, кабы не темно-бурые пятна, что заляпали их.

– Сразиться честно, стало быть, не рискнул. Напал исподтишка, – нарушил затянувшееся молчание Ярил, который позабыл кожаную кепку любимого красного цвета дома. Хотя, здесь та помогла бы вряд ли: волосы и ресницы превратились в сосульки. Как и братья с отцом, он мог и вовсе разгуливать в одной майке на таком морозе, но предпочитал не выделяться. Возвращаясь домой, обычно все они переодевались в ватники и валенки.

Белян, тем временем, вытянул руку вперед, растопырил пальцы, и распростертое тело приподнялось над землей и закрутилось. Все быстрее и быстрее. Оно истончалось. Изменялось. Становилось снегом. И белый вихрь укутал братьев на прощанье и поднялся в вышину.

– Он сказал уходить, – голос Ярила звучал глухо, как будто слова довались с трудом.

– Нас трое, – Заря сжал свободную от фонаря руку в кулак.

– И мы, по-прежнему, слабее отца, – с горечью отозвался Белян. Он тоже позабыл короткополую шляпу красного цвета дома, но волосы, подбритые с висков, не настолько длинны, чтобы лезть в глаза. Светлая щетина добавляла солидности, отчего средний брат выглядел взрослее старшего.

– Дом я не оставлю, – решил Яромир и братья кивнули в ответ. – Мы так и так засветились, проводив отца по нашим традициям.

Он закрыл глаза, чуть-чуть пригнул голову и сосредоточился, призывая силу. Дом-сугроб, что расположен на дрейфующей льдине, подчинился приказу и ускорил движение, стремительно отдаляясь от нынешнего места. Ярил вздрогнул: в детстве они играли в корабль и отважных капитанов, что управляют им. Отца забавляла постоянна смена стоянки, так что трем хулиганам он позволял экспериментировать как вздумается.

– Правильно. Пусть поищет. Наш тайник еще никто не находил, – усмехнулся Белян, подумавший о том же и напомнил: – Пора улетать. А то потом замучаемся выбираться.

Они тем же путем вернулись к ожидающим саням и через несколько минут уже скрылись в небесной темноте. Фонарь погас, пряча их присутствие пусть и ненадолго.

Для не обладающих силой после их ухода ничего не изменилось: смотрите-ка на одну льдину стало меньше. Так, никто же не пересчитывает?!

* * *

Снежка зажмурилась и подставила лицо то ли снегу, то ли дождю. Торопливые прохожие смотрели на нее с недоумением, не понимая, что в этом приятного. Дождь со снегом, зарядившие вчера, так и не прекратились, зато дополнились сильным ветром. Он комьями швырял в лицо липкие горсти снега, которые тут же таяли и оставляли мокрые дорожки на щеках и волосах. Дорога превратилась в грязное месиво, а одежда из чистой – в разукрашенную серыми пятнами. Если постараться, то и пятьдесят оттенков насчитать можно.

Мнение окружающих Снежку волновало мало: одиночество – ее норма жизни. Просто казалось, погода понимает, как никто и сегодня они грустят вместе. Узнать бы еще кого так горестно та оплакивает.

Она вздохнула, покрепче перехватила увесистую сумку с учебниками и продолжила путь: занятия вот-вот начнутся, а не пройдено и половины. Не в первый раз она задумывалась над сакраментальным вопросом: кто придумал «эту дурацкую школу». Утешало только то, что класс последний: выпускной. А дальше полная свобода. Институт? Там будет все по-другому.

– Уж друзья-то там точно будут, – думала она, идя тем медленней, чем лучше видно нелюбимое заведение.

Неразговорчивую одноклассницу со странностями первые несколько лет учебы дразнили всем классом. Та не спорила, шибко не реагировала, а лишь сильнее замыкалась и все меньше верила окружающим. Отчаявшись добиться реакции, дружный класс подумал и сменил тактику: теперь о ней говорили так, словно рядом нет. В ответ Снежка обзавелась плеером с наушниками, с которыми расставалась только вовремя уроков. Одноклассники подумали-подумали, да и оставили в покое, сделав вид, что ее не существует. Не самый худший из вариантов, только очень уж скучный.

Она долго надеялась найти друзей, а потому записалась во столько секций, сколько смогла осилить без ущерба для уроков. Там появились приятели по интересам, которые так и не стали друзьями. Зато она научилась шить и вышивать, неплохо рисовала, свободно говорила на английском и немецком и увлекалась чтением книг и фильмов в оригинале.

Мама пребывала в восторге от школьных и внешкольных успехов дочери, а та мечтала о друзьях. И о том, что бы хоть раз встретить Новый год с ними, а не в кругу многочисленной родни. Пока она не понимала, чем друзья отличаются от приятелей и что особенного в праздновании Нового года с друзьями. Но мечта тем и хороша, что позволяет мечтать.

Мама считала пожелания дочери обычной подростковой придурью и вяло отмахивалась. Дескать, все будет: «Какие твои годы». В ответ Снежка обижалась и страдала от той истинной неразделенности взглядов, от которой страдают только подростки. Ей уже восемнадцать: если не сейчас, то когда? На пенсии, не иначе!

Уроки в школе мало отличались от предыдущих. Она записывала, отвечала, слушала и грустила о том, что никто не пишет сообщений прямо посреди урока. К концу занятия телефоны многих покоились гордой кучкой на учительском столе. А у нее за всю учебу ни разу. Куда это годится?!

А на большой перемене школьников всколыхнуло известие: в интернете некто выложил видео, на котором запечатлел настоящее НЛО. Снежка давно не носила наушников, ибо считалась сродни невидимке. Она так заинтересовалась, что даже попросила Олега Шкодного, что сидел по соседству, скинуть ссылку и ей на телефон.

В ответ на просьбу одноклассник этак посмотрел, точно впервые узнал, что главная невидимка класса умеет разговаривать. Минут пять он недоуменно разглядывал смутившуюся одноклассницу. А в классе все сидели непривычно, ожидая бесплатного развлечения. Олег же пожал плечами и отправил ссылку. Загружая, Снежка мысленно поторапливала телефон и постукивала указательным пальцем по корпусу смартфона.

– Ну, наконец-то, разродился, – пробормотала она, увеличивая экран просмотра. – И это НЛО? – разочарование оказалось столь сильно, что привычно сдержать его не удалось. – Это обычные сани.

– А много ты видела летающих саней? – хмыкнула одноклассница Ира Косова, но без запомнившейся злости.

Время давно стерло из памяти одноклассников причину бойкота. Не общались скорее по давней привычке. Именно так все выбирают длинную и неудобную дорогу до знакомого магазина, по которой ходят не один год. Привычка коварно вычеркивает новую и короткую, что лежит через недавно отстроенный микрорайон. Вас тут не лежало и точка.

– Тоже мне проблема, – фыркнул в ответ Олег, прозванный Шкодой и за фамилию и за соответствующий характер. – Дай мне две-три разные видюхи и немного времени, я тебе и не такое сбацаю.

– Ну, и сбацай. Ща, кину, – подначил Петька Артамонов и схватился за телефон.

А Снежка вновь и вновь прокручивала короткий ролик и размышляла о санях, что коротким росчерком перечеркивали ночное небо далекого города. А вдруг, правда? Дед Мороз ничуть не хуже НЛО, наоборот, лучше по всем показателям.

– Алька, ты чего зависла? – Снежка вздрогнула, не сразу сообразив, что спрашивают ее. Уж больно редко одноклассники обращались. – Никак в Деда Мороза поверила? Ты еще письмо напиши.

– И напишу, – буркнула Альбина и уткнулась обратно в телефон: стоило расслабиться и на тебе.

– А мне нравится идея Снежко. Я тоже напишу, – произнесло Ира, мечтательно глядя в окошко.

– Девчонки, – нараспев произнес Шкода и небрежно махнул рукой. Остальные одноклассники приняли не менее понимающий вид, а задумчивые одноклассницы это гордо проигнорировали.

Снежка приободрилась: раз смеются не только над ней, то ни все потерянно. Всего одним словом Олег приобщил признанную одиночку ко всему классу, чего раньше не случалось. А письмо, все-таки, напишет.

* * *

Зима смеялась. Снег падал столь хитро, что неизменно попадал новому хозяину в лицо. Забивался в глаза и рот, мешал смотреть и подло прятал заледеневшие участки. Упав в третий раз подряд, мужчина, наконец, сообразил, что над ним издеваются. Лежа на снегу, погрозил кулаком небу, но в ответ получил новую порцию снега. Точно в лицо.

Подниматься помогали медведи-бураны, которые вместе с извечным хозяином обходили новые владения. Они пришли следом за волками-метелями. Новые места приглянулись: хорошие, вольные и есть где разгуляться. В том, что хозяин не усидит тут и возьмет их в города, не сомневались. Как и в том, что без их ведома никто их не увидит. Что бураны действительно умеют так это маскироваться, морозить до смерти и отлавливать души замерзших, которым суждено пополнить многочисленную свиту хозяина.

Мужчина с трудом поднялся и сообразил, что идти пешком не солидно. Хозяин, все же! Один медведь из свиты с готовностью подставил спину. Он кое-как взгромоздился на него и сделал вид, что так и задумывалось. В ответ Зима пуще развеселилась.

Он зло сверкнул глаза, покрепче сжал зубы и приказал трогаться. Когти медведя предохраняли от скольжения, так что падения прекратились. Следом за этим медведем следовали другие бураны, волки-метели и замыкали грандиозное шествие души, присутствие которых выдавал шелест на грани слышимости.

Они шли медленно и торжественно. Фонари тускло освещали мглу полярной ночи, а процессия вместо величественной выглядела похоронной. Спустя несколько километров новый хозяин заподозрил неладное.

– А где дом? Дом где? По моим ощущениям мы его давно прошли, – забеспокоился он и потребовал, прикрикнув: – Говори! Где мой дом?

Но Зима молчала и только хохотала громче и громче, поднимая снег к небу и швыряя обратно. А хозяин задумался: спрятать целый дом одной Зиме не под силу. Да и тело та бы не тронула. Тут другие способности надобны и прямой приказ.

– Точно! – сообразил он. – Тело! Где тело? Я на него еще не насмотрелся! – Он выпустил силу, которая тонкими ручейками устремилась в разные стороны владений. Тела не было: совсем. Зато нашлись недавние следы силы, очень схожей с его. – Наследники! – сообразил он. – Выходит, существуют. Но ничего, это ненадолго. Мальчишки всяко слабее отца. А уж глупее точно. Сколько он их прятал, чтобы сразу себя и выдали. Воспитанники с даром и вовсе не угроза.

– Зима! – прикрикнул он: – Передай этим мое послание.

Приказ подкрепил силой, и Зиме ничего не осталось, как подчиниться. Снежной метелью направилась туда, где ожидали реакцию на выходку с домом. А новый хозяин довольно усмехнулся: стоило поднажать, и строптивица подчинилась. То-то же!