Читать книгу Наследник Деда Мороза - Марина Дарман - Страница 3

За два дня снегопадов сугробов намело до того много, что снегоуборочная техника в них затерялась. По крайней мере, так казалось Аде, которая уже час бегала с лопатой вокруг машины. Повезло, вчера лопату домой захватила, повинуясь некому чутью, что погоду определяло точнее синоптиков. Иначе, бегала бы сейчас вокруг машины и не знала, как добыть лопату, что лежит в машине на случай снегопада. С другой стороны, возможно, машина чужая и старается зря.

Она обошла машину, идеально замаскированную под сугроб, и продолжила подкоп с другой стороны. Любимые бежевые брюки покрылись корочкой льда, как и рукава белоснежного пуховика. Теплый длинный пуховик ужасно мешал работе, а капюшон то и дело сползал. Оторочка из искусственного голубоватого меха слиплась до сосулек, но Аде жарко. Она шумно дышит и облизывает растрескавшиеся от мороза губы.

Впрочем, сейчас ее поймет любой, кто хоть раз бегал с лопатой вокруг машины. Раскапывать машины – русский зимний вид спорта. К нему же относятся: пинки колес, попытки завести напрочь замерзший агрегат и вызов эвакуатора со специально обученными мальчиками в комплекте. Хотя, последние прилагаются не всегда.

– Моя! – обрадовалась Ада, докопав до номера, и замахала лопатой усердней. Тут-то и зазвонил телефон. – Начальница, – определила она по мелодии и приняла вызов: – Да, Ольга Павловна. Извините за опоздание. Откапываюсь, – заученно протараторила и довольно заулыбалась: – А-а, вы тоже. Не знаю кто из наших на работе. Кто-то кто без машины. Наверное. Ну, автобусы же ходят. Вроде. Да, до свиданья.

Настроение улучшилось: выволочка за опоздание не предвидится. А когда подлая машина была вызволена на свободу, ее хозяйка довольно взвизгнула. Из соседнего сугроба вынырнул другой автомобилист, улыбнулся, поднял вверх кулак и закопался обратно.

Выехав на трассу, Ада вспомнила, что обрадовалась преждевременно: добраться до нужного места по нечищеной дороге – тот еще квест. Обычно больше всего вероятностей приходится на бивак, разбитый на краю дороги рядом с прочно севшей в снег машиной. До весны – самое то, а там сугробы сами растают.

В офис небольшой фирмочки «Покупай-ка» они с начальницей вошли одновременно и обе облегченно вздохнули: шеф тоже опаздывал. Быстро скинули верхнюю одежду, запустили компьютеры и только-только уселись за рабочие места, как вошел великий и ужасный он. Владелец фирмы и главный надзиратель в одном лице вежливо поздоровался, улыбнулся и попенял:

– Леднева и Звягирева. Как всегда. Ответственных сотрудников видно сразу. Только вы одни и пришли вовремя.

Ада с Ольгой Павловной кивнули, соглашаясь, заговорщицки переглянулись и заварили кофе из пакетиков. Рабочий день у них, как и у большинства, начинался после кофе, новостей и проставленных лайков.

– Ты посмотри-ка, не только нас заметает, – удивилась начальница. – Ну, мы-то понятно, Сибирь, все-таки. А остальные: снегопад, метель, дождь со снегом, в крайнем случае, с градом. Хорошей погоды, что, вообще, не осталось?

– Дед Мороз рассердился, – криво пошутила Ада.

Стремительно приближающийся Новый год не радовал. За год, что провела в чужом городе, подругами не обзавелась, а ехать домой накладно. На помощь родительницы тоже рассчитывать не приходилось. Та и так помогла с покупкой машины и теперь, как и дочь, экономила на всем, формируя новые «хомячьи запасы». В родном городе у Ады с друзьями тоже негусто, но одиночество все же в новинку. А праздник в компании только елки и телевизора и вовсе в первой.

– Тогда уж в ярости, – протянула Звягирева, отставила опустевшую кружку и переключилась на работу.

У Ады с работой не заладилось. Она механически что-то делала, здоровалась с припоздавшими коллегами, что походили на снеговиков, но мысленно возвращалась к разговору и к тому, что Ольга Павловна ошиблась. Погода не в ярости, а грустит о ком-то. Каждый раз, выходя на улицу, казалось, что снег жалуется тягуче-скрипучим шепотом, да только она не понимает. А может это оттого, что зиму всегда любила больше лета.

Лето неизбежно оборачивалось ожогами на теле: не сильными, но от этого не менее неприятными. В родном Сочи независимо от погоды большую часть времени приходилось носить блузки с длинным рукавом. Закончив обучение, она уехала подальше от яркого солнца: в Сибирь. Бухгалтер пригодится в любом городе, а квартира, полученная в наследство от бабушки, давненько поджидала новую хозяйку. Конечно, и в этом городе случались жаркие деньки, но новосибирскому лету не сравнится с сочинским в продолжительности.

За последние несколько дней Ада переколотила кучу посуды, потеряла пакет с покупками, а после долго искала, чтобы обнаружить в коридоре на этажерке. Вздрагивала от малейшего шороха и чего-то ждала. Чего только?! Новостные сводки теперь просматривала ежедневно, выискивая неизвестно что, но свербящая тревога не отпускала. Она даже перепугала беспечную мать, позвонив и вопросив очень настойчиво несколько раз подряд:

– Мама, у тебя точно все в порядке? Ты уверенна? – Та осталась в недоумении и теперь закидывала тревожными смс дочь.

Окончания работы Ада дождалась с трудом, и заснеженная дорога больше не пугала. Полтора часа в пробках притупили тревогу, и она вспомнила о собеседовании. Детская мечта побыть спутницей Деда Мороза переросла в любимое хобби. Третий год подряд она подрабатывала Снегурочкой на Новогодних утренниках.

Первая елка запомнилась куда меньше собственного мандража. Только к середине короткого праздника она заметила, что дети волнуются гораздо больше. И тут же успокоилась. С тех пор каждое начало зимы для нее означало очередное собеседование. А сегодня чуть не забыла о вчерашней договоренности.

В офис по названному адресу вбежала минут за пятнадцать до закрытия. Небольшое агентство по организации праздников занимало комнатушку в крупном бизнес-центре. Вместо таблички дверь венчал листок бумаги с напечатанным на принтере названием «Маросс-офф». Подивилась на диковинное название и вошла, ибо ныне чего только не встретишь.

Серый стол, белое кожаное кресло размером с трон, два серых стула для посетителей и белый угловой кожаный диван – все, что есть в комнатке. Стол стоит точно напротив двери. За ним сидит типичный бизнесмен, одетый в светлый с темной полоской костюм. Аккуратная щетина добавляет ему импозантности, но Аде почему-то расхотелось заходить.

Но закрыть дверь и трусливо сбежать ужасно неудобно. К тому владелец фирмы честно поджидал до окончания рабочего дня. Наверняка, ведь, было много достойных претенденток. К большим конкурсам на простенькую роль она уже привыкла.

Мужчина непринужденно откинулся на спинку стула и приветливо улыбнулся, а Ада остановилась у двери, лихорадочно вспоминая, как узнала о фирме. Рекламный буклет, в котором говорилось о поиске Снегурочек, нашла вчера в почтовом ящике и сразу же позвонила. Ответил обладатель самого сексуального голоса в мире и красочно расписал перспективы, не забыв упомянуть про оплату. Больше, чем везде: ненамного, но все же. И начало работы в ближайшие дни.

– Ну, же присаживайтесь, – пригласил мужчина, подкрепив жестом.

Девушка вздрогнула и уставилась на него, узнав голос: до чего же велико разочарование. Без сомнения интересный мужчина выглядел совсем не так, как подсказало коварное воображение. Интересный, ухоженный, но выглядит лет так на сорок. Целых сорок лет! В двадцать три подобное даже представить страшно.

Совсем рядышком раздался жизнерадостный гогот, и Ада заметила, что на диване развалился другой мужчина. Его длинные волосы и борода совсем не сочетались с темно-синим спортивным костюмом и кроссовками. Он даже не сидел, а скорее лежал, подложив одну руку под голову.

– Что, Крив, не сработало, да?

Обладатель умопомрачительного голоса сердито зыркнул в ответ, отчего лицо стало совсем отталкивающим.

– Молчи, Ветран, – рявкнул он.

Несколько секунд мужчины обменивались яростными взглядами. Бизнесмен первым отвел взгляд и слащаво улыбнулся Аде. Та отмерла и в два шага пересекла комнатку, усевшись на стул. Сомнений не осталось: отказ и только отказ. Таких агентств полно, а хозяин этого пугает. Выслушает и вежливо сообщит о неподходящих условиях работы. Решено!

Она старалась не слушать, что говорит обладатель потрясающего голоса. Не зачем ей это. Но чем дальше, тем больше сомневалась в правильности первого впечатления. Нельзя же врать умопомрачительным голосом. Нельзя! Или можно?

Бизнесмен с красивым голосом с легкостью заморочил голову. Уходила она в состоянии непривычной эйфории, и договорившись о работе. Уже дома Ада вспомнила, что согласилась на командировки и подписала какие-то бумаги.

О чем? Что в них написано? Не вспомнить.

* * *

В небольшой коттеджный поселок вблизи Хабаровска братья вернулись только поздно вечером. Успели бы и раньше, но даже под прикрытием метелью побоялись, что заметят. Пользуясь разницей во времени, посетили квартиры Зари и Беляна и забрали с собой фамильяров и вещи. Как только выбрались из саней, сразу их отпустили. Пока братья подхватывали вещи, питомцы отправились самостоятельно изучать новое жилище.

В незнакомый дом заяц-беляк по кличке Пух входил так медленно и осторожно, что полярный песец Фимка не удержался и тявкнул. Пух взвился и пустился наутек, но пробежал совсем немного, быстро найдя источник шума. Остановился, развернулся, пожевал подвернувшийся коврик и кинулся вдогонку за Фимкой. Со шкафа за творящимся безобразием чинно наблюдал снегирь. Старейший из фамильяров, Чив снисходительно относился к разборкам молодежи, хотя, и считал подобное занятие недостойным.

– Чив, ты даже не скажешь ничего нравоучительного? – Вошедший Заря неплохо знал своего питомца и суровое молчание настораживало.

– Дети, – снисходительно чирикнул снегирь и развернулся хвостом к хулиганам, дабы не осквернять взор непотребством.

Меж тем два белых пушистых бандита, которые уже опрокинули стул, кружку с водой и столкнули книжки, услышали короткое замечание и замерли. Справедливость восстанавливали сообща. Едва Чив напыжился от гордости, как Фимка пронзительно тявкнул под барабанную дробь, что Пух лапами выстукивал на табуретке. Снегирь сорвался с насеста, облетел комнату по кругу и с важным видом покинул ее. Довольные успехом хулиганы уселись рядышком и притворились очень воспитанными фамильярами.

– Хоть, у кого-то сегодня хорошее настроение.

Ярил вошел в дом, скинул верхнюю одежду и прошел на кухню, не обратив на учиненный бардак внимания. Чив еще сильнее напыжился в соседней комнате, но жест остался незамеченным. Фимка и Пух с виноватым видом забились за диван, запоздало вспомнив причину срочного переезда.

А братья, не сговариваясь, собрались на кухне. Поставили на детский столик еду для фамильяров и грустными взглядами уставились на полупустое нутро хозяйского холодильника. Пусть они не ассы кулинарии, но приготовить самое простое способны. Хлеб, консервы, пельмени, вареники – на стол извлекли холостяцкий набор продуктов. Ярил сравнил магазинные пельмени и вареники, разницу не обнаружил и высыпал обе пачки в общую большую кастрюлю. Приготовление ужина прошло в молчании: Белян невидяще смотрел в темное окно, Заря изучал потолок, Ярил гипнотизировал кастрюлю. Проштрафившиеся питомцы притихли, а в доме царила непривычная тишина.

Горячий ужин усугубил косноязычие, сделав молчание невыносимым. Яр, как хозяин дома, раскопал в закромах бутыль из темного стекла и отстранено отметил, что вовсе не для такого повода приобретал дорогую вещицу. Щедро плеснул в пузатые бокалы, которые все трое опустошили, не чокаясь. Вязкую тишину нарушал только тонкий перезвон вилок. А хмурые взгляды невольно возвращались к метели за окном: Зима скорбела, как умела, по рачительному хозяину.

– Нам нужен план, – глухо произнес Белян, разрушая тягостное молчание.

Яр поднял на него недоумевающий взгляд, а Заря, наоборот, энергично кивнул и произнес:

– Мы найдем его! Заставим ответить!

– Он всего лишь вернулся, – старший упрямо мотнул головой. – Забрал то, что принадлежит ему по праву. То, что наш отец когда-то отнял силой.

– Отнял, а не убил! – отчеканил Белян, сжимая вилку в кулаке.

– Это его месть за годы забвения. Он вернулся на свое же место.

– Ты позволишь ему остаться? После такого? – Заря смотрел в упор, точно не мог поверить в то, что слышит.

– А у нас есть выбор? – Яр насмешливо приподнял бровь. – Отец сильнее нас троих вместе взятых и то не справился. То есть. Был сильнее. А у нас на троих два недоучки и я, едва окончивший обучение. Ну, и что мы ему противопоставим?! – к окончанию пламенной речи он орал, стуча злосчастной вилкой по столу. – Напомнить вам ваши ранги? Трескунов и Студеный. Студеный! Я единственный Морозов и то всего с одной инициацией за плечами.

– Мы найдем Снегурочку, – Белян методично разжевывал вареник и больше не спорил. – И тогда ты пройдешь полную инициацию. Полную, а не частичную, как отец когда-то. Так ты сможешь оспорить место Старшего Мороза. А его отправить обратно. Туда, откуда явился.

– Мы не успеем, – Ярил скривился точно залпом оприходовал ту бутыль, что они разделили на троих. – Всего две недели. Слишком мало. Он отлично все просчитал. Двадцать первого декабря – день зимнего солнцеворота и его триумфа.

– Мы постараемся. Нам, ведь, ничего другого не остается, – заметил Заря, между прочим. Больше они не спорили и вскоре разошлись по комнатам.

А глубокой ночью к Яру в окно постучалась Зима. Он приглашающе распахнул окно и уставился на буквы, сотканные из снега.

– Я уничтожу вас, – гласили они и сомнений, кто передал послание, не осталось.

– Не успеешь! – зло бросил он и захлопнул окно.

Детская выходка того, кто старше и, в идеале, умнее, раззадорила. Он с легкостью добился успеха там, где братья потерпели фиаско. Ярил усмехнулся, предвкушая гонку. Если вдуматься, две недели – это очень много!

* * *

Снежка сидела, откинувшись на крутящийся стул, и грызла ручку. Слова пропали, испарились, исчезли. А может ей только казалось, что умеет писать? Это объясняет, почему сейчас так сложно. Чего проще придумать коротенькое письмецо с заказом?! Ан нет, задача не разрешимая. Как объяснить Дед Морозу, что требуются друзья, а вовсе не игрушки и одежда. Может так и написать?! А толку…

Она представила незнакомого парня или девушку в огромной коробке с бантом и захихикала. Встреть такое, сразу бы вызвала полицию или скорую с дюжими дядьками в белых халатах. Или лучше МЧС? Короче, кого-нибудь. Так что написать?

На тетрадном листике сиротливо выделялась всего одна фраза: «Здравствуй, дорогой, Дедушка Мороз!», да и та в почеркушках. Она то зачеркивала «дорогой», считая такое обращение излишне фамильярным, то подчеркивала обратно. Зачеркнув и подчеркнув раз пять, вычеркнула всю фразу и написала на новом листе совсем не то, что собиралась в начале.

«Уважаемый, Мороз! Меня зовут Снежка и я очень хочу с тобой познакомиться. Жаль, что ты не существуешь, а я сама себе кажусь редкостной дурой. Вот, даже имя твое написала неправильно. Ты, это, не серчай, если что. Я не специально! Альбина Снежко».

Быстро накарябав на листике первое, что пришло на ум, перечитала и показала посланию язык. «Выкинуть, – решила она, – Пока никто не увидел. А то потом замучаешься объясняться и с мамой и с одноклассниками».

В этот момент и зазвонил мобильный, позабытый в школьной сумке. Снежка вскочила и бросилась к стулу, на котором сумка обычно лежала или валялась, по уверению мамы. На привычном месте той не оказалось. Звонок раздражал заунывно-депрессивной мелодией, и ничего не оставалось кроме, как отправиться на поиски.

Сумка нашлась, почему-то, в кухне на табурете и нерадивая хозяйка припомнила, что отправилась обедать в школьной форме, не вымыв руки. Хорошо, что мама вернулась со смены уже после этого безобразия. Достала умолкнувший телефон и вышла из кухни. Звонила одноклассница Ира Косова, а пока опешившая Снежка размышляла, стоит ли перезванивать, телефон зазвонил вновь.

– Слушаю, – осторожно произнесла она, точно это как-то могло помочь.

– О, я думала, что неправильно записала, – обрадовалась Косова и зачастила. – Я у Шкодного твой телефон взяла. Я что звоню. Все наши на выходных за город собираются. Мы домик сняли. Может, ты с нами поедешь? Не бесплатно, конечно.

– Перед итоговой? С чего бы это?

– Ну, как же. Все едут, – растерялась Ира, не злая девочка, только слишком уж зависимая от чужого мнения.

Впрочем, все беды происходят от таких не злых и не самостоятельных одновременно. Когда надо подумать своей головой, они используют чужое мнение, чтобы чуть позже свалить вину на подсказчика.

– Поезжай. Развеешься, – зашипела слишком громко, чтобы через телефон не услышали, мама Снежки: Ирина Николаевна: – Я денег дам.

Вообще-то, та не собиралась подслушивать, но случайно застав разговор, не удержалась. Или не совсем случайно? Главное, что отсутствие у дочери друзей ее всерьез волновало, так что намерения самые лучшие. Правда, благие намерения – самые опасные из возможных.

– Ну, значит, договорились. В эту субботу после занятий, – обрадовалась Косова, не скрывая, что услышала чужой разговор. – В школе поговорим.

– Ага, – слабо пробормотала вконец дезориентированная Снежка и прибавила: – Спасибо за приглашение.

Умолкнувший смартфон, как и сумку, унесла с собой, не обращая внимания на обеспокоенный взгляд матери, что жег спину. Зашла в комнату, кинула сумку на стул, телефон на стол и замерла: чего-то не хватало. Покрутилась, ничего не вспомнила и мысленно повторила все действия до того, как ушла из комнаты.

– Письмо! – озарило ее.

Листик с дурашливым посланием исчез. Подозреваемый нашелся только один: тот самый, что легко подслушал личный разговор.

– Могла, хотя бы, сделать вид, что не читала, – обиделась Снежка, но разбираться не стала: все равно, выкинуть хотела. Тем более, мама так обрадовалась звонку одноклассницы, что припоминать дороговизну подобного отдыха не стала. А уж когда праздники близко и все забронировано под корпоративы, цены взлетают к верхушкам новогодних елок.

Она уселась на стул, посмотрела за окно, где бушевала непогода и подумала, что возможно поездка и не состоится вовсе.

А листик? Да шут с этим листиком и с посланием Деду Морозу, которое так и не написала.