Читать книгу Вакансия с подвохом - Марина Дарман - Страница 1

Это короткое объявление я прочитала в газете: «Требуется няня для мальчика с трудным характером. Обязанности при собеседовании. Оплата посуточная. Опыт работы не обязателен. Проживание на территории работодателя». То, что надо!

Только вчера со свистом вылетела с работы, а сегодня такая удача. К тому же съемная комната теперь не по карману. По указанному адресу отправилась немедленно: выскочила на ближайшей остановке общественного аэромобиля и пересела в тот, что едет в противоположную сторону. И даже долгий путь по загородной трассе от остановки до старинного особняка не уменьшил энтузиазм.

Не успело солнце зайти за горизонт, а я уже подходила к кованой ограде, практически полностью скрытой под вьюнком. И только острые пики возвышались над вездесущей растительностью.

– Эй, привратник! Открывай! Няня пришла! – рявкнула я со всей возможной вежливостью.

В цветах сию минуту образовалась дырка, из которой показались идеально круглые глаза. Вот, не вру! Впервые такие увидела.

– Для кого?

– А вот! – я махнула измочаленным листиком, что так и держала в руках.

Из кустов высунулась рука, цапнула бумажку и скрылась с добычей обратно. Проем закрылся, и вместо него распахнулась калитка с такой скоростью, что еле-еле успела отпрыгнуть. Хорошо, босоножки давно сняла и несла в руке, а то непременно упала бы. А видок у меня и без того дурацкий. Короткие шорты с густой бахромой, майка, местами подранная, светлые растрепанные волосы и лицо, так и пышущее жаром после долгой ходьбы.

– Входите, – буркнул дядька неопрятной наружности и посторонился, пропуская: – Хотя не знаю, кому тут нужна няня. Если только Фуфе. Больше-то некому.

– А Фуфа это? – я выжидательное уставилась на него, прикидывая: стоит ли проходить или бежать, пока не поздно.

– Собачка хозяйки.

– Ах, собачка?! Собачка нам подходит!

– Кому нам? – крикнул он вдогонку, но я уже бодро неслась по дорожке, помахивая туфлями.

Дворецкий в особняке оказался расторопней, чем тот, что у ворот. А может просто больше посвящен в планы хозяйки. Без лишних вопросов он повел меня через вереницу комнат, к последней в этом крыле.

Как раз из нее, навстречу выскочила вранеса, которая бурно жестикулировала и кричала:

– Вы сумасшедшая. Только зря потратила время!

Хорошенькое начало, уже нравится. С другой стороны, тем больше шансов. Сумасшествие – мое второе имя. Девушка промчалась к выходу, а я вошла в комнату. Дворецкий проходить не стал.

Элегантная дама неопределенного возраста сидела на краюшке кресла и смотрела на меня, как смотрят преподаватели на расшалившихся учеников.

– Я вас слушаю, – едва заметно кивнула она, чтобы, не дай прародительница, не подумала, что мне тут рады.

– Иза Хант по объявлению на роль няни, – на одном дыхании выпалила я.

Дама скривилась, точно я произнесла нечто неприличное. Ну да, простолюдинка. Так и работа незавидная: няни нынче не в почете. А она внимательно посмотрела на обувь, которая так и осталась в руках, и перевела взгляд на меня. Я широко улыбнулась, пожала плечами, но обуваться не стала, а плюхнулась на ближайший стул, с комфортом устроилась и спросила:

– Так, где ребеночек-то?

Строгая хозяйка недобро на меня посмотрела, и я приготовилась к полету. Вранесы они такие: чуть что, бдзынь темной магией и за дверь. Когда за спиной раздался скрип, я напряглась и припомнила все заклинания, что способны смягчить падение. Однако же оного не последовало. Зато раздался негромкий, но очень раздраженный мужской голос:

– Я же просил меня не беспокоить. Я занят! Ма-ма!

И столько ярости в этом «мама», что даже мне неуютно стало, а дама лишь мило улыбнулась во все клыки и неожиданно мелодично произнесла:

– Сынок, я нашла тебе няню.

«Сынок» поперхнулся, а я живо развернулась и полюбовалась на вытаращенные глаза «малютки», который явно выше меня ростом. Глаза полыхают багрянцем, выдавая злость, кожа потемнела. Он с трудом удерживается от оборота в боевую трансформацию. А боевая форма – не самое приятное для глаз зрелище. Да и от первого облика отличается. Как же я подопечного-то опознавать потом буду? Не сличать же ауру каждого встречного-поперечного с его, в самом деле.

– Уважаемый, а вы не могли бы убрать морду, а лицо вернуть. Мне с вами еще работать, – попросила я, с любопытством наблюдая, как практически нормальное лицо стремительно оборачивается мордой. М-да, нервишки у малютки никудышные. Тяжко нам с ним будет. Тяжко. Меня и со здоровыми нервами выдержать не просто.

– Сыночек, – прожурчала дама и вран в боевой трансформации, как бы невзначай, оперся когтистой лапой о стол. Меня когти впечатлили, мамашу – нет. Она протянула изящную руку к вазе с фруктами и наколола ближайшее яблоко на коготь длинною с палец. – Ты должен слушаться свою няню. Иначе мамочка лишит тебя наследства.

А все-таки, нервы у сыночка железные. Он не зарычал и даже не попытался придушить родительницу: молча развернулся и стремительно вышел из комнаты. А я так и не узнала, как он выглядит.

Загадочная хозяйка, расправившись с отпрыском, обратила взор на меня. Пока она пристально разглядывала, я обдумывал: чем бы напугать. Когтей и клыков нет, как и жуткой морды. Я, все же, светлый лик, а не темный вран. О, придумала!

Оп! И моя внешность стала точной копией ее: вместе с когтями и клыками. Да-да, как светлому магу крылья тьмы и прочая прелесть мне не доступны. Зато все лики умеют изменять облик.

Стоит отдать должное, на лице не дрогнул ни один мускул. Хотя увидеть себя напротив себя же – задача не из легких. Особенно, когда магический дар подсказывает, что это не иллюзия. Она же лишь чуть-чуть нахмурилась и, прищурившись, всмотрелась в мое лицо. То есть, свое лицо. Тьфу, совсем запуталась.

– А я выгляжу лучше, чем ожидала, – призналась она.

– На все сто! – похвалила я искренне. Конечно, все враны, как и лики, долгожители, но вовсе не все так красивы и ухожены.

– Мне всего восемьдесят, – отрезала та и я сообразила, что комплимент прозвучал двусмысленно. – Неважно. Вы мне подходите. Оплата тысяча риалов в день. Ваша комната рядом с комнатой Артура. Приступайте.

После подписания магического контракта с длинным перечнем стандартных пунктов, я уточнила:

– А что я должна делать?

– То же, что и все няни, – произнесла дама без намека на улыбку.

Я округлила глаза, и сама себе напомнила привратника у ворот. До сих пор представлялось, что это не очень смешная шутка и семейные разборки, случайной свидетельницей которых стала. А тут такое.

– А с чего вы взяли, что «мальчик с трудным характером» позволит мне подобное.

– А это и есть ваша задача. Вы няня. Вам и думать, как его убедить.

М-да, все чудесатей и чудесатей. С другой стороны, столько риалов на дороге не валяется. А мне пока даже жить негде. А тут и накормят заодно.

– Я что-нибудь придумаю, – пообещала я самоуверенно и вспомнила: – Только мне бы вещи забрать.

Хозяйка никак не отреагировала, даже не кивнула, но уставилась на дверь, в которую вскоре вошел молоденький вран приятной наружности.

– Чени, проводи эту ликесу, куда она скажет, и привези обратно.

– Как прикажите, госпожа, – скороговоркой проговорил парень, поедая меня любопытным взглядом.

А я обулась, неторопливо поднялась и, стараясь стучать каблуками как можно меньше, подошла к нему.

– Я не прощаюсь, – проговорила я и отправилась за провожатым, что широкими шагами помчался вперед.

Стоило усесться в новенький аэромобиль, как подкралась подленькая мыслишка и принялась терзать, убеждая, что возвращаться в дом к чокнутым опасно для жизни. Но тысяча риалов в день – не шутка, контракт – тем более, а ликесе устроится на работу в Темной империи непросто. Всю дорогу прикидывала так и этак, но жадность победила страх и ум. Хотя, в наличии последнего даже не уверена. А маменька так и вовсе любила подшучивать, что мозг у меня сосредоточен в том месте, на которое обычно собираю приключения.

Мое появление в квартире, что делила с еще двумя девушками, произвело фурор. Что, впрочем, неудивительно, ибо я мимоходом бросила, указав на Чени, что остановился у входа в комнаты:

– Мой новый любовник пригласил меня пожить у себя. Не смогла отказать.

Симпатяга с глазами цвета кофе сжал покрепче губы, чтобы не расхохотаться, а соседки так и впились в него взглядами. Конечно, они ведь заметили, что он явно младше меня и к тому же вран. Но и к признанию, что нашла работу не готова. Они начнут расспрашивать, а мне нечего сказать. Няня при чокнутых богачах – сомнительное достижение.

На обратном пути от нечего делать принялась пытать провожатого. Не в буквальном смысле, конечно, хотя он ежился так, точно слова подкреплены каленым железом.

– Чени, а ты давно работаешь в этой семье?

– Порядочно. – Потрясающе емкий ответ.

– У Артура была няня? – Надеюсь, имя запомнила правильно.

Чени посмотрел на меня странным взглядом, но ответил:

– Наверняка.

– А когда ты пришел работать, она еще была? – въедливо уточнила я и тут же пожалела: мобиль тряхнуло. Того гляди в аварию попадем.

– Он уже тогда был старше, чем я сейчас.

Тогда зачем же сейчас понадобилась? Ему скорее укротитель нужен и психиатр.

– То есть няню в поместье ты не видел ни разу? – все-таки уточнила, чтобы знать наверняка.

– Нет.

– А ничего странного в его поведении не замечал? Или в хозяйке?

– Не лезла бы ты в это, – посоветовал Чени, не оборачиваясь. – Целее будешь. Точно тебе говорю. – Ох, права маменька насчет мозгов-то! Во же я вляпалась на этот раз?

Со второй попытки удалось рассмотреть поместье. Трехэтажное здание украшали шпили, что больше походили на частокол. Казалось, на плоской крыше в засаде целая армия вранов, которая для удобства воткнула копья по краю. Около каждого окна на подставочке сидит жизнерадостный монстрик. Хорошо, хоть, не живой. Но все же трудно представить, чем руководствовались хозяева дома, выбирая подобное. Не дай прародительница увидишь в темноте. А если у них еще и глаза светятся вместо фонарей, что пока не обнаружены рядом с домом, то заикание обеспечено.

Длинное здание входом и центральной лестницей поделилось на две стороны, и на первом этаже бесконечная анфилада комнат создала ощущение коридора. На втором этаже комнаты расположились так загадочно, что большинство из них тоже выходит друг из друга. Но в коридоре всего по три двери в каждом крыле. Хитрый лабиринт гордо именуется личными покоями. В одной из «спрятанных» комнат с потайной дверью, что примыкает к комнатам воспитанника, мне и предстоит жить.

В мои покои меня привела экономка: дородная драконесса с хитрым взглядом, которая беспрестанно подмигивала, посматривала и поглаживала меня, словно мы давно знакомы и встретились на секретном задании. Она захлопнула дверь, подперла меня бедром, чтоб не сбежала и, прижавшись, протрубила:

– Так Артурчик-то, все-таки, не того? – Должно быть, ей казалось, что шепот звучит именно так. Но я дернулась, стремясь отодвинутся, и потерла пострадавшее ухо. Вот, это голосище.

– Чего не того?

– Ну, того. Слухи ходют-то, – снова усиленно заморгала экономка, а я заподозрила у нее тяжелую форму нервного тика.

– Какие слухи? – очень медленно и очень внятно уточнила я. В самом деле, откуда мне знать.

– Так, эти, что не по женщинам он, – выпалила драконесса и уставилась на меня.

Час от часу не легче. Мало того, что я теперь няня, так еще и у неправильно ориентированного врана.

– И при чем тут я?

– Как это? – ушлая бабенка так изумилась, что выпустила меня, прекратив прижимать к стенке: – Ты ж любовница ейнова. Все так говорят.

Вот, так раз! Еще к работе не приступила, а уже и ярлыки привесили и надписями снабдили.

– Это хозяйка вам поведала?

– Что ты! – драконесса шарахнулась от меня, как от прокаженной. Ну, или ненормальной. Хотя, с ее точки зрения, это одно и то же. – Сами додумались. Кто же еще-то в хозяйских покоях жить будет. Вы же близехонько поселились. Слуги не туточки проживают.

– Ах, вот как! – протянула я и резко шагнула к ней, гаркнув в лицо: – Завидно, да? Я страсть завистливых не люблю!

– Да что ты! Куда мне, – засуетилась драконесса, а на коже проступили чешуйки: – Ты это про меня не забудь, а? Я же ежели чего, так помочь завсегда рада-то!

– Как звать-то тебя, помощница?

– Югетт, милочка.

– А я Иза. Только, Югетт, пока ты мои возможности сильно преувеличиваешь.

– Конечно, Иза. Конечно. Ты все-таки не забывай, а? – Югетт пятилась и кивала, прям игрушечный болванчик, а не драконесса.

Дверь закрылась, а я обессилено привалилась к прохладной стене. Экономка оставила странное впечатление: слишком крикливая, слишком говорливая, слишком назойливая. Речь и вовсе показалась странной. Как ни крути, а на такое место обычно берут тех, кто получил образование. А это словно вчера из деревни выскочила.

Прекратив заморачиваться о странностях местной прислуги, к которой теперь относилась, занялась разбором вещей, коих у меня немало. Переехав в столицу Темной империи из столицы Радужного королевства, где родилась и выросла, я выучила все торговые места, в которых устраивают распродажи. Чего так только не купила. И пусть часть вещей никогда не покидала шкафа, зато согревала мысль о накопленном богатстве.

А все потому, что в детстве у меня практически не было личных вещей. За кем я только не донашивала старые, но еще годные вещи. Годные – до чего мерзкое словечко, которое отличается редкой универсальностью. С одинаковой легкостью годными признавались и растянутая туника, и почти новенькие туфли. И плевать, что на полразмера больше. Я же лик: могу нарастить или убавить, если нужно. Так на убавлялась и прибавлялась, что с тех пор ненавижу изменения в фигуре и меняю только лицо. Зато часто.

К наведению порядка у меня особый подход, и сия процедура больше смахивает на беспорядок. Ох, сколько мы с мамочкой спорили на этот счет, но единожды заведенному принципу не изменила. Вот и сейчас, скинула вещи на пол, разворошила, чтобы хорошо видеть, где и что лежит, и приступила к разбору. Вешалки в шкафу, спрятанном в стене, сортировала по цвету, фасону, стилю и много чему еще. Попытки облегчить поиск неизбежно приводили к тому, что искать приходилось долго и нудно, а содержимое шкафа казалось чужим и незнакомым.

Кучки с пола медленно, но верно исчезали, когда дверь отворилась. Вран, вернувший первый, человекоподобный облик, входил крадучись, точно пантера перед прыжком. Гибкий и смуглый он выглядел опасным, как и любой хищник. Очень темная радужка сливалась по цвету со зрачком, отчего глаза казались пугающе черными. Ему бы выбрать светлую одежду, чтобы смягчить мрачноватую внешность, но он как нарочно облачился во все черное. Хотя не спорю, обтягивающая водолазка и узкие джинсы смотрятся на спортивной фигуре шикарно.

– Нянюшка, стало быть, – он, не скрываясь, разглядывал меня, как диковинный фрукт. А судя по удлинившимся клыкам не прочь и подзакусить. Мной.

– А ты мальчик с трудным характером, – козырнула я словечком из газетного объявления.

– Ты даже не представляешь насколько, – оскалился он и принюхался.

Тут же захотелось повторить жест и принюхаться. За что не люблю вранов, так это за тонкое обоняние. Ничего от них не скроешь и никогда не понятно: для них ты воняешь или все-таки пахнешь.

С другой стороны, и драконы и враны недолюбливают ликов за вереницу обликов, из которых ни одного истинного, и умение видеть даже сквозь сильные иллюзии. У нас и присказка есть: скрыть истину от лика может только более сильный лик.

Но этому врану волноваться нечего: он пришел в настоящем облике. А я, наконец, разглядела «работу», с которой пока не знаю, что делать.

– Ничего, я специалист по укрощению плохих мальчиков, – я говорила, не отрывая взгляда от него, что оказалось не так уж и просто. Но враны, увы, признают лишь силу. А едва заметного колебания достаточно, чтобы с тобой перестали считаться.

– Обожаю, когда меня укрощают и воспитывают. Только плетку не забудь. Я плохо поддаюсь дрессировке, – насмешливо посоветовал он и, паясничая, откланялся.

А я осталась недоумевать. Что это было? Магический фон не изменился, подарков в виде всезнающих жучков не видно. Посмотреть хотел?! Что же, теперь и я знаю, как он выглядит. И, вообще, у меня вещи не разобранные.

Порядок наводила почти до ночи, чуть ужин не пропустила. Не свой – воспитанника. Да-да, даже про себя называю его именно так, а иначе роль не сыграть. Я решила считать происходящее шуткой. Очень-очень дорогостоящей шуткой, за которую не позволительно много заплатят. А значит, следует постараться.

Как правильная няня выбрала строгое платье лавандового цвета и белые босоножки на танкетке. Из украшений только серьги. Единственная вольность – чулки, которые сложно опознать. Никаких шалостей с избыточными вырезами и разрезами. Цвет волос сменила на черный, отрастила их ниже плеч и собрала в хвост. Глаза выбрала ярко-голубого цвета и с поволокой. Небольшой острый нос и пухлые губы дополнили образ, и я отправилась на первое боевое задание.

Найти столовую оказалось не так просто, как представлялось. Вроде, чего искать-то. Первый этаж и два длиннющих коридора, которые почему-то считаются разными комнатами. Чего проще? Ан, нет. Одна ошибка и я бодро прошествовала сперва в одну сторону, а потом резвее, – во вторую.

Слуги поглядывали с недоумением, но помалкивали. Я тоже ничего не спрашивала, а только сердито пыхтела и бежала, бежала, бежала. Зато поняла, что никакой живности с колесом в клетке у меня никогда не будет. Странный вывод, но от волнения мысли приходили одна другой глупее. Хотя, некоторые говорят, что это мое нормальное состояние. Врут, один словом.

К столовой я подлетела запыхавшаяся, злая на весь мир и готовая убить любого, кто посмеет отпустить скабрезность в мой адрес.

– Умение быстро бегать – неоценимый навык для любой няни. Почти любой. Умным – это не требуется, – цинично заметил мальчик с трудным характером, который и до этого не очень-то нравился.

– Умение промолчать, дабы сойти за умного достигается правильным воспитанием. Именно этим мы и займемся в ближайшее время, – отозвалась я, разглядывая комнату, чья обстановка живо напомнила картины из прошлого, что в избытке показывают по дальновиду.

Слишком длинный стол, накрытый всего для двух вранов, просто удивил. Добила белоснежная скатерть, изящные бокалы и полная сервировка столовых приборов для обычного домашнего ужина. Ну и ну, надо будет хоть во врун-ете поискать, как всем этим богатством пользоваться. Точнее, восстановить в памяти подзабытые знания.

Вран растянул губы в улыбке, но взгляд остался холодным и цепким, зато его матушка довольно улыбнулась. Вот и замечательно, заказчик все же она.

– А почему накрыто только на двоих? Зачем она здесь, а, ма-ма? – и снова он произнес это «мама» с непонятной яростью.

Кстати, накрыто как раз на троих. Собачонка, размером с туфлю, подняла морду от миски и тявкнула. Понимаю, я бы тоже оскорбилась, кабы меня сперва заставили есть, сидя на полу, а после вовсе позабыли про присутствие.

– Потому, что как хорошая няня, я обязана проследить, чтобы ты хорошо поел, – если он и удивился наглости, то виду не подал, зато сориентировался быстро.

– А разве мне можно давать в руки такие опасные предметы как вилка и нож?

И что ответить? Поймал, ведь! Что же, ум и изощренную сообразительность он уже продемонстрировал. Моя очередь держать удар. Я уселась на соседний стул, придвинула тарелку и, глядя ему в глаза, отобрала такие опасные приборы.

Взгляд он так и не отвел, аккуратно стянул подношение с вилки и медленно разжевал. Следующий кусок подцепила на вилку только, когда он едва заметно усмехнулся. А я вспомнила, что все враны очень сильные ментальные маги и долго смотреть им в глаза опасно. Есть риск после очень удивиться собственным действиям.

Игру в кормление я не прекратила, но, на всякий случай, выстроила всю ментальную защиту, какую знала. Но даже так, кажется, слишком увлекалась. Подошедшие слуги старались не смотреть на нас, да и хозяйка отводила взгляд, точно видела, нечто очень неприличное. А я надеялась, что меня не рассчитают сразу же после окончания ужина, на который так и не пригласили.

Столовую покидала с самым независимым видом, на какой способна. Хозяйка благостно улыбалась, воспитанник смотрел задумчиво, а прислуга, судя по понимающим взглядам, окончательно уверилась в моем статусе тайной любовницы. Точно подтверждая это, в комнате на столе обнаружился ужин, не уступающий тому, на который облизывалась столько времени. Мелочь, а приятно.

Я подхватила тарелки и потащила на балкон, присмотренный еще днем. Там стоят замечательный прозрачный столик и парочка плетеных кресел. Не уверенна, что мне разрешается пользоваться балконом. Он у нас с мальчиком общий, но уж больно вид хорош. Да и высоты я не боюсь, что немаловажно, поскольку ни бортов, ни перил, ни ограждений нет.

Но другого от крылатых вранов ожидать бесполезно. Любой подходящий козырек рано или поздно превращается в площадку для приземлений. Кстати, крылья у них очень необычные и, если не знаешь, как они выглядят, можно и не сообразить, что видишь. Темная дымка за плечами, часто воспринимается как тень. Ведь все знают, крылья это или перья как у птиц, или чешуя как у драконов. А не это прозрачное нечто, подаренное самой тьмой, что покровительствует опасной расе.

Тарелки пришлось перетаскивать в три захода, зато как приятно после сесть в удобное креслице, подоткнуть подушку под спину и неторопливо поужинать. Новая работа нравилась все больше и больше. И платят хорошо, и кормят шикарно, и подопечный хоть куда. Нет, с последним погорячилась. Не так я представляла мальчика, но характер, и правда, не прост. Но если поразмыслить, в другом случае сидеть и прохлаждаться мне бы не удалось. Маленькие дети требуют много внимания и оставить их надолго не получится. А тут, красота!

Я так расслабилась и задумалась, что негромкий перестук по столу показался барабанной дробью. Вран сидел напротив и постукивал пальцами с таким самодовольным видом, как будто совершил открытие вселенского масштаба. Интересно, и долго он на меня любуется?

– Очнулась, наконец? – фыркнул он с неприязнью. – Я, между прочим, давно упал с этого балкона и мой хладный труп уже несут к м-мамочке. Как оправдываться будешь?

– Оправдываться? Я? Нет, нет. А вот тебя накажут за ложь и жестокий розыгрыш. Потому что ты вран и не можешь упасть.

– Еще как могу! – он предвкушающее улыбнулся и продолжил: – Ты забыла, что мне нельзя давать в руки острые предметы. Это значит, я настолько мал, что крылья тьмы еще не сформировались. Кстати, м-маман уже идет сюда. Оправдывайся!

М-да, вот дала же Пресветлая воспитанничка. Ты посмотри, какой настырный. Ладно, сам захотел. Я вскочила с кресла и бухнулась на колени. Подползла к нему, вцепилась в штаны, заглядывая в глаза с самым жалобным видом, на какой способна. Хочется верить, у меня трогательный вид, а не только дурацкий.

– Госпожа, не убивайте меня! Прошу! – заголосила я, что есть мочи. – Я сделаю все, что вы захотите!

– Все-все? – спросил он, прищурившись и сжав губы в тонкую линию.

Лицо его приобрело такое коварное выражение, что я забеспокоилась. Таки не следовало говорить подобное. Игра игрой, но мы маги, а это очень схоже с магической клятвой. Кивнула вместо ответа и приготовилась к подлянке.

– Прыгай! – приказал он и кивком указал на край балкона.

Мне понадобилось досчитать до пяти, чтобы успокоится и принять решение. Если бы на его месте был лик, как и я, игра бы продолжилась. Но вран…главное не показывать слабость.

Ни жалоб, ни просьб, ни удивления. Я просто вскочила на ноги и в один прыжок подскочила к краю. Другой – и здравствуй пропасть. Это только с виду второй этаж. Враны любят очень высокие потолки и падать далековато. Сердце замерло в груди и дыхание перехватило. А казалось, будет проще и быстрее. Ох.

Оп! И чужие руки с силой перехватили за грудь и талию, так что стрельнуло болью. Синяки обеспеченны. Факт.

Полет прервался настолько неожиданно, что перепугалась даже больше, чем при прыжке.

– Ты чокнутая, что ли? – рявкнул он прямо в ухо, и я отпрянула.

– А то! – призналась не без гордости.

А ведь и повод знатный. Не объяснять же, что успела подготовиться, пока разглядывала его коварную физиономию. Маг я или кто?!

Провести врана – дано не каждому. С помощью тончайшего обоняния они способны учуять страх, волнение, восторг: все сильные эмоции. Зато, мы лики сильные эмпаты и воспринимаем все не так однобоко, как они. Только крылья подкачали. Вернее, их отсутствие. Жаль, у меня среди родни не затесались враны.

На балкон меня водружали бережно, как старую вазу, что давно не используют по назначению, но и выкинуть не решаются. Разглядывали куда пристальней, чем раньше, а к столику подталкивали слишком уж настойчиво.

– Теперь я понимаю, почему ты согласилась, – он сел в кресло и говорил, глядя вдаль, словно сам с собой.

Я промолчала. А что тут скажешь?! Не знаю, сколько было претенденток, но та, что ушла передо мною, довольно ясно выразила мнение. А у меня в карманах так пусто, что жить негде.

– Значит так! – он резко обернулся ко мне и опять буравил пронзительным взглядом. – В поместье можешь развлекаться, как хочешь. Но чтобы мне на глаза ты больше не попадалась. Приказы …матери меня не интересуют!

– Нет! – тут же ответила я, подавшись в кресле вперед.

– Что нет?

– Не подходит! Меня нанял не ты, и приказывать тоже не тебе. А если я не отработаю задание, мне не заплатят. Госпоже, наверняка, донесут о моем ничегонеделанье.

– Я плачу больше, и ты проваливаешь!

– Больше чего? Мне платят тысячу риалов в день. А если я свалю, то лишусь постоянного заработка.

– Семь тысяч, и ты уходишь.

Я призадумалась. Честно. Очень лестное предложение. Очень. Но лику в Темной империи найти работу непросто, даже несмотря на мир и принцессу многоликую, что недавно вышла замуж за Его Темнейшество.

Предрассудки до сих пор сильны, а вернуться в Радужное королевство пока не могу. Увы. А эти разовые деньги закончатся раньше, чем найду новую работу. И опять мне скитаться по улицам в поисках угла для ночлега.

Семь тысяч сразу или регулярно с проживанием и питанием?! Какой неравноценный выбор!

– Слишком мало.

– Извини, – гаденько усмехнулся он. – Большего ты не стоишь. Тебе переплачивают и сильно.

– Я остаюсь.

– Как знаешь. Второй раз не предложу, – усмехнулся он поднимаясь. – Стращать не буду, но ты сделала неверный выбор. Со мной лучше дружить, а мою…мать – вовсе никогда не встречать. И уж последнее, на что можно полагаться – ее слово.

Он ушел, а я осталась недоумевать. Какое слово? А персефиры на что?! У нас контракт, оформленный по всем правилам. Не сможет она смухлевать. Он просто нагнетает страху. Пользуется тем экраном, что поставил на эмоции. Знает, что на лжи не поймать. Я могу снести экран, но он почувствует. Что ж делать-то?

Посеять сомнения у него вышло преотлично. Я поднялась с кресла и прошлась по балкону, пытаясь успокоиться: бесполезно. В раздражении вернулась в комнату и преступила к поискам контракта. Сейчас перечитаю и докажу, что ошибается.

Нужная бумага обнаружилась в кармане платья, что висит в самом дальнем углу. Еле откопала этот скрученный квадратик, от которого так много зависит. Интересно, чем руководствовалась, запихивая туда: не вспомнить уже. Я тщательно разгладила непрезентабельный на вид листик и углубилась в чтение.

Кто, с кем, кому, зачем и за сколько – стандартные пункты на месте. Все честно, как мы с хозяйкой и оговорили. Только что это за меленькие буковки между строчек? Их не было. Совершенно точно не было. Я ведь читала очень и очень внимательного.

Всмотрелась пристальнее и даже потерла пальцем. Никакой магии: в этом-то все и дело. Магию бы сразу засекла, и вредная карга это понимала. Невидимые чернила, что проступают по истечению пары часов – просто и изящно. Нет, в следующий раз меня на этом уже не поймать: куплю проявитель и буду щедро сбрызгивать даже самые мелкие клочки бумаг. Но сейчас-то что делать?

Я вскочила с пола, на котором сидела около шкафа, и пробежалась по комнате. Туда-обратно и снова-снова. Подскочила к окошку, распахнула створки и поглубже вдохнула воздух с примесью тягучего аромата цветов. Это-то и отрезвило.

Ненавижу ботанику. А уж букеты цветов и вовсе не понимаю. Хуже всего, когда его вручают в самом начале свидания. Чаще всего оранжереи держит не магическое население, и никакой защиты у несчастных цветов нет. Поэтому домой приносишь поникший веник, в котором красива только обертка. Хотя восторг от живых цветов тоже не очень понятен. Раз посмотрел, два и дальше что. А уж, сколько несчастных лютиков засушила до состояния гербария прямо в горшке и не сосчитать. Забываю я про них, забываю.

Обратно к шкафу, около которого так и валялся контракт, вернулась почти спокойная. Чинно уселась на пол, вдохнула, выдохнула и вернулась к подлым буковкам, что без заклинания увеличения и не разобрать, а ведь, написаны от руки. Как же ей это удалось?!

Чем дальше читала, тем больше паниковала. Это даже не ловушка, а подстроенный капкан, из которого просто не выбраться. А собственную дурную голову жаль. Из-за невнимательности я угодила между молотом и наковальней. Не знаю, что за странные отношения у матери с сыном, но напряженность заметна, даже постороннему.

Итак, вран требовал оставить его в покое. А его мамаша – прямо обратного. И я бы с радостью приняла его сторону и наплела хозяйке с три короба, да она меня перехитрила: между строчек подробно прописала обязанности и штрафы за их невыполнение.

За одну провинность снимается столько риалов, что заработать нереально. А за досрочное расторжение договора еще и приплатить придется: ей, разумеется. Из тех денег, которых у меня в помине нет и заработать не успела. А подписи мы ставили магические: обойти не получится. У врановы отродья.

Кормить, купать, одевать, выгуливать, развлекать, присматривать – как она это представляет?! Да и я хороша, деньги затмили разум и вот результат. Мне представлялось это затянувшейся шуткой богатенькой чудачки, а в результате оказалась втянута в подковерную игру с сильными соперниками.

Обидно, но вран прав. Во всем. И теперь придется выкручиваться. Пока не знаю как. А вот не встречаться с ним точно не получится. Значит, придется играть в чудачку и дальше. Тысяча риалов в день того стоит.