Читать книгу Ты Мой Родной. Повесть-счастье - Марина Халеева - Страница 3

Летом местная газета объявила фотоконкурс на лучшую улыбку. Все присланные работы обязательно публиковались. Самые радостные и счастливые лица оказались, конечно же, у детей.

Фотография Дани за столиком, на котором стояли малюсенькие игрушечные машинки, в которые он очень любил играть, тоже появилась на странице очередного субботнего номера. Под ней было размещено небольшое стихотворение, сопровождающее снимок:

Мальчик был жизнерадостный, смышлёный и умненький и уже тогда понимал, что надо обязательно улыбаться, когда фотографируют. Ему и самому нравилось рассматривать фотографии, где он пребывает в необыкновенно хорошем настроении и веселится от души.

Фотография, конечно, была моей, и стихотворение под ней – тоже. Мне нравилось писать стихотворные строчки к памятным семейным снимкам.

Вот Даня, которому только что исполнился месяц, лежит на пеленальном столике. Правая ручка поднята вверх, а выпрямленный указательный пальчик словно предупреждает о чём-то важном, предлагая быть особенно внимательным к тому, что сейчас от него услышат:

А вот ему уже два года, он едет по залитой солнцем траве на трехколёсном велосипедике. В вождении его позднее он станет настоящим «асом», перегоняя мальчишек гораздо старше себя, катающихся на взрослых, больших велосипедах:

Слову «лепота» тоже научила, конечно, я. На наших прогулках по старинным тенистым улочкам города, любуясь высоким безоблачным небом и наслаждаясь запахом цветущих вишен и яблонь, случалось, спрашивала:

– Даня, лепота?

– Лепутя-я-я! – кричал от восторга Даня, соглашаясь со мной и радуясь прекрасному солнечному дню. Сразу понял, что «лепота» – это радость, восторг, восхищение… Всё вместе!

Два года и три месяца. Как-то раз, гуляя по нашей улице, мы услышали за чьим-то забором громкий протяжный вой. Заборчик был небольшой, и я испугалась, что огорчённая собака вздумает  перепрыгнуть через него к нам. По её довольно низкому голосу чувствовалось, что была она далеко не маленького размера.

Решила предложить Дане вернуться:

– Нас бабушка к обеду ждёт, супчик, наверное, разогрела…

Пошли к дому, бабушка уже стояла на улице, встречая нас. Даня сразу же залез к ней на руки, обнял за шею и сообщил:

– Там собачка лает: «Му-у-у, му-у-у…»

Именно после этого случая я решила, что настала пора собрать все свои листочки-клочочки с записями смешно произносимых Даней словечек и завести уже тетрадь потолще для описания его «милой детской речи» и связанных с ней забавных ситуаций.

Раньше называл бабушку (бабу Гутю, Августу) – баба Га́га. Смеялся, потому что ведь:

«– Гуси-гуси!

– Га-га-га…»

Получалось только «баба Гага».

Бабушка обижалась, но недолго: подрос и научился! А «тётя Май» быстро переросло в «тётя Малинка»…

Когда ещё не умел говорить, выражал своё неодобрение (например, не закрыли дверь, папа не убрал за собой инструменты, не выключили в кухне свет, бабушка не надела тапочки и т.д.):

– А́-а-а, баба!

Или:

– А́-а-а, папа!

Засыпая, любит ручкой ворошить у мамы волосы.

Перед сном говорит:

– Мама, хост!.. – т.е. распусти волосы, собранные в хвост.

Когда хотел спать, а мамы не было дома, говорил бабушке:

– Ти́тю, и бай-бай!

«Титей» была пустышка.

Воду предпочитает чаю и молоку, называет «кап-кап». Потом научился говорить «Пить!», но все уже так привыкли к его «кап-кап», что сначала какое-то время не понимали, чего он хочет, и переспрашивали:

– Что ты сказал?

Даня повторял, как говорил прежде:

– Кап-кап!

И всем становилось ясно, что захотел пить.

Был совсем маленьким, лежал на столе и махал ручками. Рядом стояла неваляшка.

Махал-махал и случайно её задел. Она качнулась и слегка ударила его.

Даня, продолжая махать ручками, опять задел.

И она тоже ударила, будто в ответ.

Папа рассказывал:

– Тогда сжал кулак и стукнул!

К себе относится с нежностью, называет «Няня», хотя уже давно умеет произносить «да», «дядя», «дай».

В другой раз, ещё маленьким, так же лежал на столике.

На краю его стояла баночка с ватными тампонами, лежали свежие пелёнки и другие полезные вещи, в том числе и носовой платок.

Махал-махал ручками да и прихватил его в кулачок.

Папа пошутил:

– Утираться взял!

Очень реагировал на музыку. На малейшие звуки правая ручка начинала легонько «дирижировать» в воздухе, а сам начинал приплясывать. Даже в полной тишине, например, за ужином, ручка приходила в движение. Предполагали, что пел про себя.

Как-то раз я и бабушка вышли на улицу проводить его с родителями домой.

Откуда-то сверху из окна донеслись весёлые звуки.

Мы «подмузыкнули»:

– Три-татушки, три-та-та…

Даня заплясал прямо на асфальте, помогая себе ручкой в такт, и не хотел останавливаться.

Люди шли, улыбались, обходили нас:

– Да здесь пляшут!..

Папа сказал в шутку:

– Скоро подавать начнут!

Не хотел идти в ванную мыться:

– Неть!

Дала ему резинового розового зайчика:

– Даня, пойдём, надо зайку помыть!

Пошёл с удовольствием, не возражая.

Недавно нашлась открыточка «С днём рождения».

На ней изображён щенок, который с удивлением рассматривает жёлтого цыплёнка. В то время Дане исполнился 1 год и я поздравляла его стихами.

Они и были написаны на этой открытке:

Книга, упоминаемая в стихотворении, это только что изданные мои сказки о Скрипке, которую я подарила Дане в надежде, что вырастет и прочитает.

Кстати, мама сначала называла Даню «мультиком», а позднее про него так и говорила: «Мой цыплёночек».

«Му́лим» – это номер у машины, «масе́на» – машина.

– Покажи, где номер у машины!

Пальчиком:

– Туть и туть!

Вспомнилось, как впервые услышала, что в семье брата скоро появится мальчик. Проболталась медсестра из консультации, мы с бабушкой её хорошо знали и дружили с ней.

На меня нахлынула такая необыкновенная радость, и её было так много, что на какое-то время перехватило дыхание.

Меня будто окатило и до самых краёв залило огромное-преогромное непередаваемое счастье!

Более счастливого мгновения в жизни у меня никогда не было!

Когда Даня родился, на голове у него были ма-а-ленькие волосики. Но мама его всё равно причёсывала, завела малю-ю-сенькую расчёсочку.

В самые первые дни он чертами лица был очень похож на бабушку. И на шее у Дани нашли коричневую квадратную родинку. Точь-в-точь такую же и на том же месте, как и у неё!

Бабушка себя в Дане не видела, ей казалось, что он похож на её старшую сестру, на которую она, в свою очередь, тоже была очень похожа.

На улице:

– Окола́, окола́!..

Бабушка не поняла:

– Шоколад, что ли?

Потом догадалась: «колокола»! Рядом в монастыре зазвонили в колокола.

Даня первым услышал и сообщил об этом бабушке.

Тоже не сразу поняли, почему закричал:

– Огоро́т!..

Гадали, про какой огород вспомнил…

Оказалось, в конце улицы увидел знакомого мальчика Игорька и стал его звать:

– Огоро́т (Игорёк)!..

Собаку называет «ва́ва».

На улице бабушка ругала: кидал камни в старую брошенную машину.

Камни, отскакивая, попадали чуть не в Даню и могли  покалечить.

– Домой! К маме!.. – запросился.

– Мамы дома нет, они с папой уехали далеко-далеко…

Возразил:

– Ва́ва дома!..

Лишь бы скорее домой!

Играл на диване в машинки. Попросил:

– Ням-ням!

Стал слезать с дивана и нечаянно упал. Заплакал.

Мама взяла на руки утешать.

Не признался, что обидно, а руку тянул к кухне:

– Ням-ням!.. Мне баба Лида писла́ла (прислала)…

Открыли холодильник, куда складывали продукты, которые привозили из деревни от другой бабушки.

Осмотрел все полочки, утешился магазинной сметаной в баночке.

Ел с сырничком.

От Игорька научился слову «чувак». Был очень доволен. Играл с бабушкой в комнате в футбол (мячик был матерчатый, со звякающей погремушкой внутри) и себе кричал:

– Бей, чувак! Пинай, чувак!

Не напоминали, и вскоре это слово забыл.

Несколько дней провёл с бабушкой, которая приходила к нему нянчиться. Спрашивал про нас (мы с бабушкой и кошкой Дымкой жили отдельно, в квартире):

– А тётя?.. А Дыма?..

Не знал слова «болеет», поэтому бабушка ему говорила:

– А тётя спит.

– А Дыма?

– И Дыма с тётей спит!

Ходил по комнате:

– Хр-р! Хр-р! – изображал, как мы все спим.

…История имела продолжение.

В воскресенье всей семьёй пришли к нам в гости. Играл в игрушки, которых и у нас было множество.

Бабушка пошла всех провожать, так как мама с папой потом обычно заходили в магазин. В это время бабушка с Даней ждали их на улице.

На лестнице Даня спросил:

– А тётя?.. – мол, пойдёт провожать?

Бабушка держала его за ручку:

– Тётя не пойдёт, она дома останется…

Я стояла в дверях и смотрела, как они спускаются. Даня издали помахал мне рукой («Пока!») и сказал:

– Хр-р! – что означало: «Спи!»

Кошку нашу называет «ки́ка» (киска).

Потом стал говорить «ки́ка Ды́ма».

Играли в мяч на улице, кидали друг другу. Мяч большой, упругий, не сразу поймал.

Я вдруг вспомнила известное стихотворение С. Я. Маршака и решила Даню отвлечь, чтобы не расстраивался сразу:

Присел, удивился, посмотрел на меня:

– Какой стишок!..

Бабушка продолжила:

«всплыло» из детства.

– Помощник! Помощник!.. – не отдавал и долго нёс на прогулке бабушкину сумку. Помогал.

Помогать очень любит. Поливает с мамой грядки, воду носит в своём пластмассовом ведёрке.

Очень обрадовался подарку – новой леечке, стало удобнее поливать!

Крутил ручку у мясорубки и сам прокрутил 2 килограмма ягод!

Сам себе говорит:

– Маладец! Маладец! – если что-то делает и это у него хорошо получается.

– А кто молоде́ц-то?

Нисколько не сомневаясь:

– Няня!

Решили, что не хватает похвалы.

Если Даня недоволен кем-то, говорит:

– Сяка́я (остаток от «такая-сякая»)…

Однажды вздохнул и сказал:

– Мы все сяки́е…

Был с папой у нас на балконе, папа ему сказал:

– Сейчас домой пойдём.

– Опять? – спросил.

Видно, не нагостился…

Кушает больше по ночам.

За ночь выпивает три бутылочки с молочной смесью.

А днём ест плохо, рот закрывает крест-накрест руками, чтобы даже ничего и не пробовать!

– Даня, будешь кушать?

Научился говорить:

– Неть пока!

В этом выражении нет резкого отказа, и у бабушки остаётся надежда, что уж потом-то, в другой раз, поесть не откажется.

Мама, перед тем как пылесосить ковёр, всегда говорит Дане:

– Сейчас мы будем: жу́-жу-жу, жу́-жу-жу…

Даня звука пылесоса не боялся.

«У-хо-хо́» – означает «высоко», «графи́» – «фотографировать».

Понял и очень понравилось слово «вместе».

Папа собирался идти выгуливать собаку.

Даня стал проситься с ним:

– Вме́се! Вме́се!..

Нравится общение и пребывание вместе со всеми.

«Кисьлё» – это у него «колесо», «пу́ги» – «пуговицы».

Сидит на руках у бабушки, у которой спереди на кофте большие пуговицы.

Нажимает пальчиком на каждую:

– Пу́ги! Пу́ги!..

– Го-го! – катается на бабушке верхом. – Го-го! – просит покатать ещё.

Потом «научился» так же кататься на маме и на папе.

Ходили гулять в центр города к театру, где на площади катают детей на пони. Никакой реакции!

– Что, на бабе лучше кататься? – спросили.

– На папе!..

Папа везёт и подтрясывает, везёт и подтрясывает!

А на лошадке слишком спокойно, никакого удовольствия!

Родители, уезжая на выходные в деревню, решили взять с собой Даню.

Обычно они уезжали одни, чтобы помочь там пожилым бабушке с дедушкой по хозяйству. Даня же оставался со мной и «городской» бабушкой, моей мамой.

Сели в машину.

Дверцу с силой захлопнули. Тут же раздался громкий Данин крик.

Пока ехали по улице, кричал, не умолкая…

Вернулись домой, мать сказала:

– Плакал там все два дня.

Даня молча прошёл в комнату, прилёг на бочок в пальтишке прямо на диван и до-олго лежал, не разговаривая, гладил покрывало ладошкой… Вернулся.

У Дани есть старший брат – первый мамин сын.

Называет его «Лю́ля».

– А Люля (Где Юра)?..

– Юра в деревне. Ты же был в деревне, Юру-то видел?

– Ага…

– А что он делал?

– Ку́сал (кушал)…

«Ля-ля́» – многозначное слово. Оно означает и музыку, которую слышит (например, из проезжающего мимо автомобиля), и свою игру на пианино («Ня́ня ля-ля́»).

И даже Юрин магнитофон:

– Лю́ля… ля-ля́! – и машет рукой в сторону, что означает «Юра магнитофон увёз в деревню».

Пытались расспрашивать, что Даня видел в деревне.

– Ко́зики (козочек)… – сказал.

– А собачка там была, как её зовут?

– Волк!

Собака большая и лохматая, решил, что волк.

Мать возразила:

– Да не волк это, Пират её зовут! Пират!..

Так и не запомнил.

На следующий день бабушка его спрашивает:

– Как в деревне собачку-то зовут?

Нараспев по слогам:

– Са-ба-а-ка! – Обрадовался, что не волк, но как её зовут, не сказал.

Любит слушать гудок из телефонной трубки.

Я предлагаю:

– Хочешь с тётей поговорить? – и набираю «Службу точного времени», где женский голос громко и чётко называет число, день и время.

Даня послушал, аккуратно положил трубочку на телефон и всем объявил, что понял:

– Суббота!

Была и правда суббота, и все засмеялись.

На стене фотография бабушки с её сестрой, которая когда-то очень давно приезжала в гости. Спрашивает:

– Это тётя?

– Нет, это две бабы, – отвечает бабушка, считая, что так будет понятнее для ребёнка.

– Ой-ёй-ёй!..

Очарован машиной-экскаватором.

Рукой показывает, как экскаватор работает:

– Ковшом, ковшом!

Экскаватор называет «бибиба́х»: по телевизору видел рекламу, как два экскаватора ковшами с грохотом перекидывали друг другу железную бочку.

На улице только и следит, когда «бибибах» проедет!

В пластмассовой коробке хранятся картонные карточки с азбукой. Играем с Даней так: достаём по одной, смотрим, что нарисовано сверху, и называем, не обращая пока внимания на буквы:

– А-а-бусь, белиська (арбуз, белочка)…

Сама игра у нас называется «Играть в бибибах».

На карточке с буквой «Э» нарисован его любимый экскаватор.

Заранее стараюсь положить эту карточку пониже, чтобы, пока до неё не дошёл, успел назвать побольше слов.

И вот наконец-то она у него в руке, радостно кричит:

– Бибибах, бибибах!..

На этом игра заканчивается.

Карточка уже износилась, обтёрлась по краям, потому что Даня её часто рассматривал, любовался и целовал много-много раз.

Поскольку на карточке была нарисована буква «Э», карточку называли – «ЭТО бибибах», чтобы в сознании закрепилась правильная буква.

«Тётя-вак» – тётя-врач.

Пуговицы у бабушки на кофте стал называть «кисьлё», заметил сходство с колесом.

«Фу-фу» означает «пускать мыльные пузыри», а также флакон со специальным раствором для этой игры.

Потом «фу-фу» стало означать и дым от костра, и выхлопную трубу сзади у машины, откуда идёт дымок.

Рассказывает его мама:

– Были во дворе. Держал коробок со спичками. Достал спичку и чиркнул! Она и зажглась!.. Испугался, нельзя уже спички давать!

Купила я Дане пластмассовый игрушечный экскаватор. Подарила, когда он с родителями пришёл к нам.

Решил взять экскаватор домой, положил в большой пакет.

Спускаясь по лестнице, зорко следил, несёт ли бабушка пакет, не забыла ли…

Не хотел утром вставать. Лежит и говорит:

– Буду болеть!..

Бабушка достала докторский детский наборчик, послушала его:

– Тук-тук, тук-тук…

Сделала ему укольчики в ручку и в ножку, несколько. Даня похохотал и встал весёлый.

Играет всегда на диване, на полу холодно.

Около дивана положен небольшой детский матрасик.

Любит спрыгивать с дивана прямо на него, держась за чью-нибудь руку. Всегда при этом приговаривает:

– Пик-кок (прыг-скок)!..

Утром просыпается и говорит:

– Всё! – мол, выспался, встаю.

Просыпаясь, часто улыбается, не открывая глаз. Полежит так какое-то время, потом уже глаза открывает и встаёт с улыбкой на лице!

Просто удивительно!..

Так хочет вырасти!

– Даня у нас большой?

– Башлё-ё-ёй!

Помахивает правой ручкой в воздухе, приветствуя.

При этом говорит:

– Приле́п, приле́п (привет, привет)!..

«Ки-ки-ку́» – кукареку, «мамолёть» – самолёт.

Когда подарят игрушку, говорит с большим удовлетворением:

– Но́ва (новая)!..

Бабушка стала носить Дане в пол-литровой баночке молочную кашу, только что с утра сваренную, решила, что пора прикармливать.

Чтобы донести её горячей, сшила сумочку из рукава старого зимнего пальто.

Доставала из неё банку с кашей, завёрнутую для верности ещё и в газетку, и выставляла на стол.

Даня, пользуясь моментом, сразу опускал в сумочку руки и грел их, вбирая накопившееся тепло.

Различал «ба́бину кашу» и «мамину» (в бутылочке).

Перед едой его спрашивали:

– Что будешь есть?

– Бабину кашу.

Наестся, потом просит:

– Мамину!

Или, позднее:

– Йо́гут (йогурт)!

Гуляли.

Бабушка предупреждает, увидев огромную лужу:

– Даня, обходи! Здесь целое болото!

С тех пор, как увидит большую лужу, показывает на неё и говорит:

– Болёте, болёте (болото, болото)!..

Читали ему книжку В. Маяковского «Что такое хорошо и что такое плохо».

Стал на всех говорить:

– Пахо́й, паха́я!..

Три дня не убирал игрушки, все игрушки были разбросаны по комнате. Родители решили их спрятать и вынесли в сарай на улице.

Утром Даня встаёт, а машинок нет, только две остались: «мили́ся» (милиция) и ещё одна, маленькая…

Папа сказал:

– Машинки отдали другому мальчику, который умеет игрушки убирать…

День прожили. А утром Даня, гуляя во дворе, приоткрыл дверцу сарая, которая никогда плотно и не закрывалась, и все свои машинки увидел.

Позже папа рассказывал про тот вечер без машинок:

– Думаете, он расстроился? Тут же переключился! До одиннадцати часов просил книжки ему читать!

Одно из первых слов, которые выучил, было «низзя́» (нельзя).

Стоит на подоконнике, отковыривает пальчиком белую бумагу, которой на зиму заклеили окна, и сам себе говорит:

– Низзя!..

Когда подрос и бабушка говорила: «Даня, нельзя!», спорил с ней:

– Зя, зя, зя!

К двум годам и трём месяцам:

– Мозьно! Мозьно!..

Конфету называет «кафе́ньтя», семечки – «клю-клю́».

– Ня́не клю-клю́ (Дане дайте семечек)!..

Полюбил книжку К. И. Чуковского «Федорино горе», особенно «дзинь-ля-ля».

– Дзинь-ля-ля́!.. – часто говорит в полном восторге и от избытка чувств.

Книгу называет просто «Горе».

Нашу кошку звали Дымка, Дыма…

Она была светленькая, сиамская.

Подарили ей большую картонную коробку из-под чайного сервиза.

Дымка устраивала в ней засаду: затаивалась на самом дне и неожиданно выпрыгивала, если кто-нибудь проходил мимо.

Часто пряталась там от Дани, когда тот надоест ей своими жаленьями и тасканьем.

На дне коробки для неё и одеяльце мягонькое было постелено.

Даня возил кошку в коробке прямо по ковру, толкая впереди себя. Коробка по нему хорошо скользила.

Дымка вылезать не пыталась, лежала, крепко вцепившись когтями в подстилочку. Терпела и ждала, когда отстанут.

Однажды катал-катал да и стал переворачивать коробку прямо вместе с Дымкой. Кричит:

– Как масе́на (как машина)!..

Видел, как у самосвала опрокидывается кузов и из него высыпается песок.

Дыма вываливалась медленно и неохотно, в полном недоумении. Она не ушиблась, коробка просто сильно наклонилась и легла на бок, но так играть Дане никогда больше не разрешали.

Гулял с бабушкой. Уже возвращались домой.

– Один пойду!..

– Один? Ну иди!

Бабушка рассказывает:

– Прошёл немного, оглядывается, опять пошёл… Оглянулся, лицо жалкое: «Не сейчас один!..»

Познакомились с одной молодой женщиной, которая приходила гулять с сынишкой, ровесником Дани, на нашу улицу.

Иногда с ними гулял и папа.

Конечно, чтобы поговорить с ребёнком, в одну из встреч задали ему обычный в таких случаях вопрос:

– Как зовут твоего папу?

На что мальчик ответил:

– Папа Лёса (Лёша).

Потом у Дани спрашивали:

– Как у Димы папу-то зовут?

– Лёха!

При встрече рассказали Диминому папе. Слушал с недовольным лицом. Предложили Дане:

– Давай будем звать Диминого папу «дядя Алексей»?

Даня стал повторять (уж как получалось!):

– Акике́й! Акике́й!

Решили, что Даню не будем переучивать, не было бы хуже!

– Я балова́юсь! – говорит.

Или:

– Не балова́йтесь!..

Полюбил рассматривать альбом с фотографиями.

Предлагает:

– Давай титать (читать)!..

Листаем альбом и «читаем»:

– Тут Даня надел новый костюмчик… А вот тут на дорожке стоит, улыбается… Ой, да тут в ладошки хлопает…

«Чтение» может продолжаться до получаса.

На фото – Даня с бабушкой.

Оба стоят на коленях и, наклонившись, заглядывают под кровать, куда убежала Дымка.

Сложились стихи к этой фотографии:

С пелёнок знает стихотворение:

Под это стихотворение маршировали с ним по комнате. Очень нравилось топать ногой, топал даже заранее, не дожидаясь нужного слова.

Позднее при словах «прямо мишке в лоб» хлопал себя рукой по лбу, а в конце стихотворения ещё и топал изо всей силы.

– Даня, как твоя фамилия?

– Фале́ф!.. – т. е. Халеев.

Бабушка стала учить произносить по слогам:

– Ха…

– Ха!.. – повторял Даня.

– Ле…

– Ле!

– Еф… – бабушка.

– Веф! – Даня.

– Ха-ле-ев… – бабушка нараспев всё слово.

Даня:

– Фале́ф!

Стали с ним учиться бегать по комнате: от двери до окна и назад, взявшись за руки.

Сначала подготавливали ногу, ставили на пятку.

Приходилось давать команду:

– На старт, внимание, марш!

Бег начинался с той ноги, которая была на пятке, ноги чередовали. Поначалу никак не удавалось начать бег, нога всё хотела топать.

Прошло несколько дней. Сам предложил:

– Давай бегать!

Встали на старт.

Даня кричит:

– На ста-ат.., вимание.., топ! – и бегом!

Бег был быстрый, и ему, чтобы не отстать, иногда приходилось в самом конце немножко даже пролететь над полом, крепко держась за мою руку и повиснув на ней.

Но от этого нам было только веселее!

Вспомнила, что когда-то дарила Дане паровозик. Он был музыкальный, на батарейках: приятная мягкая мелодия, впереди мелькают фары, звучит паровозный гудок…

– Даня, где паровозик? На верёвочке-то ещё возили?..

Даня не помнил. Спросили у бабушки. Она велела посмотреть в тумбочке. Нашёл и прицеп, и всех пассажиров. Покатал. Папа ему говорит:

– Батарейки сели, не играет!

Даня принёс паровозик к нам с бабушкой на кухню.

Я ему говорю:

– Скажи папе, пусть поглядит, сколько там надо батареек, купим!

Побежал к папе с паровозиком:

– Папа, погляда́й, погляда́й!

Бегать научился.

Когда один бегает по комнате, собака не выдерживает, вскакивает и бежит за ним, слегка прихватывая за мягкие части, добавляя Дане веселья и радости.

Первый раз я сама мыла Даню у нас в ванне. «Шампунчиком», как говорила его мама.

Вынесла в комнату, положила на простынку на диване, смотрю, коленки чёрные остались:

– Коленки-то надо было сильнее тереть! Гляди-ка, чёрные какие!

Даня утешил:

– Ничего, зимой отмоем!..

Пришёл в гости.

Посадила его на стол у окна и раздеваю, приговаривая:

– И кто это к нам пришёл? И как же зовут этого мальчика?

Вдруг сказал:

– Даниля!

– А давно ли ты «Данила»? Всё «Няня» был!..

Папа из коридора:

– Со вчерашнего дня, вечером вдруг стал говорить «Даниля»!

Гуляли, и мне на улице хвастался:

– Я много песен знаю!..

Стали вдвоём петь «Едет-едет паровоз…» (автор Г. Эрнесакс). Даня:

– Едет-едет паяёсь…

Я подхватываю:

– Две трубы и…

– Сто каёсь (сто колес)… – выкрикивает.

Опять я:

– Две трубы, сто колёс, машинистом рыжий…

– Пёсь (пёс)!!! – в полном восторге.

Песенку «Антошка» поёт так:

– Антоська, Антоська, пойдем ваить катоську («варить картошку» вместо «копать»)…

А песенку «Мы едем-едем-едем в далёкие края…» заканчивает так:

– Вот кака́ кумпа́нтия!.. – вместо «Вот компания какая!»

Пил компот из стакана.

На щеках отпечатались красные полоски.

– Да у тебя усы как у Чапаева!

– Нет, как у Дымы.

Почему-то перестал играть в настольные игры:

– Не фо́чу!..

А сам то и дело спрашивает:

– Что будем де-е-лать?

Очень нравится играть в прятки, а ещё очень любит нарочно разбрасывать кубики: построит из них башню, идёт мимо и как бы нечаянно задевает, чтобы кубики разлетались во все стороны.

Бабушка стала водить его в «школу» (Центр развития ребёнка). Кубики там больши-и-е…

Воспитательница детям говорит:

– Давайте построим с вами огромную стену, чтобы потом её разрушить!

Впечатления бабушки:

– Разрушать стену Даня первым побежал, а строить помогать не торопился…

На занятиях в Центре только Дане разрешали быть с бабушкой. Он жил с родителями в частном доме, других детей видел редко. Даже когда с Даней гуляли по близлежащим улицам, их почти не встречали.

В Центре все малыши сидели за столиками, смотрели на воспитательницу и слушали, а наш Даня… смотрел на детей! Бабушка сидела рядом, запоминала, какие были задания, и дома потом с Даней выполняла. Одним из заданий было покрасить свои пальчики и ладошку в разные цвета, а затем сделать отпечаток на белой картонке.

Был на улице с бабушкой.

Встречали папу из больницы.

Бабушка обозналась, увидев похожего мужчину.

Даня:

– Нет, у него мо́дра другая!..

Бабушка, отсмеявшись в душе, спрашивает:

– А что такое «мо́дра»?

Он, удивившись, что она не знает таких простых, всем известных вещей:

– Голова и лицо!..

– Даня, что ты делаешь?

– Бабушке в машинки помогаю играть!

Лепили с Даней во дворе маленького снеговичка.

Наклонившись, я приделывала к нему веточки-ручки и вдруг услышала, как за забором с крыши соседнего дома с шумом съехал снег.

Даня поделился своими наблюдениями:

– Ворона села на крышу, снег и поехал…

Я оглянулась и посмотрела: крыша на доме и правда была высокая, да ещё и заострённая кверху, и на самом верху сидела ворона! А снега на крыше почти совсем уже не было.

Читали с ним сказку «Волк и козлята». Даня:

– Ну и что же, что волк козляток съел! Козочка пойдёт в магазин и ещё купит! И будет у неё опять много!

Прихожу к нему, взяла на руки, обнял меня за шею.

Удивляюсь:

– Ой, какая у тебя рука жаркая!

– Грею!..

Пришёл с бабушкой к нам. Вошли, бабушка открывала дверь сама, своим ключом. Кошка побежала в коридор проверять, кто пришёл.

Даня, войдя, громко сказал:

– Здравствуй, Дыма!

Я была в дальней комнате и услышала только «здравствуй». Он сразу прошёл ко мне в комнату прямо в сапогах и одетый во всё зимнее, и я ответила ему:

– Здравствуй! Какой к нам мальчик пришёл!.. Мальчик, как тебя зовут? – шучу.

Даня, занятый приветствиями, отвечает:

– Привет!

Я не унимаюсь:

– Какой хороший Привет!..

Вслед за ним в дверях появляется Дыма и на нас с удивлением смотрит.

Тут я догадалась, что он, войдя в дом, сначала поздоровался с Дымкой, а мне уже достался «привет».

Не хотел собираться домой, не любит одеваться.

Бабушка предложила остаться:

– Спать с тобой будем вместе…

– А ти́тя у вас есть (пустышка)?

– Нет, мы без ти́ти, мы же большие…

– Нет!

В первый раз пошёл с бабушкой на празднование Нового года в Центр развития.

Были игры: сначала кидали «снежками» в Деда Мороза (снежки были из скомканной белой бумаги), а потом подбирали с ковра настоящие лесные шишки, складывали их в корзиночки.

Ведущая объявила, что Дед Мороз будет выдавать подарки, но ему надо будет рассказать стишок или спеть песенку.

Бабушка услышала, что рядом с ребёнком повторяют «Уронили мишку на пол…» и давай скорее с Даней повторять «Мишка косолапый по лесу идёт…»

Даня рассказывал так тихо, что никто, кроме Деда Мороза, его не услышал. Бабушка, как ни старалась, тоже не услышала, но видела, что губами шевелил.

Я потом дома спросила:

– А что тебе Дед Мороз сказал?

Даня ответил:

– «Спасибо»…

Бабушка:

– Я тоже слышала, как Дед Мороз «спасибо» говорил, а Даню вот не слышала!

Кассета (аудио или видео) у него «газета», «улица Проро́кая» – улица Пророкова…

Звук «Р» чётко выговаривает с 2,5 лет.

Пытался и раньше, но мы думали, что случайно.

Бабушка часто повторяла ему:

– Даня, надо говорить чётко и ясно!

Даня (эхом), глядя бабушке в глаза, убеждённо:

– «Чётко и ясно»!..

Ходил с мамой к ней на работу. Там телефон, долго разговаривал с бабушкой:

– Ты в пальто пришёл одетый?

– Нет, в курточке…

– А в валенках?

– Нет, в сапожках…

– А что ты там делаешь?

– Цветочки поливаю… Бегаю… – Потом мама подтвердила, что бегал по коридору.

– Придёшь к нам?

– Да…

– Будем с тобой в игрушки играть?

– Да…

За диван завалилась игрушка.

– Тётя Марина, отодвигай диван, я помогать буду!

Я стала отодвигать диван от стены. В это время Даня встал посреди комнаты руки в боки и стал громко кряхтеть:

– Кхх!.. Кхх!.. – Решил, что этим мне окажет существенную помощь и поддержку.

Бабушке:

– Любушка ты моя! Федорино ты моё горе!..

Глаголы повелительного наклонения:

– Пинь! – это значит «Пни мне мяч!»

Кидал Дыме колбасу маленькими кусочками:

– Грызь! – т.е. «Грызи!»

До сих пор говорит не «большой», а «башлёй», а вместо «дальше» – «да́шле».

Читаю ему книжку, Даня сам страницы переворачивает. Только замолкаю, спрашивает:

– Да́шле? – т.е. можно переворачивать?

Бабушка сидит с Даней, пока мама на работе.

Стоит той появиться в дверях, как он начинает бабушке говорить:

– Баба, иди домой!

Если же и я там оказываюсь, то мне:

– Иди Дыму кормить! Дыма плачет!..

Приходилось собираться домой.

Стал со вздохом говорить:

– Вот такая жизнь!..

Сказал, что ходил с мамой в город (так у нас говорят, когда ходят в центр города) и они купили там маленькую собачку. Бабушка спрашивает:

– А где она?

Немного поискал, развёл руками:

– Я пошутил!..

Произносит: «хва́кык» – хватит, «горовить» – говорить, «поцелул» – поцеловал, «накло́нивайте го́рову» – наклоняйте голову.

На конюшне, где работала мамина подруга, всё-таки для Дани взяли маленькую собачку, назвали Найдой.

Даня описывал её так:

– Немного белая, немного оранжевая…

С утра мама привела его к нам, а после работы за ним пришла. Не хотел одеваться (зимой много одежды).

Я говорю:

– Надо домой идти, посмотреть, как там Найда? Наверное, наделала там дел!.. – Собачка первый день была одна дома.

Даня, хитренько улыбаясь, подхватил:

– Посуду помыла…

На следующий день был уже в другом настроении.

Спрашиваю:

– Ну как Найда, посуду помыла?

Ответ был очень серьёзный. Самым строгим голосом:

– Собаки посуду не моют!

Оказалось, собачка только обои немножко оторвала, но больше не набезобразничала.

Почему-то сказал в рифму:

– Баба в дом ходила, у окна простыла…

Дыма лежала на батарее и грелась, раскинув лапы в стороны.

– Гляди, как лапы сторону́ла (развела в стороны)!..

Угощал Дыму:

– Кусни́ (откуси разочек)!..

Собирались играть с Даней в машинки.

Я говорю:

– Начинается игра…

Тут же продолжил:

– Пропадают номера…

Поднимал Дыму с пола:

– Тяжели́ха какая!

Говорит кошке:

– Лижь!!! – т.е. «Полижи мне пальчик!»

Заявляет:

– Фотографироваться!.. – мол, хочу.

Говорю:

– Нет плёнки, не на что пока купить.

– Денег жалко, да?

Трогал у бабушки две поперечные морщины на лбу:

– Как трактор проехал…

Взяла Даню на руки.

Стал тихонько (как киска) язычком лизать мне щёку.

Спрашиваю:

– Что это такое?

– Я подлиза!

Бабушка искала под диваном клубок, который туда загнала Дымка.

– А что баба там искава́ет (ищет)?

Из рассказа бабушки:

– Знаешь, что мне внук заявил? «Баба, ты мне надоела, тебя надо на помойку выбросить!»

– А ты что?

– А я говорю: «Ну вот, а я тебя так люблю!» А он мне: «И я тебя!»

На следующий день играли вместе в машинки.

Бабушка говорит:

– Как много машинок, надо половину на помойку отнести!

Даня:

– Нет, не надо, они все новые, я их люблю!

– А бабу зачем на помойку? Она что: рваная, дырявая?

– А ты меня всё ругаешь и ругаешь!

– Как же я тебя ругаю?

– «Делай сам, делай сам!..»

Очередное бабушкино:

– Даня, давай-ка сам!.. – т.е. игрушки собирай или сам одевайся и т. д.

– Баба, помоги мне, ты же у меня помощница!

Надумал походить по сугробам. Зашёл и провалился:

– Здесь длинные ноги нужны!

У Дани в доме на полочке стоит сувенирчик – малюсенькая плетёная корзиночка с искусственными цветочками. Дал мне их понюхать.

Они ничем не пахли, и я предложила:

– Надо их духами сбрызнуть…

Даня «подхватился»:

– У нас есть духа́й! Есть духа́й!

Проверяет, сколько времени я у них пробуду:

– Ты недавно пришла, да? Недавно пришла? Ты ещё не уйдёшь? Недавно пришла? Ты пожить тут хочешь, да?..

Рассматривал свои новые фотографии.

Молча по одной откладывал в сторону.

Спрашиваю:

– Это кто?

Посмотрел на себя (на фото)…

Задумчиво:

– Не знаю…

Пришли к нам оба подстриженные: и папа, и Даня.

Мы с бабушкой поохали, поахали, спрашиваем Даню:

– Ты не плакал?

– Плакал.

– А зачем? Это ведь не больно, ты раньше никогда не плакал!

– А надо плакать!..

Конечно надо, ведь так хочется, чтоб пожалели!

Надули большой воздушный шарик.

Играли им в волейбол.

Мяч был упругий, из толстой резины, плотный.

Хлопки по нему гро-о-мкие… Даня сказал:

– Как ковёр выбиваем!

Гуляли и дошли до места, где собаки ловили птицу.

Везде на снегу раскиданы перья.

Даня (неодобрительно):

– Накрошили…

Выложили с ним в игре «Мозаика» красивый цветочек. Я говорю:

– Иди покажи папе, как у нас получилось.

Папа был на кухне, а дверь оказалась плотно закрытой. Дане она не поддалась, и он вернулся ко мне в комнату.

Предложила:

– А ты постучи и скажи: «Я серый волк!»

Он:

– Пойдём вместе, я боюсь волка!..

– Ну, тогда скажи: «Я медведь косолапый!..»

– Ты про волка просто так сказала, да? Это мы – волки?

Провожал бабушку, которая приходила к ним домой.

Напутствует:

– Тёте Марине привет! И Дыме привет! И тебе, баба, привет!..

Позавидовал Дыме, что та лежит прямо на батарее и греется.

Батарея покрыта мягким пледом, чтобы она не могла обжечься и не так жёстко ей было спать.

Похлопал по батарее рукой:

– Хочу здесь положи́ться! – т.е. лечь.

У бабушки на лице большая родинка сбоку над верхней губой.

– Баба, а что это у тебя выросло? Ягодка?

– Баба, ищи меня, я спрятался за занавеской!

– А как я тебя буду искать?

– А ты говори: «Под диваном нет… Под столом нет… Под стулом нет…»

Играл с игрушечной маленькой собачкой, у которой внутри был магнит и в каждой лапке – тоже по магниту. Берёшь её за лапки и только отпустишь, они сразу вновь к ней притягиваются.

– Какая собачиха-то! Опять лапы зажмурила! – т.е. прижала к туловищу.

Гладил кошку по мордочке пальчиком.

Дыма в благодарность несколько раз лизнула ему палец.

– Какой у неё язык колючий, да?

Нежился на руках у бабушки:

– Я к бабе прилип…

Купила ему игрушечный трейлер.

Никак не получалось произнести это слово, всё сбивался на «троллейбус». Наконец стал говорить:

– Тролле́йлер!..

Дымка разыгралась, стала выпускать когти.

– Как она зло́стится, да?

– Баба, ты старенькая?

– Да.

– И папа тоже старенький?

– Почему же?

– Баба, ведь все люди стару́ются (старятся)!

Случайно задел ногой за гвоздик в полу.

Шерстяной носок начал сразу же распускаться.

Заметил, показывает:

– У меня ды́ра!

Время обеда. Бабушка:

– Тебя покормить или будешь сам? – предлагая макароны с яичком.

– Покормить!.. – обнял её. – Хорошая баба, да?

Нас очень часто выручает Бобик, собачка на моей руке.

Когда Даня устаёт сам кушать ложкой, Бобик сразу же приходит ему на помощь: легонечко снизу поддерживает её. Если Бобик «захочет» порисовать, то сразу начинает искать краски и кисточки, тогда уже Даня помогает ему в поисках, потом вместе рисуют.

Этот Бобик года полтора с руки моей вообще не слезал: стихи с Даней разучивал, песенки пел, вот только на улице с ним не гулял, боялись брать Бобика на улицу, вдруг упадёт и испачкается!

Однажды Даня захотел надеть на него свою рубашечку, посмотреть, подойдёт ли? Конечно, оказалась очень велика.

Бобик повертелся, сбросил её и сказал возмущённо:

– Прямо плечи отвалились!

Даня было очень смешно…

Бабушка болела, а у меня был выходной день.

Что мы делали:

1. Играли в доктора. Достали настоящие «слушалки», пластмассовый шприц без иголки, бинт.

Лечил бабушку: послушал, сделал укол в руку, где Дыма её поцарапала и где был синяк. Спрашивал:

– Щиплет?

Потом всю руку забинтовал до локтя;

2. Пошли на кухню и поставили на водяную баню кефир в баночке, чтобы получился творожок.

Тёплый творог напоминает Дане, наверное, ватрушку, называет его «творожок-пирожок»;

3. Сидя за столом, катал по нему маленькие машинки;

4. С бабушкой учился резать ножницами бумагу. Получалось держать ножницы только двумя руками.

В это время я делала заготовки для аппликации, у нас была специальная книжка. Выбрала картинку, где бобёр держит в руках цветы. Она была разделена на три части.

Сначала их сложил на столе, потом клеем намазывал каждую часть и наклеивал на картон.

Очень понравилось, как получилось:

– Надо повесить!

5. Пускал мыльные пузыри.

Научился надувать их большие, для этого надо было дуть в пластмассовое колечко очень-очень медленно.

Потом я пускала вверх множество маленьких, а Даня разгонял их палочкой, иногда специально протыкая их, чтобы они лопались и разлетались брызгами;

6. Поливал цветы и опрыскивал их из пульверизатора;

7. Играли воздушным шариком в волейбол, бабушка тоже с нами играла;

8. Смотрел мультфильмы. Любит, когда действие происходит быстро и на экране всё мелькает;

9. На полу поставили длинные прямоугольные кубики (вместо кеглей), сбивал их мячиком;

10. Потом я строила из кубиков высокую башню, а Даня возил по полу большую Дымину коробку, врезался в башню и сбивал её. Так несколько раз.

Возил-возил, вдруг запнулся и упал.

Не плакал, я успела сказать:

– Классно Даня упал!..

Больше играть не стал;

11. Взяли матерчатый мяч, кидали друг другу. Не смог поймать ни разу, не получалось подставлять руки;

12. Опять сел за стол, но взял уже заводные машинки, заводил сам, научился два дня назад.

Машинки ездили по столу и громко трещали, у них так мотор работал;

13. Украшали вместе с Даней холодильник магнитными карточками с буквами и картинками. Любовался.

Потом на картинках показывали, кто что любит. Рисунки яркие, выразительные;

14. Бабушка решила взвеситься, достала напольные весы из-под тумбочки и взвесила и себя, и Даню, и меня. И даже Дымку!

Бобика тоже взвесили, но он ничего не весил;

15. Плясал под магнитофон на полу.

Потом бегали с бабушкой «как пингвины» (прямые руки за спиной), «как самолёт» (руки разводили в стороны) и «как птички» (трясли кистями);

16. Послушал радио: нажимал на клавиши, переключая программы;

17. «Катался с горки»: съезжал на маленькой подушечке по моим ногам.

Я сидела на диване, опустив ноги на пол и вытянув их вперёд, создавая для Дани «горку»;

18. Сам покрасил три шарика, которые были в руке у зайчика на рисунке в книжке-раскраске;

19. Первый раз в жизни взял в руки калейдоскоп.

Повертел и сказал, что узоры видит, но один глаз не зажмуривал. Хотел разобрать;

20. Учился включать настольную лампу, поиграл с магнитными игрушечками, которые висели на проводе;

21. Опять все вместе поиграли воздушным шариком в волейбол;

22. Покушал и попил киселька;

23. Читал со мной книжку;

24. Спал полтора часа с Бобиком, бабушка лежать с ним не могла, кашляла;

25. Сидели на диване. Кошка лежала у меня на руках и спала. Играл её хвостом и выяснял, кто старше:

– Сколько лет Дыме? Сколько Бобику?

– А тебе сколько? – поддерживала я беседу.

Говорил:

– Три!..

26. Пришла мама, позвонила в дверь.

Смотрел на неё в глазок.

Домой сразу не пошли, потому что мама стала подстригать бабушку. А мы играли с Даней в маленькой комнате в настольную игру;

27. Потом кидали друг другу мягкий мячик;

28. Сел рисовать с Бобиком, пожаловался:

– Ручка устала!.. – и наблюдал, как Бобик сам раскрашивал петуха. Только начали, отвлёкся;

29. Взял поиграть рулетку: нравится её раскручивать и доставать ленточку с делениями;

30. Прыгал в длину с места и с разбега, длину отмечали кубиками;

31. Включили проигрыватель, поставили пластинку со сказкой «Три поросёнка».

Там много весёлой музыки и песен, под которые прыгал на диване, держа меня за руку;

32. Плясал под фортепиано и бегал по комнате;

33. Понёс домой папе в подарок пластилинового ёжика со спичками вместо иголок, которого сделали ещё утром.

Мягких игрушечных собачек Тузика и Жу́жу, а с ними и серую пушистую кошечку Дусю часто сажает в свои ходунки, которые ещё никому не успели отдать, и возит по комнате, как будто в коляске, называет их «друзьями».

Весна… Огромный ручей не даёт перейти дорогу.

– Баба, смотри, какая большая река выросла!

На рисунке собачка, на шее медаль.

– Видишь, и коврик у собачки красивый, и медаль большая, а собачка какая-то грустная… Как ты думаешь, почему она такая грустная? Чего ей не хватает?

Даня сказал:

– Обеда!..

– Баба, доставай пистолет! Мы будем с тобой два бандита!

Размышляет:

– Комары летают… Им ведь тоже надо работать!

Вступаю с Даней в разговор:

– Людей, что ли, кусать?

Ехал на своём велосипедике по траве. Дорога неровная, буграми. Ехать очень трудно. Изо всех сил нажимал на педали, чтобы не остановиться:

– Какие кочки упрямые!..

Просьба:

– Налейте мне компонтику!..

Разглядывал руки у бабушки. Стал легонько гладить их, разглаживая морщинки:

– Какие у тебя руки мятые…

Пришло время записываться в детский сад. Начали собирать справки.

Брали кровь из пальца. Не плакал, но вышел из кабинета очень бледный, с огромным куском ваты на пальце. Присел на кушетке у кабинета. Всё позади…

Я спрашиваю:

– Ну как? Интересно было? Трубочки разные…

Обрадовался, заулыбался:

– Интересно!

На прогулке бабушка предложила Дане сходить к ближайшему детскому саду.

Делился со мной впечатлениями:

– Как мы хорошо погуляли!.. Деток посмотрели!..