Читать книгу Откровения, которых не хотелось - Марина Тмин - Страница 7

Мы снова встретимся через три месяца.

Ты приедешь на поезде темным черемуховым вечером, и будешь темным черемуховым силуэтом, в дурацких ботинках и с небольшой коробкой под мышкой.

Ты купил мне в подарок духи и платье.

Я вспомнила о пирате и рассмеялась.

Мой смех ранил тебя, как меня ранил твой. Смех – самое больное в человеке, с которым никогда не сможешь быть вместе.

Тебе вечно хочется сделать из меня девчонку, говорю я.

Ты разводишь руками, усаживаешься на поребрик и вытаскиваешь из рюкзака сигару и бутылку виски.

Это должен быть ром, чуть не плачу от обиды я, почему это не ром?

Вечно ты со своими вопросами, говоришь ты.

Да, думаю, вечно я со своими вопросами. И задаю еще один: если бы мы никогда больше не увиделись, что бы ты хотел запомнить обо мне?

Твой запах, отвечаешь ты, не задумываясь.

Я чувствую, что это правда.

А я бы ничего не хотела запоминать. Я бы ни за что на свете не хотела бы, чтобы мы никогда больше не увиделись.

Я держу твою руку. Моим пальцам почему-то тесно.

Было бы славно сесть на велосипед со звонким колокольчиком, укатить в поле и мчаться с закрытыми глазами, или с прищуренным левым глазом, а потом – с зажмуренным правым. Чтобы вспомнить, как хорошо, что можно широко распахивать оба глаза. Как хорошо, что можно видеть, как здорово, что в мире столько вещей, на которые можно посмотреть.

Я улыбаюсь обелиску, дому, скамейке, сорняку, пробившемуся сквозь бетон, лысому пуделю, старушке в зеленом берете. Я улыбаюсь тебе и говорю: кому вообще пришло в голову побрить пуделя налысо?

Может, это особый вид пуделей. Есть же кошки-сфинксы, а теперь будут пудели-сфинксы, отвечаешь ты.

Глупо.

Я не буду носить платье, говорю.

Твои брови ползут вверх, как худосочные гусеницы, заметившие аппетитный листочек.

Тебе не понравилось платье, говоришь ты.

А тебе не нравятся книги, которые я тебе дарю? Или стихи, которые я тебе пишу? Ты же их не читаешь.

После того, как я произношу это вслух, мне становится по-настоящему обидно. Я вот-вот разревусь. Приходится закусить губу и повернуться лицом к узкой улице с облупленными зданиями, похожими на маленьких утят.

Мне жаль не того, что ты не читаешь моих книг. Мне жаль тебя, потому что ты не считаешь огромным упущением то, что в твоей жизни нет места чудесным книгам, и поэзии, и лысым пуделям, и утятам, и мне.

Это страшно.

Я говорю, что моя жизнь стала значительно проще, когда я начала писать в блокнотах. Я от всего освободилась, кроме тебя.

Я говорю, что, когда ты женишься, тебе придется меня забыть.

С чего ты взяла, глупая, спрашиваешь ты, что я собираюсь жениться?

Я разглядываю свои кеды. Я люблю удобную обувь, массивную, высокую и обнимающую. Людей я тоже люблю обнимающих. Тех, с кем как с солнцем.

Почему? Ну почему тебе всегда нужно заставить меня почувствовать себя несчастной?

Разве? – удивляешься ты. – Не замечал.

И затем ты отпускаешь мою руку и уходишь.

Я знаю, что однажды непременно ты женишься, тебе не нужно даже собираться этого делать. Просто это произойдет, потому что мир так устроен. Вы с ним сделаете все, чтобы я чувствовала себя несчастной. А ты не замечал.