Читать книгу Острова. Семьдесят рассказов о хорошем - Марина Васильевна Вишнякова, Марина Вишнякова - Страница 13

Глава первая. И увидел он, что это хорошо. Корфуанские хроники
Бежево-розовый город моих снов

Оглавление

Город Керкира был основан в VIII в. до н. э. греческими колонистами из Коринфа.

Историческая справка.

Этот город снился мне так долго, что я его не сразу узнала наяву. Потому что наяву он был в другом ракурсе.

В моих снах много-много лет он мне являлся кривизной своих улочек, выложенных истертыми веками белыми плитами. Изгибом набережной, куда он выступает своим пузиком, нависая слегка над морем – а потому его можно видеть в странной искривленной перспективе, которая придает ему больший размер, чем тот, которым он обладает. Наверное, замысел был именно такой – и он вполне удался.

Облетевшие двух-трехэтажные особнячки различных палевых оттенков с ржавыми и небрежно окрашенными решетками маленьких балкончиков смотрели сквозь прикрытые потертые ставни со всех сторон. Дома эти кружевные и изысканные, но потертые, как нечистые манжеты подгулявшего разорившегося дворянина, у которого всего и богатства осталось, что его бархатный камзол, который он сам же неумело латает и чистит по ночам, чтобы скрыть свое обнищание –

Вся архитектура города – с колокольнями и единой доминантой большого собора, выше которого не было ни одной крыши – так знакома и интуитивно понятна, что во сне я никогда не могла заблудиться в этом городе. Гуляла по улочкам, заглядывала в окошки, где мне улыбались сидевшие внутри люди, занятые своими делами и приветственно махали рукой – заходи, мол, пообедай с нами и расскажи нам о себе и других местах Земли! Ведь мы нигде не бывали, потому что заперты в Раю навеки любовью к нам того, кто нас создал…

Глазела на витрины магазинов, в которых были выставлены странные вещи – какие-то гвоздики с пружинками и тряпочки…а потом вдруг из этого складывалась кукла-марионетка – и она прижимала свое грустное личико к стеклу, глядя на меня, как-будто просила забрать ее с собой.

Видела я свой сон чаще всего с какой-то горы. Как-будто я долго-долго шла, устала, забрадась на очень высокую точку – и внизу лег город, который и был целью моего путешествия.

Почему-то город всегда был бежево-розовый – хотя дома в нем разного цвета. Да, много было бежевых и розовых, но и салатных, и голубых, и желтых, и белых тоже немало! Но то ли солнце так окрашивало все здания – в один цвет, то ли море своими солеными брызгами высушивало любые цвета в общий линяло-теплый тон – нежный оотенок сохранялся в каждом моем сне. Море! Как же я забыла сказать с самого начала, что мой сказочный город стоял у моря! Впрочем, вы и так это поняли, наверняка – потому что такие города всегда стоят у моря! Вернее, они находятся в таком месте, где с одной стороны горы, с другой море, а между ними – город моих снов.

Весь город был именно таким, каким и должен быть город для жизни, а не для муки нескончаемой суеты и отчужденности, столь характерной для современных мегаполисов.

Он был манящим и вязким – не отпускал, звал, обволакивал, шуршал прибоем, баюкал, обещал покой – и даже пугал немного этим… А потому я каждый раз просыпалась с бьющимся в горле сердцем ровно тогда, когда внутри возникало ощущение, что вот и все: я пришла туда, куда всегда хотела прийти.

Потом мы впервые съездили на остров Корфу – и гуляли по Керкире, столице, но, как я написала выше, я не узнала этот город. Нет, он мне очень понравился, но вот того влекущего и манящего ощущения из сна не возникло. Туристы, продавцы сувениров, машины, движение – все это отвлекало, не давало сосредоточиться. Взгляд не охватывал город целиком, урывал только какие-то объекты, которые были прямо перед глазами. Мы посетили разные туристические места, залезли на обе венецианские крепости, постоянно фотографировали – и, уставшие, вернулись в отель. С облегчением, что минимальная экскурсионная программа выполнена, а теперь можно просто валяться на пляже и купаться, не испытывая вины за состояние lazy banana.

В Москве мы посмотрели фотографии (тогда это еще был вариант «мыльниц», пленки, проявки, печати, вот этого вот всего) – и на одной из фотографий, которую сделала моя дочь, я узнала свой город. Мне стало холодно от узнавания – потому что возникло ощущение упущенного счастья. Мы были там! Мы были посреди моего лучшего сна! И я не узнала его…

Дочка распечатала мне эту фотографию на холсте. Получилась чудесная картина. Я повесила ее у себя в московской спальне – и каждый вечер смотрела на нее, засыпая… Но город больше не снился. Сначала я подумала, что он обиделся – как любой бы на его месте. А потом поняла – нет! Он просто решил, что сделал для меня все, что мог: он поазал мне себя наяву. А что уж я буду делать дальше, от него не зависит.

И тогда я поставила маленькую точечку карандашом на одном из домов этого города – на фотографии, распечатанной на холсте – и сказала (сначала только себе): «Я буду там жить».

Не «хочу», а «буду».

А потом уже произошло все остальное. В следующую поездку мы стали присматриваться к недвижимости (но не в городе). Потом долго и непросто приобретали… Потом стали бывать все чаще… А потом город подарил нам себя – впустив в тот самый дом, на котором стоит карандашная точечка на картине в моей москвоской спальне. И этот дом стал нашим. И город стал нашим.

И в этой истории нет ни одного слова вымысла – потому что в городе моих снов все наяву: и люди, зовущие к себе, но остающиеся пожизненно там, где родились, привязанные к этому месту непреодолимой любовью, и грустная марионетка, просящая взять ее с собой, и потертые манжеты разорившегося дворянина, украшающие линялые бархатные камзолы особнячков… все, все, все это есть на самом деле! Нужно просто приехать – и увидеть.

Острова. Семьдесят рассказов о хорошем

Подняться наверх