Читать книгу (не)желанный малыш для олигарха - Марина Владимирова-Бойко - Страница 7

Глава 7

Сегодня целый день помогаю Виктору. Виктор – невысокий, седоволосый мужчина с шершавыми ладонями, которые пропахли черноземом, ухаживает за виноградниками. Я всегда вызываюсь ему помочь. Мы обрезаем сухие ветви, удобряем землю. Подвязываем молодые побеги, а лозы с прошлого года – привязываем к шпалере. Такую процедуру нужно повторять несколько раз в сезон, он очень тщательно за этим следит.

Сегодня он постоянно молчит. Я никогда не замечала за ним такого, обычно он всегда находит темы для разговора. Мы говорим с ним о кино, музыке. Знаю, что он не выносит классику, предпочитает слушать французский шансон, я же напротив – не могу без музыки, которая очаровывает, бьет клавишами по сердцу.

Однажды, прибираясь на чердаке, я нашла у старого хозяина проигрыватель для виниловых пластинок. Он разрешил мне его взять и подарил одну из своих коллекционных. Это был «Щелкунчик». Потрясающая музыка, которая переносит тебя в сказку, где добро, где любовь всегда побеждает над злом.

– Сегодня наш новый хозяин угрожал садовнику, – произносит он, когда мы возвращаемся домой, медленно шагая вдоль зеленых виноградников.

– Как?

Не верю его словам. Не хочу верить. Анвар не мог… Он что-то путает. Целый день на жарком, раскаленном до предела солнце. Ему явно показалось. Я хочу заступаться за Анвара всеми возможными способами и методами, несмотря на то, что сейчас передо мной Виктор, который меня вырастил, вложил частичку своей души.

– Ему не понравилось, как тот подстриг кусты, – опускает седую голову, смотрит на рыхлую землю под ногами. – Я хотел вступиться за него. Анна меня остановила. Теперь уже ничего не будет, как прежде. Он не терпит возражений. Не привык, чтобы ему говорили «нет».

– Да, он не терпит возражений… – вырывается из моих уст. За короткое время я успела это усвоить.

– Он хочет, чтобы его все боялись. Хочет запугать нас. – Затем Виктор резко останавливается, становится напротив меня. Его овальное лицо отражает тревогу. Мягко обхватывает мои плечи и быстро продолжает говорить: – Я волнуюсь за тебя, моя дорогая дочь. Хочу, чтобы ты была с ним осторожней. Он опасен. Очень опасен. А я уже слишком стар. Боюсь, что не смогу защитить тебя от его гнева, от его амбиций.

– Папа! – бросаюсь нему на шею. Крепко обнимаю и чувствую все тепло родительской заботы.

– Ты же всегда будешь моей быстролетной бабочкой с пестрыми крылышками. Всегда, несмотря ни на что. – Он говорит так, будто мы прощаемся. Будто это его последние слова.

– Я так благодарна богу, что вы есть у меня. Я буду осторожна. Обещаю.

***

Я сижу у костра и смотрю, как языки пламени жадно пожирают друг друга. Сегодня обещали штормовое предупреждение, но все равно безграничное, темное, как органза, небо переполнено множеством далеких, ясных звезд.

Обычно вечером люблю гулять вдоль берега, бежать босиком по мокрому песку, улавливая дыхание ветра. Смотреть на розовый закат, на стремительные с неукротимой энергией волны. Как они вздымаются, оставляя после себя песчаную отмель и свежий морской бриз.

Что было до того момента, когда он появился на пороге этого дома. В мокрой насквозь белой рубашке. Я думала, что была счастлива. Я люблю этот дом, эту работу. Люблю своих родителей, которые воспитали меня. Люблю спускаться в погреба, где своя уникальная атмосфера, создаваемая естественным светом, глубиной земли, запахом инжира и мускатных орехов.

Анвар другой. Он обратная сторона этой золотой медали. Меня тянет к нему со страшной силой, и этому притяжению невозможно противостоять. Он ворвался в мою жизнь так стремительно, так резко, как разрушительный ураган, оставляя после себя болезненный отпечаток. Клеймо, которое с тобой на всю жизнь.

Анвар не пришел той ночью, и я жду его этой. Подбрасываю хворост в костер, вспоминаю о его словах. Он думает, что жертвую собой. Мне так хочется объясниться перед ним, но он даже слушать ничего не хочет. Не знаю, как заставить его поверить, как доказать обратное. Он слишком упрям, слишком категоричен. Это заводит меня в тупик.

Я сижу у костра, думаю о словах отца, ищу Анвару оправдание. Возможно, он не такой, каким его видят или хотят видеть. Возможно, они вообще не хотят видеть его в этом доме.

Я вижу в Анваре сильного, независимого, уверенного в себе мужчину. Как мужчина-скала. Воплощение надежности, кинетической энергии.

Вижу в нем того самого мужчину, который может превратить это место в рай, как и мою жизнь. Наверное, человек видит то, что ему хочется видеть.

Костер догорает, угли мерцают, последние клочья пепла парят в ночном воздухе. Я собираюсь уходить, но слышу стук от амбаров, которые выстроены на заднем дворе. Они давно заброшены, не понимаю, кто там может быть.

Выглядываю из-за высоких озелененных кустов и при тусклом свете фонаря вижу его. Анвар разложил доски и, склонившись над землей, забивает в них гвозди. Тяжелый стук молотка раздается по всей округе.

Я подхожу ближе.

Он оборачивается. Яростно смотрит на меня. Я снова задрожала.

Откидывает орудие в сторону, встает в полный рост, расправив широкие плечи.

– Почему ты не в своей теплой кроватке? – интересуется он.

Как же мне хочется сказать, что теперь тяжело засыпать одной, но я сдерживаю себя.

– Хотела прогуляться перед сном. А ты? Что делаешь ты? – спрашиваю и робею, так как он делает шаг навстречу.

– Сгоняю стресс, когда тебя рядом нет.

Его тяжелые шаги все ближе и ближе ко мне. Он снова слишком рядом. И я чувствую, как пылает его тело, как плавится моя душа.

Прикрываю глаза, запрокинув голову. Он целует меня и в этот момент кажется, что все те далекие звезды в ночном сапфиром небе, – мои.

Глава 8

Анвар медленно впускал меня в свою жизнь. Рассказывал, как он устал от большого шумного города и на время решил взять тайм-аут.

Теперь вспоминаю, каждую мелочь, связанную с ним. Как он прикасается к моему телу очень бережно, нежно, не спеша, словно скользит рукой по тонкому муслиму. Как смотрит на мои губы, приблизившись вплотную. Я улавливаю его горячее дыхание и дышу с ним в унисон.

Вспоминаю, как прятала перепачканные простыни, когда у нас все произошло в первый раз, как бежала в прачечную и встретилась там с Анной, как боялась, что она об этом узнает. В этот миг мои щеки пылали огнем.

Как Анвар наваливается на меня своим мощным телом,  хмурит брови и говорит: «Черт,  снова забыл резинку». Затем еще сильнее сжимает в своих объятьях. Я хочу возразить, вырваться, но уже слишком поздно.

Наверное, ему нравилось все, что не нравилось мне. Когда я говорила: «нет», он говорил: «да». Он постоянно перечил, возражал. Часто задавала ему вопросы, а он на них не отвечал. Молчал или закрывал мой рот неожиданным поцелуем.

 Этой ночью все было по-другому. Я не могла понять, почему произошли такие перемены, на какое-то мгновение мне показалось, что он был так ласков, заботлив со мной.

Я проснулась в его комнате. На его застеленной шелком кровати.

Он рядом. Постель смята, на ворсистом ковре разбросаны наши вещи. Настенные часы показывают семь. Они глухо отбивают свой ритм, к которому привыкаешь и в итоге не замечаешь совсем.

Осознаю, что проспала. Не должна быть здесь. На его территории. Огляделась. Его спальня с белыми потолками, хрустальной люстрой и небольшим журнальным столиком, на котором стоят пустые бокалы Бордо, а рядом на искусно расписанной тарелке крупные гроздья сладкого винограда. Вспоминаю, как Анвар кормил меня ими со своих рук. Спрашивал, пробовала ли я когда-нибудь фрукт: «Глаз дракона». В ответ громко рассмеялась, потому что первый раз слышала такое странное название. Анвар, разливая темно-алый напиток, восторженно рассказывал о сладком экзотическом фрукте с очень сочной, нежною мякотью.

– Скажи, почему ты здесь? – задаю ему очередной вопрос, подобрав подходящий момент.

– Здесь красиво. Плодородные земли, не испорченные деньгами люди, – в его ответе чувствовалась фальшь.  Анвар не говорил прямо. Я думала, что он просто решил переждать решение какой-то сложной проблемы поэтому и приехал сюда. Но настанет время, он уедет в шумный мегаполис, где бесконечный поток машин, людей и светофоров.

Однажды я услышала, как он разъяренно разговаривал по телефону. Это бы такой накал, что от услышанного у меня невольно затряслись руки. Иногда мне страшно видеть его таким. Диким, неукротимым зверем.

Легко провожу подушечками пальцев по его упругой груди. Как же приятно касаться его загорелой, гладкой кожи, вырисовывая тонкими пальцами незамысловатые узоры. Как же приятно, что он здесь и сейчас. Со мной и только со мной.

 Встаю с кровати и подхожу к окну. Раздвинув плотные шторы, впускаю поток света, который стремительно заполняет комнату. Сегодня яркий солнечный день.

– Я не привык, чтобы девушки сбегали из моей постели, – раздался его сонный голос.

– Извини, нужно идти. У меня есть обязанности по дому, которые я должна выполнять.

– Я хозяин этого дома, – смеется. Показывает белоснежную улыбку и встает с кровати.

Подходит ближе. Обхватывает запястья жесткими ладонями и притягивает к себе.

Мне безумно волнительно чувствовать его близость. Его горячее дыхание.

– Я сам скажу, когда тебе уходить, – дарит обжигающий губы поцелуй.

Кажется, я бессильна против его напора. Снова и снова окунаюсь с головой в его запах, в новую игру полутонов, усиленных контрастов и тонких граней.

Я просто слушаю свое сердце. Оно мне говорит: «да». Миллионы, тысячи раз «да».

***

– Теперь можешь идти.

Во второй раз подхожу к входной двери. Оглядываюсь. Он доволен собой, своим высокомерием.

– Зачем ты так? Тебе нравится мучить людей? – заглядываю в его глубокие глаза.

– Мне нравится выводить их на чистую воду, показывая кто они есть на самом деле, стягивая маску зависти и лицемерия. А еще я терпеть не могу, когда мне лгут. Хуже всего слушать ложь, как тебе вешают лапшу на уши.

Растерянно смотрю ему прямо в глаза.

– Кто ты Анвар? Кто? – жду ответа, затаив дыхание.

– Разве это имеет значение?

– Для меня имеет. Я хочу знать о тебе все и даже больше. Хочу, чтобы ты верил мне, Анвар…

– Что-то изменится? – встает с кровати и тоже подходит к двери. Открывает ее настежь, а затем продолжает говорить на пониженных тонах:

– Ты сводишь меня с ума. Ты так хороша. Ты засела у меня в голове.

– Тогда почему? Почему ты стараешься меня избегать? То гонишь, то я просыпаюсь в твоей постели?

– Потому что такой зверь, как я не способен любить.