Читать книгу В лунном свете - Марина Воскобойникова - Страница 6

Прошло уже две недели, а Исай так и не выделил ни одного дня, чтобы увидеть Луниту после школы. Да и в школе был не особо разговорчив с ней: он гораздо чаще общался с другими одноклассниками, вёл себя отстранённо, больше не брал её за руки, перестал шутить. Лунита не понимала, в чём дело. Она уже пыталась что-нибудь узнать, но Исай каждый раз уходил от ответа или раздражался, заявляя, что он не её собственность и отчитываться ей не обязан. Прежде такого с ним никогда не случалось. Сердце у Луниты было не на месте, она вся испереживалась. Она старалась отвлечься всеми способами, но ничего не помогало. Книга говорила ей о любви, и она вновь вспоминала об Исае, карандаш в руке настойчиво бросал на чистый лист бумаги черты его лица, и даже с луной, которая уменьшалась с каждой ночью, она могла говорить только о нём. Приближавшееся новолуние её тоже не радовало, хотя и не казалось теперь чем-то ужасным.

Лунита опять стала рассеянной и задумчивой. После общения с Исаем она приблизилась к каждодневным делам и заботам и даже начала лучше учиться, а сейчас снова всё забросила. На уроках она не слушала, на переменах с тоской смотрела на Исая и, вздыхая, отводила глаза в сторону. В её дневнике вновь появились замечания за безделье и невыполнение заданий, однако это её не волновало. Весь смысл жизни, что был у неё, который она нашла в Исае, куда-то уходил, и она не знала, как удержать его, как вернуть…

Придя домой, Лунита задумчиво огляделась кругом. Смена школьных декораций на родные стены не могла помочь ей, ведь и здесь рядом не было того прежнего, заботливого и отзывчивого Исая, которого она так любила. Её грызла грусть и тяжёлая тоска, в голове крутился один и тот же навязчивый вопрос: почему Исай так переменился к ней? И хотя она не жаловалась, считая, что рано или поздно это пройдёт, терпеть с каждым днём становилось всё труднее. И вопреки всем страхам и обидам в груди её теплилась робкая надежда, что, как вчера осталось позади опустошающее новолуние, так скоро исчезнет холодность Исая, и её счастье, как и луна, снова начнёт расти, восстанавливаясь и даря ей живительный свет.

Тем вечером она привычно отправилась бродить по улицам. Листья с деревьев уже облетели, но снег, как таковой, ещё не выпал. Людей было немного: видно, холод и сырость не вызывали особых желаний прогуляться. Лунита шла, думая о своём и изредка посматривая по сторонам. Внезапно она заметила до боли знакомую фигуру. Она из тысячи узнала бы эту походку и светлые волосы, выглядывающие из-под тёмной шапки. Впереди неё шёл Исай. Не один. Рядом с ним шагала и держала его под руку девушка в чёрных сапогах, джинсах и куртке с меховым воротником. И её Лунита узнала тоже. Лидия. Лунита замерла. Руки похолодели, а к горлу вдруг подкатил комок. Что это значит? Почему Исай с Лидией?.. Она молча смотрела, как они идут, и перед глазами у неё вставала тёмная пелена. А затем она порывисто сорвалась с места и кинулась прочь, не разбирая дороги, лишь бы подальше отсюда…

Квартира встретила её обыкновенной тишиной и пустотой. Лунита прислонилась спиной к двери, тяжело дыша. Что же произошло?.. Может быть, это случайность и она что-то не так поняла? Может, тренировку Исая отменили, а он по пути встретил Лидию. А она, например, подвернула ногу, вот Исай и вёл её под руку. Или просто помогал ей не упасть на грязном тротуаре… Все версии казались надуманными, но Лунита изо всех сил цеплялась за мысль, что Исай не предаст её. «Завтра я должна всё выяснить», – решила она.

Утро было хмурым и ветреным. С пасмурного неба летел колючий снег, слепя прохожих и оседая на земле тонким белым слоем. Лунита вошла в класс и, стянув влажную от растаявших снежинок куртку, осмотрела кабинет. Исай уже был здесь. Лунита глубоко вздохнула и направилась к нему. Но прежде чем она начала разговор, Исай произнёс:

– Лунита, я должен кое-что тебе сказать. Давай выйдем.

Лунита послушно последовала за ним в коридор. Они немного отошли от кабинета и остановились возле окна.

– Лунита, – начал Исай, – я долго думал о наших отношениях. Знаешь, ты неплохая девушка, но ты мне не подходишь.

– Что?.. – растерянно проговорила Лунита, чувствуя, как у неё внутри что-то сжалось. – Но ты же говорил… говорил…

– Я ошибся. Ведь каждый может ошибиться.

Сердце Луниты вдруг пронзила острая боль, перехватившая дыхание и отдавшаяся звоном в ушах. Она стиснула зубы. Как просто он об этом говорит! «Ошибся»… В его ошибку она вложила всё своё сердце, все свои мысли и чувства, весь смысл своей жизни…

– А Лидия подходит тебе? – тихо выдавила она, глядя в пол.

– Лидия? Возможно. Пока мне кажется, что да. Давай будем с тобой друзьями, ладно? Кстати, а откуда ты знаешь про Лидию?

Она знала, что друзьями они больше никогда не будут. Дружба может закончиться любовью, но любовь никогда не закончится дружбой. Всё кончено. Но она всё же ответила ему:

– Я видела вас вчера, – голос её не дрогнул, но она не смела поднять на него глаза.

– Понятно. Ну ты не расстраивайся, – обронил он, отходя.

Лунита едва сдерживалась, чтобы не заплакать. Исай же не был огорчён и на сотую часть. Он отнёсся ко всему произошедшему так, словно сообщил случайному прохожему время, а не разбил только что её сердце. С трудом заставив себя вернуться в класс и посмотрев на место Исая, она увидела, что оно опустело. Теперь его сумка лежала на парте Лидии. А Лидия уже болтала с ним, как ни в чём не бывало, изредка косясь на Луниту. И Луните стало ещё хуже, ещё противнее.

Прозвенел звонок на биологию, которую вела их классная, Иринка.

– Садитесь, – сказала учительница, обводя глазами класс.

Взор её упал на Луниту. Она сидела, закрыв ладонями лицо и вцепившись пальцами в волосы. Сидела абсолютно неподвижно.

– Лунита, тебе плохо? – озабоченно спросила Иринка.

В другой раз Лунита, наверное, пожала бы плечами и сказала, что всё в порядке, но сейчас ей было действительно плохо, и она с трудом выдавила тихое «да». При этом она подняла голову и посмотрела на Ирину Владимировну. Лицо девочки было белым, как бумага, а в больших тёмных глазах сосредоточилось столько боли, что выдержать их взгляд казалось физически сложно. Учительницу кольнуло чувство тревоги за Луниту.

– Может, тебя лучше отпустить? – предложила она. – Сама дойдёшь?

Лунита безучастно кивнула и, машинально подхватив сумку, вышла из кабинета. Только когда дверь за ней закрылась, Иринка вспомнила, что куртку Лунита оставила в классе.

– Кто-нибудь, отнесите ей куртку, – попросила она ребят.

Несколько секунд все молча переглядывались, а потом Настя встала и взяла куртку Луниты. Догнав одноклассницу в коридоре, она протянула её ей.

– Вот, ты забыла, – сказала Настя, всматриваясь в лицо Луниты, походившее в этот миг на застывшую маску.

Лунита медленно перевела на неё глаза и, кивнув, забрала куртку.

– Тебе точно не нужна помощь? – на всякий случай уточнила Настя, опасаясь, что в таком состоянии Лунита просто не дойдёт до дома.

Лунита помотала головой и зашагала прочь, так ничего и не ответив. Снег летел по-прежнему. Прохожие то и дело оглядывались на промокшую девочку, медленно бредущую с курткой в руках. Луните же было всё равно. Первая вспышка боли перешла в пустое окаменение, похожее на ступор. Она не чувствовала холода, не ощущала колючего снега и пронизывающего ветра, не видела дороги, не слышала переговоров людей. Она шла, автоматически переставляя ноги, потому что ей нужно было куда-то идти. Зачем идти, она не знала.

До дома Лунита добралась исключительно потому, что ноги сами донесли её до места, где она бывала каждый день. Закрыв за собой дверь, он механически скинула обувь и уронила на пол то, что держала в руках. В квартире царила тишина. Она прошла в свою комнату и невидяще скользнула глазами по окружающему пространству, как вдруг взгляд уцепился за что-то, до боли знакомое. Это был рисунок, портрет Исая, который она оставила на столе. Долю секунды она смотрела на него, а потом из груди её вырвался придушенный стон. Она упала на кровать и с силой вцепилась пальцами в подушку. Судорожный плач сотрясал её, слёзы текли без остановки, а сердце болело так, будто в него вонзилась и теперь всё больнее ввинчивалась ледяная стрела. Грудь словно стиснули стальные обручи, мешающие дышать, и она уже не понимала, что душит её сильнее – рыдания или банальная нехватка воздуха в лёгких.

Лунита не знала, сколько времени так лежала, ничего не видя и не слыша, растворившись в накатившем горе и утратив всякое представление о реальности. Сегодня она потеряла всё. Её счастье, которым она дышала и жила, было разрушено, и ничего уже не вернуть. Любовь рождается из ничего и умирает из-за всего, да?.. А любил ли он её? Или всего-навсего рассматривал, как очередную возможную ошибку? «Ведь каждый может ошибиться». Она никогда ещё так не ошибалась. Она никогда не верила, что кому-то нужна, что кто-то может привязаться к ней, подружиться с ней, полюбить её. Она ни на кого не возлагала надежд. До этого момента. Но она ошиблась. Она обречена на одиночество. Она ни с кем не сможет быть счастлива…

Исай уже не раз расставался с самыми разными девчонками. С одними ему становилось скучно, другие не оправдывали ожиданий, третьи сами предлагали разойтись. Он научился относиться к этому легко и особо не заморачивался. Конечно, разрыв отношений не всегда проходил гладко. Кто-то из девчонок плакал, кто-то обижался, кто-то злился и возмущался, а кто-то просто кивал или пожимал плечами. Начиная встречаться с Лунитой, он и подумать не мог, какую тайну она скрывает. Она обладала какими-то странными, паранормальными способностями, и он не мог найти этому объяснения. Это испугало его, и он решил, что лучше будет разойтись с ней. От греха подальше. Исай нашёл удобную отговорку про тренировки, зная, что она вряд ли будет спорить, и воспользовался этим, чтобы отдалить от себя Луниту. Он не хотел обрубать всё разом и думал, что Лунита обидится и сама захочет порвать с ним, но она терпела и, кажется, даже не помышляла о возможности такого исхода. Исай начал активно общаться с Лидией и уже пару раз приглашал её на прогулки. Лунита или не видела этого, или делала вид, что не видит. И тогда он решился сказать ей обо всём прямо. Он заметил, как она огорчилась, но не почувствовал за собой особой вины: в конце концов, люди очень часто встречаются, а потом расходятся, и ничего страшного в этом нет. Исай решил вести себя так, словно ничего не было, а если и было, то что-то совсем незначительное, на что не стоит обращать внимания. Он не знал, насколько глубоки её чувства и насколько болезненно она восприняла случившееся, хотя если бы знал, вряд ли бы это многое изменило.

Следующим утром Лунита не пошла в школу. Она чувствовала, что у неё нет сил видеть Исая, да и вообще видеть кого-либо желанием не горела. Весь день она просидела, запершись в комнате. Лунита и раньше не горела желанием общаться с матерью и отчимом, равно как и они не выказывали интереса к её делам. У них был свой мир, у неё свой, и пересекались они крайне редко где-то в районе школьных собраний и средств на карманные расходы, которые ей почти всегда оставляли, пусть она их и никогда не просила. Однако сейчас Лунита желала побыть в одиночестве. Она не могла притворяться и делать вид, будто ничего не случилось, но и делиться засевшей в сердце болью тоже не хотела. Хотя и делиться-то ей было, по сути, не с кем.

Ей казалось, что никогда ничего хорошего с ней уже не произойдёт. Все чувства притупились, осталась только чёрная тоска, камнем давящая на грудь, и пустота. Мысли то куда-то пропадали, то вновь наваливались тяжким грузом. Единственный вопрос, которым Лунита задавалась, так это то, почему всё так закончилось. Вспоминая встречи и разговоры с Исаем, она внезапно обратила внимание, что его отношение к ней изменилось после того, как она рассказала ему о своей лунной магии. Неужели именно это оттолкнуло его? Неужели именно из-за этого он решил расстаться с ней? И почему она раньше ничего не замечала?.. Наверно, внезапно свалившееся счастье так ослепило её, что она не обратила внимания на его перемену к ней. А когда заметила, что что-то не так, ей и в голову не пришло искать причину в недавнем признании. Она думала, что скоро его отстранённость исчезнет, и они снова смогут вместе радоваться жизни… Но теперь жизнь стала серой и бессмысленной. И радоваться в ней было нечему.

Вечером в её дверь постучали.

– Лунита, открой, – раздался голос Эльвиры Александровны.

Лунита горестно вздохнула и пошла к двери. Надо исполнить её просьбу, как бы ни хотелось забиться подальше в угол, проигнорировав услышанное. Вряд ли мама поймёт, почему Лунита не хочет видеть её, а объяснять что-то чересчур тяжело, да и не имеет смысла. Ведь мать никогда не интересовали её проблемы.

– Мне звонила твоя классная руководительница, – произнесла та, входя в комнату. – Она сказала, что вчера отпустила тебя с уроков, потому что тебе было плохо, и спрашивала, насколько всё серьёзно, если сегодня тебя не было в школе. Что всё это значит?

– Я неважно себя чувствую, – ответила Лунита, глядя в пол.

– У тебя что-то болит?

– Нет, просто очень устала, – Лунита покачала головой.

– Ирина Владимировна сказала, что ты можешь посидеть дома, если тебе нездоровится, потому что через день всё равно выходные и каникулы. Ты точно не заболела?

– Нет.

– Ладно. Но в следующий раз предупреждай, если будешь себя плохо чувствовать. И не пропускай уроки без причины.

Лунита кивнула. Эльвира Александровна вышла, и девочка снова закрыла дверь. Сама она и не вспомнила бы, что скоро каникулы и Новый год. Но это её не радовало. Этот праздник она, как и всегда, встретит в одиночестве. Мать с отчимом наверняка уедут куда-нибудь отмечать торжество в шумной компании, и она опять останется наедине с собой, своими мыслями и горестями. Ничто не напоминало в такие дни о празднике. Ёлки они не наряжали с тех пор, как от них ушёл отец. Лунита уже почти позабыла её смолистый запах и блеск огоньков на колючих ветвях. Старые новогодние игрушки лежали где-то на антресолях, никому не нужные и забытые. Новогодних подарков она не видела примерно с того же времени. Всё, что она получала от матери и отчима, были деньги, лежащие на столе. Лунита складывала их к другим, почти без дела лежащим купюрам, и вновь с тоской оглядывала пустую квартиру. Новогодних блюд они тоже не готовили, потому что Эльвира Александровна с Тимофеем Григорьевичем всегда могли отправиться в ресторан или в гости или заказать еду на дом. Новый год давно стал для Луниты почти непримечательным днём. Только ближе к полуночи она ощущала непонятную перемену – воздух словно напитывался ожиданием чего-то неизведанного и чудесного, будто менялась сама атмосфера вокруг. В полночь с боем курантов она чувствовала нечто, похожее на неясный импульс волны, прокатывающейся по всей земле. И хотя она не знала, что это, но понимала, что такие моменты очень важны, потому что именно они приносят миру долгожданное обновление, дают ему удивительные шансы и возможности, дарят надежду.