Читать книгу Кто такой Джио Россо? - Мариша Кель - Страница 4

Невысокий молодой человек юношеского возраста стоял один посреди широкого пшеничного поля. Прищурив глаза от ярко палящего солнца и вскинув ладонь козырьком, он сразу же приметил меня на дороге и помахал рукой.

Конечно, он тут же сообразил, кто я, что я и зачем… Кому ещё могло прийти в голову тащиться пешком в такую даль от города, когда город буквально горит. На крайней станции северной ветки я бросила машину, о чём позже очень пожалела, но так было уговорено. Я шла не менее часа по широкой дороге вдоль лесополосы, пока не добралась до указателя «Добро пожаловать в город N». Там я в соответствии с маршрутом на карте свернула с главной дороги на ответвление и вскоре уже шагала по узкой жёлтой дороге меж подсолнечных полей. Но меня ожидали на пшеничном.

К полудню солнце показало себя во всей красе. Мои волосы, собранные в узел на затылке, выглядели так, будто я только-только вылезла из воды. Я чувствовала, как тонкие ручейки стекали по моей коже. По этой причине я категорически отказывалась снять пиджак! Чувствовала себя чудовищно, но в пиджаке!

Когда я уж было начала подозревать, что эти подсолнухи никогда не закончатся, передо мной, вдруг, возникло широченное пшеничное поле, и ни души вокруг, разве что одинокая фигура в самом центре его.

Сперва, я приняла неподвижную фигуру за пугало, пока оно мне не помахало.

«Дождёмся Тотошку и двинемся дальше!» – мелькнуло в голове.

Я помахала ему в ответ в надежде, что мне не придётся «нырять в пшеницу». Мой лимит терпимости был на исходе.

Тем не менее, приблизившись ещё на пару шагов, я смогла разглядеть, что мой поэт улыбнулся и, не двинувшись с места, устремил свой взор вдаль, но в совершенно противоположную сторону от меня.

Как я поняла, он не собирался и пары шагов сделать навстречу, поэтому мне и впрямь пришлось тащиться по полю. Ровно до его середины. Строго как на карте.

Хорошо, что, вняв совету Анны, я надела кеды, пусть они и не очень шли к моему презентабельному костюму.

Сделав глубокий вдох и пробормотав проклятья, я двинулась в путь.

Солнце палило, как очумелое. Мои белые кеды тут же покрылись пылью, а костюм собрал на себя, казалось, весь урожай. Скинув пиджак и перебросив его через руку, я почувствовала себя чуть лучше.

«Почему я не сделала этого раньше? Это же так легко – снять пиджак?!» – мысленно отругала себя я.

Я буквально кипела от ярости, глупости и жары.

Тем не менее, когда я оказалась в паре шагов от своей цели, мне пришлось натянуть вежливую улыбку.

– Добрый день, – окликнула я.

Он оглянулся.

Правая рука его была спрятана в кармане потертых, драных джинсов, из которых наполовину торчала «как-нибудь» заправленная рубашка. Небрежно-дерзкий вид. Худое телосложение, узкие плечи. Непослушные русые волосы, которые трепал ветер. Проницательные глаза смотрели спокойно и серьёзно.

«Если ему больше двадцати, то я испанский лётчик!» – подумала я, а вслух произнесла с улыбкой:

– Мы договаривались с вами о свидании… Вы согласились…

– Да, нет…

После этих его слов, произнесённых довольно уверенным голосом, он, казалось, минуты три слушал ветер.

А я, в недоумении уставившись на него, откровенно не понимала, что происходит, и молчала.

– Давно не был на свидании, – вдруг задумчиво произнёс он.

Можно было подумать, что в его восемнадцать у него уже всё позади.

Потом он наконец взглянул на меня и по-мальчишески доброжелательно улыбнулся.

Я улыбнулась в ответ:

– Спасибо, что согласились ответить на пару вопросов. Вы себе представить не можете, как это ценно для почитателей вашего творчества. Ничего нет о вас, ни в Интернете, ни даже в соцсетях. Приходится сказки Гофмана читать, чтобы хоть на йоту представить ваш образ.

– Вы о Деннере? – его, казалось, позабавила моя речь.

– Да. Игнац Деннер – ещё один ваш псевдоним?

Юноша задумчиво промолчал.

Казалось, он никогда не заговорит.

– Ладно, – проворчала я себе под нос. – Можем, конечно, чай попить… Ан нет! Не можем! Мы в поле! – пытаясь выудить из своей внушительной сумки блокнот и карандаш, пошутила я.

– Я люблю чай, – пожав плечами, просто заметил он.

– Вы скромный.

– Вовсе нет.

И он протянул мне свою уверенную руку.

– Очень приятно, Бог.

Не пытавшись скрыть своего изумления, я в ответ протянула свою.

– Лора.

Не отказываться же от знакомства с Богом.

Только чуть заметные насмешливые искорки в глубине его зрачков выдавали шутку. Более ничего. По-видимому, ситуация его забавляла, но мне было сложно судить по невозмутимому выражению его лица.

Учтиво пожав руку, он выпустил мою ладонь и вновь устремил взгляд вдаль.

– Мы останемся в поле? – недоумевающе спросила я.

– Нет, – вернув свой взгляд ко мне, ответил он. – Где бы вы хотели оказаться?

– На скамейке определённо было бы лучше.

– Беседка с видом на океан вас устроит?

– Вполне, – с серьёзностью кивнула я, будто он мог достать заранее заботливо припрятанную скамью из кустов. Я бы удивилась.

Но он опустился, усевшись прямо на землю:

– Присаживайтесь.

Серьёзно?! Он серьёзно рассчитывал на то, что я буду сидеть под палящим солнцем посреди поля, заросшего пшеницей и ещё Бог знает чем?!

Одной рукой я подобрала подол своей серой юбки, зажав его меж колен, и, даже не рассчитывая на его помощь, опустилась рядом.

– Надо полагать, мы «на пышных марсовых лугах» и перед нами ночной океан? – устремив взор над раскачиваемыми ветром колосьями, пробормотала я.

Он вновь добродушно улыбнулся на этот мой сарказм:

– Вы сами решайте, что перед вами: пшеничное поле или…

– …Или кукурузное.

– …Или что-то иное, – окончил он.

Немного помолчав, продолжил:

– Что я должен говорить?

Его прямой вопрос и доверчивость, с которой он это произнёс, меня здорово позабавили.

Чуть поёрзав на неприятно колючей подстилке, я улыбнулась и быстро произнесла:

– У меня тут есть вопросы… Пара вопросов… Ну, на самом деле их довольно много. К примеру, вот…

Раскрыв свой потёртый блокнот с заметками, я торжественно зачитала:

– Кто такой Джо Россо? – и с сознанием своего предназначения взглянула на собеседника в ожидании ответа.

«Вот оно!» – думалось мне. Момент истины. Сейчас он всё расскажет, и я отправлюсь домой с чувством выполненного долга, пить «чай с жасмином из имбирной чашки». Бомба!

Но, естественно, его последующая фраза обрушила меня с небес на то же поле.

– Вы хотели сказать: Джио Россо?

– Я так и сказала, – невозмутимо ответила я.

– Давайте оставим этот вопрос на финал? Вы не против? – настойчиво, но вежливо предложил он.

– Мне удалось найти в Интернете версию о появлении этого псевдонима.., – не сдавалась я. – Это действительно клички ваших собак: Джек и Остин?

– И что же тогда получилось бы?..

– Джейн Остин, – ни секунды не раздумывая, выпалила я.

Вместо ответа он взглянул на меня, достал пачку сигарет и закурил.

– Бог мой, вы курите, – констатировала я.

Этот факт я старательно внесла в блокнот.

Водилась за мной такая дурная привычка – проговаривать факты. Она пришла ко мне вместе со способностью выживать в нашем издательстве.

– С ментолом обязательно, – чуть склонившись ко мне и указав пальцем в блокнот, подсказал он.

Стараясь держать себя в руках от, на мой взгляд, вопиющей наглости, я выпрямилась, расправив плечи, и послала в его сторону укоризненный взгляд.

Всё складывалось не совсем так, как я ожидала. Чувствуя себя почему-то глупо, я опять уткнулась в свой блокнот и продолжила:

– Вы очень молоды, и тем не менее вам легко удаётся передать в своих стихах взгляд ребёнка на этот мир, равно как и радость подростка, и страдания влюблённого опытного мужчины, и даже мудрость человека прожившего целую жизнь. Как вам это удаётся?

Не отрывая взгляда от своего блокнота, я приготовилась долго и длинно записывать.

– Вы выудили этот вопрос из Интернета? – поинтересовался парень.

На это я тяжело вздохнула, после чего он всё же ответил:

– Не знаю, как удаётся, – пожал он плечами. – Как-то же глухому Бетховену удавалось сочинять музыку?..

Кратко.

Я записала.

– Ну, раз уж вопросы из Сети вам более импонируют, давайте продолжим нашу беседу с этих самых вопросов, – предложила я и не дождавшись ответа, продолжила зачитывать:

– Кем вы работаете?

– Обычным клерком. Служу в бюро.

«Конечно, так я и поверила…» – подумала я и перешла к следующему вопросу:

– Любите путешествовать?

– Люблю, но нечасто удаётся.

Оторвавшись от блокнота, я вопросительно вскинула брови.

– Работа, – легко пояснил он. – Отчёты, невыполненный план… Аврал.

– Угу… Всё настолько плохо?

Даже мне удавалось раз в год выбраться к морю.

– Ну, как-то же надо оплачивать воду и свет?

– Думала, вы пишите при свечах, – не удержалась я. Но, сообразив, что это перебор, быстро перешла к следующему вопросу из списка:

– Вы умеете быть счастливым?

Он кивнул.

И тут мне словно вожжа под хвост попала. Этот салага меня явно раздражал, но я не понимала, чем конкретно, и, видимо, зацепилась за то, что пришлось к теме.

– Что же у вас все стихи такие безрадостные? Могли бы людям радость дарить, научить их быть счастливыми.

Я явно нарывалась на конфликт. Ему было в самую пору оскорбиться, как начинающей звезде Интернета, и отправить меня… домой. Но он этого не сделал.

– Я ничему не могу научить, – спокойно изрёк он. – Советчик я – плохой. И рифмы мои не всегда ладны.

Как будто его уверенность и спокойствие, с которыми он отвечал, могли заставить меня уверовать в то, что он знает ответы на все вечные вопросы и, более того, способен поделиться этими ответами со мной. Это-то меня в нём и раздражало.

Я продолжила:

– Любимый фрукт?

Он задумался.

Сложный вопрос. Действительно, надо подумать.

– Любимый фрукт? – чуть громче, повторила я.

– Вишня, – тут же ответил он.

– Вишня – это ягода, – поправила я.

– Я её люблю, – невозмутимо произнёс он и улыбнулся.

Закатив глаза, я зачитала далее:

– Вы везунчик?

– Неудачник – это тоже дар, и в этом деле я взял джекпот. «Есть такая порода людей: за что ни возьмутся, сразу не получается ничего».

Я тяжело вздохнула:

– Надежда – это…

– Звонок в сонной квартире.

– Где бы вы хотели оказаться?

– В Сахаре на редкость красивые зори…

– Так и будете отвечать?

– Как?

– Будто строками собственного сочинения.

– А это плохо?

Я остановила этот «инет-блиц» и оценивающе посмотрела на молодого человека, что сидел напротив.

Жара становилась уже непереносимой, будто солнце нацелилось исключительно на меня одну. Собеседнику же было комфортно. Он только щурился от ярких лучей и потому, казалось, улыбался.

– Ну хорошо, – сдалась я. – Совершенно очевидно, что разговор у нас не заладился с самого начала…

– У меня всё гуд.

– Я вижу, – пробубнила я.

– Вам нужно расслабиться, – без обиняков предложил он. – Стянуть кеды, вытянуть ноги и выпустить из рук свой пиджак.

Действительно, пиджак я до сих пор держала, зажав локтем.

Неудобно, но это было самое малое из того, что меня сейчас беспокоило.

Не в пример мне мой поэт сидел расслабленно, вытянув ноги.

Он был босиком! Я только сейчас обратила на это внимание.

Быстро поднявшись, я аккуратно расстелила свой пиджак на земле и скинула тесные кеды, даже не расшнуровывая их.

Он учтиво протянул мне руку.

«Джентльмен, гляньте-ка…» – пронеслось в голове.

– Моя невнимательность достигла космических высот, – извинился он. – Садитесь.

Признаться, мне было приятно – хоть что-то хорошее за день.

Подняв мой блокнот, «джентльмен» раскрыл его и спросил:

– Можно?

Мне было нечего терять. Я не понимала, какую цель он преследовал, но согласно кивнула.

– Придерживайте, а то упадёт… – предупредил он, прежде чем водрузить блокнот мне на голову.

Боюсь представить, что выражало моё лицо в этот момент, но я перехватила страницы из его рук, потому как импровизированная крыша действительно начинала сползать.

Таким образом я держала свой блокнот над головой, а он не позволял солнечным лучам испепелить меня.

«ОК… Допустим, так гораздо лучше…»

– Всё гениальное – просто, – усаживаясь на прежнее место, заявил «джентльмен».

– А как я буду записывать, гений?

– Тренируйте память – это полезно.

– На возраст намекаешь?

Он нахмурился, а я впервые за этот день искренне улыбнулась.

Конечно же, я не была такой уж «старой», но в нашем издательстве молодые люди вроде него величали меня «серый ковёр» или «заросший сад». Естественно, за глаза. Естественно, между собой.

Не скажу, что обращала на это особое внимание… Но по ночам рыдала в подушку.

– Твои стихи явно перехваливают. Сам-то как считаешь?

– Считаю, что – так. Читателей у меня гораздо больше, чем я и мои стихи этого заслуживаем на самом деле. Это заставляет чувствовать себя самозванцем.

– Тем не менее у тебя широкая аудитория. Тебя читают и подростки, и взрослые, женщины и мужчины. Одно из твоих стихотворений я нашла в паблике у известного писателя. К твоим стихам пишут музыку. Это, конечно, здорово, что твоё творчество заставляет творить других…

– Вы прямо сделали research4 по мне! – перебил он.

– Ну, писать нужно о том, в чём действительно разбираешься. Не согласен?

– Согласен. Вам не нравятся мои стихи?

– Нет, что ты?! «Мэри… Звери… Съели»5, – это чарующе… неповторимо… поэтично. У меня всё.