Читать книгу Куда улетают драконы - Мария Бородина - Страница 8

Хотелось заплакать от досады. Создали же меня Вездесущие такой несуразной! Несуразной и неудачливой… И почему если неприятности начинают валиться на голову – сыплются все и сразу?!

И что теперь делать без табеля?! Объявление писать о пропаже?! Я ведь даже балл свой не успела посмотреть…

Абитуриенты посыпались изо всех дверей. Я сжалась ещё сильней и побрела по коридору, стараясь не сталкиваться с людьми. Кто-то зацепил меня плечом, но слов извинений я не дождалась. Хотела обернуться и возмутиться, но неожиданно заметила в толпе Викса. Побежала к нему, но была сбита тощим и костлявым парнем. Он прищурился, как слепыш, и даже придержал меня, чтобы не упала, но сразу же отстранился и пошёл прочь. Невоспитанные и неуважительные бездари!

Кто-то хихикнул в стороне, и я поняла, что отпустила прореху, и моё голое бедро выставлено напоказ. Прикрыла поспешно ладонью и ринулась дальше. И, конечно же, Викс уже скрылся из виду. Только он мог мне помочь. Придётся возвращаться в общежитие. Попытаюсь его найти уже там.

Выбиралась из академии, следуя за толпой. Она вывела меня к стеклянному куполу. Дальше я бежала.

Друг должен помочь. Пусть злится и ревнует, но не оставит же он меня в трудную минуту? Хотя, меня терзали сомнения, что он теперь поможет. Такие горькие, будто выпила полынного отвара.

Сначала переоделась, конечно. Раскраснелась от бега. Заглянула в круглое зеркало на дверце шкафа и поняла, что выгляжу, как спелый томат: только измятый и раздавленный. Собрала волосы в пучок и перевязала лентой, чтобы не мешали. Одела самое простое платье, уже не глядя на его помятость, и помчалась в другое крыло: туда, где должен был поселиться Викс. Но я сомневалась, что найду его.

Нимеридис в комнате не было и, скорее всего, они вместе где-то гуляют и отмечают сдачу экзамена. Возможно, даже в том самом «Дворике» куда ранее Викс водил меня. Иголка ревности уколола лопатку и застряла где-то под ребрами, но я подавила это чувство. Сейчас мне важно табель найти. Или черноволосого, чтобы заставить отдать его мне. Если это он взял. А если не он? Даже представить страшно.

Перестучала во все двери мужского крыла: никто не открыл. На кухне с чайником возился невысокий парень, но на мой вопрос о Виксе только пожал плечами.

Не нашла я друга и в кафе. Не смогла найти и на улице в окрестностях академии. Я путалась в тропинках, царапала руки о кустарники, моталась из стороны в сторону до самого вечера. Возвращалась к комнате Викса несколько раз, но его всё не было. Впрочем, и Нимеридис тоже. Быстро, однако, они спелись! Кажется, соседка моя не лыком шита…

Я совсем сбила ноги от беготни. Пальцы горели, словно их кипящим маслом облили. Живот стянул голод, а губы пересохли от жажды.

На свой этаж возвращалась уставшей, разбитой и разочарованной. Невезение – моё второе имя. Ничего не поделаешь.

Не раздеваясь, упала на кровать и разрыдалась в голос. Уверена, эти вопли разлетались на весь этаж. Плевать!

Стук в дверь не сразу услышала, а когда разобрала, решила, что открывать не стану. Пусть все идут в трясину Эмпера! Поток слёз и рыданий был таким стремительным, что я уже не могла совладать с собой.

Забарабанили с новой силой. Кто-то настойчивый.

– Мне нужна Арлинда Невелло! – проговорил за дверью мужской голос, от которого внутренности скрутило в тугой узел.

Снова он! Снова великан!

Я напряжённо шмыгнула носом. Уселась на кровати, машинально вытирая лицо уголком пододеяльника. Веки саднило от слёз, губы горели и ныли. Грудь стискивали болезненные спазмы приглушённых рыданий.

Стук повторился: куда более долгий и настойчивый. Похоже, дверь долбили ногой. Да так упорно, будто вознамерились войти во что бы то ни стало.

Страх ошпарил меня изнутри, почти вывернув наизнанку. Вцепилась пальцами в краешек кровати так, что кончики онемели. «Соберись, Арлинда, – нашёптывал на ухо здравый смысл. – Ты должна открыть, ведь у него твой табель. Возможно…» Так хотелось послушать его совета, но эмоции, как всегда, пересиливали разум. Вспомнилось, как рыдала у него на плече, комкая рубашку в кулаках. И сегодняшнее позорное утро. Нет уж, дудки! Лучше сквозь землю провалюсь, чем попадусь ему на глаза ещё раз!

«Что ты будешь без табеля делать? – снова высказался здравый смысл. – Поедешь домой?»

И правда: что?

– Кто там? – произнесла я хрипло. Голос предательски дрожал, перемежаясь всхлипами.

Какое-то время висела тишина, а потом мягкий баритон влился в уши:

– Меня зовут, – он замялся, – Тэй… Тэйлан. Мы виделись утром, – гость кашлянул и добавил: – В уборной.

– Что вам нужно? – проговорила я машинально.

Что ему нужно? Ха! Это тебе нужно, Арлинда, а не ему.

– Может, откроешь? Говорить через дверь как-то не очень приятно, – он не смеялся, но я готова была поклясться: в голосе слышалась улыбка.

И что это значит? Я снова увижу его? Этого насмешливо-циничного господина из уборной, перед которым позорюсь при каждой встрече?! Да лучше я…

Задержала дыхание и, собравшись с духом, повернула в замке ключ. Дверь сварливо скрипнула.

Чернявый закрыл собою весь проход, и, стоило мне отойти в сторону, густая тень накрыла меня с головой. Я сжалась от страха. Здесь, в узеньких коридорах общежития, под низкими потолками, он показался ещё больше, чем раньше.

– Ты потеряла, – мужчина протянул мне табель.

Я смущенно потупилась, а потом подняла взгляд. Стало тесно в комнатушке. Стало тесно в груди. Дыхание застопорилось, а сердце загрохотало, как сломанная повозка.

Что он так смотрит на меня? Опухшая, наверное, и страшная. Хотела схватить документ и попросить уйти: довольно с меня позора, но гость одернул руку и заулыбался. В серых глазах заиграли искорки от ламп.

– Пройдешься со мной? Здесь недалеко, – произнёс он и осторожно вложил табель в мою ладонь, будто случайно коснувшись пальцев.

Издевается?

Я глянула в окно и отметила, как там гнетуще темно. И прежде, чем здравый смысл успел что-то сказать, а эмоции заставили что-то сотворить, я отвела глаза и кивнула.

– Отличные результаты, Арлинда, – мужчина показал на табель, что я зажимала в руке. Его приглаженные чёрные волосы уже завились. Так он выглядел намного моложе, небрежней, но холёный лоск рубашки говорил о том, что не так уж и прост этот Тэйлан. Да и ещё наручные часы, что можно было достать за огромные деньги только в Восточном Перевале. Туда ведь на белых драконах летают, а это удовольствие для богачей.

Кто ты такой? И что тебе от меня нужно?

Он заулыбался, будто услышал мои мысли. И что там за результаты? Я развернула обложку и обомлела: самая высокая оценка из возможных. Шесть десяток! Неужели мои мучения оказались не зря?

– С твоими знаниями можно не учиться, а сразу идти работать.

Мужчина усмехнулся и помялся в проходе. Сделал несколько шагов вглубь комнаты и остановился напротив полки с моими книгами, среди которых прятался дневник. У меня похолодело внутри. Не хватало, чтобы взял что-то полистать – это будет верх наглости! Но великан развернулся и, зацепив плечом приоткрытую дверцу шкафа, угодил головой в настенную лампу. Зашипел от боли и пригнулся. Не одна я такая недотёпа!

Напитанные магическими силами азиты2 внутри плафона лениво звякнули, вспыхнули и потухли. Они включались и выключались коротким заклинанием, которое знали даже простые люди. Над зарядкой подобных артефактов трудились тысячи магов стихийников. Многие механизмы в нашем мире работали на этой энергии света. А ещё были другие: замораживающие, согревающие и многие другие. Самые ходовые использовались в каждом доме и на производстве. Но были и редкие. Для их приготовления нужны были сильные артефакторы, а их последнее время – вечный недостаток.

Тэйлан выглядел молодо и привлекательно, но нагонял на меня какой-то неведомый трепет, отчего подкашивались ноги и пропадала речь. Может, это сказывается наша первая встреча?

Молчание затягивалось, и я, выдохнув, украдкой потёрла глаза и проверила волосы: не растрепались ли. Один локон выбился из узла и свесился на плечо каштановой спиралью.

– Я подожду в коридоре, – засуетился гость. Пола его пиджака хлопнула о косяк. Он обернулся в дверях: – Арлинда – необычное имя. Жаль, я вчера не успел его у тебя спросить.

Не дождавшись ответа, Тэйлан вышел в коридор и осторожно прикрыл за собой дверь.

– Этого ещё не хватало, – я сжала зубы и кулаки, борясь со странным клокочущим чувством внутри. Оно было тёплым, пульсирующим и уютным, как кошка, свернувшаяся у печи. Подступало к горлу, гладило спину, заставляло ноги неметь…

Но как же не хотелось впускать его внутрь! Не хотелось становиться ему ближе… или хотелось? Что-то подсказывало: не просто так этот мужчина явился сюда. И уж точно не от доброты душевной затаился сейчас за моей дверью.

Но прогуляться меня тянуло. Не с ним, так в одиночку. Преодолев сомнения, вытащила из шкафа светло-сиреневый плащ с капюшоном и накинула его поверх платья. Может, и есть плюсы во всём этом стечении обстоятельств. По крайней мере, с ним не страшно будет перемещаться по тёмному дворику студгородка. У Викса-то теперь другая фаворитка…

Когда дверь заскрипела, выпуская меня в прохладный сумрак коридора, страх вернулся. А вместе с ним – тяжёлое, прижимающее к земле смущение. Стараясь не поднимать взгляда, я провернула ключ в замке. Руки дрожали так, будто вокруг царствовал волчий сезон.

– Я готова, – прошептала едва слышно.

И тут со стороны лестницы послышался дружный топот ног. В секцию влетели на полных парах, громко хохоча, три нарядно разодетые девицы: судя по возрасту – старшекурсницы. Одна из девушек тащила две бутылки синего стекла, закупоренные сургучом, ещё две волокли бумажные пакеты с едой. Едва взор великана, что мирно стоял, откинувшись на стену, зацепил девушек, веселье резко поугасло. Три пары изумлённых глаз вытаращились на Тэя.

– Д-добрый вечер, – промямлила одна из девиц: самая бойкая.

– Здравствуйте, – сбиваясь, пробормотали две другие.

Мужчина коротко кивнул им в ответ и обратился ко мне:

– Пойдём, – он заулыбался, но на лице проявилась новая эмоция. Брови сошлись над переносицей, а уголки губ опустились. – И почему дома не сидится старшекурсникам? Каникулы же, – пробормотал Тэй.

Проводила девушек озадаченным взглядом. Те обескураженно пятились в тупой конец секции и то и дело поглядывали на нас из-за плеча.

Тревога прокралась по позвоночнику. Кажется, мои опасения не напрасны. Кто же он, этот Тэй? Неужели преподаватель?

– А-ага, – я кивнула, пытаясь спрятать волнение.

– Арлинда, нам пора, – вдруг сказал Тэйлан и подал мне локоть.

Мы спускались по ступенькам, а мне казалось я не вниз иду, а взлетаю. От близости мужчины, запах вскружил голову так, что я невольно прикрыла глаза и сильнее вцепилась в его рукав. Это невозможно! Надо присмотреться не носит ли великан приворотный артефакт. Хотя говорят, что они на невинных не работают. Я-то в себе уверена.

Он был широк и огромен, и на лестнице мы сильно теснились, чтобы идти рядом. Я всё время чувствовала прикосновение его горячего тела. Что происходит? Попыталась отстраниться на очередном пролете, но Тэй только перехватил мою руку и повёл меня дальше. Настойчиво и дерзко, я даже возразить не смогла.

– Почему ты так дрожишь? Замёрзла? – спросил он и глянул на меня тёплым взглядом.

Я никак не могла понять, что это за взгляд: нравлюсь или оберегает. Что это? Но мне категорически не нравилось реагировать на незнакомца так ярко. Ещё заметит, вот смеху-то будет!

Замёрзла?! Да нет! Вспотела. Даже ладони мокрыми стали.

Набравшись смелости, проговорила:

– Вам ведь что-то от меня нужно?

Тэй молчал некоторое время, поджимая пухлые губы. Я рассматривала его крупный подбородок и мощную шею. Разве бывают такие люди? Я по сравнению с ним – крошка на столе.

Мужчина вдруг заулыбался, блеснув белым рядом зубов.

– Не бойся, я не украду и не обижу. Ты просто очень необычная, и мне хотелось бы узнать тебя поближе. Если ты позволишь, конечно. Если не хочешь, – он остановился, и я чуть не врезалась в его грудь, – вернёмся назад, и я просто уйду.

Он вгляделся в моё лицо. Так пронзительно, что я поёжилась.

Опешила на миг. Вот и думай теперь, что он подразумевает под этим «узнать поближе». Когда сын Верховнослужителя такое говорил, непременно пытался юбку поднять, и приходилось бить его по рукам. Если этот господин позволит себе что-то сверх дозволенного, смогу ли я его приструнить? Я же вдвое меньше!

Но гадкое тёплое чувство рвалось и рвалось наружу, противореча мыслям и логике. Шло горлом, зажигая на губах глупую улыбку, дрожало на кончиках пальцев, рдело на щеках потоками жара…

Хочу ли я этого? Не знаю… Не знаю! Но, как ни крути, после того, как Викс поддался чарам заокеанской красавицы и отстранился, у меня здесь никого не осталось. Кроме…

Кроме него. Кроме Тэя.

И я снова молча кивнула. Кивать было удобно: голос не срывался и не хрипел.

Мы дошли до первого этажа, перебрасываясь неловкими взглядами. Он изучающими, а я – опасливыми. Я с трудом понимала, что делаю.

В холле навстречу неожиданно вышли смеющиеся Викс и Нимеридис. Девушка разрумянилась, и раскрылась, будто бутон пиона, и стала ещё красивей, а парень держался в стороне. Никаких под руку или за руку. Просто шёл рядом и говорил ей:

– Зато теперь спокойно будешь по лестницам ходить…

– Спасибо, Викс. Я даже не знаю, как благодарить…

И здесь мы поравнялись, и секунды превратились в минуты, а минуты – в часы.

– Арли, ты куда собралась? – первым заговорил земляк. Губы в ниточку, поза напряжённая. Сейчас гляди набросится на меня и Тэя.

Я зыркнула на своего спутника: он был спокоен, как удав. Усмехался и с интересом разглядывал Нимеридис, затем переключился на Викса. Встретившись с ним взглядом, хмыкнул и ровно проговорил:

– Мы пройдёмся. Арли скоро вернётся. Не волнуйтесь за соседку. Доставлю вовремя и в полной невредимости, – Тэй повёл меня дальше, не обращая внимания на боевую стойку старого друга.

– Арлинда! – окликнул Викс. – Что ты творишь? Он же старше тебя в два раза!

– Викс, ты плохого обо мне мнения, – произнесла я, потупившись.

Он отмахнулся и пошёл следом за притихшей Нимеридис. Дверь с лязгом закрылась.

Мне стало не по себе. Тяга и безумство, что шли рядом с Тэйланом, меня просто сбивали с ног. И что с этим делать я не знала. И оставаться с ним наедине не хотела. Боялась саму себя. Не его горячих рук, что сжимали сейчас ладонь, а себя. Потому что я хотела, чтобы он не отпускал. Хотела, чтобы был настойчивым и вот таким загадочным. Как же ужасно осознавать себя беспомощной перед своими же эмоциями и чувствами. Хотелось закрыть лицо ладонями, чтобы спрятать пылающие щёки. Закусила губу, пытаясь совладать с собой. Викс прав. Он же ответственный за меня и не просто так волнуется, а я слепа.

Дернулась. Может не поздно отказаться? Убежать? Чтобы не сорваться в пропасть глупости. Чтобы уберечь себя от ошибки, которую никогда не исправить в будущем.

Тэй разжал руку и переплёл пальцы в более интимном жесте. Горячие колючки помчали по коже и затуманили взор.

– Ничего не бойся, – тихо проговорил он в ухо. – Твой знакомый просто тебя не понимает и не чувствует. Но ты ему нравишься. Это заметно, – он замолчал, а серые глаза блеснули. – Готова сделать что-нибудь невероятное? – густо пробасил он, лишь на секунду отпуская меня, чтобы открыть входную дверь. Затем снова перехватил ладонь, будто боясь, что я упорхну, как птица.

Звёздное небо накрыло нас. В лицо выдохнула ночная прохлада. Запахло сочной летней листвой, остывающим камнем и… пеплом.

– Готова, – прошептала я сипло, – бежать отсюда прочь. Не очень-то это и хорошо.

Эмоции подступили к горлу, и я захлебнулась звёздной темнотой. Что я творю? Зачем? Вырваться бы да отправиться восвояси. Но тёплая рука Тэя, сжимающая пальцы, всё сильнее толкала к горькой и необъяснимой догадке: я хочу остаться. Да. Хочу.

Тэй приобнял меня и притянул к себе. Я утонула в его объятиях. Ласковых и тёплых.

– И больше не плачь, – заговорил он. – Нет таких проблем, из-за которых стоит лить слёзы, – в темноте серебром горели его глаза. Мужчина говорил что-то ещё. Говорил, а я не слушала. Глядела на его губы и не могла противостоять этой тяге впитывать их форму, движения. Запоминать малейшие изменения мимики. Изучать особенности, считать родинки, которые в темноте казались чернильными точками.

Тёплая рука скользнула по щеке.

– Арлинда, – тихо позвал Тэй, – ты слышишь?

– Нет, – ответила я зачарованно. – Не слышу. Только вижу. Вас.

Слова срывались с губ сами по себе, пугая до слёз. Само по себе колотилось сердце, угрожая проломить рёбра и выпрыгнуть наружу. И руки, не подчиняясь рассудку, тянулись к нему, пытаясь неловко обнять. Разум вопил, призывая остановиться и бежать прочь со всех ног, эмоции звали остаться. Я разрывалась на части, и от этого становилось лишь слаще.

– Неужели я так стар? – Тэйлан, мягко улыбаясь, приблизился ещё немного. Совсем чуть-чуть, но у меня под коленями закололо, а в нос забился аромат сушеных трав. Точно как у бабушки на чердаке, где она сохраняла коренья и заготавливала чай на зиму. Я так любила там дремать. Путаться волосами в соломе и потом выслушивать от мамы наставления, что девушке не пристало ходить в таком виде.

Воспоминания о доме согревали и не делали больно. И так не хотелось прерывать этот миг, когда каждый думал о своём.

Я вцепилась в рубашку Тэя и спрятала лицо, едва доставая до его груди. Втянула такой приятный и родной запах. Почему-то меня будоражили больше всего не яркая внешность, не мускулистая фигура, не его чудесные сизые глаза, а именно запах. Только бы не разреветься снова!

Крупные руки легли на плечи, и, притянув к себе, ласково погладили по голове. Будто рядом стоял отец, которого я не помню. Отец, которого всегда хотела обнять, но которого не было рядом. Тот, кто укрыл бы своим крылом во время стужи, тот, кто подставил бы плечо и принял удар на себя, если бы нагрянула беда. Отец, который нашел бы слова, чтобы унять боль утраты по подруге. Он рассказал бы мне, как научиться быть сильной и властной, а не ныть и лить воду из глаз при первой встрече с парнем. Мужчиной. Человеком, который по-настоящему зацепил меня.

– Вы… – выдохнула я напряжённо. – Это магия какая-то, да? То, что я сейчас…

Сообразила, как глупо звучит мой вопрос только когда на губах Тэя задрожала улыбка. И снова стало стыдно. И страшно. Понимала ведь, что приворотным зельем меня не опоить, да магией не приворожить, покуда мужчин не знала. Так значит, это тёплое царапающее чувство растёт изнутри само по себе?!

Меня затрясло от сладкого ужаса. Неужели я сердцу своему не хозяйка?! Может, прав был Викс, и я веду себя неподобающе молодой девушке?

– Страшно мне, – призналась я, спрятав лицо в рубашке Тэя. Аромат дома, сухих трав и пепла сделался сильнее, и даже показалось, что сознание вот-вот покинет меня. – Не должно так быть. Я совсем вас не знаю, но от вас пахнет домом. Я должна прочь бежать, но иду за вами, как привороженная. А когда прячусь, вы меня даже в уборной находите, и этот круг начинается опять. Что вы делаете со мной? Зачем отжимаете без остатка? Кто вы?

– Арли-и-и, – прошептал он. – Если бы я знал, что это за чары, отвёл бы их. От себя прежде всего.

Ночная прохлада обняла за плечи, как шаль, и его руки сделались ещё горячее.

– Вы тоже? – прошептала я и не надеясь, что услышит. – Тоже это чувствуете?

– Иначе зачем пришёл бы? Я мог передать твой табель воспитателем общежития, – он прижал меня чуть сильнее и глубоко вдохнул. – Не удержался. Слишком явно провидение пыталось нас столкнуть. Даже уборной не постыдилось, – он захихикал. – Арлинда… Лин… пойдем. Хочу узнать о тебе всё, – отодвинул меня и вгляделся в глаза. – Всё, что позволишь, конечно.

Он вздрогнул и отстранился. Взял мою руку и прикоснулся к тыльной стороне ладони губами, долго держал за пальцы и глядел исподлобья.

– Не нужно, чтобы нас здесь видели. Поспешим.

Внутри заскреблись кошки. Вспомнился взгляд Викса, полный укора: честный, заботливый взор преданного товарища. Что, если он прав, и я творю глупости? Что, если это распирающее тепло внутри не имеет значения, а мною движут банальные слабости? Кем я стану, если пойду с ним сейчас? Кем?

Разум отчаянно протестовал, сердце ликовало, а я, будучи не в силах противиться странным чарам, двигалась за Тэем по тропкам аллей, занавешенным звёздным сумраком. Голова кружилась так, что мир перед глазами плыл и качался.

Что ему нужно?

Что нужно мне?

Знала точно лишь одно: не могу ему противиться. Не могу отпустить это горячее незнакомое безумие. Не. Могу.

Узкая тропинка завернула к каменке, и дорога резко пошла вниз. На горизонте вырисовалась полоса воды цвета индиго, а на ней растянулось широкое полотно антрацитового неба, усыпанного серебром звёзд.

– У тебя братья есть? Или сёстры? – вдруг спросил Тэйлан. Он держал меня за руку и не отпускал, будто говорил: моя.

– Я одна у мамы, – сказала я, потупившись. По прежнему боялась встречаться с ним глазами.

– А отец?

– Я плохо его помню, – призналась я. – Он куда-то ушёл, когда совсем малышкой была, и с тех пор его не видел никто. Мама говорит, что он умер.

– Сочувствую.

Тэй подтянул к себе наши сплетённые ладони и погладил другой рукой мои пальцы.

Темнота казалась бархатным одеялом, а глаза Тэя – точно небо на рассвете, что приносит надежду, веру и…

Ветер насвистывал в уши волнительные песни, путался в моих каштановые и его чёрных волосах. Не было ничего прекрасней этих минут, что походили на шаги над пропастью. Куда мы с ним дойдём? Если я не поступлю, мне придётся уехать. И как же мне хотелось верить, что я смогу сдать последний практический экзамен.

– А вы? – осмелилась я спросить. Губы дрожали, и пальцы – тоже. То ли потому, что я действительно замёрзла, то ли от страха и волнения. – Кто вы? И почему у меня такое чувство, будто давно вас знаю?

Тэй пожал плечами.

– Я просто человек. Ничего особенного. Погоди, – он остановился и отпустил мою руку. Снял пиджак и закутал меня в него, будто в тёплый плед. Всмотрелся, поймав мой испуганный взгляд. – Что тебе интересно узнать обо мне?

– Те девушки в общежитии, – пояснила я, не зная, как сформулировать мысль. В голове вертелось много слов, нужных и ненужных, но все они меркли и таяли, когда я смотрела на Тэя. И вдыхала его запах, что стал теперь во сто крат ближе. – Они очень удивились, увидев вас. И долго на нас оглядывались…

Замялась, комкая краешек юбки. И заметила, что Тэй тоже мнётся. Словно боится, что хрупкая идиллия между нами рухнет, стоит только произнести одно неосторожное слово.

– Неважно, – отрезала я. – Мне не важно, кто вы. Если не хотите, можете не отвечать…

Он осторожно потянул двумя пальцами мой подбородок, заставляя смотреть ему в глаза. Хрустальные блики в радужках затанцевали по-новому. Будто вспыхнули синим огнём.

– Спрашивай. Если будет что-то острое, я найду слова, чтобы не поранить ни тебя, ни себя. Иначе, как мы разберёмся в этом притяжении? Ведь у меня тоже есть такое чувство, словно я тебя знаю, но не могу вспомнить, откуда. Ты точно в Орейвор не приезжала раньше?

– Почти нигде не бывала, – выпалила я, всё ещё дрожа. – Пару раз мы с мамой в Эмпер ездили, за редкими рыбами. Вот и всё. На этом берегу я впервые.

Отвела глаза, ощутив, как жар карабкается по щекам. Но страшнее было то, что мне хотелось прижаться к Тэю. Снова.

– Всё ещё холодно? Зря я тебя к воде повёл. Идём, погреемся в другом месте. Здесь недалеко, – он обнял меня за плечи и прижал к себе. Так сильно, что я услышала биение его сердца. Глухое, ритмичное и родное. Не бывает так, чтобы люди влияли на других и были близкими с первого взгляда, слова и вдоха. Здесь что-то не так.

– Нет, – мотнула головой, прижимаясь к нему крепче. – Я хочу остаться здесь. Просто страшно мне, оттого и трясусь. Страшно и странно.

– Меня боишься? – тихо спросил Тэй.

Мы пошли прямиком к берегу, где над водой шумели густые ивы. В темноте они казались угрюмыми невестами. Ветер подхватил длинные косы и защекотал морскую гладь.

– Не вас, – я отвернулась, глядя на бегущие по воде полосы и круги. – И не себя. Того, что между…

Я не договорила. Неловко было объединять меня и Тэя в наивное и доверчивое «мы».

Он неожиданно замер и рассмеялся. Тепло и открыто. Закутал меня сильнее в пиджак и прижал к себе. Я чувствовала, как льётся его смех в мои волосы, слышала, как Тэй затих и шумно вдохнул-выдохнул. И как стучало сердце. Его. Моё.

Тэйлан склонился и шепнул в лицо:

– Почему, Лин, ну почему ты так сладко пахнешь? – осторожно коснулся губ, пользуясь моим замешательством. – А теперь скажешь мне «ты»? – ухмыльнулся он, отстранившись.

Вереницы звёзд качнулись над головой, а ветер, несущий прохладу – застыл. Застыли и мысли в голове, как оплавленный воск, не желая склеиваться в образы и рождать выводы. В ушах звенели гонгом лишь три слова. Обжигающие, выламывающие, крошащие синий купол неба на колючие осколки.

Он. Меня. Поцеловал.

Меня поцеловал человек вдвое старше. Человек, которого знаю чуть более суток. Чужой человек.

Он. Меня. Поцеловал. Не так, как сын Верховнослужителя со своим цепким языком, но поцеловал. А я раскисла под напором теплоты внутри и позволила… Викс, дружище, прав ты был. Что я творю?

Но, противореча горьким и нудным мыслям, изнутри рвалось звенящее ликование. Чистое, как родник в горах и свежее, словно утро в начале змеиного сезона. Тэю так же тепло, как и мне. И он так же, как и я, желает растянуть этот момент до бесконечности. А мне так хочется называть его на «ты»…

Он! Меня! Поцеловал!

Что я творю…

Мотнула головой, возвращая себе чувство реальности. Каштановые волосы окрасились синевой ночи и хлопнули по щеке. Собравшись с духом, я толкнула Тея в грудь, а он заливисто рассмеялся в ответ. Мой слабенький удар для такого великана – как градиной по плечу.

Как же трудно было вырвать себя из его тёплых и родных объятий. Смирившись с невозможностью расцепить сильные руки Тея, что сомкнулись на моих плечах, я поднырнула под них и ринулась прочь в темноту, гудящую светляками. Пронизывающая прохлада и ноющая теплота внутри тянули обратно с бешеной силой, но я сопротивлялась. Бежала во мрак по траве, пытаясь укрыться от преследующего взгляда в облаках ночной сини.

Он меня поцеловал.

А он смеялся позади, и голос, казалось, уходил в сторону и затихал. Не преследовал, не звал…

Не остановил…

И я бежала в темноту. Бежала и ловила холодный ветер ртом. Он бил по щекам, хлестал по рукам. Спину обдавало влагой и сыростью: пиджак Тэйлана спал, и мне стало жутко страшно. Тело бросило в озноб, а синее зарево ночного светила расстелило дорожку на воде и звало, манило к себе. Я летела вдоль берега подальше от Тэя. И себя.

– Стой же, глупая! – вынырнул навстречу мужчина и окутал меня своими объятиями. Склонился и обогрел копной волос плечи. Выдохнул жарко, разливая по телу пламенные волны. – Прости. Не пугайся так. Я не буду больше. Не захочешь – не буду тебя целовать. Только не уходи. Лин, я, как подросток, горю. Скажи мне, кто ты? Ты слишком молода для таких сильных чар.

Подняла лицо ему навстречу. И как он очутился прямо передо мною? Ведь сзади оставался! Может, я с пути сбилась?

Осторожно посмотрела через плечо. Нет, всё верно. Вода осталась позади, и теперь лишь мерно поблескивала сквозь синеватую завесу мрака. Что же это? Его магия?!

– Я самая обычная девушка, – проговорила я, задыхаясь. – Бездарная. Пустая. Даже царапину не залечу: какие чары?! Потому и боюсь экзаменов, как огня, ведь последний этап для меня провальный заведомо.

Моё дыхание скользило по его шее и качало чёрные кудри. Об одном лишь молилась: чтобы поутру со стыда не сгореть. Ведь ночью – истлею в любом случае, вспоминая его прикосновения и этот неловкий поцелуй.

– Нет, – отрезал он. – Ты необычная.

Тэй отстранился и, схватив меня за руку, потянул вдоль берега.

– Пойдём! Быстрее, – взволнованно заговорил он.

Небо сгустило краски, поднялся ветер сильнее прежнего. Горизонт внезапно разрезало яркой вспышкой.

– Дождь будет. Нужно укрыться! – перекричал гром Тэйлан и усмехнулся. – Пиджак теперь не найти в темноте. Замёрзнешь, если промокнешь. До общежития слишком далеко. Но я покажу тебе одно место, если ты мне, Лин, кое-что пообещаешь!

Новый раскат грома был сильнее прежнего, и он заставил Тэя замолчать.

– Откуда эти тучи?! – заговорила я взволнованно. – Ведь только что всё небо было звёздами усыпано? И что я должна обещать вам?

– Не бояться меня. А это, – он глянул в небо, – Это Орейвор. Здесь всегда так. Солнце сменяется грозами, дождь превращается в снег, а снежинки тают слишком быстро, не успев превратиться в ручьи, – Тэй посмотрел на моё серьезное лицо и засмеялся. – Да это маги в обсерватории погоды уснули, видимо. Такое случается иногда. Побежали! Сейчас рванёт!

Мы мчались по берегу, словно нас преследовали. Свежий воздух стремительно насыщался влагой и запахом дождя и бил по щекам всё больнее. Я неслась за Тэем, пытаясь не отстать, и скорость сбивала дыхание. Ветер стыл в горле колючими иглами. Интересно, куда он меня ведёт? А вдруг у него на уме что-то куда более опасное, чем невинный поцелуй?

Могу ли я доверять Тэю? Разум сбивчиво советовал поостеречься, но от томящего восторга, что переполнял грудь, спасения по-прежнему не было.

Очередная молния вспорола небо, разодрав фиолетовое полотно на лоскуты. Следом пришёл гром: оглушительный, пугающий. Казалось, что даже земля под ногами начала трястись. Первые капли дождя упали на плечи.

– Не успеем! – выдохнул Тэй и осмотрелся. – Сюда!

Капли застучали по крышам, зашумели издали по воде, будто маленькие жучки бегут по жестянке. Как бой в барабан, трезвон в бубен – осторожный, с накатом, но заставляющий сердце замирать. Вынуждая двигаться под этот ритуальный танец. Неистово и безрассудно.

Шум навалился на нас вместе со сплошным потоком воды. Я приняла на лицо холодные капли с благодарностью. Они уберегли меня от ошибки, от шага, о котором утром я могла бы жалеть.

Мы бежали ещё какое-то время, а затем резко нырнули под свод разлогого дуба.

– Немного не добежали, – выдохнул Тэйлан и поставил меня спиной к дереву. – Не шевелись.

Надо мной раскрылся сизый купол. Капли дождя, что проникали сквозь листву, ударялись о него и отскакивали. Мужчина упирался руками в ствол где-то над моей головой, за серым перекрытием, и, прикрыв глаза, принимал остаток водной стихии на себя. Кудрявые волосы обвисли и прилипли к щекам.

Молния озарила небо, и я увидела его глаза. В зрачках затрепетали алые огоньки, будто светляки в ночном лесу.

– Вы – стихийник? – догадалась я неожиданно. – На воде специализируетесь, наверное?

Веки Тэя снова дрогнули, показав серебрящуюся радужку. Он молчал. Должно быть, не хотел лишних расспросов. Но мой разум опять меня оставил, потому что губы проговорили, не подчиняясь указаниям мозга:

– Преподаёте?..

– Я – местный консультант по стихийной магии, Арлинда, – тяжело выговорил Тэй и склонил голову. Ворох капель с его волос упал на купол и рассыпался бисером, переливаясь в ночи серебром.

Захотелось обнять его: замёрзшего и намокшего. Собрать бриллианты капель с его волос, прижать его к себе и никогда не отпускать. Я всё ещё не знала, отчего меня тянет к нему. Не знала, имею ли право на это. В одном была уверена: это правильно. Правильно всё то, что возникло между нами: разрядами молний, нарастающим напряжением, притяжением магнита.

– И давно вы тут? – произнесла я.

– Сколько себя помню, – ответил Тэй приглушённо.

Вода обнимала его вместо меня. Рубашка прилипла к телу и оконтурила рельефные мышцы. Даже в полутьме он казался великолепным, а ещё громадным. Дождь лил и лил, будто пытаясь проломить невидимую защиту между нами, а Тэйлан удерживал её и принимал на себя всю мощь стихии.

Наши взгляды встретились, и я не смогла сделать вдох. Стало жарко под куполом, и меня пронзило острое желание рвануть в ледяной поток, чтобы остудить свои эмоции.

Стремительно сделала шаг вперёд, и дрожащая иллюзорная завеса затрещала, пуская линии разломов. Колючий ветер отвесил оплеуху и вздыбил волосы. Я выставила руки в холодный дождь и сомкнула пальцы на рубашке Тэя, потянув его на себя. Вырвавшись из-под защиты, обхватила его, прижимаясь к мокрому шёлку. Дождь молотил по голове, змеился в волосах, рассыпался по плечам, но мне было всё равно. Значение имел лишь он: мой незнакомый и близкий со странным именем. Тэй.

Намокшая ткань холодила щёки, а я вбирала и вбирала в себя его запах. Спокойствие, расслабленный смех, разнотравье, костры, затушенные ливнем, и пепел, пепел, пепел… Дом, который я неожиданно обрела, едва потеряв.

Тэйлан напрягся и некоторое время оторопело смотрел мне в глаза, а затем сомкнул руки и прижал к себе крепче.

– Арлинда-а-а, – простонал он, опуская голову к моему плечу. – Ты невероятная.

Отважившись, я запустила руку в его вымокшие волосы. Капли дождя посыпались на плечо, но я не чувствовала холода. И страха больше не ощущала. Значение имел лишь его запах. И голос, что окутывал меня мягким коконом.

– Почему так? – прошептала я, сбиваясь. – Скажите, отчего. Отчего я так счастлива рядом с вами, что не по себе становится?

– Видимо, ты воспринимаешь меня, как отца, которого у тебя не было, – грустно проговорил Тэй, поглаживая тёплой ладонью мою спину. – Вот почему ты не можешь перейти на «ты», вот почему боишься меня и бежишь от поцелуя. Нужно прекратить это общение, Лин. Иначе обоим будет больно, – последние слова сорвались на хрип. – Дождь закончится, отведу тебя в общежитие. Не стоит нам идти над пропастью: слишком опасный путь.

– Я любое ваше решение приму, – прошептала я в дождь, благодаря темноту за то, что скрыла жар, скребущий щёки. Но какая-то часть моего существа внутри кричала, что не приму. Ни за что и никогда. – Если легче вам станет. Скажете – забуду вас, – вдохнула его запах глубже, позволяя заполнить мои лёгкие, и добавила робко: – Сделаю вид, что забуду. И вы никогда не узнаете, как думаю о вас. О том, как вчерашний день перевернул для меня всё, раз и навсегда. Не узнаете, клянусь Богами Вездесущими. Я хорошо умею прятать слабости – это удел всех пустых.

– Скажи, заче-е-ем ты так складно говоришь? Заче-е-ем ты вчера опоздала? Глупая… малышка. Если забудешь нашу встречу, мне легче не станет. Вот же напасть! И угораздило нас столкнуться! – Тэйлан засмеялся, и тёплое дыхание запрыгало по плечам. – Я же тебя на десяток лет старше. Проклятие Богов, не иначе. Ты ведь совсем меня не знаешь и не ведаешь, что сейчас обещаешь и как меня волнуешь. Это неправильно! Я должен тебя отпустить. Должен. Но, – затих, будто собираясь с духом. – Не могу.

Выдохнул тяжело. Дрожь покатилась по его телу и сплелась с моим трепетом.

Тэй шептал:

– Веки закрою и вижу твои тёмные, как омут, глаза, твои волосы, что узнаю в многотысячной толпе по оттенку и кудрям, твой запах… Сладкий, медовый. Вересковый. Лин, не пустая ты. В тебе волшебства больше, чем в умудрённых опытом женщинах, а почему я никак не могу понять. Что ты скрываешь, Арлинда? Скажи мне, малыш… признайся. Почему я будто в сеть попал?

Шум ливня стал монотонным. Порыв ветра в последний раз захватил мои волосы, бережно переложив их Тэю на плечо, и улетел вместе с дождём в сторону моря.

– Я не знаю вас, – шепнула я ему в ухо, когда дождь затих, и в проплешинах туч показались звёзды. – Но моя душа знает. И я верю ей. И вам тоже верю. И знаю: не случайно всё так вышло. Ваша воля решать, что делать. Моя воля – помнить вас, куда бы вы ни сделали шаг. Навстречу или…

Он зарычал и, отстранившись, стиснул мои плечи. Вгляделся в глаза. Капельки воды катились по высокому лбу, густым ресницам и скатывались мимо носа к губам.

– Ещё раз скажешь «вы» не буду спрашивать – поцелую, – грозно проговорил Тэй и склонился ближе. Почти коснулся моих губ, но замер.

– Вы такой… – проговорила машинально и тут же осеклась.

Тёплая улыбка коснулась его лица, пальцы запутались в моих волосах, а горячее дыхание превратилось в пытку. Он смотрел на меня, будто поглощал. Вбирал в себя. Будто втягивал аромат бутона розы, пил мои взгляды. Алые искры горели в его глазах и заманивали, заманивали… Тэй долго балансировал на крошечном расстоянии от моего лица.

– А ещё говоришь, пустая… Не. Ве. Рю, – прошептал он и коснулся моих губ кончиками пальцев. Тащил, вырывал из меня стон, заставляя подаваться вперёд и безмолвно требовать, чтобы не останавливался. Но как же? Мы же… только вчера… Так не бывает!

Из последних сил попыталась отстраниться, чтобы противостоять самой себе, но Тэйлан лишь тихо хихикнул и сильнее прижал ладонь к спине. Скользнул выше, собрав влагу и холод, на их место пришёл трепет, будто бархатная шаль легла на спину. Что ему стоит сломать меня? Заставить и подчинить? Но он ждал. В глазах горел хрустальный огонь, который поглощал меня и уничтожал. Жар, сковав тело, связал томным узлом поясницу и живот. А Тэй ждал. Дышал порывисто, приоткрыв губы, и не сводил с меня глаз: будто ему достаточно было смотреть.

– Ли-и-ин, ты манишь меня в огонь. Сгорим же вместе, малыш…

– Я сгорела уже, – прошептала ему в губы и приблизилась, почти коснувшись. – В тот момент, когда переступила порог своей комнаты и с вами пошла. Думаете, подобает так себя вести девушке? Сама удивляюсь себе, но не могу иначе.

Я осторожно протянула руку и собрала капельки дождя с его щеки. Пальцы задрожали, когда попробовала его кожу на ощупь. Он обжигал. Выворачивал сердце наизнанку. Томил и травил своей близостью. Может быть, это был просто пожар эмоций на фоне нервного потрясения. Может – эйфория после долгожданного освобождения от матушкиных ежовых рукавиц. Или кто-то из студентов позабавился на спор, связав нас чарами… Но я точно знала одно: я не хочу прерывать это сладостное мучение. Я хочу испепелить себя. И его. Сейчас.

Я подняла подбородок, и звёздное небо с налётом туч пролилось мне на лицо. Придвинулась к Тэю ближе, так плотно, что стало не по себе. И осторожно коснулась сомкнутыми губами его губ. Дотронулась и тут же отдернулась. Сго-ре-ла.

Тэй отстранился, но только на миг. Чтобы выдохнуть. Чтобы сказать:

– Лучше сгореть, чем не узнать тебя, – и смял мои губы в горячем и долгом поцелуе.

Неожиданно стало жарко. Воздух вокруг превратился в горячий пар, кровь – в кислоту. Я судорожно втягивала носом воздух и не понимала, на самом ли деле всё это происходит… Не снится ли?

Губы Тэя были мягкими и горячими, вкус – зрелым и волнующим. Но когда он осторожно разомкнул языком мои зубы и проник в рот, я обнаружила, что и целоваться-то толком не умею. Ведь сопротивлялась же сыну Верховнослужителя, ох как сопротивлялась! И не подыгрывала.

Небо словно опрокинулось на нас, пуская звёздную пыль в кровь. Подняло над землёй, оторвав ступни от мокрой травы. И растворило в воздухе, сделав своей частью…

Вездесущие! Что я творю?! Что-о-о?! Мама бы со стула грохнулась да аквариум расколотила, кабы узнала, что её дочь на второй день в Академии взрослого мужчину целует!

Но внимать совести совершенно не хотелось. Как и прерывать мгновения блаженства. Лишь когда я почувствовала знакомую боль в груди, и невидимый обруч стянул виски, а воздух за спиной Тэя – точно там, где я смыкала ладони – окрасился фиолетово-изумрудным, я заставила себя оторваться от его губ. Как всегда, моё нехитрое умение вылезло наружу, стоило лишь поддаться эмоциям. Тэй, как и остальные, не должен этого видеть. Я обещала маме…

Тэй шумно выдохнул в волосы и сильнее обнял. Крепкие руки прижали к себе так сильно, что я почувствовала, как толкается под его рубашкой сердце. Быстро, будто зашлось в неистовом танце.

– У меня есть подозрения, что ты что-то не договариваешь, Арлинда, – он коснулся губами моей шеи.

– Что я могу не договаривать? – кол вошёл под рёбра и провернулся там. Неужто заметил?

– Ты юна, но опыта соблазнять в тебе океаны. Околдовала ты меня, Лин. Заманила. Теперь и меня мучает мысль зачем пришел к тебе, ведь не отпущу вовек. Мир переверну, но отпустить не смогу. Признавайся! – он слегка тряхнул меня за плечи. Смеётся? Серьёзен? О чём он? – Чары наложила? Да? Скажи лучше правду.

Тэйлан тряхнул головой. Холодные капли брызнули мне в лицо и покатились по щекам слезами, дорожками воспоминаний и наших эмоций. Нитями раскаленной души, что не находила себе места.

– Какие чары?! – я почти заплакала. – Пустая я, как мой кошелёк! Вовек не хотела ни с кем связываться в стенах Академии. Я учиться сюда приехала, а не куртизанке уподобляться. А вы, – опустила глаза, надеясь, что Тэй не увидит моих слёз, – вы это вы.

Глаза Тэя блеснули в сиянии ночных светил, что выглянули из-за туч. Он ухмыльнулся и снова прижался к моим губам. Горячо и настойчиво. Коснулся языком и мягко проник внутрь. Прижимал к себе и водил по краю безумия. Прав был: над пропастью идём.

Оторвался на миг:

– Будешь говорить «вы» – зацелую. Не выпущу из объятий. До утра. Проучу тебя, Лин. Куртизанка ты моя. Да разве такие девы распутницы? Нашла с кем себя сравнить! – и, договорив, он целовал снова и снова, будто не напивался.

А мне и хотелось, чтобы Тэй целовал меня. Хотелось, чтобы никогда не выпускал из своих горячих и надёжных рук. Впервые в жизни я чувствовала себя защищённой. Словно за каменной стеной стою, где не страшны ни бури, ни невзгоды. Я ничего о нём не знала, но понимала: он не предаст. Не оставит. Из пекла вытащит и сам вместо меня подставится, если будет нужно… Удержит над пропастью. Спасёт…

В эту синюю ночь, полную звёздной пыли, обжигающей прохлады и свежести, я впервые в жизни осознала, что влюбилась.