Читать книгу Мы пробудим ваши души! - Мария Чинихина - Страница 3

Ранний декабрь. К «Олимпийскому» подходим за сорок минут до начала фестиваля «Песня Года». Час мерзнем у подъезда. Женщины с прическами и в шубах, пришедшие, как и мы, послушать звезд эстрады, подталкивают точно таких же, впереди стоящих, лишь бы войти раньше. Ругаются:

– Куда прешь?

– Конец очереди там!

Оскорбляют:

– Баба базарная!

– Чего рот раззявила?

Спорят:

– Мы с половины четвертого стоим тут! Не было вас!

– Как не было? Мы до вас пришли!

Голова от их ора раскалывается. И Аллу умудрилась упустить из виду! Ну вот где она? На входе полицейский требует:

– Девушка, сумочку откройте.

Открываю. Внутри книга «В Radiohead и соло»1 с задумчивым лицом Тома Йорка2 на обложке.

– Книжечку приподнимите.

– И все же…

Подчиняюсь. Полицейский ощупывает дно сумки и светит голубым глазком фонарика на билет, заколку, расческу и пудру.

– Проходите.

Алла спокойно дожидается меня за рамками металлоискателя. Прислонившись к стене, подруга счищает щеткой для обуви прилипшую к сапогам грязь.

– Ну как? – вертит она ступней, демонстрируя каблук-шпильку.

– Нормально.

– Столько денег за них в магазине отдала. Упадешь, когда узнаешь!

– Нет, – хочется сказать, но я молчу.

Алла сворачивает направо. Догоняю ее и трясу рукав шубы:

– Нам же вниз по ступенькам и налево.

– Ты уверена?

– Вот указатель.

– Все равно хочу пройтись. Вернемся потом.

По прихоти подруги мы поднимаемся на шестой этаж. В лабиринтах узких коридоров, перетекающих один в другой, всюду, куда ни глянешь, куда ни свернешь, стены обложены дешевой кафельной плиткой, тесно, нечем дышать и раздражает навязчивый гул вентиляции.

Промоутеры обязательно сунут рекламные листовки:

– Скидка двадцать процентов на пирожки и выпечку от кондитерской – партнера фестиваля.

Приветливый стюард раздаст всем желающим бумажные флажки «Радио Дача»:

– Берем, не проходим мимо. В зале не забываем поднимать их и как можно выше.

Да… Было время, когда и я пришла в «Олимпийский» впервые. Сначала на книжную ярмарку, потом был рок-фестиваль, где я, как и все, нахватала воздушных шариков и магнитов с символикой радиостанции «Мaximum».

– Девушки, дайте пройти. Скорее, проходим, проходим, – женщина-гид в шапке с помпоном пропускает вперед себя группу туристов. – Трибуна «В-10».3 По окончании концерта встречаемся у четвертого подъезда. Я отведу вас к автобусу. Запомнили?

Вот и спуск в партер. У всех входящих угрюмый охранник проверяет наличие специального браслета и только потом освобождает проход. Алла осматривается. Длинные ряды синих пластиковых стульев с низкими спинками вытянулись справа налево, а между ними – дорожка-подиум. Впереди – сцена с выстроенными на ней декорациями. Два экрана светятся по бокам. Идет реклама:

– «Поступайте в Академию поп-музыки». «Журнал „Телесемь“ – все о звездах и телевидении».

– Быстрее можешь? – жена в платье с люрексом подталкивает зевающего мужа.

– Я так волнуюсь! – восклицает блондинка с накладными ногтями. – Только подумай, впервые увижу Стаса и Филиппа вживую. До сих пор не верю!

– Ни слов, ни толковой мелодии, – равнодушно замечает ее спутник, не отрываясь от игрушки в телефоне.

– Зато как душевно поют. Не то, что твои нытики.

– Да… – с недовольством тянет Алла, усаживаясь на свое место. – Нам что, предлагают на чужие затылки смотреть?

– Экраны же есть.

– Это и по телевизору можно. Слушай, они не устали по тридцать пятому разу одни и те же ролики крутить? Музыку бы включили. Желательно повеселее.

Где-то справа женщины-коллеги громко и с воодушевлением сплетничают о работе.

– Минуту подождете? – просит, прикрывая ладонью динамик телефона, стильно одетая девушка. – Борщ разогрел? Макароны в холодильнике найдешь. Не маленький. И Владика не забудь покормить. Все, буду поздно. Так, на чем мы остановились?

Ее соседка, отрывая в глянцевом журнале купон на скидку в косметический салон, напоминает:

– «Звезда отдела» отказалась идти с нами.

– Как всегда, оторвалась от коллектива. Представляете, предлагают билеты, а она выпендривается. Не пойду, говорит, не могу это слушать, кровь из ушей, после того, кого она, извините, видела. Только подумайте! Двадцать семь! Ни мужа, ни детей, по заграницам и театрам мотается.

В разговор вмешивается пожилая дама в вязаном кардигане:

– Вы правы, как никогда. Да что особенного в этих певцах заграничных? Включила тут радио, где не по-русски поют. Полдня потом голова раскалывалась.

– Точно-точно, – замечает девушка с телефоном. – Прихожу один раз на работу с праздничным настроением, а в кабинете играет погружающий в сон релакс фм. И это утром. Не выдержала я. Прошу, такая, повеселее давайте что-нибудь…

Свет гаснет. Под торжественную музыку выходят ведущие концерта – Лера и Сергей.

– С наступившим всех Новым Годом! – кричат они.

– А теперь громче аплодируем и шире улыбаемся. Камеры расставлены по всему залу. Операторы по команде режиссера записывают зрителей. Вы же хотите, чтобы вас по телевизору показали? – игриво спрашивает Сергей.

В ответ – восторг, всеобщее ликование, хлопки и довольные лица.

– У нас достаточно планов? – обращается Лера к режиссеру съемки.

– Нет, – отвечает сиплый голос.

– Громче, громче, активнее, – машет руками Сергей и выбегает на подиум. – Представьте, что на сцену выходит Филипп Киркоров.

Шум в зале.

– Хорошо. Николай Басков?

Крики.

– Отлично. Стас Михайлов?

Визг.

– Планов достаточно. Лера и Сергей – перезаписываем приветствие.

Ведущие уходят.

Фестиваль открывает гимн «Песне ты не скажешь до свиданья». Столпившихся на круглом подиуме звезд эстрады осыпают золотым дождем. Начинает вечно-молодая София Ротару, на четвертой строчке Ирина Аллегрова перекрикивает всех, Лайма Вайкуле в шляпе и белых ботинках с пряжкой привлекает внимание к себе, Валерий Леонтьев звенит цепями концертного костюма, Наталья Подольская и Кристина Орбакайте посылают воздушные поцелуи, Николай Басков обнажает белоснежные зубы в улыбке, а Иосиф Кобзон стоит, как неживой, в парике, и напоминает мумию.

– Классик российской эстрады Филипп Киркоров и победительница конкурса «Детская Новая Волна» – Настя Петрик.

Густой туман обволакивает яркие декорации. С потолка, имитируя снег, летят металлического цвета конфетти. За роялем – Ирина Билык, автор песни. Под трогательную мелодию, сверкая блестками на пиджаке, на сцену выплывает Филипп Киркоров. Секунды две, не больше, исподлобья наблюдает, как музицирует Ирина, затем тихими полутонами нашептывает в микрофон первый куплет песни «Снег».

Настя Петрик – в снежно-белом платье ангелочка. Девочка полностью копирует движения Филиппа: артистично вытягивает руку и, замедлив движение, кладет маленькую ладошку на грудь.

– Обворожительная и самая талантливая Ани Лорак!

Певица в позолоченных одеждах, украшенных бахромой, пластично двигается в кольце танцовщиц, кофты которым заменяют две пересекающиеся на груди кожаные полоски. Мужчина в первом ряду настраивает объектив камеры на приближение, другой выхватывает у жены бинокль, пока она пытается застегнуть заевшую молнию сумки. Ани движется к подиуму и ударами по ручке микрофона призывает подпевать. Звук зрительских аплодисментов слышен, но не заметно, чтобы кто-то повторял. Нет, в последнем ряду девушка стоит. Она не только поет, но и танцует.

– Народный любимец! – представляет следующего исполнителя Сергей Лазарев. – Встречаем Стаса Михайлова!

Стас галантно выходит на сцену. Тонкая полоска длинных усов очерчивает подбородок упитанно-лоснящегося лица. Из нагрудного кармана приталенного пиджака выглядывают треугольники двух красных платков, кожаный ремень украшает блестящая пряжка, на запястье сверкают часы. Сектор партера оживает мгновенно. Полноватая дама в коротком платье радостно выкрикивает:

– Стас! Стас!..

Девушка с начесом восхищается:

– Стас такой брутальный! Не могу, я просто балдею от него!

Ее подруга с густо подведенными веками сожалеет:

– Да… Лучше был бы у меня такой мужик в жизни.

– Вы мешаете смотреть, – делает им замечание Алла, но ее не слышат.

Поклонница в вязаном платье и беретке тянет певцу хризантемы. Ее примеру следуют другие зрительницы – сцену буквально заваливают разноцветными букетами, но Стас, расхаживая по залу, душевно поет трогательную песню-обращение к «прекрасной половине человечества».

– Только для вас, – с некой долей игривости в голосе говорит он.

На припеве Стас приглашает на танец даму из первого ряда, другой предлагает спеть несколько строчек, третью целует в щеку, а девочке с пышным белым бантом на голове разрешает сфотографироваться с собой. Щелк, и снимок готов.

– Золотой Голос России!

Николай Басков не задерживается на основной сцене. Вытягивая сильным голосом припев радийного хита о том, как важно сохранить любовь даже за семью морями, он размеренно движется к круглому подиуму.

Декорации сцены вытягиваются в длинную синусоиду. Слова песни Николая, заезженные, как на старой пластинке, отголосками звучат где-то справа. После – не слышу его, как и не вижу. Только красный туман, наступая, перемешивается с зелеными и темно-фиолетовыми пятнами.

Открытая арена «Лас-Вентас» 4в Мадриде. Над головой чернеет испанское небо. На трибунах шум и всеобщее ликование. Все стоят с поднятыми руками, а я не решаюсь. Сижу одна, в уголочке, и наблюдаю, как горбатый человек с высветленными волосами и в курточке из розового меха с ехидной ухмылочкой спускается с деревянного помоста, как он же в окровавленном костюме мясника пускает из огнемета столбы огня, он же обливает зрителей в первых рядах водой из шланга, и он же, не меняя облика, поет в багровом тумане об увядшем сердце.

Кто-то с шумом разворачивает обертку шоколадки. Запах жареных котлет и коньяка витает в воздухе: в третьем ряду жена кормит проголодавшегося мужа. Николай Басков все еще расхаживает по краю подиума, улыбается, прижимает к груди плотную охапку цветов в шуршащей упаковке и поздравляет всех с Новым Годом.

Шепот поблизости:

– Эй, как думаешь, будет петь «Я люблю тебя…»?

– Это как у Киркорова?

– Да нет. У Филиппа мультик смешной, а Коля за красивой девушкой ходит по городу, поет, танцует…

– Группа П.М!

У экранов в ровную линию выстраиваются голосистые мальчики, синхронно тянут к потолку руки и поют в унисон лирическую балладу о безответной любви.

– Музыка и слова Нюши. Нюша! Встречаем!

Молодая певица поражает скоростью и гибкостью – дергает головой, прячет лицо за длинными волосами, отточенными движениями убирает челку с глаз, падает на колени, встает, а в конце подвывает немного:

– «Ууу… Ууу…»

– Юлия Проскурякова и Игорь Николаев!

Завитые локоны обрамляют полные щеки «девушки-женщины», кокетливо хлопающей ресницами. Внешне она напоминает британку Сару Брайтман.5 Да, что-то есть похожее. На заднем плане пританцовывают близняшки бэк-вокалистки. Только вот голосов их совсем не слышно.

– Вика Крутая!

– Убегу от тебя, – с трудом получается пропеть у приемной дочери главного маэстро вечера.

Молодёжь в зале мгновенно реагирует на знакомую мелодию устаревшего европейского хита. 6Танцоры в черных одеждах ложатся возле ног девушки, обвивают руками полные лодыжки. Вика статично двигает головой влево, вправо, прямо как робот. Сгибает колено, выпрямляет его.

– Елена Ваенга!

В полумраке рассеивается струящийся дым. За роялем – композитор Виктор Дробыш с фирменной улыбочкой на губах. Елена, задрав атласную юбку платья с шифоновыми рукавами, бредет по дорожке. В ушах сверкают цыганские серьги, на запястьях звенят круглые браслеты. Девочка протягивает ей букет. Елена, прервав пение, наклоняется и принимает белые лилии. Отчетливо слышен шорох упаковочной бумаги.

– Спасибо!

На последнем припеве Елена вдруг отталкивает Виктора Дробыша и не дает сыграть ему заключительную коду. Импровизируя, она представляет свою версию инструментального проигрыша.

В зале аплодисменты, крики:

– Молодец! Браво! Гениально!

Артистка кланяется и вся пылает от восторга. У ног ее растет внушительная гора цветов.

– Ева Польна!

На голове у Евы шляпа с длинным пером, на вороте длинного сюртука сверкает синими камнями брошь. Высокие ноты она тянет осипшим голосом, сбивается. У гитариста белую рубашку украшает черная бабочка. Он виртуозно бьет по струнам электрогитары. Только вот шнура или радиопередатчика на ремне не видно, как и комбоусилителя 7В партере едва различимые хлопки. Мертвые трибуны застыли и вовсе без движения и эмоций. Цветов Еве никто не дарит. Только мужчина в костюме, вытянув перед собой роскошный букет, с достоинством несет его, чтобы вручить любимой певице.

– Музыка Татьяны Нотман, слова Веры Брежневой. Поет Вера Брежнева!

На сцену выходит певица в легком струящемся белом платье. Веки разукрашены ярко-синими тенями, ногти покрыты красным лаком. Танцоры балета колышут черную ткань, стелют ее, поднимают, вытягивают и изображают трон. На часто повторяющихся припевах Вера всегда садится туда.

– Пусть ваш год будет наполнен нежностью. Ощущаю себя маленькой принцессой, – смеется она, прощаясь с залом.

– Знаешь, Лера, чего боялись артисты советской эстрады?

– Что микрофон выключится и их никто не услышит.

– А чего боятся современные звезды?

– Что микрофон включится и их услышат все. Встречаем! Группа «Серебро»!

Огненные вспышки, красочные видеопроекции, брошенные в зал зеленые лучи лазера, веселый ударник, четко отбивающий ритм и три полуголые певицы, выкрикивающие обработанным на компьютере голосом:

– Мама Люба, давай!

– Ну как? – шепчет Алла.

Произнести – «не нравится», не выходит.

Если скажу, она меня тут же в снобизме обвинит, в нежелании уважать чужое мнение. Раньше не боялась кричать – вот слушайте, узнавайте новое! Специально прибавляла звук и открывала нараспашку окно. Теперь – не могу, как и не решаюсь сейчас сказать подруге, что не чувствую привычного восхищения, не бежит по спине холодок, нет приятной дрожи и желания вытянуть на инстинкте руку, подпеть.

– И все же? – не унимается Алла.

Тяжело выдыхаю:

– Пойдет.

– Ты ждешь от них невозможного.

– Откуда знаешь?

– Папа мой «Pink Floyd» 8по молодости любил слушать. Вчера выдал по телефону: «вот на кого нужно идти, а вы все на два прихлопа три притопа». И что здесь такого?

– «Pink Floyd»? – мгновенно оживляюсь я. – Ты знаешь, они негласно распались. В последний раз выступали вместе на всемирном благотворительном фестивале «Live 8».9 Это было в две тысячи пятом…

– Бросай грустить, выпрямляй плечи, – перебивает меня Алла. – «Катюшу» с Кобзоном пела?

– Да.

– Не ври. Только губами шевелила. Я все видела.

– Александр Буйнов!

В зале тишина. Александр исполнил лирическую песню про Амур. Снова тишина. На призыв Леры аплодировать – тишина. Тогда говорит сам артист:

– Впервые вынужден уходить под стук собственных каблуков.

– Выпускница Венской Консерватории, восходящая звезда – Аида!

Не думала, что услышу на эстрадном концерте арию из оперы «Князь Игорь». Ее исполняет стройная девушка с чарующим голосом в платье русалки. Зрители партера, послушав вступление, потоком направляются к выходу из зала отдохнуть, выпить кофе или просто купить воды.

– Вот Лера, скажи мне, – интересуется Сергей Лазарев. – Что переживал Потап, когда сочинял свою Чундру-Чучундру?

– Песня, Сережа, называется «Чумачечая весна». Давай ее послушаем и попробуем понять, что в ней так нравится людям. Встречаем главный дуэт страны – «Потап и Настя»!

Оживление. Многие в первом ряду партера просыпаются и бегут к подиуму снимать на телефон, как долговязый Потап в красном костюме обнимается с кудрявой Настей в короткой юбке. Проходы всех трибун заполняют танцующие семьи. На лицах искренне радующихся детей счастье и улыбки. Они приходят в полный восторг, подбрасывая в воздух сиреневую мишуру.

Перед началом второй части концерта разговорились две мои соседки по ряду.

– Я так рада, что ты приехала. Насовсем не надумала перебираться? Здесь ты и твой Гришка будете получать намного больше! Другой жизнью заживете.

– И?

– Давай, соглашайся, у меня квартира свободная, и с работой помогу. Переедешь и первым делом купишь себе вот такие сапоги, – демонстрирует лакированный носок с позолоченными украшениями на подошве.

– Ха! У меня не такие модные ш… штиблеты, но не промокают же?

– Мы в Рим летали на прошлые праздники, а в эти в Мадрид собираемся. Ах, только представь… Сияние рождественских огней!

– И что? По телевизору разные страны показывают. Посмотришь, послушаешь рассказ ведущего, и кажется, что сама там побывала.

– Как концерт тебе? – резко меняет тему подруга в сапогах.

– Сойдет. Только больно долго. Мой Гриша в праздники под гитару, знаешь, как гостей заводит! Вот это весело.

На сцене три фрика. Их забыли представить. Вокалист в обтягивающих штанах, синих чешках и с пиратской сережкой в ухе, устав кривляться, падает, садится по-турецки, встает, трется о микрофонную стойку, после направляет ее в зал, совсем как Фредди Меркьюри.11 Только мантии и короны не хватает для полноты картины.

– Верка Сердючка!

Серебряная звезда блестит на шапочке у разряженной артистки. Танцоры хаотично бегают за ней, пуская мыльные пузыри. В правом проходе партера завязалась драка. Дети, подростки, мужчины и женщины не могут поделить надувные шары, которые разбрасывает закутанная в платок старуха из балета певицы.

Алла наблюдает за людьми, затем осторожно открывает сумку, достает гигиеническую помаду и быстро мажет пересохшие губы. Зря. В этот момент на нас никто не смотрит. Кругом танцы и веселье. Все пустились во всеобщий пляс, а у меня голова от потока сменяющих друг друга артистов просто взорвется сейчас. Смотрю на улыбчивые и смеющиеся лица и кажется, что это кто-то один. Просто спел на камеру, публику, на секунду убежал за кулисы, поменял личину, наряд и, по новой…

– Лариса Долина с песней «Стена»!

В затянутой пологом колыбели плач ребенка… Выпавшее из рук мальчика письмо с гербовой печатью… Сваленные пачками в мясорубку ученики… Огонь в школе… Свирепство парня в комнате отеля… Летящий в окно торшер, диван, телевизор… Кровь в бассейне и плывущее в багровой воде тело… Содранная с лица маска, упавшая на асфальт… Полуживой музыкант в руках помощников менеджера… Зрители без лиц, танцующие в угаре «лунную походку» Майкла Джексона… Марш молотков с красными ручками… Женские крики и битое стекло на разгромленных городских улицах… Плач лысого мужчины в серой кабинке туалета… Кривляние у зеркала адвоката с птичьим носом… Распахнутая челюсть судьи-червя… Трещина в стене… Ужасный крик… В черную пустоту летят кирпичи.12