Читать книгу Мы пробудим ваши души! - Мария Чинихина - Страница 4

Впервые у Аллы в гостях. Раньше она у двоюродного брата жила, а полгода назад купила квартиру в подмосковном пригороде и недавно закончила ремонт.

– Заходи, заходи! – приглашает подруга, распахивая железную дверь. – Раздевайся и на кухню проходи. Вот тапочки. Ванная – первая дверь за аркой. Чистое полотенце на крючке. Это что?

– К чаю, – подаю коробку с купленным в магазине тортом.

– Не нужно было. Я брауни как раз испекла. Сестра рецептом поделилась. Сколько у нас времени до начала премии?

– Часа четыре. С половиной.

В прихожей запах жареной картошки и выпечки. Скидываю неудобные туфли, ставлю сумку на специальную тумбочку. В ванной под точечным светом сверкает плитка на стенах. Поднимаю блестящий кран, выдавливаю на ладони ароматное мыло.

– Ты все? – кричит Алла.

Подруга возится на кухне. Захожу, а она как раз заканчивает раскладывать по тарелкам еду. Принесенный мной торт прячет в холодильник, ополаскивает стеклянную миску, щелкает кнопку на ручке электрического чайника и выставляет на серебристой панели духового шкафа точное время.

– Чтобы выйти вовремя. Электричка – в пятнадцать тридцать пять. Давай не стесняйся и садись уже! – суетится Алла и двигает к столу белый пуф. – Табуретки еще не купила. Стол брат разрешил забрать, а диван я оставила ему. Новый буду покупать в следующем месяце. В моей комнате теперь его подруга живет. Тетка все жалуется, нахлебница, не работает, не учится, все в компьютерные игры по сети играет. Днем и ночью. И убрать теперь некому, и приготовить. Брат пиццу постоянно заказывает или к матери ходит.

– Ты говорила, что ему близко. Как тебе здесь?

– Могу делать, что хочу. Никто больше не оставляет в раковине грязную посуду, на столе нет хлебных крошек и в холодильнике порядок.

– Думала, мы только чай попьем?

– Да какой там чай! Ночью же вернемся. Ешь. Вот салат. Все свежее. Родители огурцы вчера привезли.

– А где они остановились?

– У сестры. Вечером уедут.

– Кстати, я билеты на самолет в Германию купила. И жилье нашла. «Radiohead» – давно хочу послушать их. Скорее будут играть новые песни. Популярные хиты вроде «Karma police» – сомневаюсь.

Алла перебивает меня, протягивает блокнот, который взяла на полке:

– Пиши номер карты и сколько должна. В понедельник переведу деньги. Только напомни. У нас кадровые перестановки в руководстве, всем отчет за полгода подавай. Совсем замоталась! Как дела у тебя?

– На день рождения к Ленке ездила. Мы на почте вместе работали. По-моему, я рассказывала?

Алла кивает:

– Про смену места работы – да, про поездку – нет.

– Так вот, отмечали в ресторане, в Софрино. К одиннадцати все закончилось. Днем обещали такси заказать к метро, а оказалось, что мне одной в Москву нужно, вот и предложили ненавязчиво в Софрино и переночевать. Я согласилась. В маршрутке ко мне подсел хорошо выпивший брат Лены. Лена многое рассказывала о нем – есть семья, редкие заработки, и неделями может не появляться дома – где гуляет, неизвестно. Всю дорогу мне на ухо пьяным голосом шептал, что он с женой просто дружит и не живет с ней, а потом как обнимет, а я резко руку его с плеч уберу, он опять. Как могла, терпела, затем стала отшучиваться. Остальные глазели на нас, как в цирке, и молчали. Приехали мы на остановку в Софрино. Выхожу из маршрутки, а он хлоп меня по лопаткам. Я просто опешила.

– Говорят, ты мужа ищешь? – спрашивает. – Чем я не жених?

Идем груженные пакетами по узкой дорожке, уходящей к многоквартирным домам. Остальным весело, они обнимаются, песни поют, а у меня земля уходит из-под ног. Лена смотрит на нас с насмешкой и не вмешивается. Знала бы она, что в голове у меня одна мысль – убежать, уехать быстрее домой. Не знаю, почему не догадалась такси вызвать, согласилась остаться. Да и час вполне могла бы на улице подождать, пока моя сестра в Софрино за мной приедет.

Чайник закипел.

– Ничего себе! – восклицает Алла.

Ставит в раковину тарелку и мою забирает. Начинает мыть.

– Давай чай пока разолью, – предлагаю я.

– Вот, – Алла передает стеклянный чайник с поршнем. – Полчаса назад заварила. С молоком, сахаром?

– Без ничего.

– Что дальше-то было?

– Сели за стол. А я спать пошла, не стала оставаться. Утром проснулась пораньше – услышала шум на кухне. Вижу, Лена помидоры в салат режет. Замечает меня:

– Так рано? – спрашивает. – Поспала бы еще. Я как раз завтрак готовлю.

– Домой поеду. С мамой в театр идем вечером. Еще себя в порядок привести нужно. Ну, она чай с тортом предложила, я вызвала такси к станции электрички и поехала домой. И никому о том дне не рассказываю. Только тебе и маме. Выговориться захотелось… Пирожное вкусное. И чай.

– С лимоном и мятой. Рада, что понравилось. Мы где сидим? Что надевать?

– Трибуна первого яруса.

– Не балкон, как в прошлый раз?

– Нет.

– Кстати, обещают масштабную перезагрузку, пение не под фонограмму, танцы и выступление иностранной звезды. Имя держат в секрете.

– Кореец будет, – говорит Алла. – Реклама уже была.

– Кто? – переспрашиваю.

– Клип у него смешной. Про стайл какой-то. Миллионы просмотров. Должна знать.

– Не припоминаю такого.

Мы снова в «Олимпийском». Премию телеканала «Муз-ТВ» открывает выступление Димы Билана. На экране звездная вселенная, стремящаяся в бесконечность. Дима стоит на возвышении. На голове у него ирокез, как у панка. Согнув колени, задрав черную майку и обнажив кубики пресса, он спускается на сцену, движется к краю, и как бы случайно врезается в камеру оператора. Крупным планом показывают его довольное лицо.

– Видела, видела такой эффект, – кричит Алла в левое ухо. – Помнишь, Мэтью Бэллами так делал?13

– Да.

Поклонницы Димы танцуют у ограждения. Мягкая игрушка летит к его ногам. Дима проходит мимо и не думает поднимать светло-коричневого мишку с черными глазами-точками, острыми ушками и красным сердцем на груди.

– Как настроение? – интересуется он. – Руки выше. Все поем. Задыхаюсь…

Алле скучно, но виду она не подает, стойко держится, иногда подпевает тихо, почти беззвучно или совсем отвлекается, включает планшет и пролистывает в документе страницы договора.

– К понедельнику нужно просмотреть, – поясняет она.

– Наблюдать десять лет одни и те же лица утомительно, – говорю я. – Не понимаю, к чему они придумали все эти новые номинации с изворотливыми названиями? Семейные и не семейные?

– Зачем тогда пришла?

Бледнею, прячусь в тени и на вопросы подруги неловко мычу в ответ, совсем закидала ими, но перед выступлением группы «Винтаж» снова жалуюсь:

– О самом главном, о музыке, предпочли, как всегда, забыть. Даже фасон платьев не меняют. И шутки ведущих плоские, не интересные.

– Не устала? Успокойся уже.

Выходит, покачиваясь и спотыкаясь, стройная блондинка на каблуках. Не узнаю ее. Девушка распечатывает конверт и, запинаясь, произносит речь.

– Лучший певец страны – Филипп Киркоров! – громко объявляет она имя победителя в главной номинации.

На экранах мелькают улыбчивые лица разряженных гостей в «звездном ВИПе». Филипп встает, обнимает Ани Лорак, жмет руку Аврааму Руссо и в хорошем настроении поднимается за наградой на сцену. Публика реагируют вяло. В моем секторе отчетливо слышится свист и недовольные возгласы. Девчонки из фан-клуба Сергея Лазарева явно не это имя ожидали услышать. Размахивая желтыми кепками, они выкрикивают:

– Сережа самый лучший!