Читать книгу Империя Смерти - Мария Лиханова - Страница 8

Денис в гостях у Даниила. Они только что провели подробную дискуссию по поводу работы, которую Денис вручил Даниилу ранее. Нельзя сказать, что Даниил смог полностью ее понять и осмыслить, но мысль о том, что можно сколь-нибудь достоверно предсказать поведение (впрочем, то, что Денис имел в виду в своей модели, пожалуй, еще не было названо) большинства людей, опираясь на анализ больших массивов данных, и при этом оно будет заключаться не в расхожем понятии о стремлении к благополучию, а, впрочем, если говорить в общем и приблизительно, в исчезновении с лица земли, была столь же нелепа, сколь смехотворна.

Денис поинтересовался, что Даниил думал в целом по поводу его метода компоновки и отбора данных для анализа и составления пространственно-временных категорий, кластеров, доступных для точного математического анализа с помощью выделения контрольных точек и построения относительно них соответствующих систем, вариаций. Даниил, однако, отозвался скептически, пытаясь скрыть от друга ошеломление и неуверенность.

Сегодня Денис был настолько любезен, что принес Даниилу дополнительные сведения, касающиеся до экспериментальной проверки, верификации, полученных выводов и их применения.

Денис сразу же подводит итог и этим своим изысканиям: «Я установил связи между данными, чтобы свести к минимуму основную предиспозицию, о которой можно судить по данным, предоставленным алгоритмом бога». Денис сообщает, что выделил системы, которые назвал суицидальными очередями (на самом деле таковые системы, несмотря на название, данное Денисом, в большинстве своем представляли общее математическое и программное описание обычных социальных, общественных систем функционирования) и на их основе выделил систему, реализация которой предуготована в текущих обстоятельствах и должна привести к произвольной перестройке более общей системы – в честь нее всем подобным системам и было дано название, исходя из их родства. «Грубо говоря, – утверждает Денис, – расчеты показывают, что обеспечение добровольных смертей в рассматриваемых нами обстоятельствах предуготовано и должно быть связано с прогрессом (в научных, экономических и социальных сферах). Я полагаю, причина в этом случае в установлении взаимозависимости между индивидуальным счастьем и общественной структурой».

Даниил старается подробнее описать мне суть предлагаемых Денисом построений. Он говорит, что «алгоритм бога» моделирует «вероятностные системы». Основанные на общественном функционировании и поведении людей, отдельные части таких систем могут как существовать в реальности, в определенной форме, так и не быть проявленными. Так как системы могут существовать не явно, не в полной форме, имеют строение, соотносятся определенным образом, Денис выделил их виды и особенности. Денис, на основании своих выкладок, в частности, находил, что те системы, которые он объединил под названием суицидальных очередей, если перевести множество сложных данных с точного языка на наш обыденный язык, так или иначе строились на том, что можно было бы описать как «разрушение» входящих в них элементов, которые в некотором роде можно соотнести с определенными аспектами существования, возможно, даже с потенциалом существования отдельных людей. Слово «разрушение» очень неточно, однобоко и общо описывает эти универсальные черты рассматриваемых систем, но, тем не менее, такая формулировка является наиболее простой, краткой и близкой к истине.

«Суицидальная очередь» – общее, комплексное и сложное понятие, однако, в области практической реализации его можно действительно связать с видами поведения, связанными с саморазрушением. Обнаруженная модификация суицидальной очереди выступала, с одной стороны, как эквивалентная в определенной области рассматриваемым общественным системам, что должно было, в частности, сделать очень вероятным, простым, ее реализацию в актуальных обстоятельствах, а, с другой стороны, воссозданная на другом уровне модуляции, она была пропорциональна выделенным Денисом простым структурным элементам, связанным с оптимальным, наиболее естественным функционированием и развитием отдельных «людей» (характеристика задавалась на основе ряда соотношений реализации познавательного потенциала и продуцирования контента) в среде.

Денис увлекся разработкой модификаций суицидальных очередей, так как их внедрение гипотетически должно было привести, по его мысли, наиболее простым и, по сути, единственно возможным способом, к обрушению исходных систем и их перестройке в соответствии с оптимальными формами развития человеческого мозга, реализации потенциала человеческого функционирования, которые можно было отследить или описать. Следует указать, что эти построения не были абстрактными, а касались сугубо изучаемых Денисом данных и выводились из них.

Впрочем, Денис считал довольно противоречивыми полученные им результаты, особенно в том, что касалось жестокости, направленности изученных им на данном этапе и в данных обстоятельствах общественных систем на деградацию потенциала частных систем, которые можно было связать с отдельными человеческими нервными системами и в том, что касалось обнаруженного им способа перестройки механизмов функционирования, которые казались не в меньшей степени отвратительными и жестокими, а также в том, что касалось прогнозов внедрения обнаруженной им модификации суицидальной очереди в реальную жизнь и ее долгосрочных последствий, которые представлялись ему во многом неизвестными.

Люди, окружавшие Дениса, просто не могли поверить в то, что подобные материи доступны расчетам, а если и могли, то считали такие расчеты бессмысленными и не связанными с текущими практическими целями, если не сказать смешными. Вот почему Денис был одинок, и, кажется, судя по его поведению и внешнему виду в последнее время, сходил с ума (или хотел поверить, что сошел с ума) от этого, в сущности, простого знания о природе действительности, которое он смог получить на основе современных систем сбора информации, знания, которое способно было обрести свою тошнотворную мощь только в виду точности языковых средств математики и доказательности экспериментальных методов, построенных на их основе.

Даниил предполагал, что дело было еще и в том, что Денис был вынужден смириться и признать, что он, в сущности, не хочет ни проверять, ни использовать открывшееся перед ним знание, и превратиться в подобие шута, мишени для нападок со стороны своих коллег, которые могли, впрочем, опровергнуть его доводы только соображениями общей морали, которые были никак не связаны с законами функционирования действительности, кроме демонстрируемой ими по существу жестокости, которую Денис вполне и действительно точно описал как общую закономерность функционирования рассматриваемых им систем.

Теории и выкладки, связанные с анализом и предсказанием различных форм человеческого поведения, появлялись в последнее время во множестве и были следствием развития и повсеместного внедрения продвинутых систем наблюдения, сбора, анализа данных, касавшихся человеческого поведения. Денис, благодаря его деятельности, имел доступ почти к любой информации подобного рода, а также к массивному пласту малоструктурированной информации, который разрастался с каждым днем и добывался многочисленными системами слежения и сбора данных, систематически использовавшимися в обыденной жизни. Развитие и изменение подхода к сбору данных породило целый класс современных гадателей и заклинателей демонов на основе новых моделей обработки информации, демонов, которых теперь обнаруживали регулярно, и стремились описать и заговорить. Денис уже давно примкнул к последователям этого культа, и теперь его поощряемое щедрым финансированием увлечение дало свои трудные для понимания, причудливые плоды, которые мало кем могли быть оценены из-за их природы, напоминающей Даниилу незначительный, не имеющий последствий бред, особенно в области, касающейся их проверки, с которой ему только что довелось шапочно познакомиться.

В прошлом Даниил имел все шансы заниматься тем, чем занимался Денис, но однажды обнаружил, что может этого не делать, и потому в основном перераспределял доверяемые ему средства, находя для этого оригинальные схемы, сбывал наркотики и предоставлял одним сильным мира сего условия для неограниченного разврата, а другим по запросу информацию об этом для гарантии собственной благонадежности, что было неизбежно с тех пор, как он вышел за границы абстрактного мира.

Даниил едва ли мог поверить в то, что алгоритмы анализа данных столь продвинулись за последнее время, как демонстрировали разработки Дениса, хотя он не мог отрицать того, насколько продвинулись механизмы сбора данных за последнее время.

Даниил спрашивает, могут ли значить результаты, полученные Денисом, что чья-либо судьба предопределена. Денис отвечает, закуривая сигару: «Конкретные люди взаимозаменяемы в данной системе вычислений и их поведение обусловлено маркерами, с которыми ты мог ознакомится в прошлом документе», – Денис молчит некоторое время, затягивается, выпускает дым и продолжает: «…устройство общества гораздо проще устройства человеческого мозга, и эти две особых реальности, кажется, пересекаются специфически, достаточно примитивным и закономерным образом», – повторяет он фразу, похожую на ту, что уже говорил.