Читать книгу Всемогущ - Мария Овсянникова - Страница 4

Поезд ехал всю ночь и в 8 утра следующего дня прибыл на последнюю большую станцию перед конечной станцией, тут два последних вагона отсоединили от основного состава, перетащили тягачом и прикрепили к другому локомотиву. Все это занимало около пятнадцати минут, но поезд стоял на станции два часа.

В 12.00 поезд прибыл на перрон моей станции, я снял с третьей полки свой рюкзак и медленным шагом в толпе других людей стал приближаться к выходу.

Из окна я увидел Ба (так я называл свою бабушку Аню с детства), она стояла напротив моего вагона и в нетерпении привставала на носочки, чтобы разглядеть, кто следующий в очереди на выход. Я постучал в окно и помахал ей.

Спустившись по ступенькам на перрон, я обнял Ба, она, конечно, сразу сказала набор стандартных «бабушкиных» фраз: «Ох, как ты подрос, совсем высокий, я тебе по пояс скоро буду, а чего такой худой, слишком много учишься, ну ничего, это мы поправим». Можно было записать эти фразы на диктофон и включать каждый раз, чтобы сэкономить время, она повторяла их слово в слово каждый раз, но тогда я лишил бы ее удовольствия обозначить план на ближайшие три месяца – откормить и отправить домой отдохнувшим.

Мы пошли в сторону машины, издалека я увидел деда. Как бы вам описать наши с ним отношения поточнее. С того самого лета, когда мне исполнилось 9 и отец привез меня в «Убежище», дед большую часть времени просто игнорировал меня. Я никогда не понимал, в чем причина, спрашивал маму, отца, даже Ба, все отмахивались и говорили: «Не обращай внимания, он просто такой человек».

Все летнее время я сначала проводил с отцом и Ба, а когда через год отец окончательно исчез, мой мир в доме сосредоточился только на Ба.

Со временем мы с дедом научились жить в одном доме, не замечая и не надоедая друг другу, и, кажется, всех это устраивало. Ба была нашим связующим звеном. Если она просила сделать нас что-то вместе, мы обязательно выполняли ее просьбу, но делали все молча и быстро, а сразу после расходились каждый по своим делам.

Тут, наверное, стоит сказать пару слов о том, что случилось с моим отцом.

Именно пару слов, потому что мы до сих пор толком не знаем, что произошло.

Все время, пока отец жил в «Убежище», с сентября по май он преподавал в школе биологию, а летом так и продолжал ездить в экспедиции в самые разные уголки страны, где вместе с группой ученых изучал местную природу. Так вот в год, когда мне исполнилось 10, мой отец уехал в очередную экспедицию на север и не вернулся. По словам группы, с которой он там был, в один вечер он просто не вернулся в лагерь. Уходить одному было не принято, но отец все равно ушел, несмотря на правила безопасности. В общем, в тот вечер он не вернулся, и никто никогда его больше не видел. Территорию лагеря и десятки километров вокруг обыскивали с собаками, но не нашли ни его вещей, ни тела. Я узнал об этом от мамы, а она от бабушки, сначала все верили, что отец найдется, но шли дни, и никаких вестей не было.

Что я тогда почувствовал? Мне очень сложно объяснить, отец столько раз исчезал из моей жизни и снова появлялся, что казалось, что это просто еще один раз и он обязательно вернется. Мы с мамой никогда не обсуждали напрямую, что случилось, мне хотелось получить хоть какое-то объяснение, но, как назло, в тот момент Ба и дедушка совсем перестали нам звонить. Фактически мы перестали общаться на три года.

– Не впервой, – сказала мама, когда дед позвонил нам и сказал, чтобы я не приезжал на лето.

Конечно, за эти три года Ба звонила мне иногда, в основном на день рождения, а также отправляла небольшие подарки (книги, конструктор и обязательно вкладывала записку и конверт с деньгами).

Все записки я сохранил, вот, например, одна из них, на мой 11-й день рождения:

Здравствуй, мой милый.

Мы с дедушкой поздравляем тебя с днем рождения. Говорят, что в 11 лет волшебникам приходит письмо из школы магии. На случай, если вдруг твое такое письмо задержалось в пути, я решила написать свою версию.

Я хочу сказать тебе, что ты прекрасный мальчик, тебя очень просто любить. Уверена, что твой папа сказал бы то же самое. Запомни, что мир полон добра, любви и поддержки, главное – научиться видеть хорошее вокруг себя. А если вдруг не получается, то самому создавать добро.

Я бы очень хотела видеть тебя этим летом, но мы уедем с дедушкой. Так что увидимся следующим летом.

Твоя бабуля.

Через два года, то есть в 13 лет, Ба приехала в Москву и забрала меня на лето.

Мы не виделись так долго, что сначала было неловко. Ба сильно похудела, в глазах все еще читалась печаль, но внешне она производила впечатление самой энергичной в мире бабули. В поезде мы много говорили. Она сказала, что устала плакать, и чтобы чем-то занять себя, они с дедом пристроили новую веранду к дому, переделали сад, посадили кучу новых деревьев и кустов. Ба организовала в городке книжный клуб по пятницам, занималась английским с детьми, вела кружок по рисованию, помогала во всех городских инициативах и еще десять других дел.

– А дедушка как? – робко спросил я ее тогда.

Ба вздохнула и махнула рукой.

– Он не очень хорошо, милый, – она сделала паузу, – но все наладится.

Она ободряюще улыбнулась. Мы пили одну за другой кружки чая и ели пирожки.

Вы, скорее всего, уже запутались в моей странной жизни, исчезновении и появлении в ней людей, я вас понимаю, но, как оказалось, все эти события в конечном счете собрались в единую, хоть и не очень приятную для меня историю. В истории будет много флешбэков, заранее прошу за это прощения, но без них никак.

Сейчас важно сказать, что с тех пор как Ба забрала меня тогда, в 13 лет, я больше ни разу не оставался на лето в Москве. У меня появилась та самая вторая жизнь. Жизнь, где велосипед, то и дело подпрыгивая на корнях и кочках, мчит меня с горы, ветки кустов хлещут по голым ногам, в глазах рябит от плотной череды хвойных деревьев, а впереди несутся с громкими возгласами мои друзья – Саша и Настя.

Жизнь, где по вечерам в доме играют старые пластинки, утром пахнет оладушками, дневная жара облепляет мокрой футболкой и так приятно прыгнуть с вышки в прохладную озерную воду.

Лето в доме у моих бабушки и дедушки, где-то в 700 километрах от моей обычной жизни в Москве.