Читать книгу Реконструкция - Мария Робэль - Страница 7

На суд с клиентом адвокат не приехал и прислал вместо себя местного коллегу – мужчину средних лет, который на несколько вопросов Анжелы о предстоящей слушании толком не мог ничего ответить и со злобным раздражением выпалил целую терраду, негодуя о трате его драгоценного времени.

– Тем не менее, господин Грюн, Вы взяли это дело, – спокойным тоном ответила Анжелика – и Ваше время, действительно дорогое, – уже строже сказала она и продолжила уже тихим железным голосом – а поскольку мы его сейчас оплачиваем, мы ожидаем Вашей высокопрофессиональной работы по защите наших интересов и корректного общения.

Ее слова подействовали, и уже через мгновение местный адвокат с сердечным усердием выкладывал все, что знал. Оказалось, он довольно опытный в подобного рода процессах, только было неясно, почему с самого начала нельзя было всего этого рассказать. «Наверное, лекции по профессиональному общению с клиентом он слишком часто прогуливал» – подумала Анжелика – «И преподаются ли они вообще в немецких юридических академиях – какие-либо лекции по корректному общению, если вспомнить штутгартский суд… Может, корректная манера общения наших берлинских адвокатов продиктована только общим уровнем воспитания их семей?».

Залом заседания по данному делу служил кабинет судьи, в котором присутствовали секретарь и практикантка. Судья был довольно молод, около 40 лет, манера общения располагала к доверию – он выглядел «строго, но без фанатизма – справедливо» – отметила про себя Анжелика.

Адвокатом истца была молодой юрист – полноватая миловидная девушка с хваткой английского бульдога – она явно любила свою профессию и имела амбициозные планы на будущее, тем не менее, в ней ощущалась некоторая робость перед судьей – можно было подумать, что она сдает выпускной экзамен. Общая картина произошедшего с проектом: выселение и многократные срывы сроков сдачи, конечно, свидетельствовала не в пользу компании Анжелы, и судья изначально был расположен к стороне истца, требовавшего максимально возможных компенсаций.

Заметив замедлившуюся линию защиты, в виду недостатка информированности господина Грюна, и уповая на справедливость судьи, Анжелика решила взять слово:

– Господин судья, компания действительно находится в сложной ситуации, к которой привели действия предыдущего менеджмента. Ситуация была такова, что основной инвестор, финансирующий проект, был вынужден заменить управление, и мы делаем все возможное, чтобы исправить многие недостатки строительства, подготовить недостающие документы и завершить объект как можно скорее – все это требует времени, но в итоге жильцы получат качественное жилье. Мы понимаем неудобства, которые затянувшийся процесс доставляет нашим клиентам, и поэтому регулярно выплачиваем компенсации в размере потенциальной стоимости аренды их квартир.

– Но этого недостаточно! – резко вмешалась адвокат истца, взволнованная ходом процесса она начала перечислять статьи по которым клиентам полагались дополнительные компенсации: за хранение купленной мебели на складе, за отель (если им негде жить), за дополнительные транспортировки… Она взмахнула документом с транспортными расходами. Но главным тайным оружием истца, как оказалось, была не она, а госпожа Даль Поцолло. Семья была итальянская.

Далее Анжела не могла поверить своим глазам и ушам, она переглянулась со своим помощником, Николосом и взглянула на судью, пытаясь доказать себе, что она не спит, не в кино, и все остальные это видят и слышат: госпожа Даль Поцолло, до того сидящая с гордым твердым лицом, внезапно начала горько плакать, причитая о неудобствах, которые они несут, временно проживая у родственников, тем самым обескуражив всех присутствующих, кроме супруга, внимательно наблюдавшего за судьей, и дошла уже до уровня истерики – будто бы речь шла не о деньгах, а о смерти кого-то из ее близких. Ее реакция была настолько экспрессивна, что, вначале растерявшийся судья, пришел в себя и потребовал спокойствия, которое, как по мановению волшебной палочки, последовало незамедлительно, и госпожа Даль Поцолло вернулась к прежнему виду. Судья попросил подробнее рассказать о документе, на который сослалась адвокат истца. Господин Даль Поцолло передал его судье и прокомментировав, что речь идет о доставке купленной в Италии мебели.

Анжелика, уже не надеясь на адвоката, тут же взяла слово:

– Господин судья, – подчеркнуто спокойно сказала она, – наша компания понимает свои обязательства перед жильцами и в полной мере несет ответственность за происходящее, но мы против того, чтобы кто-либо пользовался этим. Мы не можем оплачивать расходы клиентов, которые они понесли вне зависимости от сроков готовности объекта. Доставку мебели из Италии семья Даль Поцолло оплатила бы в любом случае – это их личный выбор. Мы также понимаем, о каких статьях вела речь госпожа адвокат, простите, я не запомнила Вашу фамилию, – искренне по-доброму обратилась она на секунду к защитнице итальянцев – та растерянно ответила, и далее Анжела вернулась к тону бизнес-переговорщика, обращаясь к судье:

– В настоящий момент, все силы и средства компании направлены на завершение объекта, мы ежемесячно выплачиваем минимальные компенсации, полный перерасчет планируется провести перед оплатой клиентами последнего взноса и передачей ключей.

– Да, госпожа Л., претензия истца по данному пункту отклоняется, – произнес судья в адрес Анжелики, – и в целом, господа, – обратился он к итальянской стороне – в моей практике было много случаев затягивания строительства и никто из застройщиков не выплачивал компенсаций до окончания строительства, вам же платят ежемесячно сумму аренды вашей квартиры, – строго сказал он.

– Да, платят, но сколько это еще будет продолжаться?! Цель моих подзащитных ведь не в том, чтобы сдавать эту квартиру, а в том, чтобы в ней жить – резонно возмутилась адвокат.

– Госпожа Л., – уважительным тоном обратился судья к Анжелике – назовите, срок окончания строительства.

– Как Вы, наверное, знаете из практики, в строительстве сложно называть точные сроки, особенно, когда речь идет о реконструкции, но если все пойдет без особенных изменений, то мы ориентируемся на апрель 2019 года, – ответила она и тут же поправила себя – апрель – это момент въезда жильцов. Еще 2—3 месяца потребуется на завершение фасада и придомовой территории.

Дело было закрыто. Судья сообщил о возможности возобновления процесса только в случае, если объект снова не будет завершен, и, после апреля 2019, возникнут дальнейшие споры.