Читать книгу О чём молчат рыбы? - Мария Залевская - Страница 3

Её жизнь до поры до времени была банальной и скучной. Родители богаты. С рождения Милене доставалось всё, что было нужно и не нужно, всё, чего ей стоило захотеть. Она знала это и ей хотелось разнообразия – ведь так жить было крайне неинтересно. Другая девочка радовалась бы. Но если ты с детства привыкаешь к хорошей жизни, то принимаешь всё как должное, не задумываясь о том, откуда берутся деньги и, тем более, о том, как живут те, кто победнее. С другой стороны, повзрослев, Милена осознала и то, что всегда так продолжаться не будет, родители не вечны, и после университета сразу стала работать. Сидеть на шее родителей и дальше, когда уже вполне может зарабатывать сама, она не желала. Ей было важно не заработать как можно больше денег (с этим у них в семье пока всё было отлично), а заработать себе статус сильной, независимой женщины, бизнес-леди.

Несмотря на славянское имя и вполне славянскую внешность, Милена была не русской, и даже не украинкой. Она была литовкой. И то, что жизнь забросила семью так далеко от родины, девушку раздражало. Милена получила хорошее место в папиной фирме, хорошую зарплату и, как и прежде, могла позволять себе всё, что душа пожелает. Милена не была красивой, но любая девушка при желании может сделать из себя эффектную соблазнительницу. Особенно девушка при деньгах. На свою красоту Милена денег не жалела. Несколько раз в неделю она обязательно находила время на салоны красоты, спа-процедуры, покупку шикарной одежды. Это позволяло ей чувствовать себя на высоте.

Её недостатком была страсть к дискотекам. Милена не то, чтобы любила танцевать, скорее, она была ярой тусовщицей. Днём – серьезная и стильная бизнес-вумен, ночью – раскрепощённая девчонка на танцполе. Такой образ жизни ей безумно нравился и очень подходил к её натуре. Недостатка в ухажёрах Милена не ощущала, начиная со школьной поры. Она была богата. Богатство притягивает. Милена прекрасно понимала, что почти всех интересует не душа и тело, а её финансовое состояние. Но однажды она познакомилась с Борисом.

Борис влюбился в неё с первого взгляда – такие вещи она, как истинная женщина, чувствовала. Влюбился не в её кошелек, а в неё. Альфонсом Борис точно не был. Они стали встречаться. Оказалось, что до неё у Бориса почти никого не было. Он всегда на первый план ставил работу. Милене это нравилось, как нравилось и то, что Борис понимает её и видит в ней серьёзную девушку, интересного собеседника, горячую любовницу.

Не так давно Борис сделал ей предложение, подарил изумительно красивое кольцо – не с бриллиантом, а с крошечным изумрудом. Помолвка пока что была секретом для всех, в том числе и для родителей, хотя, находясь наедине, они уже обдумывали будущую свадьбу. Но судьба распорядилась иначе.

***

Стучали очень настойчиво. Я надеялась, что Костя проснётся и откроет дверь, но он продолжал спать, не обращая внимания на стук. Я с трудом разлепила глаза. Часы на мобильном показывали всего семь. Халат с собой не брала, пришлось крикнуть: «Секундочку! Уже иду!» и в спешке натягивать шорты и футболку. За дверью стояла Светка. Уже без ирокеза, какая-то белая, напуганная, но, как всегда, обаятельная.

– Привет. Что-то случилось? – чтобы не разбудить Костю, я вышла из номера и прикрыла дверь.

– Привет. Случилось! – возбуждённо заговорила девушка. – Пойдём скорее на улицу, там уйма людей! «Скорая», полиция, ужас какой-то! Мой спит, а одной мне страшно идти.

Ну, правильно… А я, сонная, не причёсанная, не умывшаяся – идеальный партнер для выхода на улицу. Прислушавшись, я поняла, что совсем рядом с нами действительно произошло что-то из ряда вон выходящее. Тревожная дрожь пробежала по телу.

Гостиница стояла на ушах. В двух шагах от аллеи образовалось настоящее столпотворение, состоящее, в основном, из журналистов с камерами и диктофонами. Тут же стояла машина с большим красным крестом и полиция. Впрочем, «скорая» уже отъезжала. Светка окликнула незнакомую полную женщину, которая стояла неподалёку и то и дело охала, прижимая ладонь ко рту.

– Что случилось-то?

– Ох, а вы не знаете что ли? – женщина посмотрела на нас, как на диких. – Горе-то какое! Девушка померла! Убили! Да ещё и не здешняя… Ой-ой… Ужас да кошмар…

– Как убили? – ужаснулась я.

– Так и убили! Впрочем, нас сейчас на куски разорвёт толпа эта. Пойдёмте ко мне, там и поговорим.

Женщина жила в нашей гостинице на первом этаже. Её звали Тамарой Петровной, но она попросила называть её по имени. Просьба звучала немного странно, учитывая её явно пенсионный возраст, но женскую солидарность никто не отменял. Тамара оказалась хлебосольной, тут же заварила нам чай, а по болтливости могла смело соревноваться со Светкой. В номере, кроме нас, сидели две девочки подросткового возраста, дочери Тамары. Они смотрели на нас широко распахнутыми глазищами и молчали.

– Садитесь, пейте чаёк, я сейчас всё расскажу, – хлопотала вокруг нас Тамара. – Значит, встаю я утречком часов, наверное, в половину шестого-шесть…

– Во сколько? – невольно вырвалось у меня.

– В шесть. Жаворонок я, привыкшая, всегда рано встаю. Да не в этом дело. Проснулась, пошла умываться, а из душевой окно как раз на аллею и выходит! И тут вижу такую картину: в двух шагах от окон женщина на скамейке, убитая эта, уже мёртвая сидит – если можно так сказать… Возле неё мужчина симпатичный, статный брюнет, часто вижу его на территории, вроде бы охранник, и директор турбазы нашей – Юлиана Воробьянина, но вы её должны знать, при заселении ведь знакомились. Так вот, она мне вообще нравится, на редкость красивая, добрая девушка, отзывчивая, а тут – так орёт на него, что странно, как это все не проснулись! А мужчина от неё отмахивается, как от мухи, и молчит, вздыхает, чуть ли не плачет. Воробьянина ему: «Боря, прекрати немедленно!» А он ей в ответ возьми да и скажи: «Да заткнись ты! Надоела, никаких сил нет». Она аж остолбенела. И тут его будто осенило, он как заорёт: «Это ты, это ты её убила! Ты убила Милену! Она вечно тебе мешала!» Как с катушек съехал, кричит и всё. А она спокойная такая. Подождала, пока он замолчит, и говорит, спокойно так: «Дурак ты, Боря. Столько терплю, столько люблю, а ты… Всё жду, пока у тебя глаза раскроются. Неужели я бы стала убивать ее? Чтобы потом всю жизнь на твои страдания смотреть? Ты что… Я же люблю тебя». Эх, ну такие слова, такое кино…

– Тамара, – кашлянула я, – вы всё это слышали, находясь в душевой?

– Окно ведь открыто было, – вздохнула она. – Я притаилась в уголке, и слушаю: интересно ведь, и жутко! Но они наконец поняли, что окна у многих открыты, и утихли. Воробьянина убежала, а мужчина «скорую» по мобилке вызвал. А, да, когда она уходила, Борис этот ей протянул что-то. Маленькое, и не поймешь, что. Она взяла, покрутила в руках и с собой забрала.

– Забавно, – подытожила вдруг Светка. – А почему вы сказали, что женщина, убитая, нездешняя?

– Так она к Борису этому и приходила. Не с базы она, я точно знаю. Часто гуляли по аллее, и на пляже были, но она всегда уходила, а он оставался. Я еще запомнила, потому что имя у нее было такое необычное – Милена.

– Милена, – покачала головой я, вспоминая вчерашний вечер. – Милена и Борис…

Светка покосилась на меня: видимо, тоже вспомнила сцену ссоры возле «Алых парусов».

– Люди после этого уже вещи собирают да по домам собираются. И мне как-то боязно за девочек своих… Но столько денег заплатили, что ж, уезжать обратно? – посетовала Тамара.

– Да ну, – фыркнула Светка, – деньги вам, положим, отдадут. Но вы же столько кэмэ преодолели, чтоб сюда приехать, а теперь что – обратно? Что это за отпуск получается?

– Это точно. Ехали издалека, – вздохнула Тамара.

– Вот и отдыхайте, – напутствовала Света женщину, – это дело личное – убийство. Вы же сами рассказали, что всё это как-то связано с ними. Любовный треугольник, что ли? Они пусть и разбираются. А вы не волнуйтесь, я думаю, полиция позаботится, чтобы больше подобного не повторилось. Ну а мы пойдем, а то завтрак прозеваем, а есть, честно говоря, уже так хочется…

Мы раскланялись и ушли. Но стоило нам подняться на свой этаж…

– И где мы ходим? – на площадке стоял Виктор и смотрел на нас со Светкой. Сна ни в одном глазу.

– Котик, – широко улыбнувшись, девушка кинулась ему на шею. – Любимый, ты проснулся?

– А похоже на то, что ещё сплю? – усмехнулся он.

– Ну, зайчик, не остри. Мы ходили узнавать насчет убийства. Ты представляешь, женщину убили! А мы с Сашей вчера ее на дискотеке видели!

– И что, много разузнали? – скептически спросил парень. Светка продолжала висеть на нем, обхватив за шею руками. Он небрежно придерживал ее одной рукой за талию и смотрел на меня. Я открыла рот, чтобы ответить, но Светка, как обычно, опередила:

– Да, ты знаешь, одна тётя рассказала много интересного…

Зачем она дуру из себя клеит? Эти повадки, сюсюканье. Вроде бы не такая эта Светка. Не глупая. Хитрит что-то. Интересно, зачем?

– Ребята, я пойду Костю разбужу, на завтраке встретимся, – перебила её я и направилась к себе в номер.

Странные оба. Она дуру корчит, но исключительно перед своим любимым, почти мужем. А он как каменный. Мистер безразличие. Нет, мистер непроницаемость! Первое впечатление обманчиво.

Костя спал. Я растолкала его, рассказала о происшествии, о том, что нам поведала случайная знакомая Тамара. Костя предложил уехать, я отказалась, всё-таки права Светка: зря собирались сюда столько времени, планировали?

После завтрака мы отправились на пляж, Светка увязалась с нами, а Виктор, соответственно, – в качестве бесплатного приложения к ней. Все разговоры были только об убийстве. Тема дня.

Светка легла на топчан рядом со мной, расстегнула застежку купальника и подставила спину солнцу.

– Как думаешь, эта парочка – Милена и Борис… Они любовники?

– Были, – мрачно уточнила я.

– Были любовниками. Слушай, а я поняла, кто такой Борис!

– И кто же? – встрял Костя.

– Охранник! Точно охранник. При осмотре территории утром он и обнаружил труп любимой. Да и Тамара что-то такое говорила…

– Свет, завязывай, – не выдержал Виктор. Он сидел на горячем песке в шортах и футболке.

– Почему ты не разденешься? – вырвалось у меня.

Все трое посмотрели в мою сторону. Виктор усмехнулся.

– Не хочу сгореть.

– Зачем на пляж было идти, – пробурчала я и отвернулась от него. С каждой минутой новый знакомый отчего-то все больше начинал раздражать меня.

Светка толкнулась в бок локтем.

– Что вы меня перебиваете! В общем, Борис нашёл её…

– Чего Борис? Может, это Юлиана нашла… тело и его позвала, – предположила я. – А, может, этот Борис её сам и убил. И какая нам разница, кто кого убил. Судя по всему, это что-то интимного характера, связанное только с ними, и к нам никакого отношения не имеет. Даже думать страшно. Кстати, почему ты решила, что ее убили? Может быть, сердце остановилось?

– Нет, она молодая была, – не согласилась Светка.

– Ну и что? Может, у нее порок какой-то был?

– Нет, я уверена, что ее убили, только не знаю точно, как.

– Вот и ломай себе голову, если так хочется, – я поднялась с топчана и стала на песок – он обжигал ступни, долго стоять было невозможно. – А я пойду поплаваю. Костя, идём?

Костя промычал что-то в духе того, что неохота, лень, попозже присоединится. И в довершение ко всему вульгарно шлёпнул меня по ягодицам, чего раньше себе никогда не позволял. Да что это с ним такое?

Температура воды превышала отметку «тридцать». Об этом сообщали по динамику, и это, собственно, было хорошо ощутимо. Вода, как парное молоко, ласково обнимала тело, позволяла расслабиться. Море было спокойное. Я уплыла подальше от людей, немного в сторону от наших топчанов. Вдоволь наплававшись, перевернулась на спину и закрыла глаза. Когда море держит тебя – такое ощущение замечательное. Набежавшая волна накрыла меня, я встрепенулась, но глаз открыть не смогла. Потому что на моём лице внезапно очутилось что-то скользкое, большое и неприятное.

Господи помилуй! Медуза. Я испугалась и попыталась стряхнуть ее, болтая головой. Руками это трогать я боялась. Ёлки-палки, сейчас она меня укусит. Обожжёт, ужалит или как это назвать. Аааааа!

– Маску делаешь? – раздался вдруг рядом ехидный голос.

Через мгновение моё лицо было освобождено. Я мгновенно открыла глаза и вскочила, нащупывая ногами дно. Захлебнула воды, закашлялась. Рядом стоял Виктор. Он смотрел на меня, откровенно насмехаясь. Накачанный влажный торс был хорош. Невозможно было не отметить. Ещё бы он сам был такой же приятный, как его тело, было бы вообще великолепно. Но так, наверное, не бывает. В руках он зачем-то держал целлофановый пакет.

– Что? – опешила я, чувствуя, как стыд заливает лицо краской.

– Чего испуганная?

– Да вот, медуза напала, – в тот момент у меня не нашлось более умных слов.

– Мда, – коротко хохотнул он. – Держи свою медузу.

Он протянул мне пакет.

– Это что такое? – изумилась я. – Ты зачем её в кулёк засунул?

Он снова хохотнул.

– Ты начинаешь мне напоминать мою невесту.

Получается, на мне был кулёк? Мусор, оказавшийся в воде?! Как говорят у нас в Одессе, таки дура! Медуза! Это же надо было попасть в такую нелепую ситуацию. Ещё и Виктор каким-то образом рядом оказался. Как специально, чтоб его… Сидел же, как в тайге, одетый, и вдруг в море очутился.

– Спасибо, – пробурчала я и нырнула, нарочно обрызгав его с ног до головы.

Уплыть куда подальше, стыдно донельзя.

Когда я вышла на берег, Виктор уже был там, загорал рядом со Светкой. Костя увидел меня и поднялся. Блин, неужели он им всё рассказал?

– Наконец-то, – схватил меня Костя и посадил к себе на колени. – Ай, мокрая какая! Я уже волноваться начал. Вечно заплываешь так, что не видно.

Или не рассказал?

– А ты почему не пришёл? Ты же обещал?

– Прости, не хотелось совсем. Ты же знаешь, я не пловец, – поцеловал меня Костя в щёку.

А в это время по небу летало много ангелов. Они были разные: молодые и взрослые, с длинными крыльями и короткими, кучерявые и не очень. Но больше всего здесь было пухлощёких деток-купидончиков. К сожалению, они быстро растворялись, потому что облака разгонял сильный ветер, но вскоре появлялись новые. Это было так красиво и так невероятно: чудеса ближе, чем мы думаем. Все чудеса – реальность. Они есть и они рядом. Достаточно просто поднять голову вверх.