Читать книгу Лирические и просто рассказы - Марк Агабальянц - Страница 5

«… но, зная [наши] традиции давать совершенно невообразимые имена своим детям, я не слишком кривлю душой. Так, вполне естественными для нас считаются имена Гамлет и Спартак, Грант (конечно же, в честь «капитана») и даже Жюлверн – это традиционно «армянские имена». Как-то мой дядя шёл по ереванской улице со своим приятелем. Встретив другого своего приятеля, дядя решил познакомить их друг с другом. Те протянули руки: «Пушкин», – сказал один. «Гогол», – одновременно с первым представился второй… Они обиделись, вспыхнули и разошлись. Нелегко пришлось их товарищу, когда он стал их мирить, пытаясь объяснить, что одного из них действительно зовут Пушкин, а другого Гогол…»2

Эпизод, записанный дальше, собственно, как и предыдущее вступление, абсолютно реальный, без всяких приукрас и художественных дополнений…

Портного, у которого я шил брюки в юношескую свою пору, зовут Маркс. Конечно, есть такие имена, как Марлен (маркс-ленин), Виул (владимир-ильич-ульянов-ленин) и даже, говорят, такие сложносочинённые, как Даздраперма (да-здравствует-первое-мая). Но моего портного зовут без всяких таких сложных заморочек – Маркс, просто Маркс, просто и незатейливо… И я, привыкший к таким именам, занося его координаты в свою записную книжку, даже не обращаю на это особого внимания. Шучу только, нет ли в этой мастерской ещё и Энгельса, чтобы cшил мне заодно и пиджак. Но моя шутка собеседником воспринимается без тени улыбки – он на полном серьёзе пролистывает свой блокнот до буквы «Э», и, не найдя искомое, невозмутимо отвечает, что нет, Энгельса он не знает.

И вот на следующий день мы с моим приятелем отправляемся в эту мастерскую. Сложность заключается лишь в том, что этот портной Маркс работает не в Доме быта, а в государственной пошивочной мастерской, и частные клиенты здесь не предусмотрены, а потому не могут пользоваться обычными средствами коммуникации. То есть, нельзя с отрезом материала под мышкой зайти в ателье и записаться к своему портному цивилизованным способом. Нужно зайти вовнутрь, встать у входа и, задрав голову в сторону балюстрады второго этажа, выкрикнуть заветное имя. Конечно же, все всё понимают, но чисто формально мы пришли не к портному, а, типа, являемся какими-то его знакомыми родственниками, или просто прохожими, которые проходили тут мимо и вдруг захотели с ним повидаться, по внезапно возникшему необъяснимому (но не коммерческому!) желанию. Каждый портной, реагирует на своё имя, просовывает голову сквозь перила и громко приветствуя своего (якобы) родственника-знакомого – говоря нарочито громко, чтобы все слышали, что он ни от кого ничего не скрывает – спускается в зал, затаскивает клиента в какой-то закуток, быстро обмеривает, записывает, забирает отрез и, назначив дату следующей примерки, уходит восвояси… Впоследствии вся эта конспирация уже не вызывает осложнений, но в тот первый раз…

В общем, мы с другом, пока шли к портному, не в меру расшутились на эту тему. Соревнуясь в остроумии, мы наперебой представляем друг другу, что вот я сейчас зайду и выкрикну: «Маркс!», и из-за перил второго этажа действительно вылезет голова Карла Генриха, с бородой, высоким лбом и пышной шевелюрой. А размеры мои он будет записывать не на каких-то замусоленных листочках и обрывках газет, а на полях увесистого тома «Капитала» … Ну и тому подобная сюрреалистичная чепуха, которая безумно веселит нас всю дорогу. Так, ещё не успев отсмеяться, мы вваливаемся на порог мастерской, я поднимаю голову, набираю воздух для заветного имени, и … с диким хохотом выкатываюсь на улицу. В течение нескольких минут я пытаюсь сконцентрироваться, взять себя в руки и выполнить необходимое действо, но мне это не удаётся – в самый неподходящий момент смех давит изнутри, и я вновь и вновь выскакиваю за дверь, так ни разу ничего и не произнеся. Мой товарищ пробует прийти мне на помощь, взяв на себя функцию исполнения ритуала, но и его постигает та же участь. Положение становится безвыходным, тем более что какие-то работники уже обращают на нас внимание, а случайные (действительно случайные) прохожие на улице пытаются заглянуть за дверь, чтобы понять, что здесь происходит …

С Марксом мы потом общались несколько лет. Он скроил мне не одну пару модных по тем временам брюк и, когда меня периодически спрашивали, кто мне шьёт, и я честно отвечал, что Маркс, то собеседники просто считали, что я отшучиваюсь, потому что не хочу «делиться» своим портным. Но самое изумительное, что сам Маркс – портной Маркс – о своём именитом тёзке, по-моему, ничего не знал…

⚜