Читать книгу Клисандра-I. В ЗЕМЛЯХ ХАУОМИ - Марк ЛаКрой - Страница 5

Внешний мир

По мне лучший запах утром – аромат прогревающихся на сковороде кофейных зерен. Ты еще спишь, смотришь увлекательный сон, а свежий кофейный запах наполняет все вокруг.

Мне снится маленький городок, спрятавшийся в горах на побережье. Приветливые люди, размеренная и неспешная жизнь, бесконечный пляж с крупным песком медного цвета. Я в уличном кафе на какой-то незнакомой старой пешеходной улочке.

Солнце еще только на половину выглядывает из-за невысоких домиков, но уже начинает наигрывать светом на старой отполированной тысячами ног брусчатке. Стул-качалка из плетеной лозы, поддавшись теплому слегка соленому ветру, покачивает меня и на квадратном столике цвета молочного шоколада появляется белоснежная кружка с толстыми круглыми краями, она сливается с фартуком официантки, накинутом поверх темно-синего платья в горошек, которое ненавязчиво, но уверенно подчеркивает её изгибы.

Я засматриваюсь, любуясь и радуясь, что утро начинается так приятно, она пахнет персиковым мармеладом, я пытаюсь запомнить её всю, чтобы унести с собой каждую черточку. Кофе выдает в воздух дымку аромата, ревнуя и требуя внимания к себе.

– Спасибо, – смотрю в её глаза чуть дольше приличного, – Во сколько? – и девушка, улыбнувшись, исчезает за дверями кафе.

А на молочной пенке моего мокачино оказывается сердечко, нарисованное шоколадной пудрой и вот я делаю первый глоток и начинаю разглядывать чашки и людей за соседними столиками… сердечко на кофе для всех или только для меня?

Отличный кофе, отличное утро, отличное место, но как-то все начинает вести себя странно. Улочку затягивает туман, люди один за другим встают и уходят, я чувствую как меня обнимает со всех сторон что-то мягкое, успеваю заметить на столике листочек-записку «я сегодня до восьми» и тут обстановка резко меняется: появляется подушка, одеяло, стеклянный потолок через который уже высокое солнце мешает открыть глаза и заставляет щуриться, остается только запах… так сон подстраивается к пробуждению, заканчиваясь тем, с чего начинается реальность… а моя реальность сегодняшнего дня начинается с манящего аромата кофе с кухни.

Единственная серебристая стрелка поверх черного циферблата моих часов показывает на единственную надпись «12» … солнце слепит, значит полдень… «ЭЙ, шторы прикрой» … потолок становится матовым, спасая меня от палящих лучшей… вчерашний вечер удался, мы с Ликой закончили большой проект искусственного водопада в холле одной крупной фармацевтической компании и решили, что искупаться в нем будет лучшей проверкой готовности к завтрашнему открытию.

Позвольте представиться, меня зовут Марк, Марк ЛаКрой, я экспериментальный архитектор… моя работа – искусственные острова, вертикальные города, новые реки и прочие заскоки большого капитала, любой каприз моя архитектурная мастерская готова воплотить в жизнь в любой точке мира. Вообще, мне повезло – моя работа сплошной праздник безумных идей.

Ладно. Пойду на запах. Я добрался до кухни, на плите остывала гейзерная кофеварка с оранжевой крышкой, а на столе заманчиво стояла кружка, чей соблазнительный аромат меня разбудил, а воздухе пахло персиковым мармеладом так же как девушка из сна.

– С добрым утром, Марк. Тебя проще заманить, чем искать по всему дому, – теплое дыхание Лики коснулось моей шеи. Я давно заметил, что мой внутренний голос очень похож на её – мягкий, полный энергии, иногда чуть звенящий, в то же время настойчивый и не терпящий возражений. И когда Лика начинает говорить за спиной мне кажется, что её слова раздаются откуда-то изнутри.

Лика мой спутник, студентка пражской академии архитектуры, пару лет назад просто постучалась в мою дверь. В тот день за окном был ураган, мой купол заливали потоки воды, сквозь которые проглядывали серо-черное небо каждую секунду разрезаемое молниями. Казалось трехдюймовое стекло вот-вот поддастся стихии, с улиц города пропали даже таксисты – редкий человек решиться покинуть дом в такую непогоду.

И тут я услышал стук в дверь. Стучали, похоже, давно, руками, ногами, потом звук перешел в звонкие удары металла о металл… опасаясь за дверь я поспешил открыть.

– Ты всех заставляешь так ждать?! – произнес мягкий игривый женский голос с нотками негодования и вместе с этими словами в меня полетел изрядно промоченный горчичный свитер крупной вязки, а мимо на цыпочках оставляя мокрые следы босых ног на дубовом полу продефилировала незнакомая мне девушка.

– Где у тебя тут душ? Мне нужен фен и большое полотенце – если заболею – лечить и терпеть меня будешь сам. Предупреждаю сразу – я, когда болею, становлюсь невыносимо вредная!

– Душ там, за полосатой стеной, – автоматически ответил я и, первый раз встретив такую беспардонную наглость, стал перебирать забытых знакомых, кто мог очутиться передо мной так неожиданно – Мы знакомы? – Я развел руки в удивленно-вопросительном жесте.

Девушка направилась в сторону душа, не сильно обратив на меня внимание, но видимо остатки такта в глубине души взяли верх. Обернувшись и забрызгав меня каплями дождя со своих длинных каштановых волос, она легко пожала мою руку. Очень мило, я прямо испытываю слабость, когда девушка пожимает руку. Так легонько, не то чтобы пожимает тебе руку, а скорее дает подержаться.

– Я Лика, твой стажер на пару месяцев. Сэр Артур, ты его знаешь, сказал, что ты сейчас свободен и наставника лучше я не найду. Ты ведь не против? Последние слова домчались до меня уже из-за закрывающейся двери ванной комнаты и видимо не требовали ответа.

Собственно, весь характер Лики проявился в сцене нашего знакомства и за прошедшие пару лет я не встречал девушки, которая была бы настолько очаровательна, прошибая бетонные стены жизненных препятствий, сохраняя при этом и завидную непосредственность, и улыбку.

Я взялся за свежий номер «Архитектора», а Лика устроилась прямо на столе и стала разглядывать узорную салфетку, потом её глаза молчаливо стали изучать меня.

– Что? – не выдержал я её не озвученных мыслей.

– Я сегодня твой любимый спутник?

– Лика, ты моя единственная и неповторимая, сегодня и всегда… как прошло твое утро? Ты бесподобно пахнешь, мне даже приснился твой новый аромат, это было…

Взгляд Лики метнулся мне за спину… похоже мы не одни… и в тот же момент что-то круглое плоское и желтое с силой упало в мою кружку, забрызгав меня, стол и Ликины джинсовые шорты-хулиганки (знаешь, такие, у которых длина заканчивается раньше, чем карманы).

– Может с неповторимой я и соглашусь, но на счет единственной ты мог бы быть аккуратнее, выбирая слова, ЛаКрой! – наигранная возмущенность нового голоса особенно цепляла.

На мои плечи легли пальчики с бежевыми ноготками с тонкими фиолетовыми линиями узора, а изумруд на указательном легко царапнул, ладони двинулись навстречу друг другу и пальцы встретились на моей шее, желая видимо показать все перспективы моих столь неосторожных слов.

– Здравствуй, Ника, ты ушла утром за круассанами, обещала вернуться, а потом пропала на неделю, я уже начал думать, что ты сходишь с орбиты, – сказал я, поцеловав её ладонь, – Мой кофе чуть не остался без лимона, мы же договаривались предупреждать!

– Я же сказала «вернусь», а когда не уточняла… вот твои круассаны, еще теплые, я взяла их по дороге сюда, а не таскала в сумочке всю неделю – не надо озвучивать эту шутку, помни: я читаю тебя насквозь, Марк.

Девушки обсуждали кто как провел выходные. Лика делала зарисовки к новому кольцевому балкону в Хили. Ника восхищалась горным водопадом, медленно накручивая прядку белых волос на мой чертежный карандаш. Вообще Ника брюнетка, но нотки бунтарского характера то и дело выглядывают – на этот раз в виде прядки белых волос, тщательно скрываемой от посторонних глаз и показывающейся только самым близким для нее людям.

Красный чертежный карандаш покрывался пружинками её волос виток за витком, виток за витком и это завораживало… карандаш… обычный же карандаш…

Вдруг этот небольшой кусок дерева стал единственным, что я видел перед глазами, в голове взорвали, вы когда-нибудь вспоминали большой сон? Раз и всплывают образы, действия, декорации, все сначала вперемешку, а потом как пазл собирается в цельную картину… я вспомнил… каждую минуту, каждый день, каждый звук из семи лет проведенных в мире Клисандры.

– Клисандра. Воздушный причал. Брикс. Мика. Обрывки чьего-то крика «ЛаКрой, не выключай! Я только здесь живой!», – мои губы сами начали бормотать, а потом картина мира прояснилась, как будто я поймал идеальный фокус: – Лика, Ника, мои единственные, мои неповторимые… мне нужны все карандаши, которые вы только найдете в этом доме, и стопка бумаги… все вопросы потом!