Читать книгу Книга о моем убийстве - Марк Маффин - Страница 5

– Ибрагим? – пробурчал в трубку Гладышев.

– Здравствуйте, Петр Ефимович, это может быть интересно…

– Ближе к сути.

– Объект с секретаршей только что зашел в дом Егора Кузнецова.

– Отлично. Продолжай наблюдение. И вот еще что…

– Да?

– Проверь, когда выйдут, одну штуку…

Отдав Ибрагиму указания, следователь по особо важным делам Петр Ефимович Гладышев сладко потянулся в кресле. Сейчас подследственный совершает ошибку, серьезную ошибку.

Ошибку, которая может стоить свободы.

Приятно…

Когда с неделю назад Гладышеву передали дело о самоубийстве Егора Кузнецова, он лишь поморщился от звука неприятной фамилии. Распространенной фамилии. Которая за последние пятнадцать лет встречалась Гладышеву не раз. И даже на секунду не задумался, что речь может идти о том самом Кузнецове.

Узнать Егора по фотографии было нельзя. Выпученный язык, синюшное лицо – он совершенно не походил на того шестнадцатилетнего подростка. Но у него был брат. Дима. Два брата-близнеца – Егор и Дима. Кузнецовы.

Таких совпадений не бывает.

У Кузнецова есть мотив – наследство родителей. Они завещали Егору. Все. Двухкомнатную квартиру в центре. Дачу. Машину – она, правда, сгорела вместе с ними.

Диме – вообще ничего. Зависть – мотив для убийства?

Мотив.

А если учесть, что Кузнецов – наследник первой очереди и в случае убийства получит все имущество Егора…

Оставалась проблема – самоубийство Егора могло оказаться самоубийством. В других ситуациях Гладышев бы порадовался и закрыл дело за отсутствием состава. Но такие удачи случаются раз в жизни – если сейчас он не получит сатисфакцию, то не получит ее никогда.

Гладышев внимательно изучил материалы. Егора нашли повешенным. В лесу. Возле психушки, где он лечился последние несколько лет. Персонал заявил, что ничего не видел. Что все было спокойно.

Понятно.

На шее – две борозды веревок. Такое бывает – передумаешь, начнешь вырываться – вот тебе и две борозды. Но чаще свидетельствует о том, что покойный во время повешения уже был задушен.

К тому же – в палате под кроватью покойного нашли целый схрон антипсихотиков. По словам экспертов, их бы хватило на десяток самоубийств. Почему тогда петля? То, что она болезненнее таблеток, понятно даже сумасшедшему.

Оставалась одна проблема. Записка. Предсмертная. Которую нашли в кармане Егора. «В моей смерти прошу никого не винить. Это все равно было неизбежно».

Гладышев крякнул. Если записка настоящая, то…

Если записка настоящая, то будем думать, сказал себе Гладышев. И назначил графологическую экспертизу. А вот если она подтвердит, что записка написана не Егором, Кузнецову точно не поздоровится.