Читать книгу Фабио Капелло. Босс - Марк Райан - Страница 5

Внаши дни в футболе, возможно, самое большое значение имеют деньги, однако отец Фабио, Геррино, имел совсем другой взгляд на игру. Фабио рассказал Джанни Муре из La Repubblica, чем пожертвовал его отец, чтобы остаться верным своим принципам.

Младший Капелло рассказывает: «В 14 лет я уехал из дома в город Феррара, чтобы начать играть за СПАЛ 1907. Тогда эта команда была в Серии А. Не лучшая смена климата, от вечных ветров во влажную и душную жару без глотка свежего воздуха. У меня были и другие предложения, одно из них – от клуба «Мардзотто» из серии В, где главным тренером был Честмир Выцпалек (будущий тренер Фабио в «Ювентусе»). И когда мой отец уже дал свое согласие Паоло Мацце, президенту СПАЛа, через Джипо Виани передал свое предложение «Милан». Этот человек, Виани, сказал, что у меня вместо ноги – компас, настолько точными были мои передачи, и что предлагает он вдвое больше того, что готов заплатить СПАЛ. Но в те времена считалось, что если человек дал слово, то сдержать его – долг чести (или parola e parola, по-итальянски). Что же касается меня, мне бы хорошо подошло все, что бы ни решил мой отец».

Мать Фабио, кажется, гордится тем, что тогда, в 1961 году, ее муж не отступил от своего последнего решения, хотя и пришлось отказаться от всего, что сулил Фабио переход в более именитый клуб. Позднее Эвелина скажет: «Это навсегда останется в моей памяти. «Милан» хотел заполучить Фабио любой ценой, они были готовы дать моему мужу еще больше денег, если только он согласится передать Фабио им, но Геррино сказал: «Нет, я дал свое слово. Parola e parola».

Виани, человек, который помог «Милану» выйти в элиту европейского футбола, где он и остается по сей день, просто не мог поверить, что отец Фабио готов рискнуть будущим мальчика, его возможностями заиграть на высшем уровне, ради того, чтобы сдержать обещание, данное всего несколько дней назад. «Сделай что-нибудь, – убеждал он Геррино. – Скажи Мацце, что плохо соображал в тот день, когда пообещал Фабио СПАЛу, что был не в себе. Придумай отговорку, скажи, что был пьян. Ты и правда не показал своих умственных способностей, заключая это соглашение. Я гарантирую, что деньги для твоей семьи и для Фабио будут перечислены в банк немедленно, как только он приедет в «Милан».

Геррино продолжал стоять на своем, разводя руками, будто не видя смысла в продолжении спора. «Я дал свое слово, и это – все», – объяснял он. Мацца, который входил в число технического персонала сборной Италии на Чемпионате мира в Чили в 1962 году, получил юную звезду по очень выгодной цене. Сообщалось, что «AC Pieris» в результате сделки заработал меньше тысячи фунтов.

Как выяснилось в дальнейшем, трансфер в СПАЛ можно было назвать правильным шагом для младшего Капелло как с нравственной точки зрения, так, собственно, и для будущего юного игрока. Начало карьеры в небольшом клубе имело свои преимущества. В случае Капелло одним из самых значительных плюсов было то, что вскоре Фабио попал в юношескую команду СПАЛа, которую тренировал человек, старше его на двадцать лет, по имени Джованни Батиста Фаббри. «В моей карьере это был очень важный тренер», – подтвердил Капелло позже.

Можно сказать, что «Джиби» Фаббри изобрел «тотальный футбол» еще до того, как голландцы только задумались о подобной концепции. Однажды Фаббри определил свою философию, заявив: «Каждый игрок в моей команде участвует в любом ее действии, никто не теряет время в ожидании мяча. Когда мы атакуем, атакуют все, начиная с вратаря. Когда мы защищаемся, все уходят в защиту, начиная с основного нападающего. Каждый полевой игрок должен делать равное количество работы, и если либеро выдвигается вперед, в защиту идет полузащитник». Позже голландские тренеры снискали себе известность тем, что учили игроков своих команд играть на любой позиции. Очевидно, что Фаббри думал в том же направлении несколькими годами ранее, и его идеи оказали влияние на Энцо Беарзота, триумфального тренера итальянской сборной на Чемпионате мира 1982 года, когда они работали вместе.

Капелло тоже был совершенно очарован Фаббри, который давал ему возможность проявить природную силу своего характера. Старый товарищ Фабио по юношеской команде, Джиджи Пассета, вспоминал о нем так: «На поле он уже был тренером, он вел игру, он играл не очень быстро, но всегда находился там, куда должен был прийти мяч, и всегда оказываясь способным послать мяч туда, куда хотел. Вне поля он был добрым, остроумным парнем, любящим хорошую компанию. Он часто уходил погулять с молодыми ребятами – земляками: повеселиться, поесть сандвичи и выпить по стакану вина».

Уже будучи лидером среди сверстников, Капелло тем не менее безоговорочно преклонялся перед одним из старших профессиональных игроков команды – Оскаром Массейем. Возможно, именно у Массейя, аргентинца, который был старше Фабио на 12 лет, перенял Капелло ту надменную манеру поведения, которая свойственна ему и сегодня. Уже успевший поиграть за «Интер Милан» и «Триестину», Массей вел себя так, будто ему известно все, хотя, возможно, так оно и было.

Вспоминает Капелло: «Он был не из этого мира, он играл так, как я тоже хотел бы играть. В футболе он научил меня всему. Я наблюдал за ним на тренировках, я старался узнать от него все, что мог, и я учился. Мой отец тоже говорил: «Вот кого я называю игроком». Он научил меня всему, что я знаю. Возможно, он был излишне горд, но и у меня тоже всегда была гордость».

Имея такого человека, как Оскар Массей, у которого можно было учиться, Фабио мог быть уверен в том, что попал в правильное место, однако жизнь оставалась не слишком легкой. «От одной главы моей жизни к другой переход был иногда довольно травматичным, – объяснял Капелло, – поскольку в первый год я жил в комнате, предоставленной мне СПАЛом, и там во всем доме не было телефона. Я отправлял по два письма в неделю своей семье, потому что скучал по дому. Когда мой отец понял, насколько мне грустно, он приехал навестить меня». Он был слишком юн, чтобы быть оторванным от дома, ему приходилось учиться проявлять упорство и принимать то, что имел. До некоторой степени жизнь наладилась, когда Фабио переехал в новую комнату. «Я перебрался в дом, принадлежащий двум старым девам, чье умение готовить было чудом Господним, – объяснял Капелло. – И тогда же, в эти первые годы, между мной и моим товарищем по СПАЛу, Эди Рехой, завязалась большая дружба. Мы дружили все лучшие годы больше половины века, дружим и сейчас».

Юный Капелло показал себя умным мальчиком уже в школе в Пьерисе, где сильнейшим предметом у него была математика. Он продолжал учиться в Ферраре, чтобы в дальнейшем использовать свои знания геометрии, оттачивая умение видеть поле. Если бы карьера в футболе по каким-то причинам не удалась, те же самые академические знания, возможно, помогли бы ему все же подняться в небо, поскольку обеспечивали превосходную базу, необходимую для сдачи экзаменов на профессию пилота. Поэтому Фабио относился к занятиям серьезно, занятий не пропускал и каждый день садился на автобус, который доставлял его в школу, провозя через всю Феррару. Вот по каким причинам иногда случаются настоящие чудеса.

Фабио говорит: «Феррара – очень красивый город, и я говорю это не только из-за того, кого я встретил здесь». Его мать, Эвелина, вспоминает события, изменившие его жизнь, и то, как она узнала о них из вторых рук: «В один прекрасный день моя дочь, Бьянка, рассказала мне эту новость, поскольку Фабио поделился сначала с ней, а не со мной. Она сказала: «Мама, Фабио нашел Fidanzata (девушку для серьезных отношений)».

«Я только что вернулась из Германии, – подтверждает Бьянка, – и заехала в Феррару навестить Фабио. Он рассказал мне о прекрасной светловолосой девушке, которую он встретил. Он был так счастлив». Фабио также с радостью вспоминает этот период своей жизни, говоря просто и открыто: «Именно в Ферраре я встретил мою жену, Лауру. Мы сели в один автобус. Она училась, чтобы однажды стать учительницей, я же учился на топографа».

Когда Лаура Гизи, девушка родом из деревни близ Болоньи, поддержала беседу с Капелло в том самом автобусе номер пять, вряд ли она знала, что разговаривает с мужчиной, с которым судьба определила ей прожить как минимум следующие сорок лет. И хотя вся сцена выглядит очень романтично, Капелло настаивает, что это не было любовью с первого взгляда. Даже спустя годы он предполагал, что изначально Лаура считала его слишком неразговорчивым и мрачным. Однако ему, должно быть, удалось подобрать правильные и теплые слова, затронувшие ее душу, поскольку дружба в конце концов переросла в нечто большее. Фабио говорил мне, что ему потребовалось добрых несколько месяцев, чтобы завоевать ее сердце. И это того стоило. «За всю свою жизнь я любил один-единственный раз, – позднее признавался Капелло, – свою жену». Секреты его ухаживаний остаются очень личным делом, хотя мы с уверенностью можем утверждать, что очаровали Лауру точно не его носки. «Терпеть этого не могу, – однажды сказала она мрачно. – Когда мужчина садится, положив ногу на ногу так, что его брючина задирается, и становится видна волосатая голень. Это зрелище, оскорбительное для глаз».

Что бы ни подумала Лаура о лодыжках Фабио, когда он их все же продемонстрировал, их вид, похоже, ее не оттолкнул. Чтобы прорасти, их чувству потребовалось время, но явило оно уже себя в блеске непроходящей глубины. «Лаура – это сама моя жизнь, мое зеркало», – сказал однажды Капелло, внезапно приоткрыв свои чувства.

Капелло превращался в мужчину, хотя, возможно, этот процесс начался еще на скалах Дуино, когда ему было всего четыре года. Его прогресс также отмечался и на футбольном поле, что делало процесс взросления полным. Его терпение и проделанная тяжелая работа были вознаграждены в марте 1964 года, когда в возрасте 17 лет он дебютировал в Серии А в матче против «Самподории» в Генуе. Нельзя сказать, что этот великий для Фабио день или даже весь конец сезона для команды прошли как по сценарию. Фабио вспоминал: «Мы вели в счете 1:0, а затем пропустили 3 гола, один глупее другого. Но плохо я не играл». После поражения со счетом 3:1 Капелло в своей первой компании сыграл только в трех матчах. К сожалению, в конце его дебютного сезона СПАЛ вылетел в Серию В. Однако Фабио совершил свой личный прорыв, он научился тому, как взрослеющий подросток может выживать в мире больших мужчин.

Джанфранко Боззао, умелый и опытный товарищ Фабио по команде, вспоминал: «Капелло был хорошим парнем, очень образованным и религиозным. Он уважительно относился ко всем. Однако у него еще не было нужной физической выносливости, он играл сильно 20 минут, а потом сдувался. Старшие игроки, такие, как я, были вынуждены вмешиваться, чтобы помочь решить ситуацию. Однако мы делали это с готовностью, потому что Фабио был приятным малым, и Мацца определенно хотел использовать его в игре».

Хотя вылет команды в низший дивизион болезненно переживался Капелло, он постепенно научился оставлять футбольные разочарования позади, и, кроме того, хорошие времена для СПАЛа вернулись довольно скоро. Капелло перенес операцию по поводу проблем с хрящевой тканью в болевшем левом колене. Операция ненадолго помогла, однако из-за своего колена Капелло большую часть своей игровой карьеры играл через боль. «Это было очень плохо», – объяснял Капелло. В тот момент ему помогла его юность. Тем временем Мацца, большой мастер своего дела, укрепил свою команду, что помогло СПАЛу отбить удар и вступить в новый сезон в полной боевой готовности, с Фабио во всеоружии и прекрасной физической форме.

В сезоне 1965 – 66 годов СПАЛ, в полузащите которого блистал молодой Капелло, и где играл его друг, Реха, показывающий тоже весьма впечатляющую игру, вновь занял заметное место в итальянском футболе. Когда СПАЛ выиграл у «Ромы» со счетом 2:0, его средняя линяя была скомпонована из молодых игроков, которым едва исполнилось по 20 лет. Ребята из Феррары показали себя всей стране, продемонстрировав свой многообещающий потенциал. Агенты великих клубов запомнили игру Фабио еще годом ранее. Жизнь Фабио была восхитительна, и будущее тоже обещало многое. В феврале 1966 года Фабио присутствовал на свадьбе своей сестры, Бьянки. Поскольку он сам был влюблен и религиозен, ему можно было простить то, что он желал, чтобы день его собственной свадьбы не пришлось ждать слишком долго, хотя ему еще не было и 20 лет. Однако профессиональные задачи были более насущными, самой ближайшей целью являлось сохранение СПАЛа в Серии А. В этот раз Фабио удалось помочь своей команде достичь желаемого в ходе решающей игры против «Брешии» в Ферраре, закончившейся боевой ничьей с счетом 2:2 в последний день напряженнейшего сезона.

30 июля Англия играла в финале Чемпионата мира, Капелло смотрел эту игру дома, в Пьерисе. Итальянцы старались оправиться от унижения после того, как их команда выбыла на ранней, групповой стадии турнира, проиграв Северной Корее. Однако Фабио не хотел выбирать другую команду, за которую можно было бы болеть за неимением Италии, несмотря на то, что уважал таких игроков, как Бобби Чарльтон, и испытывал расположение к боевому мировосприятию англичан.

Его родители все еще не купили телевизор, поэтому Фабио отправился в ближайший бар, чтобы посмотреть живую трансляцию финала Кубка мира со стадиона «Уэмбли». «Я смотрел матч по телевизору, и я помню все», – говорит он. Фабио не заботило, какая команда победит, его интересовал финал исключительно как спортивное событие. Получилось так, что судьба человека, открывшего счет в матче, забив гол за сборную ФРГ, Хельмута Халлера, привела его в «Ювентус», где он всего через четыре года стал товарищем по команде и другом Капелло.

Капелло наблюдал за тем, как игра перешла в дополнительное время, с изрядным энтузиазмом, но поскольку он не был английским фанатом, предвзятость не могла убедить его в том, что в спорном моменте второго тайма, когда Джефф Херст забивал третий гол английской сборной, мяч, отскочивший от нижней части перекладины, действительно пересек линию ворот. Когда «Уэмбли» восторженно взревел, Фабио сохранял объективность. Он решил, что судьи допустили ошибку.

Как все мы теперь знаем, те моменты были судьбоносными для истории английского футбола. Капитан Херста, Бобби Мур, послал его в завершающую атаку, принесшую англичанам Кубок мира. Но когда Лондон и вся остальная страна ликовали, Капелло не испытывал душевного подъема.

Он хорошо помнил этот матч, хотя зрелище беззубого Нобби Стайлза, цепкого английского полузащитника, который танцевал по стадиону с кубком в руках, не воодушевило ту часть Европы, к которой принадлежал Фабио, на безудержное празднование.

Вы должны поаплодировать Фабио 42 года спустя, поскольку в наше время, когда все вынуждены крутиться, он мог бы сказать мне, что все время незабываемого финала на «Уэмбли», когда сборная Англии в конечном итоге победила немцев со счетом 4:2, болел за англичан. Он мог бы заявить, что настоящая драма, разворачивавшаяся в тот солнечный день, пробудила жгучие амбиции в его сердце. Он мог объявить, с внезапно увлажнившимися глазами, что именно в тот момент решил следовать по стопам сэра Альфа Рамсея, чтобы в один прекрасный день привести сборную Англии к славе. Но Фабио не производит пиаровского шума только для того, чтобы угодить другим. В реальности в тот момент он даже не знал, что захочет стать тренером – и даже не радовался победе англичан.

Есть нечто забавное в поворотах судьбы, когда человек, даже не болевший за английскую сборную в финале 1966 года, приходит к посту ее главного тренера, от которого 44 года спустя зависят все мечты Англии.

Однако что Фабио знал точно, так это то, что все же хочет однажды сыграть на Чемпионате мира. Англия установила стандарты, к которым Италии и Фабио, если, конечно, он когда-нибудь выйдет на уровень большого международного футбола, приходилось теперь стремиться. Его потенциал был уже признан: его пригласили в молодежную сборную игроков до 23 лет, он был выбран, чтобы представлять Итальянскую лигу. Подобная честь была равнозначна в общей сложности 26 появлениям на поле за молодежную сборную Италии.

Но для того, чтобы пробиться в собственно сборную Италии, нужен был большой скачок, и Фабио предстоял еще длинный путь до того момента, когда его мечты превратятся в реальность. Настоящий же сезон 1966 – 67 годов выдался для Капелло сложным, он страдал от очередной травмы колена, которая оставила его вне поля практически на половину сезона. Хотя он нуждался еще в одной операции, Фабио оправился достаточно для того, чтобы помочь СПАЛу остаться в Серии А. Тем не менее оказалось, что это был последний для него сезон в составе его первой профессиональной команды.

47 появлений Фабио в Серии А за СПАЛ принесли ему только 3 гола, но забивание мячей в любом случае не было его основной задачей, к тому же в последующие годы он лучше освоил это искусство. Но уже тогда его умение читать игру, его способность сделать острую передачу и стабилизировать положение в средней линии привлекало к нему внимание самых крупных охотников за талантами итальянского футбола. Подписать Фабио хотел «Интернационале-Милан», больше известный как «Интер». Но «Рома» хотела заполучить Капелло больше, и СПАЛ летом 1967 года заключил сделку, согласившись на трансфер своей юной звезды на юг, в столицу, за 250 миллионов лир – около 100 000 фунтов.

Фабио и Лаура были уверены, что их любовь выдержит его звездное восхождение и переезд в блистательную столицу Италии. Их взаимоотношения никогда не опирались на гламурный поверхностный блеск парадной стороны профессионального футбола. Лаура любила Фабио не потому, что он был футболистом. Она даже не была большой поклонницей игры. В то же время Фабио любил Лауру за ее ум в той же степени, что и за красоту. Он говорил о ней такими словами: «Она – умная женщина, очень умная. Это действительно важное для меня качество, к тому же – не слишком распространенное».

Лаура не была поверхностной поклонницей футбольной звезды и уж точно не была искательницей брака по расчету. Фабио в любом случае еще не зарабатывал больших денег, хотя для 21 года он получал неплохо. Лаура была девушкой слишком высокой пробы, чтобы проявлять избыточную меркантильность, преклонение перед знаменитостями, к которому привыкли футболисты, также не было ей свойственно. Она знала цену подобным вещам и оставалась сама собой. Позже, уже будучи тренером, Капелло будет советовать своим игрокам подбирать себе женщин такого же типа, если у них получится это сделать, а не становиться жертвами поверхностных представительниц армии поклонниц. Он понимал, что в современном футболе потенциально отвлекающих моментов гораздо больше, чем тогда, когда он сам был игроком.

Однажды Фабио рассказал: «Я сказал моим игрокам, что девушки вьются вокруг них потому, что сегодня футболист к 25 годам уже имеет миллионы на своем банковском счету. Раньше такие девушки обычно крутились вокруг кинозвезд и телевизионных знаменитостей, теперь настала очередь футболистов, которые к тому же и крепко сложены. Эти девушки – всегда одинаковы, всегда, везде и во всем. Здесь – кое-что подправить, там – прибавить. Можно заменить одну на другую и не заметить. Они насквозь фальшивы».

Конечно, такое мнение не помешало Фабио «насладиться видом», когда в 2009 году итальянское телевизионное шоу внезапно преподнесло английскому тренеру сюрприз в виде приватного танца в исполнении чувственной юной модели. Капелло – все-таки мужчина, и он не хотел показаться ханжой или же вызвать ненужную полемику, удалившись из студии.

Тем не менее вкус у Капелло более утонченный. «Мне нравятся женщины высокого класса, такие как Вирна Лизи и Катрин Денев», – признался он однажды. Позже он назовет «симпатичными» Монику Беллучи и Пенелопу Круз. Однако единственной женщиной, которую он когда-либо любил, остается Лаура Гизи.

Итак, возвращаясь в 1967 год, что же он намеревался делать? Они не собирались жить вместе вне брака: Фабио, бывший традиционным католиком, этого не хотел. Он знал, чего желает для них обоих, и это было лишь вопросом времени. Лаура приезжала повидаться с ним при каждой возможности, и эта глава их любовного романа вряд ли могла исчерпать себя в романтичных декорациях Вечного города. Но у Капелло были и другие причины попасть под очарование итальянской столицы. Его всегда захватывала возможность применить свой интеллект за границами футбольного поля, а в Риме было множество способов дать мозгу дополнительную работу. Последние дни в качестве холостого мужчины до сих пор остаются для него самыми живыми воспоминаниями. И не потому, что он испытывал какое-либо желание гоняться за другими женщинами. Его второй любовью стал сам древний город, Рим.

«Ослепительно, – говорит Капелло, возвращаясь мыслью в прошлое. – Только так можно описать Рим того времени». И неудивительно. Это была эпоха La Dolce Vita (сладкой жизни), гламурного стиля жизни, увековеченного Федерико Феллини. Не было лучшего времени в современной истории для того, чтобы оказаться в одном из величайших городов мира.

«Я обошел весь Рим пешком, – объясняет Капелло, – гуляя вместе с другом, Рубенсом Ричи, который показывал мне город. Он не был местным, но любил Рим. И как вы могли не влюбиться в Рим того времени? Трастевере (старый богемный район) тогда еще оставался живым, настоящим уголком, а не местом для туристов. Мы часто ходили в рестораны, такие как «Da Brozzi» или «Alla Balduina», места, где вы могли встретить самых удивительных людей. В этот период я страстно увлекся политикой».

Однако в то время было практически невозможно жить в Риме и увлекаться исключительно политикой. У утонченного Капелло также проснулась любовь к искусству кино, особенно к арт-хаузным работам великих Феллини и Лукино Висконти. Позже Фабио говорил: «Если бы я был кинофильмом, то его режиссером был бы Пьетро Джерми. Я воспринимаю себя в в черном и белом цветах». В то же время переливающийся цветом Рим мог стать губительным для молодого человека с менее прочной основой, чем у Фабио Капелло. Можете прибавить к этому уже горячую смесь лучшей английской музыки, когда даже итальянский радиоэфир вибрировал ритмами «Роллинг Стоунз» и «Биттлз». Когда Капелло спросили, какую из двух групп он предпочитает, Капелло выбрал «Биттлз». Но и в музыке Капелло тоже демонстрировал рафинированный вкус. Он любил джаз Эллы Фитцджеральд и классические произведения гениев Моцарта и Баха. Позже он назвал своим любимым музыкальным произведением «Джанни Скикки» Джакомо Пуччини.

Просто удивительно, как при всей интенсивности интеллектуальной стимуляции, которую оказывал Рим с его политикой, искусством, музыкой и кино, которые ежедневно врывались в мозг Фабио, он вообще находил время и возможность концентрироваться на футболе. В действительности же первый сезон Капелло в «Роме» при Оронцо Пуглиезе в качестве главного тренера был скомкан из-за более приземленных проблем. Он вышел на поле только 11 раз, а его клуб закончил сезон на 11-м месте в турнирной таблице.

Фабио убедили, что жизнь на футбольном поле должна наладиться, и помог сделать это приезд в команду летом 1968 года нового тренера, Эленео Эрреры, который уже дважды выигрывал с «Интером» Кубок европейских чемпионов. Французско-аргентинский тренер Эррера по прозвищу Маг был основателем знаменитой системы Катеначчо (дословно – дверь на болтах): итальянские команды, которые ей следовали, затягивали соперника вязкой обороной, а затем ловили его на контратаках. Эррера очень доверял Капелло, сделав его ключевым игроком середины поля, поэтому во многом гладкая игра «Ромы» сосредотачивалась вокруг энергичного юноши с видением поля, более свойственного ветеранам. Если Англии удастся доказать свою успешность под командованием Капелло, Эррера станет одним из перечня наставников, которых нация должна будет поблагодарить за те сокровища футбольных знаний, которые они передали нынешнему тренеру англичан. Позднее Фабио будет вспоминать: «Как футболист я многим обязан Эррере. Он верил в меня, он научил меня многим вещам, он заставил меня повзрослеть тактически. Я думаю, что он был величайшим тренером, когда-либо приезжавшим в Италию, тем человеком, благодаря которому наш футбол достиг зрелости».

В конце лета, когда игра команды вернулась в прежнее русло, в жизни Капелло произошло очень важное личное событие, на которое нельзя не обратить внимания, – Фабио попросил Лауру стать его женой. Не пытайтесь представить себе Капелло, опустившимся на одно колено, чтобы поразить свою невесту вопросом всей его жизни, поскольку Фабио заверил меня, что не делал ничего похожего. В Италии сделанное предложение не является столь же важным событием, как объявление о том, что пара стала fidanzato и fidanzata – постоянными парнем и девушкой. Это – на первом месте. Такой значительный шаг практически равен принятию обязательств через какое-то время обязательно пожениться. Один-единственный взгляд на фотографию юных Фабио и Лауры в Риме позволяет представить, насколько впечатляющей была их любовь. Как вспоминал позднее Капелло, Лаура никогда не сомневалась в том, что выбрала нужного ей мужчину, она лишь испытывала естественное беспокойство по поводу того, не слишком ли они оба молоды, чтобы связывать себя узами брака. Однако это все же не остановило ее, и она согласилась стать его женой.

Бьянка не была удивлена, когда Фабио и Лаура известили ее о том, что собираются пожениться. «Я думаю, что это было естественным развитием их отношений, – объяснила она, – поскольку когда они встретились, Фабио было, если я не ошибаюсь, 17 лет, а когда поженились, ему исполнилось 23 года, поэтому к тому моменту они были вместе уже 6 лет или около того». Однако на свадьбу в Ферраре пока не было времени, поскольку Фабио все еще должен был упрочить свои позиции в «Роме».

Во многом благодаря Эррере форма, которую набрал Фабио, играя за «Рому», так впечатляла, что люди вокруг начали говорить о его будущих перспективах в качестве игрока национальной сборной Италии. Клуб закончил сезон в Серии А только на восьмом месте, отстав от чемпиона, «Фиорентины», на целых 15 очков, однако Фабио в том сезоне стал вторым по результативности игроком «Ромы» с шестью забитыми голами. В то же время он добился славы, выступая за свою команду в Кубке Италии, эквиваленте Кубка вызова Футбольной ассоциации Англии. Здесь юный Капелло был звездой. Он забил исключительно важный первый гол в ответном матче четвертьфинала против «Брешии», благодаря которому «Рома» ликвидировала отставание в один мяч, образовавшееся у нее после первого матча, и завершила ту встречу триумфальной победой со счетом 3:0.

Оставшиеся четыре команды сражались друг с другом в формате кругового группового турнира, чтобы выяснить, кто из них достоен поднять кубок. Фабио вновь послал мяч в сетку ворот в домашней игре против «Фоджи», которую «Рома» выиграла со счетом 3:0. Между двумя ничейными играми с «Турином» была победа над «Кальяри», и теперь Капелло и ребята «Ромы» оказались лишь в шаге от полного успеха. Финальным барьером, который нужно было преодолеть, был матч на выезде, в Фоджи, где Капелло провел одну из лучших своих игр. В том сражении Фабио забил дважды, игра закончилась победой «Ромы» со счетом 3:1, и Вечный город пустился в праздничное веселье. Тот праздник стих только тогда, когда июнь превратился в июль. Однако для Фабио празднование продолжалось, поскольку у него была более глубокая к тому причина, чем даже первый серьезный футбольный трофей. Неделю спустя, 5 июля 1969 года, он женился на своей возлюбленной Лауре в маленькой церкви в Ферраре.

Воспоминания матери Капелло, Эвелины, о том событии довольно забавны. «Я навсегда запомнила тот день, когда они поженились, Фабио и Лаура. Это был ужасный день». Выслушав это заявление, я усомнился в том, правильно ли я его понял. «Да, – подтвердила она. – Было 5 июля, стояла жуткая жара, 40 градусов по Цельсию, к тому же парило и было очень влажно». «Но все-таки это был отличный день», – с надеждой предположил я. «Да, – согласилась она. – В остальном – прекрасный день, но я навсегда запомнила ту жару». Как бы там ни было, Лаура, похоже, оказалась хорошей невесткой. «Она всегда была такой приятной девочкой», – со счастливым видом сказала Эвелина.

Сестра Фабио описывает более романтичную картину. «Они поженились в церкви в Ферраре, очень красивой. Лаура, прекрасная молодая светловолосая женщина, была одета в классическое платье. Та свадьба была классической во всем, и наш отец, Геррино, был так горд».

Для Капелло этот момент значил больше, чем все его футбольные трофеи вместе взятые. Позднее он заявил: «Моя жена, Лаура, – самая крупная моя победа в личной жизни».

Бьянка считает, что ее брат сделал правильный выбор, объясняя свое мнение так: «Я думаю, что ему было нужно то, что и большинству мужчин, – жениться на ком-то, кто не станет играть на его нервах. Лаура – умная женщина, у нее хорошее чувство юмора, что видно, когда она рассказывает всякие истории, у нее есть собственные разнообразные увлечения. Не могу утверждать, что знаю ее очень хорошо, поскольку в семье каждая из нас занимается своим делом, и в жизни мы идем по собственным путям. Однако мы разделяем любовь друг друга к растениям, и она приглашает меня иногда, чтобы поговорить о каком-нибудь растении, которое она вырастила».

Лаура любит свои растения и классическую музыку, возможно, больше, чем футбол. Понятно, что она все же смотрит футбольные матчи, которые имеют для нее личный интерес, например, если играет команда ее мужа, или же на поле выходит кто-то, кого она хорошо знает.

В конце 2009 года Фабио рассказал журналу Mary Claire в Италии: «Моя жена никогда не говорила, кто ее любимый футболист, но совсем недавно она снялась на двух фотографиях рядом с Бекхэмом».

Его слова привели к появлению веселых статей в английских газетах, которые шутливо предполагали, что жена Капелло является фанаткой Дэвида Бекхэма. Разумеется, Лаура предана Фабио, а он предан ей. Но это не значит, что ей следует впадать в одержимость игрой, называемой футболом, или кем-то из людей, которые в эту игру играют.

К тому же Лаура совсем не похожа на мать Фабио, Эвелину, которая говорила мне, что любит смотреть спорт по телевизору просто так, для удовольствия, вне зависимости от того, знакома ли она лично с участниками соревнований или нет. Если Лаура и испытывает пристрастие к какому-либо спорту, то это, как мне говорили, – гольф, игра, в которую Фабио начал иногда играть по вечерам, особенно часто – уже в зрелом возрасте, начав тренировать «Рому». Его жене нравится общение, которое предлагает гольф, нравятся его движения и само искусство этой игры. Она тоже довольно хорошо играет, хотя, насколько я понимаю, не имеет стремления участвовать в турнирах.

Поскольку ее муж был футболистом, Лаура научилась сосуществовать с футболом с самого начала их совместной жизни. Но она не была обязана любить эту игру; и, возможно, то, что она ее так и не полюбила, было и к лучшему. Последнее, о чем хотел бы говорить Фабио, возвращаясь домой, – так это о футболе. Победа или поражение – он предпочитал оставлять свою семейную жизнь независимой территорией. Лаура обеспечивала стабильность, так необходимую молодому человеку за пределами сумасшедшего мира футбола, и она всегда поддерживала своего мужа, когда он в ней нуждался, не важно, куда при этом его карьера его заносила. Позже он признается: «Мы никогда не оставались друг без друга дольше, чем на неделю. В отелях мне тоскливо, мне нужен дом. Наша проблема – бесконечные переезды, которые мы вынуждены совершать. Их слишком много».

Тем не менее Фабио и Лаура всю жизнь путешествовали по отдаленнейшим уголкам мира, а отели зачастую являются обязательной частью такого жизненного опыта. Они, оба разделяющие страсть к погружениям с аквалангом, вместе изучили самые удивительные места подводного мира, какие только может предложить планета. Кроме того, они также исследовали руины древних цивилизаций, начиная с таких стран, как Камбоджа и Тибет в Восточной Азии, и заканчивая Мексикой и Перу в Центральной и Южной Америке. Они с радостью узнавали все, что могли, о том, какую жизнь вело разумное сообщество в былые времена. Фабио и Лаура всегда сочетали интеллект с действием, любовь к стабильности с тягой к приключениям, похоже, они были способны находить все новые способы подхлестнуть интерес к жизни и друг к другу. Неудивительно, что их брак остается столь успешным уже десятилетия.

Итало Гальбьяти, работающий помощником Капелло много лет, однажды кратко описал, на что могла бы быть похожа жизнь рядом с Фабио. «Гольф, фотосафари, бои быков, подводные экспедиции, все что угодно. Попытайся следовать за ним, и он полностью тебя вымотает. Он – как два человека: серьезный Фабио на работе и веселый Фабио вне ее». У Лауры хорошо получается следовать за веселым Фабио: уже 2009 год, а они все еще выглядят идеальной парой.

Тогда, в 1969 году, у Фабио уже были причины считать, что мир может оказаться в его руках, и ключом к успеху станут его футбольные достижения. Поэтому он понимал, что на новой для него большой футбольной сцене итальянской столицы нужно создавать достойное зрелище.

До конца лета к игрокам «Ромы» относились как к суперзвездам, и даже для уравновешенного Капелло, должно быть, было очень сложно не воспарить и сохранить трезвость мыслей, когда ты так счастлив как в профессиональной, так и в личной жизни.

А потом, в конце августа, могучая «Рома» играла с малоизвестным английским клубом, «Суиндон Таун», в новом турнире, называвшимся Англо-итальянским кубком. В этом впервые проводившемся соревновании принимали участие победитель Кубка футбольной лиги Англии и победитель Кубка Италии. «Суиндон», который даже не входил в число команд Первого дивизиона Футбольной лиги, бывшим тогда высшим дивизионом чемпионата Англии, вышел на это противостояние благодаря неожиданному триумфу на «Уэмбли». Игрок по имени Дон Роджерс дважды поразил ворота «Арсенала», в результате чего «Арсенал» проиграл со счетом 3:1 и распрощался с надеждами на Кубок футбольной лиги. Теперь же все ожидали, что выскочки из Юго-Западной Англии, попав в ужасающий котел римского стадиона «Олимпико», будут решительно поставлены на место. Около 50 000 фанатичных болельщиков ревом приветствовали Капелло и «Рому», строем выдвигавшихся на арену, чтобы нанизать «Суиндон» на меч. Предстоящий матч обещал быть приятным и легким началом нового турнира, прекрасным шансом для бомбардиров «Ромы» нащупать свой губительный ритм в игре против абсолютно ничтожного противника. Однако первая встреча прошла отнюдь не в одни ворота, как все того ожидали.

Прекрасный репортаж о матче Клива Кинга для местной газеты Суиндона начинался так: «Среди ужасающего шума шипящей пиротехники, звуков труб и клаксонов «Суиндон Таун» прошлым вечером оказывал упорное сопротивление, пока ему не пришлось признать свое поражение на Олимпийском стадионе Рима. Закончив встречу с дефицитом только в один мяч (со счетом 1:2), «Таун» должен сохранить отличные шансы на то, чтобы 10 сентября стать первой командой, выигравшей новый трофей, когда «Рома» приедет на «Каунти Граунд» с ответным матчем».

В продолжении репортажа описывалось, как голкипер «Суиндона» Даунсборо, ставший прошедшим вечером героем команды, «спас ворота в самоотверженном броске вправо, кончиками пальцев дотянувшись до мяча, посланного левым фланговым полузащитником Капелло. Позже Даунсборо вспоминал: «Капелло выделялся. Он был довольно высокого роста и хорошо владел мячом. Рома всегда была отлично организованной командой, и Капелло, похоже, находился в сердце ее построений. Точно так же потом играли такие команды, как «Милан» и «Реал Мадрид», когда их тренером был Капелло».

Однако маленький английский клуб продолжал надеяться на свои шансы в ответном матче в куда менее эффектной обстановке стадиона «Каунти Граунд», поскольку обладал высоким командным духом. Позднее вратарь «Суиндона» Даунсборо расскажет: «Мы играли ради друг друга, всегда друг друга прикрывая». Посмотреть на блестящие умения итальянских звезд явилось менее 12 000 болельщиков, и Фабио, похоже, был одним из немногих ключевых итальянских игроков, которые выглядели готовыми ответить на вызов в столь недружественной атмосфере. Он сразу кинулся пробивать великолепного вратаря «Суиндона» с его ныряющими сейвами, и благодаря этому человеку между стойками ворот вскоре обрел еще больше славы. Когда бывший соперник Даунсборо стал главным тренером английской сборной, сам он работал школьным сторожем в Галифаксе. Футбол не всегда гарантирует своим героям блестящее будущее. Но тогда, в конце лета 1969 года, звездой на поле был Даунсборо, а не итальянский полузащитник. Аутсайдеры свирепствовали, Артур Хосфильд оформил хет-трик, и «Рома» была побеждена со счетом 4:0, общий результат по двум встречам оказался 5:2 в пользу «Суиндона». Еще один гол забил Дон Роджерс. «Рома» была измочалена, чем больше Капелло и его коллеги пытались атаковать, тем сильнее их наказывал соперник.

Реакция Эрреры была великодушной: «Моя команда была наказана за рассеянность… У нас было множество возможностей, но «Суиндон» показал нам, как надо забивать голы».

Такое начало сезона 1969 – 70 не было тем, чего ожидал Капелло, не мог он и желать того, как та компания закончится. В марте 1970 года Итало Аллоди, генеральный менеджер «Ювентуса», был близок к заключению кулуарного соглашения с «Ромой», по которому Фабио Капелло и его товарищи по команде Лучиано Спинози и Фаусто Ландини должны были перейти в «Ювентус». В течение нескольких месяцев, до своего анонсирования, предстоящий трансфер держался в секрете, поскольку все понимали, что переход игроков в команду соперника вызовет ярость среди фанатов столичного клуба. Позднее Капелло настаивал на том, что даже он вплоть до лета не знал о своем уходе из команды.

«Рома» уверенным шагом двигалась к победе в Кубке обладателей кубков УЕФА, на что отвлекалось все внимание болельщиков, и к апрелю трофей практически был у нее в руках. Между Фабио и финалом турнира стоял только довольно сильный польский клуб «Гурник Забже»: марафон, в который превратилась предпоследняя стадия Кубка, вошел в число футбольных легенд. Первый матч, прошедший перед итальянскими болельщиками и закончившийся ничьей со счетом 1:1, показал, что битва с поляками предстоит серьезная. Однако в Катовице Фабио предоставился шанс вывести «Рому» вперед с одиннадцатиметровой отметки. Леденящий холод и беснующаяся, подогретая водкой толпа фанатов «Гурника» могли бы остудить пыл и подвергнуть серьезной проверке решимость любого мужчины. Капелло уверенно выполнил удар правой ногой и увидел, как он был блестящим образом отбит. Сжав нервы в кулак и удержав душевное равновесие, он сумел закрутить отскочивший мяч в сетку ворот левой ногой. Этого могло бы быть достаточно, чтобы вывести итальянцев в финал, если бы Владек Любански не сравнял счет, переведя матч в дополнительное время. Тот же польский гений поразил ворота итальянцев еще один раз, вызвав ликование болельщиков «Гурника», но «Рома» не сдалась и сравняла счет за шесть минут до финального свистка после мощного прохода Франческо Скарлатти.

Полагая, что последний гол, забитый в гостях, имеет решающее значение, ведущий Rai-TV Нандо Мартеллини объявил на всю страну, что «Рома» вышла в финал Кубка обладателей кубков. В пиццериях столицы празднование продолжалось всю ночь, и только утром до болельщиков дошла правда: гостевой мяч, забитый в дополнительное время, не дает двух очков, а это значит, что для определения соперника английского клуба «Манчестер Сити» в столь ожидаемом финале придется провести еще одну встречу на нейтральном поле. Финальное выяснение отношений между «Ромой» и «Гурником» в этой трилогии было назначено на 22 апреля. Матч должен был проходить на стадионе «Стад де ла Мена» в Страсбурге; тем или иным способом этот полуфинальный марафон тем вечером должен был завершиться.

В прекрасном образце прозы Массимо ло Джаконо, опубликованном в Corriere dello Sport, рассказывалось, как страх, испытанный на ревущем стадионе в Катовице, мотивировал Капелло и его команду. Обращалось внимание и на то, что звуки военного инструментального оркестра, довольно комично маршировавшего с важным видом во время приветствия выходящих на поле футболистов в Страсбурге, создавали довольно сюрреалистическую атмосферу. Он писал: «Трепет и вдохновение в Польше, нервозность – во Франции. Не такая живая, скорее – угрожающая обстановка начала матча, игроки улыбались, поскольку не понимали, как нужно реагировать. Мы знали, что в раздевалке Капелло испытывал страх, и надеялись только на то, что что-нибудь произойдет, что-то, что сможет встряхнуть команду, и игроки вспомнят о важности матча. Мы потеряли это чувство значимости, возможно, потому, что надежда уже была изъедена страхом».

Тот страх, о котором шла речь, и который был зарожден еще в Польше, был позитивным ощущением. Позднее Капелло подчеркивал, что не дрогнул перед ним ни тогда, ни позднее, в Страсбурге. Это был не страх как таковой, объяснял он, а естественное беспокойство, которое испытывает каждая команда, когда серия ничьих затягивается. В данном случае это был страх упустить успех и в третьем матче. Что-то было не так в Страсбурге, и сюрреалистические ощущения того вечера только усилились после двукратного отключения прожекторов в течение первого тайма. Во второй раз игра была остановлена на 20 минут, она смогла возобновиться только тогда, когда первый тайм должен был быть, по идее, закончен. Сообщалось, что в ногах Фабио и его товарищей по полузащите чувствовалась усталость, поскольку несколькими днями ранее «Рома» упорно сражалась с «Ювентусом» в Турине, чтобы свести ту игру к ничьей. Еще говорили, что Капелло был слишком поглощен в Страсбурге защитой, так же как и другие игроки средней линии, вместо того, чтобы организовывать собственные атаки.

Однако на 42-й минуте матча никакой защиты у «Ромы» не наблюдалось вовсе, когда всегда грозный Любански прошел насквозь через всю среднюю линию «Ромы», чтобы нанести неотразимый удар и забить великолепный гол. Тем не менее, когда Стефан Флоренски сфолил в штрафной на Серджио Перелли, и «Рома» получила право на одиннадцатиметровый удар, судьба матча опять повисла в воздухе. Фабио Капелло, в чьи обязанности входило исполнение пенальти, был вынужден ждать целую вечность, поскольку поляки употребили тактику преднамеренного затягивания времени. Фотографы высыпали к кромке поля, чтобы занять лучшую позицию за спиной вратаря «Гурника». Капелло выполнил свой обычный длинный разбег. Согласно Corriere dello Sport, у него было «несколько учащенное сердцебиение». Позже Фабио отчитывался о событиях того вечера: «Затем я спокойно решил изменить свои намерения и бить не вправо от голкипера, как я обычно делаю, а в другой угол, сильно и как можно ближе к газону». Вратарь, Хуберт Костка, угадал правильно. К счастью для Капелло, он вложил слишком много сил в бросок, и мяч прошел ниже корпуса вратаря. И снова «Рома» могла мечтать об успехе.

На поле в Страсбурге было сыграно два часа, а счет оставался прежним. Ситуация начинала складываться почти анекдотическая. Спустя в общей сложности 330 минут, проведенных на поле за три отдельных матча, ничто не могло рассудить команды. Практика серии послематчевых пенальти еще не была введена, и игроки достигли конца пути. Оставалось только одно – подбросить монетку. На поле в напряженном ожидании собралась небольшая толпа, и в центре этого хаотичного собрания можно было видеть рефери, подбрасывающего монетку в воздух. Хоакин Пейро, капитан «Ромы», поставил на орла.

Франческо Скарлитти, бывший нападающим «Ромы» в предыдущем матче, которого в этом заменили в середине игры, увидел взметнувшуюся в ликовании руку в белом рукаве. Поскольку «Рома» играла в белой форме, Скарлитти возликовал. Это был жестокий оптический обман, поскольку темные футболки игроков «Гурника» тоже имели белые рукава. Пейро ошибся с выбором, монетка уютно устроилась в траве, повернувшись решкой к доведенным до отчаяния итальянцам. «Гурник» стал той командой, которая проходила в финал, и поляки пустились в пляс от радости. Капелло отправился в раздевалку, внешне сохраняя спокойствие и мужество, но в душе чувствуя то же отчаяние, что и остальные. У него спросили о забитом пенальти, и он подвел итог той игры: «Я ударил хорошо. К сожалению, этот вечер закончился совсем не хорошо, хотя мы на это так надеялись».

И словно всего этого было мало, поляки требовали, чтобы итальянская команда была полностью проверена на допинг. Президент «Ромы», Альваро Манчини, защищая своих игроков, выразил их общее возмущение: «Мы оскорблены. Почему они думают, что нам есть что скрывать?» Непосредственно после своей победы «Гурник» отозвал требование о проведении допинг-тестов.

Симпатии Джо Мерсера, менеджера «Манчестер Сити», который ожидал «Гурник» в финале, оказались на стороне «Ромы». Он сказал: «Я никогда не был фанатом подбрасывания монетки для решения судьбы футбольного матча. Я не знаю, встретимся ли мы с командой, которая показывает лучший футбол, или с командой, которая успешнее в игре «орел или решка». «Сити» Мерсера победил поляков со счетом 2:1 и завоевал Кубок обладателей кубков.

По общему мнению, та фарсовая ситуация, с которой столкнулся Капелло в полуфинале, была слишком мучительной и нечестной, чтобы через подобное и дальше проходили профессиональные футболисты. Забавно думать, что послематчевая серия пенальти, кошмар английской сборной на пути к успеху в больших турнирах, была введена частично из-за перенесенных Капелло страданий. Когда в 2008 году такое предположение было высказано Фабио, он заметил, что никогда не проводил здесь взаимосвязи, но по имеющимся у него ощущениям эти размышления могут быть не лишены истины. Он даже принес свои извинения, продемонстрировав несколько мрачноватый юмор, хорошо усвоенный английскими болельщиками. Причина, по которой Фабио в шутку пожелал извиниться за Страсбургский тупик, заключалась в том, что уже в следующем сезоне УЕФА утвердила послематчевую серию пенальти как способ выявления победителя в серии ничейных игр как для Кубка чемпионов, так и для Кубка обладателей кубков.

Ни один человек не может сказать Капелло, что серия пенальти – это жестокая и несправедливая лотерея. Он знал, как выглядит настоящая жестокость в футболе, и хотел, чтобы игроки английской сборной рассматривали пенальти как прекрасную возможность в большой игре – то, чего сам он был лишен, столь близко подойдя к победе.

Тогда, в 1970 году, игра шла на равных, Капелло провел на поле в общей сложности пять с половиной часов в равнозначной борьбе против «Гурника», забивая голы в самые необходимые моменты. И после всех усилий он был лишен победы предательским полетом монетки – предположительно, во славу честной игры. Если что-нибудь и могло породить в игроке цинизм в отношении к футболу, то именно такой горький момент.

Позднее, уже будучи тренером, он будет частично приписывать успехи в дерби своему острому, аналитичному складу ума, заполненному «40 годами, проведенными в футболе, с тех пор, как я стал игроком, холодностью, опытом и разочарованиями». В этих словах, возможно, описаны чувства, возобладавшие в нем тем вечером, когда были похоронены еврокубковые мечты «Ромы». Однако в 2008 году Капелло настаивал, что события Страсбурга не превратили его в циника, а лишь оставили по себе глубокое чувство разочарования.

Надломленная страсбургской драмой, не прошедшей бесследно, в мае 1970 года «Рома» должна была играть выездные матчи Англо-итальянского кубка в Мидлсбро и Вест-Бромвиче. Поскольку после победы «Гурника» прошло всего 10 дней, неудивительно, что в Мидлсбро «Рома» выглядела полностью изможденной и проиграла со счетом 1:0. В Вест-Бромвиче команда совершенно расклеилась и провалилась со счетом 4:0. Многообещающий сезон пошел прахом, в Итальянской лиге «Рома» финишировала на одиннадцатом месте. Капелло был готов двигаться дальше.

В 1970 году Чемпионат мира проходил в Мексике, и впервые огромное разноликое футбольное сообщество с таким благоговением следило за разворачивающимися событиями. Сильно упрощая, можно сказать, что это был самый великий чемпионат из всех. Италия дошла до финала, в котором уступила сборной Бразилии, с лучшей командой в ее истории, где были собраны такие волшебники футбола, как Пеле, Жаирзиньо, Ривелино и Тостао. Это была самая зрелищная футбольная команда из всех, которые когда-либо появлялись на поле. То было великое время, время, когда игра была высоким искусством. Целью Капелло стало попадание на следующий Чемпионат мира. Возможность играть за свою сборную была для игроков всем, и вы повышали свои шансы, если выступали за один из самых лучших клубов своей страны.

Довольно скоро секретные договоренности Аллоди о покупке Капелло «Ювентусом» стали достоянием публики. Позже Фабио настаивал, что не знал ничего о своем отъезде из Рима вплоть до лета 1970 года. Спинози и Ландини должны были тоже направиться на север, и это означало, что еще чуть-чуть, и так называемые «Три драгоценности Рима» будут безвозвратно и полностью разграблены. И что же хитроумный Аллоди предлагал «Роме» взамен? Луиса дель Соль, который в прошлом играл за «Реал Мадрид», но которому, однако, было уже 35 лет, и двух нестабильных нападающих, Джанфранко Дзигони и Роберто Вьери, отца будущего нападающего сборной Италии, Кристиана. Кроме того, «Ювентус» передал «Роме» некоторую сумму денег, оставшуюся нераскрытой, – полагают, что она была меньше миллиона фунтов, но гораздо больше тех ста тысяч, которых стоил «Роме» переход Капелло из СПАЛа. Позже Фабио клялся, что так и не узнал, во что обошелся он «Ювентусу», из-за слишком запутанного характера договора. Однако если для президента «Ромы», Альваро Марчини, сделка и была хороша, совсем не такой она выглядела в глазах болельщиков команды.

Тройной трансфер был встречен бурными демонстрациями протеста. Пылкие болельщики жгли флаги «Ромы» на улицах итальянской столицы, рвали в клочья билеты на сезон, и в некоторый момент показалось, что фаны, распевающие угрозы, особенно выделяя при этом Марчини, пойдут на приступ клубного офиса. Corriere dello Sport вынесла одну из этих угроз в заголовок: «Если вы продадите драгоценности, мы подстрелим вас с крыши». Как показало будущее, Марчини не лишился жизни, но не прошло и года, как он лишился работы и растерял свое положение.

На персональном уровне Капелло должно было доставлять удовольствие понимание того, что яростное возмущение по поводу его отъезда равнозначно по силе той выдающейся пользе, которую он принес команде. Что же касается его семейной жизни, то для Капелло было бы гораздо лучше оставаться там, где он был, – в Риме, особенно учитывая, что 12 июня 1970 года Лаура родила их первого сына, Пьерфилиппо. Но в то время в трансферной политике решающий голос имели клубы, а не игроки. Кроме того, Фабио всегда был амбициозен, и теперь, когда он стал отцом, у него появились дополнительные причины добиться в жизни чего-то большего. Турин и «Ювентус» звали.

За «Рому» Фабио сыграл 62 матча в Серии А и 11 – в Кубке Италии, сумев помочь своей команде получить этот трофей. Он побывал капитаном команды только единожды, хотя даже это уже хорошее достижение для игрока в возрасте чуть старше двадцати. Удивительно, но Капелло, прирожденный лидер, обладающий сильным характером и авторитетом, никогда больше не был капитаном ни в одной команде за всю свою карьеру игрока. В любом клубе, за который он играл, всегда находились игроки старше, дольше выступавшие за команду, хотя это и не значило, что их лидерские качества были выше.

Даже без капитанской повязки Капелло уже продемонстрировал умение вести команду за собой и сохранять хладнокровие, особенно – в играх на европейской арене. Он восемь раз выходил на поле в битвах за Кубок обладателей кубков, надежды на победу в котором были грубо растоптаны адским полетом монеты. Теперь, в возрасте 24 лет, он переходил в «Ювентус». Некие остающиеся в тени и неизвестные игрокам специалисты закулисных игр старались не оставить команду на произвол судьбы в большие вечера европейского футбола, если помочь ей было в их силах.