Читать книгу Астарта 2. Суд Проклятых - Марк Романов - Страница 13

9 августа 2278 года

Незримая рука Марса… Тайное правительство. Криптократия. Сопротивление.

Со времён первой Республики, Сопротивление всегда стояло за спиной марсианского правительства, тихо дыша тому в затылок. И дёргая за нужные ниточки.

В результате корабли доставляли груз не туда, люди не попадали в нужное место, денежные потоки меняли направление и оседали на временных счетах нейтральных банков. Тонкое воздействие, лёгкие помехи, которые даже не выглядели попытками помешать или навредить, а смотрелись вполне вдумчивой помощью и прочим «споспешествованием» официальному курсу Протектората.

Так, год за годом, креп странный противоестественный союз двух разных миров – Марса, входящего в Протекторат на условиях сохранения независимости в отдалённых колониях, и Сопротивления, включавшего сотни тысяч человек, контролировавшего целые отрасли и направления исследований. При том нередко высшие функционеры Марс-Сити, допущенные до патриотичной аудиенции с самим Лордом-Протектором, являлись одновременно и Ведущими лидерами правительства теневого…

Макс почесал в затылке, крепко задумавшись над хитрыми загогулинами, которые выписывала межпланетная и межзвёздная политика, и уткнулся в экран коммуникатора, на котором вместо статьи проступил подробный план Лабиринта. Сегодня ему и его бригаде киборгов предстояло проверить одну секцию, выдававшую аномальные сигналы временного смещения.

Как было известно всем, от детей до стариков, Сопротивление избрало своей резиденцией и основной базой Лабиринт – гигантское сооружение, созданное Ушедшими, ксенорасой, обитавшей на Марсе тысячелетия назад. Именно их руки, или щупальца, или педипальпы и возвели уходящий в кору планеты комплекс галерей, переходов, бункеров и шахт неясного назначения. Именно Ушедшие, умевшие тонко играть со временем, наполнили внешние участки Лабиринта ловушками и порталами с временным смещением и стазисом, войдя в которые, можно было прибыть то ли к Большому Взрыву, то ли к моменту тепловой смерти Вселенной… или просто выйти в другом коридоре, ближе к подземному сердцу комплекса.

В Цитадели всегда были свет, пусть немного непривычный и синеватый, энергия, поступавшая из странных накопителей, которые работали на временном смещении, и атмосфера. Пусть даже для людей в здешнем воздухе наличествовало слишком много благородных газов, но дышать можно было вполне уверенно – Ушедшие тоже были кислородной формой жизни.

Здесь проживали от десяти до пятисот тысяч человек одновременно. Количество жителей колебалось в зависимости от напряжения отношений с Протекторатом – если местным ищейкам давали команду «фас!», Цитадель принимала в себя всех, кто не мог защитить себя сам – детей, стариков, женщин. Когда обстановка улучшалась, крепость пустела, и только обслуживающий персонал оставался здесь, ремонтируя ветшающие от десятитысячелетней службы коммуникации и туннели.

В последние сто лет, правда, учёные нашли общий язык с тем старьём, что управляло Лабиринтом, и стало возможным отремонтировать заблокированные секции внешних галерей. Чем, собственно, и занимался Макс со своей бригадой «землероек» – киборгов предельной модификации, с мозгом, изъятым у преступников. Отключённые высшие функции сознания не позволяли поговорить с ними о сонетах Шекспира, или обсудить последние новости политики, но это Макса не раздражало. Он заботился о своих «оловянных солдатиках». После определённого судом срока сознание перенесут в новое тело, подкорректировав социально опасные зоны, и выпустят в мир людей.

Максу было радостно, что он помогает этим беднягам вернуться – пусть даже после коррекции, и стирания памяти. «Всё равно приятно вернуться домой, – думал он, размечая план работ на следующие недели, – особенно, если есть куда возвращаться».

Сам Макс родился и вырос в Цитадели, и Марс видел буквально три раза, во время кратких отпусков, которыми его премировало руководство. В последний раз, когда экскурсионную группу возили на Фобос, ремонтник заблевал полкорабля, и понял, что в космос и на поверхность планеты его не загонишь даже плёткой. Лучше уж родные туннели и галереи из красного песчаника, оплавленного Ушедшими до твёрдости гранита и стали. «Тут нет неба, но на кой оно нужно? – Макс нервно оттянул горловую застёжку комбинезона. – В небе опасно. Метеориты, эти, как их, астероиды… Корабль может выстрелить… Ну его. Лучше здесь. Здесь хорошо…»

Он не помнил родителей, хотя и приходил каждый месяц к Скале Памяти в верхнем Лабиринте, где по давней традиции выжигали имена и портреты погибших сотрудников Сопротивления. Со стены на него смотрели плотный немолодой мужчина в защитном костюме пожарного и маленькая стройная женщина с мягкими чертами лица и яркими, даже при таком способе нанесения изображения, глазами. «Вильгельм и Мартина Телль» – было написано внизу, – «2212 г. Авария на Сыртском накопителе энергии. Вечная память».

Макс Телль прожил с того момента более полувека, и память его благородно покрыла тень тех лет непроницаемым тончайшим саваном забвения. Он работал, работал и ещё раз работал. Иногда проходил регенерацию в медцентре, пару раз отказывался от предложенных повышений и никогда не покидал Лабиринта и Цитадели. В перерывах между работой он читал. Всё, до чего мог только дотянуться в марсианской сети – от древних сказок Земли, которые, несмотря на цензуру, так и не смогли вытравить поколения и поколения сетевых полицейских, до современных писателей, как популярных, так никому и неизвестных. Книги по физике мешались с бестселлерами, фантастика – с учебниками по теории искусственного разума, а любовные романы – с философскими «завихрениями», по сравнению с которыми Гегель казался нервным младшеклассником. Кристаллотека занимала уже три полки, и грозилась расползтись на четвёртую, потеснив старинные часы и награду за меткую стрельбу, которая когда-то давно принадлежала его отцу, Вильгельму Теллю.

Комм тихо пискнул, выводя голограмму входящего сообщения, на которой букашка тащила на спине большую коробку с надписью «почта». Макс ткнул обгрызенным ногтем в сенсор, и по экрану побежали строки:

«Двадцать Шестой – бригадиру. Ребята готовы. Заряд полный, у Тринадцатого и Семнадцатого близок к выработке ресурс, но сегодня они ещё попрыгают. Планируем пенную вечеринку в Пятом спиральном коридоре. Вечно ваш Жжжжук».

Бригадир Телль радостно усмехнулся, представив себе довольную металлическую морду Двадцать Шестого. Из всех киборгов-рванинов, как звали на Марсе насильственно киборгизированных граждан с поражением функций мозга, этот был самым смышлёным и человечным. То ли техники что-то напутали при переносе в «землеройку», то ли он сам смог восстановиться – Макс не знал, хотя проблема и была ему интересна. Но он не стал даже пытаться искать что-то по этой теме в Сети – ещё не хватало подставить своих работников, и самому влипнуть…

– Центральная, на связи Макс Телль, – вызвал он диспетчерскую. – Утвердите план работ на следующие трое суток, Лабиринт Восемь тире Десять, секция три и четыре, калибровка каналов временного смещения и переключение ловушек.

– Вас поняла, Телль, – ответила Центральная приятным женским голосом. Макс даже ухом не повёл, прекрасно зная, что под этой войс-маской скрывается старый искин третьего поколения, списанный с пассажирского лайнера век назад за утончённый садизм и механофилию. – Может быть, отметим после возвращения юбилей колонии?

– Нет, благодарю, я занят, – вежливо отказался бригадир, содрогнувшись, – у двоих ребятишек ресурс почти выработан, я с ними посижу…

– Хм… Ну, как знаешь… – в голосе искина послышалось разочарование. – Центральная, отбой связи.

– Отбой, отбой, – радостно подтвердил Макс, распахивая инвентарный шкафчик, и переодеваясь в рабочее обмундирование.

Центральная – Контролю

Донесение.

Определен следующий объект, подходящий под текущую маску контакта. Совпадение вероятностных полей – до трех девяток. Наблюдение установить не удалось вследствие выхода объекта на работы в удаленном секторе Лабиринта. Точка отсчета – плюс три. Запрашиваю дальнейший алгоритм.

Контроль – Центральной.

Ответ.

Алгоритм Альфа 113. Дождаться возвращения объекта, провести отметку и считывание волновой матрицы. После контакта предоставить временный дипломатический статус Ультра, перевезти в апартаменты Дипкорпуса. В обмен информацией не вступать. Свидетелей обмена отправить на коррекцию. Точка отсчета ноль.

«Ребятишки» встретили Макса с радостью, ощупывая импульсами сонаров и шевеля толстыми усами манипуляторов. Кому-нибудь другому здоровенные двухметровые стальные машины, напичканные энергоячейками, усилителями, сервоприводами и бионическими мышцами под управлением закапсулированного человеческого мозга, напомнили бы гигантских тараканов. И, наверное, вызвали отвращение. Может быть, потому большинство бригадиров принимали вахту у внешних шлюзов? Но Телль не боялся насекомых, которых и видел-то четыре раза, в зоопарке и частных коллекциях. Ему было приятно возиться с большими киборгами, которые вели себя порой совсем как дети, играть с ними в сетевые шутеры на пути к месту ремонта и перекидываться шуточками с Двадцать Шестым или Восьмёркой, которые превосходили всех остальных «букашек» в развитии. Макс их хорошо понимал.

Сегодня он особенно пристально принимал готовность у машин номер 13 и 17. Как и говорил Двадцать Шестой, ресурса бионики хватало впритык на вылазку и возвращение, плюс работы на месте. «Сканеры и темпоральные щупы много не едят, а для физических упражнений можно использовать и более молодых, – подумал Макс, и перераспределил износившихся в списке на роли измерителей. – Бедные… Ну, ничего, их срок уже почти закончился, может, комиссия по контролю сделает скидку…»

Пошутив с Двадцать Шестым про погоду и искина Центральной, Телль вызвал грузовой мобиль и погрузился туда вместе с бригадой. Громоздкий скафандр высшей защиты уравнивал его в росте и весе со всеми киборгами, и из толпы блестящих металлом тел Макс выделялся разве что шириной торса. Поразительно чувство единения привычно накрыло его с головой, так что даже захотелось замурлыкать в канал бригады какую-нибудь песенку из подслушанных недавно в сети. Киборги что-то негромко жужжали на своём канале.

Как он и думал, провозиться пришлось как раз двое суток – сектор был порядком разрушен, и даже прочнейший плавленый песчаник Ушедших рассыпался пылью от старости, вызванной воздействием темпоральных полей. Трём киборгам пришлось подключаться к реактору мобиля и заполнять пустоты строений сектора биопластмассой, восстанавливавшей повреждённые энергоструктуры. Остальные семь машин настраивали временное смещение и присоединяли локус сектора к переходам Цитадели. Тринадцатый и Семнадцатый честно пахали, как неведомые Максу звери-лошади, которых принято было вспоминать при описании таких ситуаций, и иногда приходилось их останавливать, чтобы не сорвать ресурс.

В тяжёлой работе, прерываемой редкими минутами отдыха, человек старался не отставать от своих верных подчинённых, и ему это почти удавалось. Усталость гасилась стимуляторами, голод – пищевыми брикетами, а сон отгоняла жажда деятельности. О Цитадели и книгах Макс не вспоминал, вкладывая себя полностью в контроль за бригадой, тонкую настройку темпоральных полей и прокладку нитей-закладок переходов Лабиринта. Он слышал в наушниках скафандра шелестящий шёпот Ушедших, которые до сих пор проходили этими галереями по своим невиданным делам, неощутимые для глаз, заплутавшие в тенях иных времён и пространств. Редкие вспышки света на границе зрения, следы в нетронутой веками пыли осыпающихся переходов, шелест крыльев и стрёкот когтей по камню… Лабиринт был живым, Телль знал это, и старался не просто восстановить камень и биометалл, но исцелить повреждённые временем участки гигантского организма.

Смена подходила к концу, и нужно было сворачивать оборудование, и грузиться в мобиль. План работ они перевыполнили, система сканирования показывала восстановление на 120 процентов от нормы. «Букашки» сильно разрядились, но до базы оставалось несколько часов, и все дружно утверждали, что они «потерпят». Никто не пострадал от временного сдвига, и не повредил механику или бионику… Всё было хорошо. Какое-то непонятное чувство скреблось внутри у Макса, вызывая смутное беспокойство, словно мир изменился, пока он был здесь, в глубине времён, и теперь может случиться всё, что угодно. Это было странно, но вполне оправданно – темпоральная защита никогда не спасала полностью от паразитных излучений Лабиринта. Некоторые ремонтники после смен приобретали способность предсказывать события, кто-то мог видеть события из других времён и мест, кому-то начинало сильно везти в карты и лотерею… Жаль, что подобные побочные воздействия быстро рассеивались.

Цитадель, технические этажи, северный вход Лабиринта.

– Внимание СО, приближается мобиль ремонтной бригады, смещение ноль-ноль.

– Прошли внешний шлюз, цель на дезактивационных процедурах.

– Приготовиться к отключению киберов, приготовить транспорт для вывоза и коррекции.

– Молчание на канале, – вклинился в переговоры охраны незнакомый голос, отдающий металлом и силой. – Тридцать суток патрулирования Лабиринта той твари, что вякнет хоть слово в следующие пять минут…

– Это что за х**? – спросил кто-то из охранников, и сразу же зашёлся руганью. – Твою мать, месяц коридоров???

– Два, – добавил тот самый металлический голос. – Понял?

Ему никто не ответил, а самые хитрые, судя по раздавшимся тихим щелчкам, отключили микрофоны. Во избежание.

Макс понял, что влип, когда их загнали на дезактивацию сразу после прибытия, не дав даже выставить мобиль на зарядку, и сбросить остатки реакторной массы. Раньше такое случалось, когда прилетали инспектора из столицы, или готовились какие-то мероприятия Сопротивления, и Цитадель переходила на усиленный режим. Он пошарился по сети, ничего не нашёл, и попытался успокоиться. В дезкамере к нему подошёл Двадцать Шестой, и, прикоснувшись к гнезду связи манипулятором, вышел на связь.

Кодированный канал мало приспособлен для передачи текста киборгами, но комп скафандра справился, и вывел на визор размытые строчки

– Бригадир… Напиши в ведомости, что мне нужен ремонт…

– Что случилось? – набрал Макс в ответ. – Ты же целый, бионика в порядке.

– Не поверишь, но у меня плохие предчувствия, – киборг добавил грустный смайлик и продолжил. – Насчёт тебя тоже. Мне нужна запись в ведомости о полном восстановлении механики панциря или сервоприводов конечностей, тогда я попаду сразу в цех, минуя контроль. Это важно.

– Хорошо. Я подпишу… – Телль удивился настойчивости Двадцать Шестого, но раз он сказал «важно», значит, так и есть. – Но если выяснится, что ты исправен…

– Не выяснится. Сейчас сделаю, – киборг рухнул прямо на пол камеры, и наполовину втянул конечности, изогнувшиеся под разными углами. Манипулятор вылетел из гнезда, и связь прервалась.

Макс быстро вызвал ведомость смены, и отредактировал пару ячеек, указав обе причины ремонта, названных киборгом, и добавив ремарку: «выход из строя по неизвестным причинам, возможно отложенное воздействие Лабиринта». Теперь Двадцать Шестой сразу поедет в ремонтный цех…

После обшарпанной шлюзкамеры бригада бодро потопала в помещение граунд-контроля, а неподвижного киборга погрузили в небольшой транспортный мобиль, исчезнувший в служебном тоннеле. Телль проводил взглядом машину, и вздрогнул, когда на плечо его скафандра опустилась рука рослого охранника.

– Макс Телль? – раздалось из-под опущенного забрала бронекостюма.

– Д-да… – Макс слегка обалдел, оглядываясь назад, что сделать, находясь в скафандре, довольно затруднительно. Камера заднего обзора не работала уже года три… – Что случилось? Кто вы?

– Спецхран, особый отдел. Не двигайтесь. Выключите скафандр, – второй спецхрановец осторожно обошёл его спереди, держась вне зоны действия встроенного инструментария. – Вам никто не угрожает.

– Всё делается для вашего же блага, гражданин, – вторил ему его напарник, подключая какие-то модули к внешним разъёмам ремонтного костюма. – Какого цвета берега Вечности?

– Ч-что? Какая, к дьяволу, вечность??? – опешил Макс. – Что вы делаете?! Отпустите!

– Как глубоки воды Стикса на границе Граней? – спецхрановец активировал установленные приборы, и скафандр тряхнуло, как от разряда тока высокой частоты. – Здесь красивая местность?

– Идите в задницу с вашей местностью! – начал закипать Телль, одновременно стараясь включить хоть что-то из оборудования. Например, вибронож или плазменный резак. – Что за х*** вы несёте?

– Вырубай. Контакта нет, – приказал второй охранник, вглядывавшийся в лицо Телля через прозрачный визор. – Контроль ошибся.

– Контакт будет… – первый нажал на сенсоры. – Просто мы рановато его взяли.

«Здесь красивая местность» – раздался шепоток где-то на границах сознания Макса, которого почему-то потянуло в сон. «Берега Вечности темны, – раздалось в сумраке, куда погружался бригадир Телль, и мелодичный голос произнёс, впервые обращаясь напрямую к нему: – Извини, но тебе придётся заснуть ненадолго. Обещаю, твоему телу не повредят. Скорее, наоборот… Приятных снов, Макс. Ещё увидимся».