Читать книгу DEVIL EX MACHINA - Марьяна Куприянова - Страница 11

***

Несколько дней спустя Фаина выпрыгнула из душа и столкнулась с Яном. В буквальном смысле – ударилась о его плечо, потеряв равновесие на скользком полу. Проявив отменную реакцию, он крепко схватил ее за предплечье и не дал упасть. Не стоило скакать тут подобно серне, но настроение было хорошим, почему бы и нет? Фаине нравилось выпрыгивать из душевой кабины, даже зная, что может поскользнуться. Ян посмотрел на нее с безразличием и отпустил. В руках у него было пушистое белое полотенце. Фаина виновато опустила голову, забыв извиниться, и поплелась к себе, контролируя каждый шаг, что снова не потерять равновесие.

Почему-то, когда он смотрел на нее вот так, девушке было стыдно за свое существование. А уж если доводилось поймать на себе разгневанный взгляд соседа, и вовсе сковывало оцепенение. Вспоминалось то ужасное состояние из детства, когда в чем-то накосячил, и отец вот-вот узнает об этом. Либо только что узнал, и теперь тебе не поздоровится.

По пути в комнату Фаина встретила Дашу. Та возвращалась с балкона с пустым тазиком. Они немного поболтали. Соседка поведала, как только что ее чуть не убили баскетбольным мячом. Кто-то сверху бросал его на веревке, пытаясь сбить бутылку, примостившуюся на выступающем кирпиче.

– Это еще что, – заверила Фаина, – я недавно выходила на балкон, так меня чуть не облевали с пятого этажа. Чудом успела увернуться.

– Ого. Буду осторожнее, – засмеялась Даша.

– С пятым этажом шутки плохи.

– Держу пари, третий этаж то же самое думает о нас.

– «Нравственная иерархия коммунальной общины». А что, тема для исследования.

– Не жизнь, а сплошная общага. Ты, кстати, не знаешь, кто пару дней назад ночью ходил по этажу и в двери стучался?

Пришлось пожать плечами.

Минут через сорок, едва Фаина досушила свои слишком густые волосы, к ней постучали. Это оказался он. В махровом синем халате на мокрое блестящее тело, небрежно запахнутом на талии. V-образный вырез предоставил прекрасную возможность лицезреть гладкую кожу груди в капельках воды. Однако сейчас Фаину мужская нагота не волновала. Вчера она отжималась и приседала, а сублимация спортом неплохо справляется с интимными импульсами. Больше интересовал сам факт появления Яна у двери в ее комнату.

– Что случилось? – спросила девушка, убавив волнение в голосе.

Непонятно откуда у парня в руках очутилась небольшая пластмассовая бутылка. Ярко-голубая, с рыжими брызгами облепиховых веточек. Фаина тут же ее узнала. Лицо Яна оставалось непроницаемым, когда он протянул ей шампунь.

– Забыла.

– Угу.

Машинально кивнув, Фаина забрала злосчастную бутылку. Их пальцы соприкоснулись, после чего Ян медленно опустил руку вдоль тела, сжимая и разжимая кулак. Девушка закрыла дверь прежде, чем вновь увидеть точеное, но мертвое лицо, на котором почти не бывает эмоций. При взгляде на это лицо представлялось, будто густой янтарный мед стекает по гладкой матовой поверхности вроде черепа доисторического хищника. Эффектно, но ничего красивого в этом нет, и уж тем более – приятного.

Поставив шампунь на полку к дезодоранту и ватным палочкам, девушка вернулась к делам, и лишь спустя некоторое время ее осенило. «Как он понял, что шампунь именно мой? Забыть его в душе мог кто-либо другой до меня. Да и какое Яну дело до несчастного флакона, зачем искать владельца – неясно. Мог бы просто оставить его там». К счастью, на таких несущественных мелочах она не имела привычки зацикливаться. И, уставившись в монитор, вскоре выбросила инцидент из головы.

Но на этом странности и не думали кончаться.

Спустя некоторое время Фаина стояла на кухне, варила сосиски и мурлыкала себе под нос песню, которая вот уж неделю не желала выйти из головы. Порой это мурлыканье перерастало в нечто большее с пританцовыванием и желанием использовать ложку в качестве палочки дирижера, но Фаина осаждала себя, опасаясь, что кто-нибудь может ее услышать, а еще хуже – увидеть. Чтобы выбить из головы навязчивую мелодию, нужно было найти тему, которая стопроцентно отвлечет внимание. Единственной такой темой был Ян. Его поведение. И внешность. И…

Фаина принялась вспоминать и анализировать все, что ей рассказывали о новом соседе, а также то, что она сама успела о нем узнать. Слухов было гораздо больше, чем личных наблюдений, что показательно. Многие испытывали в отношении Яна скрытую симпатию, если не восхищение. Вопреки бытующему стереотипу, живется в общаге по большей части скучно. Потому, когда появляется подобная экзотика – статный загадочный парень со сложным характером – вокруг нее начинается продолжительный ажиотаж.

Аборигены молча наблюдали за Яном, не решаясь с ним заговорить: смотреть на себя он позволял, но один его взгляд пресекал любые попытки диалога. Зато, когда Яна не было рядом, все только о нем и говорили. Точнее, всем хотелось обсуждать его, но, по большому счету, обсуждать было нечего. Парень не позволял разузнать о себе что-либо, ни с кем не делился вкусами и интересами, кроме, может быть, соседа. И как же беседовать о человеке, который тебе мало знаком? Правильно – создавать сплетни или додумывать то малое, что тебе известно.

Впрочем, были и очевидные факты, подтверждение которым Фаина неоднократно видела своими глазами. А иногда и слышала по ночам. Девушки на Яна вешаются, хотя он далек от растиражированного архетипа смазливого плохиша, экзальтирующего противоположный пол движением брови. Впрочем, женщины во все времена были без ума от ублюдков, которые ноги о них вытирают. Поэтому неудивительно, что Ян пользуется большим спросом, буквально примагничивая к себе студенток по всей общаге. Так же неудивительно наблюдать затем их истерики, вполне предсказуемые слезы отчаяния, проклятия и вопли. Иными словами, все, что угодно, кроме логичного разочарования или презрения, которые они должны бы испытывать к Яну после разрыва.

О, нет, Ян весьма оправдывает даже завышенные девичьи ожидания. Но свои собственные, очевидно, не способен удовлетворить бушующим вокруг себя примитивом. Поэтому и вышвыривает особь за особью за дверь каждую неделю, оставаясь смертельно безразличен к слезным мольбам не лишать их своего общества.

Стыдно. Вульгарно. Тривиально.

В целом Ян ведет себя как большинство мужчин, что вполне естественно в его возрасте и с его внешностью. Вот только есть в нем странное нечеловеческое самообладание, либо же вовсе полное отсутствие эмоций. Это и настораживает больше всего. То, как он смотрит на них, рыдающих, ползающих по полу, хватающихся за его брюки как за последнюю надежду. То, как он захлопывает дверь перед ними и никак не реагирует на крики и истерики. То, с каким лукавством на лице приводит новенькую через несколько дней, и с каким безразличием избавляется от нее, пресытившись…

– Restless… I feel so… restless…10 – напевала Фаина, так глубоко задумавшись, что не слышала ничего, кроме вращения маховика внутренних рассуждений.

Буйные волосы после долгой сушки феном электризовались от вязаной кофты. А может, дело было в шампуне. И без того пышные, они теперь поднимались вверх и торчали во все стороны. Фаина не обращала на это внимания. Ей было хорошо известно, что через часик, когда охапка просохнет до конца, она расчешется, и власть электричества на ее голове уймется.

Фаина выключила газ под миской и, продолжая тихо напевать слова, принялась перекладывать сосиски на тарелку, протыкая каждую вилкой так, чтобы лопнула пленка. Только бы не обжечься, как это все время случается. Но тут девушка ощутила, что кто-то стоит у нее прямо за спиной, и замерла. В груди неприятно ёкнуло. То же самое чувство посещает ее по ночам, в кромешной тьме, когда она вдруг просыпается без видимой причины.

Чья-то рука опустилась на ее волосы. Фаину ударило током, она вздрогнула и выронила тарелку на пол. За спиной оказался Ян, хотя девушка была уверена, что это Гена. Подкрадываться и пугать – выходка в его манере.

– Ты? – она не сдержала эмоций и стыдливо пригладила волосы, виновные в этом происшествии.

Ян выглядел испуганным. Вероятно, его тоже неплохо наэлектризовало. Но зачем он сделал это? Зачем коснулся ее? Парень жмурился, сжимая и разжимая ладони на уровне груди. Фаина села на корточки, чтобы собрать осколки тарелки, а заодно и свой неудавшийся ужин. Парень последовал ее примеру.

– Они всегда такие?

– О чем ты?

Сосед не ответил, нахмурив густые брови. Фаина засмотрелась, как черная водолазка приятно обтягивает его плечи и руки, пока он помогает ей, и не сразу сообразила, что случилось, когда палец кольнуло.

– Ой. Что это?

Она поднесла ладонь к лицу, не веря, что могла так глупо порезаться. Кровь шла слишком обильно для неглубокой ранки.

– Промой, – сухо приказал парень, не отрывая взгляда от пореза.

Девушка послушалась, а Ян выбросил осколки и прочий мусор.

– Покажи, – он больно сжал мокрый палец в своей руке, но теперь глядел вовсе не на него. – Это я виноват.

Фаина скривилась. «Поесть не дадут спокойно. И чего тебе приспичило лезть к моим волосам? Они тебя не трогали, и ты их не трогай».

– Я просто… – Ян будто услышал ее мысли и теперь спешил оправдаться, но не находил нужных слов. – Впрочем, забудь.

Он коротко хмыкнул, убрал тяжелую прядь с лица Фаины, кончиками пальцев касаясь ее щеки, и поспешил уйти. Весь такой неотразимый в облегающей водолазке, что смотреть было тошно. Девушка засопела. Она ощущала себя так, словно проехавшая мимо машина обдала ее грязью с ног до головы.

Пришлось ужинать бутербродами с майонезом и огурцами. Это не слишком утолило голод, наоборот, раззадорило. Только у себя в комнате спустя полчаса девушка заметила, что никакого пореза на пальце больше нет. Фаина усмехнулась и взяла йо-йо, чтобы успокоить сердцебиение.