Читать книгу Его добыча - Маша Малиновская - Страница 3

– Вот возьми, Анастасия, – декан ставит передо мной чашку горячего чая, я машинально обхватываю её руками, ощущая, как пальцы через пару секунд начинает жечь.

Но я терплю. Так они хотя бы не дрожат. Чего нельзя сказать о всём остальном теле.

Подношу чай к губам и делаю глоток. Зубы стучат по стеклу.

Вадим Анатольевич, задумчиво вздохнув, подходит к окну. Но там уже никого нет на улице. Он ушёл. Снова довёл меня до трясучки и свалил.

– Мне очень жаль, Вадим Анатольевич, я… – сглатываю и слёзы снова подступают к горлу.

Это уже третья сорванная мною лекция за последние две недели. Третий раз меня бросает в ступор, когда я вижу за окном Беляева – своего бывшего мужа, с которым мы прожили всего три месяца в браке, и который оказался полным психопатом и никак не перестанет преследовать меня, сколько бы я не обращалась за помощью.

– Настя, ты же понимаешь, что каждый раз прикрывать я тебя не смогу, – голос декана серьёзен. Но злости в нём не слышно. Скорее горечь. – Студенты… уровень нашего университета не предполагает таких нарушений.

– Знаю, – закусываю губы. – Я знаю, Вадим Анатольевич.

Рублёв Вадим Анатольевич – декан нашего факультета истории и археологии и давний друг моего отца. Он взял надо мной шефство ещё когда я поступила в университет в память о своём друге, когда-то пропавшем без вести в одной из экспедиций на Севере. Он же курировал мою кандидатскую и взял под своё крыло, когда я решила остаться преподавать в университете.

Рублёв разворачивается и смотрит на меня несколько секунд очень внимательно, буквально в душу заглядывая. Потом снимает очки и сжимает переносицу, прикрыв глаза.

– В полицию писала заявление?

– Конечно, – рваный вздох вырывается без контроля. – Уже раз пять. И вызывала. Но… они ничего не могут сделать. Дважды забирали его, а потом отпускали. И он снова приходит. Ждёт под подъездом, возле университета, а ведь больше я никуда уже и не хожу… В полиции говорят, что раз физический вред не причинён, то они ничего сделать не могут.

Вадим Анатольевич качает головой и хмурится. Снова смотрит в окно, как будто решается на что-то, а потом садится в своё кресло и складывает руки на столе, глядя на меня очень серьёзно, и долго молчит.

– Настя, – наконец произносит он. – Есть один вариант.

Я резко поднимаю на него взгляд.

– Но я, признаться, сомневаюсь. Это… не совсем простое решение.

– Я уже готова на любое, – сжимаю пальцы на кружке сильнее. – Даже уехать думала. Просто исчезнуть, пока не случилось непоправимое. Но… куда? Таким трудом получить место в МГУ и… так всё бросить? Да и найдёт он, куда бы я не сбежала.

– Тогда слушай внимательно. – Рублёв трёт переносицу. Потом кладёт руки на стол и смотрит мне прямо в глаза. – Есть место. Закрытый колледж. Там сейчас ищут преподавателя твоего профиля.

Колледж?

– Это элитное учебное заведение. Для молодых людей, на которых делает ставку государство и их обеспеченные родители. Совсем закрытое место. Связь там ограниченная. Интернет фильтруется. Посторонним вход запрещён.

Что?

Я моргаю, пытаясь осознать.

Закрытый колледж. Фильтруемый интернет. Посторонним нельзя.

– Это… что-то вроде колонии? – хмурюсь, но внутри становится тревожно.

– Нет, – он качает головой. Но на обычный университет это тоже не похоже. Точнее, не совсем.

Мгновение мы просто смотрим друг на друга. Что-то в его взгляде заставляет меня насторожиться.

– Что-то не так с этим местом?

– Просто… там свои правила, – наконец произносит он. – Жёсткие.

Я замечаю, как Рублёв чуть напрягается. Будто не уверен в том, что мне следует вообще знать это всё.

– Какие?

Декан отводит взгляд, но потом снова смотрит на меня.

– Ты узнаешь, если согласишься.

Я чувствую, как внутри поднимается смешанный коктейль из страха и раздражения. Почему он так говорит? Он что, думает, что я не справлюсь? Что я сломаюсь там быстрее, чем от Сергея?

– Я согласна, – киваю твёрдо, но Рублёв поджимает губы, глядя очень серьёзно.

– Но ты должна понимать, Настя, что это очень непростое место. Там всё строго. Контракт на год, и разорвать его ты не сможешь раньше без веских причин.

На несколько секунд в груди поднимается паника.

Но потом я вспоминаю лицо Сергея за окном. Его въедливый пристальный взгляд и колючие мурашки, что бегут по телу от этого взгляда.

Вспоминаю жжение страха в желудке, когда выхожу на улицу.

Вспоминаю, как просыпаюсь среди ночи от шума в подъезде.

Нет. Хватит с меня.

Я не могу больше так жить.

– Мне всё равно. Если Сергей меня там не достанет, то остальное мне не страшно, – говорю с уверенностью.

Потому что больше я так жить не могу. Это не жизнь ведь вовсе – быть под постоянным, тотальным контролем. Бояться на улицу выйти, шторы открыть в квартире, вздрагивать от каждого шороха и не быть уверенной, что через час уже не окажешься в подвале запертой или вообще не живой.

Поэтому я лучше год проживу в закрытом колледже. Это не тюрьма ведь – для меня это работа. Да и судя по всему, так просто в это место на работу не устроиться, можно даже считать, что мне очень повезло.

– Хорошо, – кивает Вадим Анатольевич. – Тогда сейчас напишешь у секретаря факультета заявление на отпуск за свой счёт, а потом едь домой, собирайся и жди моего звонка. Будь готова к выезду через три часа.

Ого, как скоро.

– Спасибо, – с благодарностью смотрю на Рублёва, и в груди даже как-то свободнее становится, дышать легче. Дикая тяжесть и страх отступают, позволяя забрезжить хоть какой-то надежде на нормальную жизнь.