Читать книгу Дети Бездны - Майк Димитров - Страница 9

В кампусе теперь было непривычно тихо. Теоретические занятия подходили к концу, наступало лучшее время для практики. Студенты постепенно разъезжались из Университета по всей планете, выбирая места, где смогли бы проявить свои силы наилучшим образом, применить полученные за последний год знания. Кое-кто оставался и здесь – в основном второкурсники, уже не так скучающие по родным местам, но ещё и не готовые выйти в самостоятельную жизнь, как их старшие товарищи. Кроме того, так они получали возможность свободно изучить некоторые артефакты, хранящиеся в Университете, воспользоваться той техникой, к которой во время семестра было не пробиться сквозь массу желающих. К тому же в конце весны начиналось время нового набора: УУПЭ распахивал двери для тысяч абитуриентов с тем, чтобы отсеять почти всех, оставив лишь около сотни лучших.

Ажиотаж по поводу её «изменения» на лекции практически спал. Внезапно возникшая популярность перестала быть чрезмерно навязчивой, чему она, конечно, немало поспособствовала сама, обдуманно демонстрируя окружающим, что перемены даются ей, якобы, с трудом. Аррилия по-прежнему не проявляла себя, разве что периодически и по настойчивым просьбам, будто бы с большим усилием, левитировала да пускала с кончиков пальцев мелкие переливчатые энергетические шарики.

Пару раз она незамеченной перемещалась к дальнему мысу за университетской территорией и ныряла в океан, с восторгом впитывая энергию его обжигающе ледяных волн, плыла на небольшой островок неподалеку и, скрытая его берегами от возможных зрителей, лёгкими движениями рук творила из волн замки и города, планеты и межзвёздную пустоту…

Вселенная звала её. Аррилия была полна стремлением оставить эту планету и вернуться туда, в неизведанные глубины, к тысячам таких разных миров, часть из которых создала когда-то сама. Но пока она ждала.

Теперь она была гораздо мудрее, чем тогда. Нескончаемые века Заключения изменили многое: импульсивность сменилась выдержкой – терпеть и ждать, да, этому она научилась сполна, уверенность в защите и поддержке перекрыла непреходящая горечь утраты тех, кто был некогда плотью от плоти её самой, а желание творить, защищать и вести миры к расцвету почти выродилось в холодное и расчётливое ожидание мести…

О да, она хотела отомстить, уничтожить всех тех, кто отнял у неё самое дорогое – её триаду и время. Хотела этого сейчас, немедленно. Однако сил их врагов тогда оказалось достаточно для того, чтобы сотворить такое. Смогут ли они это повторить, она не знала. К тому же нынче она была одна. Орлгол… Негио… Что с ними? Где они? Она прилагала все свои силы, чтобы почувствовать их сквозь годы и пространства, но тщетно. А хватит ли у неё сил бороться без них? Её способности возросли, но и у противника они были велики, так стоило ли рисковать сейчас? Хотя… Кое-что у неё всё-таки было: теперь она знала путь, путь Возвращения. Найти и освободить триаду – вот что ей необходимо в первую очередь. Воссоединившись, они обретут прежнюю мощь, а заключить их вновь будет совсем не так легко. А месть… месть подождёт своего часа…

***

За 9000 лет до этого

Огненная громада Иррилла быстро приближалась. Большинство юглов теперь были перед ними как на ладони, а там и до Равновесия рукой подать. Их зоркие глаза уже могли различить даже очертания Великой Сети. Путь приближался к концу.

Внезапно Аррилия застыла, будто натолкнувшись на какую-то невидимую преграду.

– Что случи… – начал было Негио, но тут же прервался, почувствовав то же, что и она.

Этого они и опасались. Такую энергию никто не спутает с другой, а уж они-то и подавно. Триада переглянулась.

Подтверждая их ощущения, из-за десятка юглов показались остальные. Все восемь триад были здесь. Их лица выражали готовность к противостоянию. Ахрн выдвинулся вперед и обратился к Орлголу:

– Ткач, вы должны остановиться! Такова воля Совета! Объединённые Миры не одобряют вашу затею. Да ты и сам должен понимать, насколько опасно задуманное вами. В конце концов, ты сам создал основу Сети, и теперь собираешься её разрушить. Одумайся! Негио, и ты! Ты лучше кого бы то ни было знаешь о необходимости баланса. Равновесие хрупко. Прорыв может обернуться гибелью… Возвращайтесь назад, на Каритос, Лалл, да куда угодно.

– Ты, как всегда, избирателен, брат мой. Кажется, ты кое-что забыл, – мысли Орлгола вливались в остальных эризингий мягко и плавно, как дуновение ветра. Большинство попытались отвернуть свои помыслы, будто в смущении.

Аррилия скривилась.

– Да, конечно. Вы триада, да, – Ахрн нехотя взглянул на Аррилию и склонил голову, неодобрение сквозило в каждой его чёрточке. – Приветствую и тебя, Меняющая. И призываю, равно как и остальных, хотя и полагаю призыв ничего не значащим для тебя, остановись!

– Остановиться? Не тебе меня останавливать! Уйди с нашей дороги!

Ахрн фыркнул и снова направил мысли к Орлголу:

– Видишь, Ткач?! Ты считаешь меня избирательным, и это так. Вы вдвоём ещё можете понять. Она… это бесполезно, – он развёл руками, – Меняющую не переубедить, но с вами вместе, возможно, мы избежим катастрофы.

– Переубедить?! Меня не в чем убеждать! Мы должны это сделать, я чувствую! Сеть должна быть снята!

– Нас призвали, чтобы создать её! Ты жаждешь разрушить то, на чём мы рождены! Открыть путь Тени! Мы не позволим! Князь пожертвовал собой, чтобы не допустить гибели этого мира с приходом Тени…

– Князь! Князь мог ошибаться! Теперь мы знаем, как он был одержим прорывами. Он развязал эту борьбу когда-то. Зачем? Мы должны выяснить, я чувствую. А для этого Сеть – помеха. И мы достаточно сильны, чтобы противостоять чему угодно без неё. И нам нужно знать, чему именно мы противостоим, с чем боремся…

– Уже ни с чем. Прорыв закрыт. И таковым останется. Сеть сделает своё дело…

– Сейчас – возможно. Но что потом? Кто знает, на сколько её хватит? Будем ли мы готовы, если с Сетью что-то случиться? И… новые прорывы… ты уверен, что их больше не образуется? Нигде? Никогда? – на Аррилию накатывал гнев, заставляя всех остальных ёжиться под его колкими иглами.

Ахрн был смущён, триады колебались.

– Ты… преувеличиваешь. Сети ничто не угрожает. Она крепка как в день создания. А прорывов не было уже сотни лет.

– Что такое сотни лет?! Для нас?! Для мира?! Я хочу знать, с чем имею дело. Знать заранее, до того, как оно когда-нибудь неожиданно выплеснется на нас. Если там, за прорывом, враг, я хочу знать о нем всё, всё, что возможно. Снять Сеть под нашим контролем, под вашим контролем, с вашей помощью – и всё будет в порядке. Строй справится, я уверена…

Сомнение пронзило разум двадцати четырёх эризингий, преграждавших сейчас путь девятой триаде. Некоторые устремили свои взгляды вдаль, к Равновесию. Сопротивление своим же явно не приносило им удовольствия.

В этот момент из-за огромного югла за спинами триад показались несколько фигур. Совет Семи не собирался пускать всё на самотек.

– Триады! – Тангорл Реу остановился напротив Аррилии. – Объединённые Миры взывают к вам – будьте мудры и милосердны – защитите нас от Тени! Не дайте Великой Сети пасть! Наследие Князя да будет вечно!

– Ты, старый болван, ты не понимаешь… – Аррилия была взбешена, – уйдите прочь, мы решим без вас…

– Эризингии! Умоляю, – Тангорл говорил взволновано и просительно, – спасите наш мир, не дайте прорыву открыться вновь, не допустите нашей гибели!

– Но… но в чём-то она права, может… может, нам стоит узнать, наконец… – Ахрн был сбит с толку.

– Ахрн, и вы, вы все… Я… я понимаю, Меняющая, она – ваша часть, вам кажутся разумными её слова, но… Но я думаю, её ийкэ слишком… чересчур велика и потому… наш мир далёк от неё, а она от него. Приход Тени для вас, для неё – ничто, а для нас… конец, – голос Реу будто дрожал. – Меняющая, я прошу, остановись, не ставь их перед выбором!

– Я уничтожу тебя, ты, маленькая, властолюбивая гадина! Я знаю, кто ты, Тангорл, я чувствую, чего ты жаждешь! Не слушайте его, ему плевать на мир, на Тень, он просто хочет контроля над нами, прибрать с нашей помощью Миры к рукам и не выпускать их.

– Я избран управлять Мирами. Я забочусь об их благе. Тебе дано слишком много сил, Меняющая, но ты не думаешь о наших народах. Мы удержим тебя. Ахрн, мы не можем ждать. Мы должны действовать, как договорились. Строй. Он нужен прямо сейчас. Не время для раздумий. Не дадим им прорваться к Сети.

– Строй? Без нас? Без меня? Что вы можете?! А ты? Хватит разговоров, я убью тебя прямо сейчас.

Аррилия резко распахнула руки и тут же снова приблизила их друг к другу. Тысячецветный свет Бездны ярко вспыхнул между её ладоней.

– Твой час, Тангорл!

Светящийся поток хлынул в сторону главы Совета, но Ахрн успел вытолкнуть его с бушующего русла.

– Нет, Аррилия, стой, это не выход, – Орлгол накрыл одну из её ладоней своей. – Мы сможем договориться…

Негио приблизился к ним и протянул руки для слияния.

Меняющая замешкалась.

– Скорее, сейчас или никогда! – взвизгнул Реу. – Единая, призываю тебя, во имя миров, позволь нам решить судьбу твоих творений!

Аррилия вскинула голову. Семеро окружили их триаду, а дальше многолучевой звездой встали эризингии.

– Мы выбираем спокойствие в Объединённых Мирах! Сеть не будет снята! Забудьте и уходите! Мы не пропустим вас, чего бы нам это ни стоило! Уходите, – Ахрн будто бы ещё пытался их уговорить.

– Вы думаете, нас это остановит!? – Аррилия выпрямилась, триада соединила ладони. – Мы всё равно дойдём туда, мы должны…

И она замолчала. Цветные нити Бездны поползли по ним вверх, как лианы, окутывая мятежную триаду холодным пламенем. Ийкэ бурлила между ними как на заре творения.

Их окружение заволновалось. Восемь триад тоже разгорались тем же переливчатым светом. Но медленнее. Гораздо медленнее.

– Единая, не закрывай нам путь! – вскричал Тангорл, и воздел вверх левую руку – в ней, словно застывшая капля крови, мерцал большой камень, идеальную гладкость которого нарушали лишь несколько странных вырезанных символов.

– Мы – кольцо Заключения, мы открываем свободные души! Примите и удержите тех, кто стоит перед нами! Да нерушимы будут оковы!

С последним его словом радужные потоки выплеснулись навстречу друг другу – один от восьми триад, второй – от единственной, девятой.

Ослепительная багряная вспышка, заставившая поблекнуть такую близкую голубую звезду, озарила окрестности. Волны света докатились даже до Равновесия и схлынули, разметав Совет и восемь триад по космосу.

Они с трудом приходили в себя и сразу же устремляли взоры к той точке, где секунду назад была девятая триада.

Оглушающая пустота и ничего больше. Трое исчезли, будто их и не было.

– Нам удалось… – Тангорл, казалось, поначалу не верил своим глазам, потом устало выдохнул, – нам удалось… Их больше нет… А мы, мы все здесь, всё в порядке, слава Единой…

Да, им удалось…

Но Меняющая не ушла бесследно.

Там, где только что в лучах Иррилла грелись и танцевали три десятка больших и малых юглов, теперь маленькими смерчами вращались, постепенно замедляя свой бег, тысячи осколков в удушливых облаках пыли. Ни один не выжил.

Место Заключения одних для других стало кладбищем…

***

Церитинес, Пригия, от Заключения и в течение 3000 лет после

Её окружала тьма. И не просто тьма, а нечто более глубокое, в чём не было ни цвета, ни звуков, ни запахов. Она хотела было коснуться рукой своего лица, просто чтобы ощутить себя, определить в этом непространстве, но не смогла – не было ни руки, ни лица, ничего… Лишь её растерянно бьющееся сознание подсказывало, что она жива, но и только. Ийкэ маячило где-то глубоко внутри, яркое, но недоступное. Были слова, но нечему было их произнести. Был крик, но он замирал, не найдя выхода. Не было даже боли – только абсолютное непонимание произошедшего.

Остались только мысли, миллиарды мыслей, мечущихся в клетке без стен, мысли, которые теперь были единственным, что формировало её саму.

Аррилия не знала, сколько прошло дней или, может, веков – время здесь было неопределимо – когда она начала различать какие-то структуры в окружающей пустоте. Единственное, что она поняла почти сразу – эти структуры не пришли из ниоткуда, они были здесь всегда, с самого начала, просто недоступные её восприятию. Но теперь, единожды их заметив, она уже не теряла их из виду. Довольно быстро структуры стали усложняться, открывая её взору новые и новые грани. И однажды настал момент, когда она с удивительной ясностью вдруг осознала, где же именно находится.

То было чужое сознание, чужая, незнакомая душа.

Когда Аррилия поняла это, то была изумлена: слабая и беззащитная, обладающая ничтожно малой ийкэ – как могла она, эта душа, удержать её, великую эризингию?! Конечно не могла, это было просто какое-то недоразумение. И Аррилия тут же рванулась вон, стремясь вернуться в реальность, но натолкнулась на какое-то препятствие… Препятствие, которого не было, его нельзя было ни увидеть, ни ощутить, но и пройти его тоже было невозможно.

Она пробовала много раз, не смирившись с неудачей, снова и снова. Но… тщетно.

В конце концов пришлось оставить эту затею. Однако Аррилия не сдалась, нет.

Она со всей доступной ей энергией принялась изучать окружавшую её душу.

Скоро она научилась считывать пролетающие мимо чужие мысли, а после этого быстро поняла, что находится в юной церитинеске, совсем молоденькой и ничем не выдающейся. Постепенно эризингии становилось доступно большее, чем просто знания о происходивших вокруг событиях: её ийкэ, наконец, стала ей подчиняться – совсем немного, но достаточно, чтобы, пусть и незначительно, воздействовать на свою носительницу, перебивая и направляя некоторые её помыслы в представлявшееся Аррилии благоприятным русло.

А потом пришёл тот день, когда мир вновь открылся взору эризингии почти во всей полноте – она научилась видеть чужими глазами…

…Прошло каких-то несколько десятков лет – жизнь этой девочки пролетела быстро – и на пороге её смерти Аррилию охватило томительное ожидание возможности наконец вырваться из уже знакомого и изученного, но ненавистного плена, вновь стать самой собой. Но её надеждам не суждено было сбыться…

Она смогла покинуть эту душу, да, но лишь для того, чтоб непреодолимой силой быть переброшенной в другую. И на этот раз всё было хуже: она попала в душу зрелого пригийского дуба, и хотя многие приходили под его развесистую крону в поисках тени и прохлады, но это было почти ничто в череде дней. Жизнь словно замерла вокруг неё. И так продолжалось следующие три тысячелетия… Это дерево, казалось, будет вечным, но и его настигло время.

И всё повторилось снова, и дальше, и ещё множество раз: чужие хрупкие души словно выстраивали цепь, почти намертво сковавшую ту, что раньше могла повелевать целыми мирами…

…теперь всё изменилось…

***

Земля, 2169 год по земному исчислению

Тёплое солнце озаряло неприветливый берег, окрашивая обычно серо-стальной океан в нежные пастельные тона – чуть голубеющие волны, розоватые скалы, пепельно-зелёный мох – здесь вообще было мало места действительно ярким краскам. Поэтому её рыжую гриву он заметил издалека.

Она стояла на самом краю невысокого обрыва, вглядываясь в горизонт, туда, где океан и небо сливались воедино – отсюда, с того места где он сейчас стоял – простая девчонка в голубых джинсах и светлой рубахе, ничего особенного.

Коспарх вновь, в который раз, засомневался. Может, всё же, тогда ему показалось, и они зря всполошились. Может, не стоит и подходить к ней.

Там, в Равновесии, когда в Малом зале Совета он услышал предложение Мирриэнаэла, то ужаснулся, а уж согласие Тангорла его вообще потрясло. Стоит ли говорить, что Коспарх не испытывал тогда никакого желания участвовать в этой авантюре. Однако же Тангорл решил доверить эту миссию именно ему. Он, конечно, был против повторного путешествия на Землю и долго сопротивлялся уговорам, но прямой приказ главы Совета Семи оспорить не мог, как не мог и не подчиниться. И вот он здесь, смотрит прямо на цель своего прибытия и всей душой надеется, что это ошибка, его ошибка. Разве старый гном не вправе ошибиться?!

Нерешительность сковала Коспарха, он никак не мог сделать шаг – туда или обратно. Но неожиданно это стало ненужным.

Она обернулась, мягко, почти незаметным движением и всё же внезапно.

Несколько игривых лучей блеснули на огненных прядях, озарив лицо. Она смотрела прямо на него и улыбалась.

Стих ветер. Улеглись волны.

И тут он с ошеломляющей ясностью понял – не ошибка, нет… Его словно приковало к месту.

Аррилия подняла опущенные руки и медленно, почти лениво сблизила ладони – Бездна вспыхнула в узком пространстве меж ними и запылала своим ни на что не похожим огнём, разгораясь всё ярче. Она резко развела руки в стороны…

Ветер сорвался с привязи и взвыл, солнце будто приблизилось, а за её спиной поднялась огромная стена воды, перекрывшая горизонт. Из неё простёрлись несколько потоков – огромные руки океана – и потянулись к гному. Коспарх почти обезумел от страха, но двинуться не мог, а только смотрел, как они неотвратимо приближаются к нему, грозя уничтожить словно мошку. Но, почти накрыв его, руки вдруг замерли. И всё исчезло так же моментально, как и началось: стихии успокоились и вернулись в обычное русло, словно бы и не менялись. Лишь та, что по-прежнему стояла на берегу, уже не казалась ему обычной девушкой.

– Меняющая… – Коспарх грузно упал на колени, в горле у него было сухо как в растрескавшейся каменистой пустыне, слова вырывались с хрипом, – …прости… прости…

Легко, почти невесомо, перепрыгивая с камня на камень, она двинулась к нему. Медленно затухающие знаки эризингий на её ладонях приковывали его взгляд.

Аррилия приблизилась, глядя на склонившегося перед нею гнома с лёгким недоумением. Она не сомневалась, что после попытки «проявить» её кто-то здесь появится. Совет, каким бы он сейчас ни был, не смог бы от такого просто отмахнуться. Однако она думала, что придёт кто-то хотя бы примерно близкий ей по силе. Она действительно готовилась к борьбе. И тут этот… Ну надо же!

– Простить?! За что? Ты ничего мне не сделал. Да и не сделал бы, даже если б захотел. Так за что ты извиняешься?

Голос эризингии не был ни грозным, ни грубым, ни вкрадчивым. Он был… обычным. Коспарх немного успокоился.

– Прости, что побеспокоил… я не хотел…

– Тогда или сейчас? – Аррилия хохотнула.

Гном растерянно смотрел на неё.

– Ладно, встань. Можешь не отвечать. Всё и так как на ладони: Проявлению трудно сопротивляться, я понимаю, да ты и не стремился к этому, ты же не мог ожидать… меня, да?! Но вот теперь, по-моему, тебе совсем не хочется быть здесь, так почему ты передо мной?

Коспарх на мгновение замер, поднялся, тяжело вздохнул и покачал головой:

– Я… да, ты права, Меняющая, я не хотел… не хочу, – поправился он, – здесь находиться. Тогда, ну, это была случайность, тебе известно…

Аррилия кивнула.

Он продолжил:

– Сейчас… сейчас я возвратился по приказу… Ты же и это знаешь, Меняющая! Я же чувствую, ты прочла меня всего, ничего не осталось. К чему мои слова?! – чуть громче вопросил гном.

– Ты прав, – она снова улыбнулась, – и всё же я желаю послушать. Говори, и не бойся, тебе ничего не грозит. Да, и ещё… не зови меня Меняющей. Здесь, сейчас… не стоит. Запомни, я – Аррилия. Пока… Давай, начинай. Кстати, может, ты хочешь чего-нибудь: еды, воды, отдохнуть с дороги?

– Нет, нет, благодарю. Трапезы и прочее ни к чему. Я прибыл не за этим. У меня поручение от Тангорла, – он сглотнул, увидев как поморщилась эризингия при упоминании этого титула, – Тангорла Грейла и Совета Семи. Я доложил… ну, в общем, им известно, что… что…

– Они знают обо мне, это понятно, продолжай.

– Да… так вот, поручение, – Коспарх кашлянул, собрался, выпрямился во весь свой небольшой рост и, стараясь не отводить от неё глаза, как можно торжественнее произнёс, – Я, Коспарх, помощник пресветлого Тангорла, уполномочен Советом Семи и его главой, Тангорлом Грейлом, просить Вас, великую эризингию, принять приглашение посетить столицу Объединённых Миров – Каменное Сердце – и Дворец Совета. В любое время и на любой срок двери открыты для Вас. Я… меня послали проводить Вас, буде Вы пожелаете…

Коспарх устремил на Аррилию просящий взгляд.

Лицо эризингии было непроницаемо. Она молчала.

Наконец, она вновь посмотрела на него.

– Приглашение, значит. Тангорл приглашает… меня?! К себе в столицу?! Проявляет дружелюбие?! Неужели глава Совета теперь такой? Ах, да… какой он по счету, семнадцатый?

– Восемнадцатый, если позволите…

– Хм, что ж восемнадцать поколений… Многое может поменяться. Возможно, и достаточно, даже для Тангорлов. Но что мне делать там, в Равновесии?

– О, ну вы же туда и направлялись до того, как… – Коспарх сбился, заметив внезапно странно сверкнувшие глаза Меняющей, – прощу прощения. В общем, у вас был там интерес и…

– И неужто ж Совет приглашает меня завершить начатое тысячи лет назад? Допускает меня к Великой Сети, а? – взгляд Аррилии стал хищным, как у готовящегося к прыжку животного.

Гном отшатнулся.

– О нет. Вернее, я не знаю, великая, – чуть запинаясь произнес Коспарх. – Я только посланник, я не знаю всех планов Совета. Мне указано пригласить тебя во Дворец для… для знакомства, я полагаю. И Совет, и Тангорл теперь другие, так что … Да и, прости за напоминание, ты не видела Каменное Сердце и резиденцию Тангорлов – они стоят того, чтобы посмотреть. Там прекрасно: вода, сады, люди. Многие бы хотели увидеть…

– Я видела. Давно. Видела это ваше Сердце ещё безымянной планетой. Там пустыня, горячие голые скалы и сушь – ничего больше. Было б, что смотреть.

– Все не так. Теперь не совсем так. Когда-то, наверное, было, как ты говоришь, я не знаю, я не настолько стар. Я видел зрелость Ока, но не его основание. Каменное Сердце, Око, Дворец – самые потрясающие места вселенной – они кажутся нам вечными. Но… это просто приглашение. Тебе решать.

Коспарх умолк, Аррилия отвернулась от него, снова задумчиво вперив взгляд в теряющийся в сизой дымке горизонт. Ветер играл её локонами, бросая их ей в лицо, но она всё неотрывно смотрела вдаль. Потом, не оборачиваясь, произнесла:

– Хорошо. Я принимаю приглашение. Можешь передать это Тангорлу.

– Передать, но как же…

– Провожатые мне не нужны. Доберусь сама. Я дам знать… – она слегка взмахнула рукой, давая понять, что разговор окончен, зашагала назад, к кромке прибоя, и легко прыгнула с обрыва в набежавшую пенную волну.