Читать книгу В поисках белого бизона (сборник) - Майн Рид - Страница 6

Наши юные искатели приключений повернули на запад и скоро ехали уже под сенью величественного леса. В те времена на запад от Миссисипи было очень мало поселений белых. Единственными признаками цивилизации являлись разбросанные по берегам реки маленькие города, расчищенные для обработки участки земли и хижины скваттеров[2]. После одного дня пути на запад все это оставалось позади, и путешественник попадал в лабиринт болот и лесов, которые простирались перед ним на сотни миль. Правда, еще дальше на запад, по притокам Миссисипи, иногда встречались селения, но бóльшая часть ландшафта представляла собой дикую местность. Примерно через час путешественники были уже далеко от селений, окружавших Пойнт-Купе, и продвигались по лесным тропинкам, по которым редко проходил кто-нибудь, кроме индейцев или местных охотников. Эти тропинки мальчики знали хорошо – они часто бывали здесь и прежде во время охоты.

Не буду подробно описывать все события, происшедшие в пути. Это займет слишком много времени и утомит читателей. Давайте подойдем прямо к тому месту, где мальчики впервые остановились, чтобы расположиться лагерем на ночь. Это была одна из тех небольших лужаек, которые часто встречаются в лесах к западу от Миссисипи. Она представляла собой около акра земли, поросшей травой и цветами, среди которых можно было заметить подсолнечник и синий лупинус. Лужайку окружали высокие деревья, и, судя по их листве, здесь росли многие породы. Это легко было определить по их стволам, так как все они отличались друг от друга. У одних деревьев стволы были гладкие, а у других растрескавшаяся кора свисала завитками в фут длиной. Красивые тюльпановые деревья выделялись своими прямыми, как колонны, стволами, которые распиливают, как вы, наверное, видели, на длинные доски для обшивки. Плотники и строители называют это дерево белым тополем. Тюльпановым дерево называют из-за его цветов, формой и размером очень напоминающих тюльпаны, цветы эти – зеленовато-желтого цвета с оранжевым отливом. Больше всего на этой поляне было именно таких деревьев. Кроме того сразу бросались в глаза магнолии с большими, словно восковыми листьями и цветами. Тут можно было увидеть и высокий сахарный клен, а пониже – раскидистый конский каштан с красивыми оранжевыми цветами и заросли орешника гикори. Огромные ползучие растения обвивали стволы и тянулись от дерева к дереву. На одной стороне лужайки виднелись толстые стебли тростника, похожего на высокую траву. Лес на другой стороне был намного реже – очевидно, в свое время пожар уничтожил весь подлесок в этом направлении. Веерообразные листья карликовых пальм и листья юкки придавали всей местности южный тропический характер.

Юные охотники сделали привал часа за два до захода солнца, чтобы заблаговременно разбить лагерь. Примерно через полчаса лужайка представляла собой следующую картину. Около опушки стояла маленькая брезентовая палатка в виде белого конуса, или пирамиды. Полог палатки был откинут, так как вечер был теплый. В палатке никого не было. Немного в стороне лежали на траве три седла. Это были мексиканские седла с высокой лукой, стремена их были стальные – не грубые деревянные, которые обычно так уродуют мексиканские седла. Рядом с седлами находился какой-то странный предмет: он напоминал гигантскую книгу, слегка приоткрытую и поставленную корешком вверх. Это было седло для вьючных животных, тоже мексиканское, альпареха – так его называют в этой местности. На седле имелась крепкая кожаная подпруга с ремнем, который не позволял ему съезжать на шею животного.

Недалеко от седел на траве лежало несколько красных и зеленых одеял и шкуры медведя и бизона. На ветке висели кнуты, уздечки, бутылки из тыквы и шпоры. К стволу тюльпанового дерева, возвышавшегося рядом с палаткой, были прислонены три ружья. Два из них – карабины, один намного длиннее другого, третье – двуствольный дробовик. Патронташи и рога с порохом свисали с ружей на ремнях, перекинутых через шомпола.

С другой, подветренной стороны палатки горел костер. Его зажгли недавно, и он разгорался, потрескивая. По сильному красному пламени видно было, что это горит гикори – дерево, лучше всех других пригодное для костров, хотя для того, чтобы разжечь костер, мальчики воспользовались сухими ветками более легко воспламеняющихся деревьев.

По обеим сторонам костра в землю были воткнуты развилками вверх две палки, между которыми была перекинута еще одна свежесрезанная палка. На ней висел над огнем железный походный котелок, в котором уже начинала закипать вода. Вокруг валялись сковородки, жестяные миски, пакеты с мукой, вяленым мясом и кофе, кофейник из прочного олова, небольшая лопата и легкий топорик с изогнутым топорищем из орехового дерева.

Это неодушевленные детали картины. Теперь перейдем к одушевленным. Прежде всего – наши герои, три мальчика-охотника: Базиль, Люсьен и Франсуа. Базиль занимался палаткой, вбивал в землю колышки. Люсьен следил за костром, который он только что развел. Франсуа ощипывал диких голубей, подстреленных им по дороге. Все трое были одеты по-разному. Одежда Базиля вся состояла из оленьей кожи за исключением шапки, сшитой из шкуры енота. Шапку украшал полосатый хвост енота, свисавший до плеча, словно страусиное перо. Капюшон охотничьей куртки по краям был отделан бисером, куртка в талии перехвачена ремнем, с которого свешивались охотничий нож в ножнах и маленькая кобура с поблескивающей из нее рукояткой пистолета. На ногах у Базиля были искусно расшитые вдоль швов гамаши из оленьей кожи и мокасины. Он был одет, как заправский лесной охотник, только белье его было тоньше и чище, а вышивка на куртке сделана с большим вкусом, чем у профессионального охотника.

Одежда Люсьена была небесно-голубого цвета: не то блуза, не то охотничья куртка и брюки из плотной хлопчатобумажной материи. На ногах у него были сандалии со шнурками, а на голове – широкополая панама. В общем, наряд его не выглядел так воинственно, как у старшего брата, но и у него на ремне тоже висел с одной стороны нож, а с другой – вместо пистолета – маленький томагавк. Люсьен носил томагавк не для того, чтобы убивать им кого-нибудь, – нет, он носил этот топорик, чтобы раскалывать не черепа, а скалы. Это был томагавк геолога.

Франсуа ходил еще в школьной курточке и брюках. Брюки были заправлены в краги, на ногах надеты мокасины, из-под суконной шапочки выбивались пышные кудри. На поясе у него тоже висел охотничий нож, а на левом бедре – маленький пистолет.

Ближе к середине поляны паслись три лошади, привязанные лассо к колышкам так, чтобы они не мешали друг другу. Все три лошади были разные. Одна – большая караковая, с примесью арабской крови, очень сильная и норовистая. Это был конь Базиля, заслуженно пользовавшийся большой любовью мальчика. Звали его Черный Ястреб – в честь знаменитого вождя племени лисиц, друга старого полковника, с которым тот познакомился, когда посещал это племя индейцев. Вторая лошадь была самая обыкновенная, гнедая, из породы коб[3]. Это было тихое спокойное животное, во внешности ее не замечалось ничего охотничьего или воинственного. Лошадь была упитанная и лоснилась, как дородный горожанин, поэтому ее звали Буржуа. Она, конечно, принадлежала спокойному Люсьену. Третью лошадь можно было бы назвать пони, если принять во внимание ее рост, – она выглядела намного меньше других. Однако это была настоящая лошадь и по сложению, и по нраву, одна из представительниц той породы низкорослых, но горячих лошадок, которых привезли в Новый Свет испанские завоеватели. Эти лошади известны теперь по всей западной части страны под названием мустангов. Так как я буду еще говорить об этих красивых существах, то сейчас отмечу только, что этот маленький мустанг был пятнистый, как леопард, и отзывался на кличку Кошка, особенно когда его звал Франсуа, ибо это была его лошадь.

Немного поодаль от лошадей стояло другое животное грязно-серого цвета с белыми подпалинами на спине и на боках – настоящий мексиканский мул, упрямый и злой, как всякий представитель данной породы. Звали мула Жаннет – это была самка. Жаннет привязали на некотором расстоянии от лошадей, чтобы они не могли лягнуть друг друга, потому что мул и мустанг находились не в особенно дружеских отношениях. Жаннет и являлась обладательницей странного вьючного седла. Ее обязанностью было возить палатку, провизию, снаряжение и утварь.

На лужайке можно было заметить еще одно живое существо – собаку Маренго. По росту и коричневато-рыжему цвету она походила на кугуара, однако длинная темная морда и широкие висячие уши указывали на то, что это сильное животное – охотничья собака, помесь ищейки с догом. Собака примостилась около Франсуа в ожидании потрохов птиц, которых он сейчас ощипывал. Ну вот, читатели, теперь перед вами полная картина ночного лагеря мальчиков-охотников.