Читать книгу История пчел - Майя Лунде - Страница 9

– Может, выключишь свет? – Куань повернулся ко мне, бледный от усталости.

– Сейчас, только дочитаю. – Я вновь уткнулась в старую книгу о воспитании маленьких детей. Глаза резало, но спать мне пока не хотелось. Не хотелось засыпать, просыпаться и начинать новый день.

Он вздохнул и с головой накрылся одеялом. Прошла еще минута. Две.

– Тао… Я тебя очень прошу. Нам через шесть часов вставать.

Я не ответила, но просьбу его выполнила.

– Спокойной ночи, – тихо сказал он.

– Спокойной ночи. – Я отвернулась к стене.

Я почти провалилась в сон, когда почувствовала под ночной рубашкой его руки. Я инстинктивно оттолкнула их, хотя его прикосновения мне нравились. Разве он не устал? Зачем он просил меня выключить свет, если ему хотелось этого? Он убрал руки, но дышал по-прежнему быстро и прерывисто. Потом он кашлянул, словно подавив в себе что-то.

– У тебя… у тебя сегодня все в порядке было?

– В смысле?

– Ты забыла, какой сегодня день.

– Нет, не забыла.

Об этом я молчала весь вечер, надеясь, что он сам забудет и мне не придется это обсуждать. Он погладил меня по голове – на этот раз просто ласково, без вожделения.

– Ты как?

– С каждым годом немного легче, – ответила я, зная, что он, скорее всего, хочет услышать именно это.

– Очень хорошо.

Он еще раз провел рукой по моим волосам, а потом рука исчезла под его одеялом. Матрас чуть приподнялся – видимо, Куань, по своему обыкновению, перевернулся на живот. Затем он вновь пробормотал: “Спокойной ночи”. Судя по голосу, он отвернулся в другую сторону, а вскоре уже крепко спал.

А я нет.

Пять лет.

Пять лет назад моя мама уехала.

Нет. Не уехала. Ее выслали.

Мой отец умер, когда мне было девятнадцать. Самому ему было тогда чуть за пятьдесят, но чувствовал он себя не по возрасту плохо. Плечи, спина, связки – годы на деревьях ничего не пощадили. С каждым днем двигаться ему становилось все труднее. Наверное, кровообращение тоже нарушилось, потому что когда однажды отец загнал в руку занозу, вылечить рану уже не смогли.

Он долго отказывался идти к врачу. Спустя еще какое-то время врач добился разрешения выписать антибиотики, хотя старикам таких дорогостоящих препаратов обычно не выписывали. Но было уже поздно.

После его смерти мама на удивление быстро оправилась от потрясения. Она разумно рассуждала и с надеждой смотрела в будущее. Она еще не старая, и у нее вся жизнь впереди – мама храбро улыбалась, когда говорила это. Возможно, она даже замуж успеет еще раз выйти.

Но все это было лишь на словах. В жизни же она вяла, как соцветия, когда сезон цветения заканчивается. Взгляд ее напоминал ветер – поймать его было невозможно.

Вскоре она уже не могла ходить на работу и сидела дома. Мама и прежде была худой, а сейчас вообще почти перестала есть. Она начала кашлять, чихать, становилась все слабее и в конце концов заболела воспалением легких.

Однажды, когда я пришла навестить ее, она не открыла. Я долго звонила, но без толку. У меня были запасные ключи, поэтому я отперла дверь и вошла в квартиру.

Внутри все было чисто и прибрано, но из вещей осталась только старая мебель, принадлежавшая владельцам здания. Все мамины вещи исчезли – подушка, которую она подкладывала под спину, когда сидела на диване, деревце бонсай, за которым она так ухаживала, вышитое одеяло, которое складывала пополам, укрывая ноги, будто они у нее особенно мерзли.

В тот же вечер я узнала, что маму отправили на север. Наш региональный врач заверил меня, что маме там хорошо, и сказал, как называется лечебница, куда ее поселили. Мне даже показали снятый там небольшой ролик. Светло и красиво, просторные комнаты, высокие потолки и дружелюбный персонал. Но когда я попросила разрешения навестить ее, мне велели подождать, пока сезон цветения не кончится.

Спустя еще несколько недель мне сообщили, что она нас покинула.

Покинула. Именно так они и сказали. Словно она действительно встала с кровати и ушла. О ее последних днях я старалась не думать. Удушливый кашель, озноб, страх и одиночество. Почему она умерла именно так?

Но изменить что-либо было мне не под силу. Куань тоже так говорил. Я ничего не могла изменить. Он говорил это снова и снова, и я тоже постоянно говорила себе эти слова.

Пока почти не поверила.