Читать книгу Тень навеки ушедшего лета - Майя Максимова - Страница 2

Расхваленный Артемом ресторан находился в Коломенском, под самой крышей только что открытого делового центра. В небольшом зале, рассчитанном на двадцать-тридцать посетителей, горели крошечные декоративные светильники, не затмевавшие блиставший за окном город. Мы выбрали столик с видом на Москва-реку и некоторое время любовались ее величием, словно не зная, как продолжать столь неожиданно завязавшееся знакомство. Наконец, нам принесли меню, и я первая перешла в наступление:

– Вы украли меня, чтобы играть в молчанку?

– Нет. Я просто пытаюсь растянуть мгновенье. Вы так прекрасны, когда сидите вполоборота к свету.

Возмутившись, я откинулась на спинку кресла.

– Не рановато ли для подобных комплиментов? Я что, похожа на тех, кому можно вешать лапшу на уши?

– Вообще-то я лишь сказал правду, – Артем сконфузился и погрузился в изучение винной карты, как будто разом потеряв всякий интерес к моей персоне.

Сгорая от ярости, я ударила кулаком по столешнице.

– Послушайте, вы и дальше будете разыгрывать со мной комедию?! Или мы поговорим как нормальные люди?!

Он вздохнул и подозвал официанта.

– Сеньорите нужно расслабиться. Пожалуйста, принесите ваш фирменный коктейль. А мне – порцию льда и бутылку минералки без газа.

– Хорошо, – официант покосился в мою сторону, и я чудом не ответила на его любопытство грубостью. Клянусь чем угодно, он принял меня за проститутку!

– Вы выглядите чересчур взволнованной, – сказал Артем, когда мы снова остались в одиночестве, – признайтесь, это из-за вашего приятеля?

– Из-за Миши? – я поморщилась, словно услышала какую-то непристойность, – конечно же, нет. Тем более, он мне не приятель.

– А кто? – впервые за время нашего знакомства мой собеседник почувствовал себя не в своей тарелке, – кажется, вы назвали его одноклассником.

– Так и есть. Только мы видимся раз в полгода. И то из уважения к дружбе наших родителей. Если бы не они, я бы давно порвала с этим идиотом.

– Даже так? – Артем бросил на меня хмурый взгляд исподлобья, – и вы готовы страдать до бесконечности?

– Думаю, нет. Сегодня он переполнил чашу моего терпения. В следующий раз я просто не возьму трубку, и пусть ищет себе другую дурочку на вечер.

– Самокритично, но попахивает иронией. Вы явно относитесь к несколько иной категории женщин. К той, которые никогда не признают собственные ошибки.

– По-вашему, я совершила какую-то ошибку?

– Видимо, да, раз до сих пор не послали его к черту. Уверен, он постоянно доставлял вам неудобства.

– Да, но… – нас прервало возвращение официанта, поставившего передо мной бокал с мутной жидкостью темно-малинового цвета. Поблагодарив юношу неубедительной улыбкой, я сделала два осторожных глотка через трубочку и, ощутив растекающееся по всему телу блаженство, с пренебрежением закончила недосказанную минутой ранее фразу:

– Я надеялась на перемены к лучшему.

– Вы шутите? – Артем едва не уронил меню на пол, – он не ребёнок, а давно сформировавшаяся личность. И никогда не станет другим вопреки всем вашим ожиданиям и надеждам. Чтобы понять это, достаточно пяти минут, а вы растратили на него почти вечность.

– В любом случае, это мои проблемы, и не вам судить, где я допустила промах.

– Согласен. Выпьем за встречу?

Мы чокнулись, и я разом опустошила полбокала, уже не думая о возможных последствиях своей беспечности. В кресле напротив сидел приятный во всех отношениях мужчина как подтверждение того, что судьба вознамерилась наградить меня за сегодняшние страдания. По крайней мере, я не испытывала к Артему прежнего недоверия и даже мысленно сравнивала его с Серёжей и Димой. К большому сожалению для последних, это сравнение складывалось не в их пользу. И, пожалуй, причиной тому был далеко не оставленный внизу «рендж ровер»…

– Вам грустно? – мой кавалер отложил меню в сторону, – тогда, может быть, закажем ужин?

Я энергично закивала головой и предоставила ему право выбора. Мне было неловко признаться, что я не желаю общаться с официантом, но Артём… Он моментально раскусил причину моей застенчивости.

– Прошу вас, не обращайте на него внимания. Здесь все привыкли видеть меня с другой женщиной.

От неожиданности я чуть не подавилась коктейлем. Ну надо же, какая неслыханная наглость!

– И кто она, ваша отсутствующая ныне спутница? – я поняла, что окончательно загнала себя в ловушку. Встать и с оскорбленным видом выйти вон – на это у меня просто не хватило духа.

– Обычно мы заезжаем сюда с женой, – Артем методично разрушал воздвигнутые мною замки, – однако сейчас она улетела на месяц в Ниццу, и, кажется, я не готов мириться с одиночеством.

– И поэтому отправились в «Андеграунд», чтобы развеяться в обществе себе подобных?

– Именно так, – он по достоинству оценил мою насмешку, – кто ж знал, что там впору открывать клуб изгоев? Друзья описывали его как весьма шумное местечко, где без труда можно найти компанию на вечер.

– Выходит, вы искали себе подружку?

– Ну да, – Артем смущенно опустил голову, – только не думайте, что…

– Не буду, – пообещала я, сохранив спокойствие, – иначе вы никогда не уговорили бы меня поехать с вами.

– Даже так? – он оживился и вытянулся в струнку, – выходит, я произвел нужное впечатление?

– Может быть. Но советую не обольщаться на будущее. Я не та, по кому стоит судить о современной женщине.

Не знаю почему, но семейная жизнь Артема мгновенно представилась мне тихой гаванью на необитаемом острове. За его притягательной во всех отношениях внешностью таилась странная грусть человека, уставшего от безмятежного райского существования. Боже, неужели в мире остались такие люди?

– Согласен, – он продолжал следить за каждым моим движением, – мы с вами принадлежим к иному поколению. К тем, кто отчаянно пытается дотянуться до солнца, но точно знает, что оно уже скрылось за горизонтом.

– Вы говорите как восьмидесятилетний старец, который вот-вот отправится на свидание с предками. Между прочим, я до сих пор чувствую себя подростком и отнюдь не спешу сходить с несущегося в завтра экспресса.

Мои слова вызвали у Артема приступ смеха.

– Вы всерьез готовы сравнивать себя с нынешними студентками и считаете, что адаптировались к двадцать первому веку? Боюсь, в таком случае вас ждет глубокое разочарование.

– Разочарование в чем? – при всем желании я не поняла его намеков.

– В жизни, – он глубоко вздохнул и посмотрел на меня как на несмышленого ребенка, – в один прекрасный день ваш иллюзорный мир даст трещину, и тогда… Вы обязательно вспомните этот теплый апрельский вечер и чудаковатого незнакомца, усомнившегося в незыблемости ваших представлений о современном обществе.

– Откуда вы знаете, что в действительности творится в моем сознании? Это так важно, чтобы мы принадлежали к одному поколению?

– Мне все равно, – признался он после секундного замешательства, – я просто хочу предостеречь вас от падения.

– В таком случае предлагаю сменить тему. Ваша жена улетела в Ниццу в отпуск?

– Если бы, – ответил Артем, не скрывая грусти, – у нее съемки. Совместный проект с французской кинокомпанией…

– Так она актриса? – я присвистнула, ошарашенная его признанием. Не каждый день со мной флиртуют мужья знаменитостей. Хотя… однажды у меня был куда более авторитетный поклонник.

– Лиза Беляева, – сообщил он, не позволяя мне утонуть в воспоминаниях, – уверен, вам хорошо знакомо это имя.

– Да, конечно. Моя подруга без ума от ее последней роли, – я засмущалась, как будто поделилась с ним интимным секретом, – но не могу сказать, что сама отношусь к ней с таким же трепетом. По-моему, порой она переходит все границы…

– Вы правы. Мы с ней не раз спорили на эту тему. Но кто я такой, чтобы вмешиваться в ее карьеру?

– Как минимум муж, заботящийся об имидже супруги. Или ей плевать, что творится у вас на сердце?

– Видимо, да. Ведь она – дитя другого поколения.

– Опять вы про свои поколения. Если не ошибаюсь, ей почти тридцать.

– Двадцать семь, – с некоторой неохотой уточнил мой собеседник, – и этого достаточно, чтобы не всегда приходить к компромиссу.

– Но между вами всего несколько лет разницы, – ляпнула я, не подумав о его возрасте, – так что…

– Мне сорок, – рука Артема невольно легла на нагрудный карман рубашки, – если не верите, я могу показать паспорт.

– Не надо. Хотя… Вы выглядите значительно моложе.

– Рецепт прост: немного спорта и хорошая наследственность. В нашем роду не принято дружить со старостью.

– В таком случае я промежуточное звено между вами и Лизой. Что, по вашей теории, причисляет меня к собственному поколению.

– Я бы не стал торопиться с выводами. Ведь, в отличие от моей жены, я и вы – продукт советской эпохи. А это, признайте, уже совсем другая история…

Наконец, нам принесли ужин, и разговор рассыпался на отдельные фрагменты. Я рассказала Артему о своем детстве и юности, а в ответ услышала банальную, но от того не менее любопытную историю о том, как произошло его во многом случайное знакомство с Лизой. Оказалось, что они встретились на дне рождения одного небезызвестного глянцевого журнала, и тогда еще студентка театрального института с первого взгляда влюбилась в разорившегося тремя неделями ранее бизнесмена. Им потребовалось всего несколько часов, чтобы проникнуться всепоглощающей симпатией друг к другу, а уже через месяц отец Лизы официально одобрил их помолвку. Удивительно, но его не смутил даже тот факт, что у будущего зятя не осталось средств, чтобы оплатить круиз по Средиземному морю, и, повинуясь ведомому только ему чувству, он взял на себя все расходы по организации свадебного путешествия. А потом…

Потом карьера Лизы стремительно пошла в гору. В течение двух лет она снялась у всех самых востребованных российских режиссёров и была удостоена нескольких национальных премий. Что же касается Артёма, то он вернулся в свой бизнес, но, к сожалению, так и не смог отвоевать утраченные когда-то позиции. Семейная жизнь дала едва заметную трещину, и с тех пор они так и жили рядом, безмятежные внешне, но бесконечно далекие друг от друга сердцами.

– И вы ни разу не думали о разводе? – удивилась я, едва он закончил свою историю, – но почему? Ведь вокруг столько красивых женщин.

– Видимо, потому что нам удобно быть вместе. Мы живем каждый в своем мире и сталкиваемся так редко, что не успеваем дойти до точки кипения. Наверно, в этом и есть секрет продолжительных супружеских отношений.

– Глупости, – я решительно отвергла его версию семейного благополучия, – по-моему, вы просто боитесь потерять опору под ногами. Насколько я понимаю, в вашей паре главный источник доходов – Лиза?

– Да, но я ничего не знаю о ее контрактах. Она приносит домой копейки, а все остальное отдает родителям. Так что не думайте, что я живу на ее гонорары.

Как ни старалась, я не смогла скрыть своего облегчения. По крайней мере, мы ужинали не за счет Лизы.

– А ваш «рендж ровер»? – я окончательно избавилась от стеснения, – он…

– Это подарок моих американских партнеров. Хотя, если честно, я не очень люблю большие джипы.

– Понимаю. Москва, пробки, вечные проблемы с парковкой. Я бы вообще не рискнула сесть за руль такого монстра.

– И были бы правы, – Артем без паузы приступил к десерту, – обычно я сам езжу на Лизиной «мазерати». Но сегодня суббота, и можно позволить себе отойти от правил.

При этих словах я едва не подавилась чаем. За истекшие два часа все мои принципы провалились в преисподнею. А он с таким видом говорит о выборе автомобиля. Боже, что же будет со мной завтра?

– У вас есть какие-нибудь планы на воскресенье? – Артем хладнокровно приближал нас к неизбежной развязке.

– Вообще-то нет, – я даже не потрудилась найти какую-нибудь отговорку, – разве что попытаться дозвониться до подруги и выяснить, почему она бросила своего бойфренда. Но боюсь, эта затея обречена на неудачу.

– Тогда позвольте пригласить вас в гости. И к черту подруг, которым нет до вас никакого дела.

Еще вчера я была готова защищать Светку до последнего. Как родную сестру и самого близкого мне человека. Однако теперь, узнав про Пашу и пропажу платья… Я колебалась ровно две секунды.

– Согласна. Но вы должны дать обещание, что завтра вечером доставите меня домой. В понедельник у нас важное совещание на работе, и я не хочу становиться козлом отпущения для шефа.

– Идет, – Артем по-дружески протянул мне руку, – просим счет?

Я кивнула, позволив ему пожать мою ладошку, и убедилась, что этот жест не ускользнул от вездесущего официанта. Что ж, по крайней мере, он перестанет считать меня проституткой. Если, конечно, его мышление полностью не утонуло в стереотипах. Впрочем, с каких пор я стала обращать внимание на мнение двадцатилетних? Мы вот-вот простимся, и пусть думает обо мне, что хочет.

Артем вытащил из кошелька пятитысячную купюру и ловким движением засунул ее в книжечку со счетом. Я уставилась на него вытаращенными от удивления глазами.

– Вы платите наличными?

– Ну да, – он как будто не заметил моего изумления, – по-вашему, в этом есть элемент невежества?

– Нет, но… Мне казалось, сейчас все пользуются кредитками.

– Только не я, – он изобразил на лице гримасу отвращения, – лет пять назад мы с женой ездили в Брюссель, и тамошний банкомат проглотил мою «визу». А если учесть, что было три часа ночи…

Я не сдержалась и разразилась громким смехом. Нетрудно представить, что сказала тогда мужу Лиза. Наверняка она разбудила полквартала, и их прогулка закончилась в местном отделении полиции. А потом об этом написали во всех газетах. Существенный повод, чтобы отвернуться от технического прогресса. И все же… Я отнеслась к его словам как к шутке.

– Идемте, – он помог мне подняться с кресла, – скоро полночь, а нам предстоит длинная дорога.

– И куда мы едем? – спросила я, когда мы очутились в лифте.

– В Нахабино. У нас там огромный дом, куда комфортабельнее, чем московская квартира.

– Не сомневаюсь, – я подумала о недавних препирательствах с Мишей, – мне как раз хотелось отдохнуть на природе. Но что будет, если нас увидят соседи?

– Ничего. Им нет дела до наших отношений. Тем более, Лиза часто приглашает к себе приятелей.

– И-и-и…? – протянула я, выходя из кабины.

– И все. Они просто коллеги по работе. Моя жена не из тех, чье хобби – коллекционирование любовников. Более того, у нее вообще определенная неприязнь к мужчинам.

– Даже к вам? – мне в лицо ударил прохладный ночной ветер, и, инстинктивно съежившись, я всем телом прижалась к Артему.

– Даже ко мне, – подтвердил он, обнимая меня за плечи, – по-моему, для Лизы существует только ее карьера. А все остальное – зеркала, в которых отражается ее собственная вселенная. Что поделать, если она росла как принцесса?

– Тогда я не понимаю, зачем вы предложили ей руку и сердце. Похоже, вам не нужны ни ее любовь, ни деньги.

– Я бы назвал это безысходностью, – он заботливо усадил меня в машину, и на мгновенье я почувствовала себя запертой в железной клетке.

– Наверно, это тоже издержки возраста, – продолжил Артем, заводя двигатель, – когда ты просыпаешься и вспоминаешь, что тебе за тридцать, многие вещи обретают иной смысл.

– Обычно так рассуждают женщины. Особенно те, у кого не сложилось с личной жизнью. А вам, мужчинам, незачем спешить со свадьбой.

– Тем не менее, случилось то, что случилось. И, говоря откровенно, я не считаю, что совершил ошибку. Пускай сегодня между нами нет и намека на влюбленность, мы оба извлекли из брака выгоду.

– А дети? Разве вам не нужны наследники?

– У меня есть дочь, – Артем занервничал и чуть резче нажал на педаль газа. «Рендж ровер» чиркнул шинами по бордюру, а я вцепилась ногтями в подлокотник.

– Пристегнись, – посоветовал мой спутник, – уже ночь, и нам не придется стоять в пробках.

Попроси меня о чем-нибудь подобном Миша, он бы точно нарвался на неприятности. Но разве я могла возразить Артему? Как примерный ребенок я исполнила просьбу старшего и, запрокинув голову, предалась ощущению полета.

– Так ты ни разу не была замужем? – спросил он, выждав две или три минуты.

– Нет, – ответила я без малейшего сожаления, – и совершенно не чувствую себя неудачницей. Уж лучше так, чем постоянно ссориться с мужем.

– А дети? – в одно мгновенье мы поменялись с ним ролями.

– По последним данным, возраст идеального материнства – 34 года. Если ученые не врут, у меня еще есть немного времени.

– И ты уверена, что головоломка сложится как надо? А вдруг ты уже потеряла ее главную деталь?

– Не знаю. Я не склонна анализировать каждую мелочь. Иначе рискуешь превратить жизнь в теорию. Примерно это сейчас и происходит с Мишей.

– С тем типом, которого ты бросила в «Андеграунде»? – Артем поморщился, как будто в салоне запахло гнилью, – скажи на милость, почему ты постоянно вспоминаешь этого неудачника?

В ответ я лишь неопределенно пожала плечами. Действительно, что заставляло меня вновь и вновь возвращаться к Мише? Злость, чувство вины или отвращение к его поступкам? Я лихорадочно искала ответ на свой вопрос, но неизбежно наталкивалась на глухую стену. Мы слишком долго шли с ним по одной дороге, и, вероятно, он превратился в неотъемлемую часть моего сознания. В ту занозу, которую нельзя вырвать из памяти, как бы сильно ты не пыталась освободиться от прошлого. И вот мы навеки переплетены друг с другом – два цветка, тянувшиеся каждый к своему солнцу.

Раздосадованный моим молчанием, Артем приоткрыл окно и включил музыку. Ворвавшийся в салон ветер буквально опьянил меня весенней свежестью. Я глубоко вдохнула аромат ночного города и как бы непроизвольно расстегнула верхнюю пуговицу блузки.

– Тебе не холодно? – Артем даже не посмотрел в мою сторону.

– Нет, – я нагнулась и подставила лицо ветру, – ты не мог бы найти что-нибудь повеселее?

Он несколько раз нажал на кнопку, и классическая мелодия сменилась диско-ритмами восьмидесятых.

– Тебе не нравится современная эстрада? – я осторожно погладила его через рукав рубашки.

– Когда как. Но я предпочитаю музыку своей юности. Только она навсегда застревает в сердце.

– Видимо, так оно и есть, – я откровенно прижалась к нему щекою, – но в таком случае мое сердце принадлежит девяностым.

– Это не страшно, – он нежно поцеловал меня в макушку, – знала бы ты, что предпочитает слушать Лиза.

– Транс? Хаус? Хип-хоп? – я никогда не была сильна в музыкальных направлениях, – или она отъявленная металлистка?

– Нет, нет и ещё раз нет, – Артём рассмеялся, как будто я сказала глупость, – ты можешь представить ее на рок-концерте на каблуках и в длинном вечернем платье? Она же не признает других нарядов, кроме тех, в которых не стыдно пройтись по сцене.

– Да? – я сделала вид, что удивлена его словами, – тогда, наверно, ей по душе классические концерты?

– И снова мимо, – мы плавно повернули вправо и спустя несколько мгновений уже неслись по Звенигородскому шоссе, – у Лизы необъяснимая страсть к восточной музыке. Ты бы видела, сколько дисков в ее коллекции. При желании ими можно облицевать всю гостиную!

По его тону я поняла, что Артем не разделяет этого увлечения супруги. Но промолчала, не найдя в себе ненавистника арабских мелодий. Хотя, если каждый день слушать их с утра до вечера… Пожалуй, я выбросила бы ее фонотеку на помойку.

– К счастью, Лиза не так часто бывает дома. Иначе это был бы серьезный повод для ссоры. На моей памяти несовпадение музыкальных вкусов привело к краху как минимум двух вполне благополучных семейных ансамблей. И я бы не хотел, чтобы нас постигла та же участь.

– То есть, ты твердо решил провести с ней остаток жизни? – не знаю почему, я испытала легкое разочарование.

– Видимо, да. Если она не бросит меня первой. Что маловероятно, учитывая ее привычки. Ведь человек ценит в отношениях не любовь, а комфорт. И в этом плане мы в двух шагах от совершенства.

– Осталось искоренить ее страсть к востоку? – я закрыла глаза, устав от назойливого мелькания рекламных стендов, – по-моему, ты заблудился в собственном мировоззрении. Мы не должны так просто отказываться от чувства. Жизнь без любви – это как бег на одном месте. Ты лишаешь себя всего, что может предложить тебе настоящее, а взамен получаешь покой, которого все равно не избежишь после смерти.

– А ты знаешь, что такое любовь? – Артем намеренно сбросил скорость, – тебе хоть раз удалось ощутить ее прикосновение? Если так, то почему ты не сберегла ее на века и без тени сомнения села в машину к незнакомцу?

Я и не думала прикидываться безобидной овечкой. Тем более, моя жизнь не изобиловала романами с большой буквы. Флирт, бурный секс и личная свобода – вот три кита, на которых держалось мое прошлое. И не важно, кем я была в конкретный момент времени: восемнадцатилетней студенткой или сотрудницей солидной финансовой компании. Мной двигало вечное желание идти вперед, и, подчиняясь ему, я покоряла все новые и новые вершины.

– Не знаю, – мне очень хотелось поразить его неожиданным ответом, – но, в отличие от тебя, я не потеряла надежду. Пускай вчера это было мимолетное и ни к чему не обязывающее увлечение, завтра из него может вырасти самое прекрасное в мире чувство. И тогда… Тогда я, наконец, обрету свое счастье.

– Все это слишком напоминает сказку, – Артем вздохнул и снова надавил на педаль газа, – за окном двадцать первый век, а ты рассуждаешь как героини классических романов. По-твоему, на Земле еще остались принцы?

– Может и нет, но это не повод впадать в отчаяние. В конце концов, они всегда были в дефиците. Да и, признаться, я сама не похожа на принцессу.

– У тебя есть друг? – очень странно, что Артем не задал этого вопроса раньше. Обычно мужчины сразу прощупывают под тобой почву и только потом выбирают стратегию для атаки. Впрочем, чаще всего они терпят поражение, уткнувшись в редуты моего высокомерия. Но сегодня… Я стала настолько слепа, что не заметила никаких подвохов?

– Давай не будем проверять содержимое моего шкафа. Тем более, у меня только что украли любимое платье, а я не знаю, кого обвинить в этом гнусном преступлении.

– Так много подозреваемых? – рука Артема непроизвольно сжала мое предплечье, – а мне подумалось, что ты девушка строгих правил.

– Не всегда, – я почувствовала, как учащенно забилось его сердце, – порой мне тоже хочется новых приключений. В такие моменты я способна на любую глупость. Только не думай, что сейчас тот самый случай.

– Хорошо. Но ты должна дать мне одну клятву.

– А? – я напряглась, не готовая к такому подвоху.

– Не бойся. От тебя не потребуется ничего сверхъестественного. Ты просто пообещаешь, что мы встретимся снова.

– И все? А в этом есть какой-то смысл?

– Да, если ты предпочитаешь постоянство. Или ты профи в однодневных приключениях?

Я поняла, что оказалась припертой к стенке. Пара неосторожных слов, и Артем начнет думать обо мне как официант в ресторане. Ну почему я всегда говорю то, что не стоит выплескивать наружу? Неужели так трудно хотя бы раз наступить на горло собственной песне? Наверняка это всё из-за общения с Мишей. Он и раньше дурно влиял на мои поступки. Особенно в школе, когда мы вместе прогуливали уроки, а после часами выслушивали нотации учителей и директора. Кто мог подумать, что подобное повторится через двадцать лет, и я сама буду читать себе нравоучения?

– Ну так что? – Артем прервал мое короткое путешествие в детство, – ты согласна?

– Да, согласна, – я приоткрыла глаза и обнаружила, что мы покинули пределы города, – главное, чтобы об этом не узнала Лиза. Учитывая ее характер…

– Не волнуйся. Я гарантирую твою безопасность. Если, конечно, ты сама не явишься к ней с повинной.

– Я что, похожа на самоубийцу?

– Нет, но в жизни бывает всякое. Любовник одной моей подруги как-то решил выяснить отношения с ее супругом. Наклюкался как свинья и без спроса завалился в гости. В итоге драка и тяжелое сотрясение мозга. А толку? Она все равно осталась с мужем. Зато с тех пор ведет себя лучше ангела.

– И ты решил повторить ее путь в обратном направлении? – при всем желании я не смогла сдержать улыбку.

– Время покажет, – Артем воспринял меня на полном серьезе, – пока что я всего лишь пытаюсь вернуть вкус к жизни, не особо задумываясь о последствиях неосторожно сделанного шага в сторону. А там посмотрим, удастся ли мне не наступить на чужие грабли.

Мы пролетели мимо указателя с надписью «Нахабино» и, не снижая скорости, свернули на утонувшую в ночи дорогу к поселку. Свет фар вырвал из тьмы узкую ленту асфальта, с обеих сторон обрамленную еще не успевшими позеленеть кустарниками. Я ойкнула и спрятала лицо в ладони.

– Страшно? – Артем и не думал вспоминать про тормоз, – не бойся. Видела бы ты, какие фокусы выделывает здесь Лиза! С ней больше не ездят даже ее сумасшедшие подруги. А между прочим, одна из них – профессиональный автогонщик.

Его слова не произвели на меня ни малейшего эффекта. Я еще крепче зажмурила глаза и расслабилась только тогда, когда почувствовала, что мы стоим на месте.

– Приехали, – мой спутник выключил радиоприемник, – проснись. Или ты решила заночевать в машине?

Я медленно опустила руки и уставилась на выросшую перед нами стену. О, да! Это была самая настоящая крепость. Внушительное трехметровое нагромождение камней тянулось по обе стороны от массивных ворот, растворяясь в леденящем душу полуночном мраке. И только на въезде возвышались два одиноких фонаря, чей тусклый свет не мог взять вверх над тьмой, казалось навеки воцарившейся в семейном гнезде Артема и Лизы. Не знаю почему, но я сразу ощутила себя героиней дешевого американского ужастика, и неприятная пустота поглотила мой несчастный желудок. Все вокруг превратилось в один сплошной кошмар, за которым угадывался кровавый финал повествования. Я сжалась в комок и задрожала как осенний лист, бесповоротно отданный на растерзание ветру.

– Ира? – Артем заметил произошедшую со мной метаморфозу, – все нормально?

– Да, – соврала я, еще сильнее прижимаясь к спинке кресла, – но эта стена… Вам самим не страшно жить в таком уединении?

– Пустяки, – он достал пульт и активировал ворота, – там, внутри, обыкновенное загородное владение. Просто у Лизы есть дурацкая привычка. Она слишком любит производить на всех впечатление.

Мы въехали на территорию их участка и очутились перед огромным трехэтажным домом. Внизу в гостиной загорелся синеватый свет, спустя мгновенье перекинувшийся на террасу у входа. Артем заглушил двигатель и знаком предложил мне выйти из машины. Я подчинилась, едва не прищемив дверцей юбку, и чуть не упала, поскользнувшись на мокрой плитке.

– Осторожнее, – предупредил он, подхватывая меня под локоть, – здесь только что поработала система поливки.

– Автоматика? – мы аккуратно обогнули «рендж ровер» и медленно побрели по направлению к террасе.

– Разумеется. Вся территория управляется электроникой, которая с лёгкостью заменяет и горничную, и садовника, и охрану. Лиза не терпит дома посторонних, поэтому предпочитает доверять компьютеру.

– Но это так жутко – находиться во власти технологий. Еще немного, и они поработят нас как в фантастических романах. Неужели вам нравится жить в окружении микросхем и процессоров?

Мы поднялись по широким каменным ступенькам как влюбленная пара, возвращающаяся с вечерней прогулки. Он крепко обнимал меня за талию, а я мурлыкала, повиснув у него на шее. Едва мы взошли на ещё дремавшую в полутьме террасу, как она ожила, заиграв разноцветными огнями.

– Ты все еще сомневаешься в целесообразности использования компьютеров? – спросил Артем, подталкивая меня в спину.

Входная дверь бесшумно распахнулась наружу, и мне в лицо ударил приторный аромат сирени.

– Извини, – Артем сконфузился и прикрыл нос ладонью, – кажется, я немного перестарался с запахом.

– Пустяки, – я сделала вид, что не испытываю дискомфорта, – компьютеры тоже имеют право на ошибку.

Мы обменялись с ним улыбками и дружно переступили через порог гостиной. Не знаю почему, но мой взгляд тут же устремился к противоположной стенке, где, обрамленный тонкой золотистой рамкой, висел плакат с изображением хозяйки дома. Я застыла, как будто кто-то остановил время. Да, Лиза Беляева славилась своими выходками. Она могла устроить скандал в аэропорту Берлина, публично оскорбить чиновников из Министерства культуры или сорвать съемки, основательно потрепав нервы продюсерам. Но при всей несносности и взбалмошности ее характера, существовало табу, нечасто встречающееся у молодых актрис современности. Ни разу в жизни она не раздевалась перед камерой: будь то кино или фотосессия для какого-нибудь журнала. И сколько бы ей ни предлагали за пикантные сцены, Лиза всегда отвечала категоричным отказом.

Тем удивительнее было увидеть ее обнаженной здесь, в собственном доме, на виду у случайного гостя. Да еще во весь рост, отчего картинка приобретала поразительное сходство с реальностью. Будь я мужчиной, я бы точно подавилась восхищением – настолько эффектным показалось мне пойманное фотографом мгновенье.

– Ира, – Артем настойчиво одернул меня за руку, – не обращай внимания на ее постеры. Они развешаны по всему дому, как будто мы живем в галерее современного искусства. На втором этаже есть даже несколько скульптур и голограмма, выполненная выпускниками Петербургского университета. Если захочешь, я устрою тебе экскурсию. Но только завтра – сегодня у нас мало времени.

Я сделала над собой усилие и словно нехотя отвернулась от фотографии. Мной одновременно овладели и смущение, и любопытство. Что еще скрывалось за стенами их жилища? Какие тайны хранила от мира Лиза? От волнения у меня закружилась голова, и если бы не Артем, я бы точно упала на пол.

– Пойдем наверх, – предложил он, кивнув в сторону лестницы, – ты утомилась, и тебе не помешает отдых.

– А я-то думала, у нас другие планы, – набравшись наглости, я крепко поцеловала его в губы, – или, быть может, проснулась твоя совесть?

Он засмеялся и потащил меня в спальню. Каждый мой шаг отзывался звонким эхом по всей гостиной, и я сбросила туфли, чтобы не производить слишком много шума. Мы поднялись на второй этаж, на ходу стаскивая с себя одежду. Уже раздетая я повалилась на кровать, закрыв глаза в предвкушении хотя бы нескольких минут блаженства. А потом… Артем заключил меня в свои объятия, и все исчезло, превратившись в бесконечный сгусток страсти, на два часа объединивший наши тела и души.