Читать книгу Тень навеки ушедшего лета - Майя Максимова - Страница 3

Опустошенная я лежала на животе и тупо смотрела на бесформенную груду подушек у изголовья. Артем неподвижно сидел рядом, закутавшись в простынь как восставшая древняя мумия. Его глаза бесцельно блуждали по дальней стенке, а пальцы судорожно сжимали смятое покрывало. Изредка мы обменивались мутными взглядами и неизменно возвращались назад в себя: две судьбы, так нелепо столкнувшиеся накануне.

Разумеется, для меня это был не первый опыт случайного знакомства. Еще в Академии я поддалась дурному влиянию Светки и каждое лето оттачивала искусство обольщения на курортах. Все кончилось встречей с одним американцем, который полгода добивался моей руки и сердца. Он даже дважды приезжал в Москву, чтобы явить серьезность своих намерений, но в результате вынужден был выбросить белый флаг – я не планировала выходить замуж за иностранца. Зато стала избирательнее в общении с мужчинами и, к огромному огорчению подруги, прекратила рассматривать их в качестве неотъемлемого атрибута заграничного отдыха. И вот спустя почти десять лет я наступила-таки на давно заброшенные грабли…

Вне всяких сомнений, я осознавала тот факт, что Артем не будет бегать за мной как обезумевший от гормонов школьник. И уж, конечно, не предложит мне выйти за него замуж. Но все случившееся могло коренным образом изменить наши отношения с Сережей, которые и без того грозили лопнуть от одного неосторожно сказанного слова. А если приплюсовать сюда других моих кавалеров и поклонников, то можно было с уверенностью сказать, что тянущиеся на протяжении многих лет любовные связи напрягают не меньше, чем любые другие формы общения с противоположным полом. И, тем не менее, только что я вплела в эту паутину еще один узор, создав себе ворох дополнительных проблем и испытаний. Вот он – очередной отголосок воспитательной системы Светки. Уж кто-кто, а она порадовалась бы моим приключениям.

– Разочарована? – спросил Артем, прерывая нашу игру в молчанку, – ты ожидала более качественного секса?

– Нет, – я медленно повернула голову, – можешь не сомневаться в своем умении обращаться с женщиной. Просто… Ты знаешь, в моей жизни слишком мало места. И я не знаю, как впихнуть туда еще одного мужчину.

– Даже так? – он ни на миллиметр не сдвинулся с места, – тогда зачем ты села ко мне в машину?

– Это судьба. Неизбежность на уровне мироздания. Я сделала то, на что толкнуло меня провидение, и… Я не считаю, что совершила ошибку.

– У тебя есть друг? – Артем напрягся, как будто на карту было поставлено как минимум все его состояние, – но почему ты не сказала об этом раньше?

– Видимо, потому что у меня нет никакого друга. Те мужчины, которые копошатся возле моей персоны, не дотягивают до уровня установленной твоим вопросом планки. Друг! Скажи, откуда ты взял это слово?

– Ты понимаешь, что я имею в виду, так что давай не будем придираться к деталям. К тому же, тебе известно обо мне и Лизе.

– Хорошо. У меня есть один любовник. Плюс бывший бойфренд, который не может смириться с нашим разрывом. Плюс пара приятелей, периодически возникающих в моей постели. И все. Никаких случайных знакомств и свиданий. Я не святая, но и не законченная грешница.

– А как же я? – он натянул простынь на подбородок, – мне уготована роль исключения из правил?

– Тебе так важно занять особое место в моей жизни? Но для чего? Чтобы как-то насолить Лизе? А я ведь запросто могу встать на ее сторону. Хотя бы из чувства женской солидарности.

– Не смеши, – Артём счел мое заявление шуткой, – единственное, что объединяет вас с Лизой – это полное несоответствие слов и поступков. Или ты думаешь, я совсем разучился разбираться в женщинах?

– Может быть. Но я действительно свободна от обязательств. И в то же время не ищу новых приключений. По этому профилю у нас специализируется Светка. Хочешь, я организую вам встречу?

– Для чего? – он совершенно не понял моей шутки.

– Чтобы ты перестал видеть во мне чудовище, – я повернулась на бок и одарила его воздушным поцелуем, – тот факт, что у меня несколько мужчин, не означает, что я меняю их как перчатки. Скорее, наоборот, я слишком бережно отношусь к прошлому и не бросаю тех, кому обязана хотя бы несколькими мгновениями счастья.

– Но это глупо, – Артем намеренно отвернулся в сторону, – нельзя всю жизнь таскать за собой вчерашний день и рассчитывать на какие-то перемены завтра. Теперь понятно, почему в твоем настоящем так мало места. Что ж. Я готов освободить тебя от обещаний. Ты не должна…

– Дурак! – я уронила голову на подушку, – ну почему все мужчины – идиоты? Я разве сказала, что хочу ограничиться одной ночью?

– Нет, но… мне показалось…

– Давай лучше спать, и отложим этот дурацкий разговор на утро, – я еле сдержалась, чтобы не наградить его пощечиной, – только, пожалуйста, не буди меня раньше одиннадцати. Иначе тебе придется иметь дело со стервой.

Он кивнул и сухо пожелал мне спокойной ночи. Раздосадованная, я натянула на себя одеяло и закрыла глаза, пытаясь побороть отчаяние. Вот так всегда: пара фраз, и прощай, волшебный вечер. А вместе с ним – еще одна надежда на чудо. И для чего он начал спрашивать о моих мужчинах? Чтобы намеренно пробудить в себе ревность? Или предупредить, что он не потерпит конкурентов? И то, и другое выглядело, по меньшей мере, детским садом, но я-то знала, насколько нелепыми бывают мотивы тех, кого принято считать сильным полом. Достаточно дать им малейший повод, и они раздуют его до проблемы мирового масштаба, хотя, в сущности, ты не совершила ничего, выходящего за рамки повседневности. Тем более нелепым это выглядело сейчас, когда прошло всего несколько часов с момента нашего во многом случайного знакомства. Разве так важно, что было в моей вчерашней жизни?

Поглощенная своими, в общем-то, бессмысленными раздумьями я не заметила, как прошло достаточно много времени. Артем уснул в противоположном углу кровати, изредка переворачиваясь и бормоча какую-то абракадабру. Пару раз в его бреднях промелькнуло имя Лизы, а вместе с ним – упоминание о каком-то Роберте Пересе. Я попыталась абстрагироваться от действительности, но поняла, что слишком возбуждена для свидания с Морфеем. К тому же напоминали о себе и острые приправы к ужину: мой организм настойчиво требовал стакан воды или сока. Не в силах противиться поглощавшей меня жажде, я встала и бесшумно выскользнула из комнаты. Мы столь внезапно отдались во власть страсти, что было не до того, чтобы спрашивать местоположение кухни. Теперь мне предстояло выяснить это опытным путем, на ощупь двигаясь по длинному пустынному коридору. Как назло, автоматика словно игнорировала присутствие в доме посторонних, и спящие под потолком лампы не спешили озарять мой путь ярким светом. Мысленно проклиная издержки технического прогресса, я кое-как добралась до лестницы и чуть не скатилась кубарем вниз, неловко поскользнувшись на собственной блузке. Переведя дыхание, я приготовилась к полному сюрпризов спуску. Но едва я миновала вторую ступеньку, внизу снова вспыхнули синие огни, а мое тело ощутило приятное дуновение ветра. Дом ожил, воскрешая первые впечатления от нашей встречи, и ноги сами понесли меня в гостиную.

Фото Лизы висело на прежнем месте как единственный экспонат в избавленном от лишней мебели помещении. Я невольно застыла перед ее силуэтом и машинально бросила взгляд на свое отражение в зеркале. Да, чертовски глупо сравнивать себя со знаменитой актрисой. Тем более, когда тебе давно перевалило за тридцать. И пусть ты регулярно посещаешь фитнес-клуб, ничто не скроет неумолимого налета времени, который каждый день впитывается в душу, оставляя след, не выводимый даже самыми современными достижениями медицины. И что бы ни говорили окружающие, приходится признать – твои лучшие годы безвозвратно канули в прошлое. А вместе с ними растаяли и несбывшиеся надежды…

Поддавшись эмоциям, я со всей силы ударила кулаком по фотографии. Да так сильно, что разбила защищавшее ее стекло и поранила только на днях залеченную руку.

– Черт! – я взвыла от боли и упала на колени, – ну за что мне такое наказание?!

Мои ругательства сменились тихим плачем. Я редко позволяю себе такую слабость, но сегодня меня как будто прорвало на слезы. Пожалуй, впервые за пятнадцать лет самостоятельной жизни я ощутила себя беспомощным ребенком. С той лишь разницей, что мной овладели вполне взрослые страхи. И среди них – осознание достижения той незримой границы, переступив которую ты начинаешь скатываться в пропасть, с каждым днем приближаясь к пожирающей все живое бездне.

На мое счастье, теплые капли крови, беззвучно падавшие на холодную поверхность пола, напомнили мне о проблемах текущего момента. Поднявшись на ноги, я устремилась к ближайшей двери и облегченно вздохнула, обнаружив за ней кухню. Струя ледяной воды из-под крана в одну секунду вернула меня к действительности. Я трижды назвала себя полной дурой и поняла, что не представляю, как буду объясняться с Артемом. Мне захотелось взять и убежать прочь, лишь бы не видеть его реакцию на разбитую фотографию. Но могла ли я вырваться из этого дома? И как добраться до города, когда вокруг ни малейшего намека на цивилизацию?

Заглянув в холодильник, я нашла две бутылки минералки с газом и с отвращением вернула их на место. Похоже, здесь не так часто принимали гостей и не слишком заботились об их вкусах. Или им всем нравилась эта пузырчатая смесь, после которой обычно ворочаются до рассвета?

В любом случае у меня не оставалось выбора. Я нацедила фильтрованной воды и залпом осушила два стакана. Жажда исчезла вместе с последними позывами ко сну, и на поверхность вновь всплыли мысли о совершенном преступлении. Необходимо было придумать оправдание, достаточно убедительное для Артема и одновременно необременительное для моей совести. Иначе чувство вины обязательно довело бы меня до сумасшествия, после чего я потеряла бы к себе всякое уважение. И уж тогда со мной не справился бы ни один волшебник…

– Дзинь! – зазвонила висевшая на холодильнике трубка резким звуком, присущим телефонам советской эпохи. От испуга я едва не уронила стакан на пол. Какому придурку взбрело в голову беспокоить людей посреди ночи? Да еще в тот момент, когда я не придумала себе алиби.

– Дзинь! – настойчиво повторила трубка, и я поняла, что сейчас случится катастрофа. Проснется Артем и…

Дрожащей рукой я поднесла аппарат к уху. Наверно, с моей стороны это была большая глупость, но замешательство привело бы к еще более кошмарному результату.

– Алло, – прошептала я, прижимаясь к микрофону губами и с трудом справляясь с охватившим меня волнением.

– Прошу прощения, – ответил мне неуверенный женский голос, – кажется, я ошиблась номером.

Ну, конечно же, это была Лиза! Только она могла позвонить в такое время. И только она могла довести меня до оцепенения.

– Подождите, – я словно испугалась, что она бросит трубку, – Вы хотели поговорить с Артемом?

Порой мы все совершаем необдуманные поступки. И это был как раз тот самый случай.

– Я? Ну, да… Черт возьми, что происходит? – Лиза запнулась и попыталась скрыть удивление, – Вы кто?

– Ира, – не представляю, что заставило меня сказать ей правду, – а ваш муж спит. Перезвоните утром.

Невозмутимость, с которой я произнесла последнюю фразу, подействовала на нее как подзатыльник на ребенка. Мне даже подумалось, что она вот-вот заплачет от обиды. Настолько тяжелым было повисшее в динамике молчание, нелепо смешанное с ее неровным дыханием.

– Простите, – наконец, пробормотала Лиза, – передайте ему, что я возвращаюсь в понедельник. Я… позвоню из аэропорта.

На этой фразе она прервала наш странный разговор, и мой ответ заблудился в проводах и ретрансляторах. Обалдевшая от собственной наглости я повесила телефон назад на холодильник, после чего еще долго не могла выйти из транса. Мне было страшно и одновременно стыдно перед Артемом, чей завтрашний день я только что обратила в светопреставление. И, пожалуй, теперь мне не стоило беспокоиться о разбитой фотографии. На фоне только что состоявшегося откровения с Лизой это выглядело как безобидная детская шалость…

– Ира? – поглощенная своими мыслями я не заметила появления Артема, – с тобой все в порядке?

Он замер под сводом ведущей в гостиную арки, всё так же кутаясь в свою дурацкую простынь. Я испытала страстное желание броситься к задней двери, но мои ноги как будто приросли к полу.

– Что случилось? – он подошел и взял меня за запястье, – у тебя какие-то проблемы со здоровьем?

Не сомневаюсь, что в тот момент я была белее мела и действительно могла вызвать в нем тревогу. Но меньше всего на свете мне хотелось попасть в плен чужого сострадания, а потому я резко вырвалась из его объятий и ответила так, словно за последние полчаса здесь не произошло ничего, что имело бы отношение к Артему.

– Все нормально. У меня просто пересохло в горле, и мне было неловко будить тебя из-за такой мелочи как стакан сока.

– Чтобы приготовить сок, нужно как минимум найти соковыжималку, – он скептически уставился на мою рану, – а еще знать, где расположены выключатели. У этой системы есть несколько особенностей работы в ночном режиме, и… Ты запросто могла бы упасть с лестницы.

Сам того не ведая, Артем придумал мне правдоподобную версию случившегося. Разумеется, в доме должны были быть видеокамеры, но кто станет просматривать их записи в присутствии гостьи?

– Мне очень стыдно, – я попыталась изобразить искреннее сожаление, – та фотография… Я споткнулась и случайно разбила ее рукою. Наверно, она стоит кучу денег… Скажи сколько, и я отдам тебе сегодня вечером.

К моему изумлению, Артем отнесся ко всему как к недоразумению и заявил, что не возьмет у меня ни копейки. Конечно, со стороны это выглядело благородной глупостью, но он ведь не знал, какую кашу заварила я в его отсутствие. Более того, теперь у меня появился шанс сохранить свою тайну до понедельника при условии, что ему не вздумается набрать номер Лизы.

Он сам нашел в холодильнике лейкопластырь и заботливо залепил мои царапины. Потом достал соковыжималку и апельсины и приготовил мне два стакана сока. Я разомлела от такого внимания к собственной персоне, но так и не смогла утихомирить пожиравшую меня совесть. Поэтому, когда мы снова вернулись в спальню, я ещё долго лежала с широко открытыми глазами и, глядя на мутные тени на высоких стенах, пыталась понять, какой ценой мне придется заплатить за вмешательство в чужие судьбы…